[devilmaycryarc]

Название: Скитания Тёмного Рыцаря: Verdammung
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Lomendeon)
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: миди, 5177 слов
Пейринг/Персонажи: Спарда/Ева, Мундус, Аластор
Категория: гет
Жанр: драма
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Две тысячи лет назад Тёмный Рыцарь Спарда восстал против своих собратьев демонов и защитил мир людей - так гласит легенда. Но какими были его мотивы?
Примечание: Из цикла "Скитания Тёмного Рыцаря"

Ад пылал. В тёмном небе вспыхивали багровые молнии, с небес падала не вода — кровь. Едкая, словно кислота, кровь Ангелов. Она собиралась в ручейки, образовывала лужи, разъедавшие белоснежный мрамор пустых улиц. Ангелы — странные создания, они уничтожали своих собратьев, чтобы утопить Ад в крови. Здания частично начали разрушаться — от одного из них отломился кусок камня, и тот упал прямо перед единственным прохожим. От ран высшего демона спасли интуиция и неслабый магический щит.
Эти дома были давно покинуты. Демоны старались убраться подальше от поражённых Проклятием территорий, а Земля Обречённых опустела одной из первых. Здесь не осталось ни одной души, и демон шёл не таясь. Кислотные капли стекали по щиту вокруг него. Стремительно темнело, но чем ближе подступала ночь, тем ярче сияли тонкие острые шпили замка Несбывшихся Надежд, что возвышался над городом.
Демон добрался до ворот, которые распахнулись после короткого приказа. Замок — единственное уцелевшее здание — встретил гостя темнотой и безмолвием. Демон зашагал вперёд — его не пугала тьма. Глаза с вертикальными зрачками светились во мраке хищным желтоватым светом.
В глубине замка оказалось намного светлее. В просторных залах тьму разгоняло золотистое сияние свечей, коридоры освещались парящими под потолком магическими шарами. Демон втянул носом воздух, определяя направление. Замок был совершенно пуст, но гость сразу же почуял единственное живое существо, которое всё ещё оставалось в этом гиблом месте. Демон рыкнул и бросился по коридору, пнул тяжёлую дверь, и та с грохотом ударилась о мраморную стену.
Он и правда был здесь. Устроился в удобном кресле в одной из малых гостиных и листал тетрадь. Тонкие изящные пальцы бережно касались грубых пожелтевших страниц.
— А вот и ты, Спарда, — произнёс обитатель замка, наблюдая, как исчезает броня, и демон превращается в беловолосого мужчину.
— Вот и я, Мундус, — согласился гость и отряхнул камзол. Падший бог с усмешкой наблюдал за демоном.
— Выглядишь как всегда, — усмехнулся он. — Словно собрался на торжественный приём.
— Зато ты как обычно в каком-то халате, — огрызнулся гость. И всё же, после секундных размышлений, он снял перчатки и ослабил воротник камзола.
— Дорогой мой демон, ты просто ничего не понимаешь в ангельских одеяниях, — сладким голосом пропел Мундус и щёлкнул пальцами, сменяя более чем странный наряд на доспехи. — Так бы они тебе сказали. Эти твари, по чьим венам течёт кислота, яд для всего живого.
— Они изуродовали наш мир! — сорвался демон. — Сколько тысячелетий длилось наше противостояние, и вдруг выясняется, что для победы им достаточно перерезать себе вены!
Спарда резко замолчал и быстрым шагом подошёл к окну. Внутри него клокотала ярость, но он пока не был способен облечь её в слова или действия. Когти вонзились в оконную раму. Там, за стенами защищённого магией замка, погибала его родина, наполнялись кровью котловины озёр и наливалось вечной тьмой небо. Там властвовало зловещее Пророчество, принесшее гибель из другого мира.
— Тебе надо успокоиться, — мягко произнёс Мундус. – И смириться с тем, что перемены неизбежны.
— С такими темпами меняться скоро будет нечему, — горько покачал головой Спарда. — Ты совсем не выходишь из замка, тебе не понять…
Мундус медленно закрыл тетрадь. Его лицо потемнело, но он всё же смог совладать с эмоциями.
— Ты прав, — согласился падший бог. — Я действительно не покидаю замок. Но зато всё подробно описано здесь, — он швырнул демону тетрадь, и тот едва успел поймать её. Спарда бросил беглый взгляд на обложку — выцветшие чернила, потемневший переплёт. И надпись на незнакомом языке.
— Что это? – удивлённо спросил демон. Мундус ответил ему ласковой улыбкой и приглашающим жестом указал на кресло.
— Это то, что поможет изменить будущее.
Спарда покачал головой. Кресло казалось удобным, и наверное, было бы здорово сейчас, после тяжёлого перелёта, уютно устроиться возле камина и согреться. Но как-то было не до того. Не сейчас, когда родной мир умирает, и никто не знает, что делать с наступающим хаосом. Внезапно демона озарила догадка:
— Хочешь противостоять разрушению?
— Я бы хотел, но у меня нет на это права, — павший бог чуть слышно вздохнул. — Я не тот, кому дано право остановить разрушение. Но я знаю, кто может это сделать.
Спарда недоверчиво прищурился. Этот тон Мундуса говорил о том, что павшему богу снова взбрела в голову какая-то безумная идея. Демон бросил взгляд на тетрадь — потрёпанная, явно не из этого мира. Мундус с таким интересом изучал её… Неужели там все ответы?
— Что это? — Спарда помахал тетрадью.
— Пророчество. От первого до последнего слова записанное отчаявшейся женщиной из человеческого мира.
— Что? — лицо Спарды исказилось. — Это у тебя новое развлечение такое? Ты откопал в архиве книжку из другого мира и пытаешься выдать её за причину нашей гибели? Прости, Мундус, но мне не нужна такая надежда, — демон швырнул тетрадь на подоконник и зашагал к выходу.
— Остановись, Спарда, — голос падшего резанул по нервам, но спустя мгновение смягчился. — Остановись. Что ты ответишь, если я скажу тебе, что для нашего спасения надо всего лишь подарить счастье земной женщине?
— Ты смеёшься надо мной…
— Отнюдь. И если ты не выслушаешь меня сейчас, нам останется только смириться с надвигающейся гибелью.
Демон замер, медленно развернулся на каблуках. Поднял полный боли и отчаяния взгляд.
— Если ты лжёшь…
— Ты убьёшь меня. Так, как вы, демоны, расправляетесь со злейшими врагами. Я знаю, — Мундус серьёзно кивнул. — А теперь выслушай меня.
Постояв минуту, Спарда всё же сел в кресло напротив павшего бога. Схватил со столика чужой бокал и залпом выпил содержимое. Замер, вцепившись когтями в резные подлокотники.
— Рассказывай.
Мундус поднялся и, звеня доспехами, подошёл к окну, взял с подоконника тетрадь.
— Это дневник, Спарда. Дневник земной женщины, у которой когда-то было всё: дом, любящий муж, дети. Она была любима и почитаема окружающими. Но началась война. Женщина потеряла всех и стала никем. В отчаянии она написала страшный рассказ, в который вложила столько эмоций, столько ненависти и боли, что история начала сбываться.
Спарда недоверчиво хмыкнул.
— Только не говори, что…
— Именно, — падший бог улыбнулся, его глаза зловеще сияли в полумраке комнаты. — Земная женщина принесла нам смерть. Это ничтожное, слабое существо.
— И что же делать? Надо убить её? — Спарда вскочил, его тело снова сковала броня тёмного рыцаря. — Почему же ты молчал раньше?
— Потому что всё не так просто, — Мундус брезгливо отложил тетрадь, с тонких пальцев сорвалась молния, и пламя поглотило бумагу. — Её нельзя убивать. Надо сделать её счастливой. Подарить то, что она потеряла, и дождаться её смерти. И ты — единственный из всех, кого я знаю, кто может это сделать.
Спарда ошёломлённо застыл. Происходящее совершенно не укладывалось у него в голове.
— Почему я? — спросил он. Падший приблизился к демону вплотную и провёл пальцами по его щеке.
— Потому что ты любишь Ад, — ласково объяснил он. — А теперь иди, мой дорогой Рыцарь. Пришло время идти на войну с именем смертной на губах…

День выдался по-летнему тёплый и солнечный. Жара и мягкая трава под ногами приглушали звук шагов. Пели птицы. Скоро лес закончился, и Спарда — не демон, человек, — вышел на утёс. Там, прямо над морем, его ждал новый дом.
Еву он увидел ещё издалека. Она сидела на камне и смотрела куда-то вдаль, её золотые волосы сияли на солнце. Красивая, грациозная женщина. Ей было далеко до идеалов демонического мира — слишком худая, с маленькой грудью, прекрасные золотые волосы были на самом деле ломкими и тусклыми. Ева всегда собирала их в узел, когда занималась домашними делами — немыслимый поступок для демонессы. Она пела, убирая дом и готовя еду, пела, стоя на берегу моря во время заката. Она была совсем другой.
Приближаясь к дому, Спарда перестал таиться, позволив смертной заметить его.
— Ты вернулся, — Ева тепло улыбнулась.
— Разумеется.
Каждый раз он возвращался неохотно. Жизнь человека была пресной и скучной. Однообразной… Ненавистной демону. И всё же было в этой женщине что-то, что удерживало Спарду в человеческом мире. Рыцарь наконец-то осознал, что находится здесь не только ради спасения Ада.
Ева поднялась и подошла к нему. Взяла за руку. Кожа на ладонях была чуть шершавой и горячей. Демон отвёл взгляд, в глазах зарябило от танцующих на волнах моря бликов.
— Я рада, что ты вернулся.
«Ещё бы ты не была рада, — горько подумал Спарда. — Именно поэтому я здесь, потому что ты должна быть счастливой, потому что кто-то должен смотреть за каждым твоим шагом, следить, чтобы ты не написала очередное пророчество… Как же я попал в твои сети?»
От невесёлых мыслей Рыцаря отвлёк шорох и рык за спиной. Спарда — уже демон, — обернулся, и как раз во время, чтобы разрубить мечом пополам мелкого беса. Ева вскрикнула. Тварь рухнула на песок, тёмная кровь брызнула на доспехи.
— Третий раз за неделю… — прошептала Ева. Она всё ещё боялась, но уже не так сильно, как раньше. Спарда брезгливо отряхнул меч.
— Я убью их всех.

Было темно. Трепетало пламя свечей. На каменном полу подвала, обнявшись, сидели двое. Женщина тихо плакала, прижавшись к возлюбленному, а он неловко гладил её по волосам и не знал, что сказать. Она дрожала в его руках. Хрупкая и нежная, слишком добрая. Спарда целовал пряди золотых волос, собирал губами солёные слёзы. Ему хотелось развернуть крылья и укрыть ими Еву, спрятать её от всех опасностей. Даже здесь, в подвале охраняемой крепости, было небезопасно. Демоны приходили отовсюду, возникали из пустоты, мгновенно атаковали. Спарда с лёгкостью расправлялся с ними, но число демонов росло.
— Я должен уйти. Узнать, что происходит, — рыцарь прижал Еву к себе. Она кивнула. Она не просила его остаться, не устраивала истерик. Просто обнимала, вцепившись в камзол онемевшими пальцами. Спарда слышал, как колотится тёплое сердце, чувствовал, как Ева сдерживает слёзы. Впитывал в себя её страх. В груди что-то болезненно сжалось.
— Я вернусь…
— Я знаю.
Он заставил себя отстраниться, заглянул в полные печали глаза. И понял, что никогда не сможет стать прежним, безжалостным дьяволом. Какая-то невидимая нить проникла в его сердце и навеки связала со смертной женщиной. Рыцарь стоял перед ней на коленях, опустошённый, лишённый собственной воли.
«Перемены неизбежны, Спарда…»
Наверное, Мундус и сам не предполагал, какие грядут перемены.
— Мне пора, — дьявол поднялся с колен, сменил человеческое обличье на демоническое. Лишь глаза по-прежнему сияли серебром.
На этот раз Спарда мечтал скорее вернуться.

Эхо его шагов разносилось по каменным коридорам. С меча капала кровь, глаза демона горели алым. Никто не вставал на пути Тёмного Рыцаря — сопротивление было сломлено ещё на входе в замок, где Спарда устроил кровавую бойню. Он слышал отражавшийся от стен шёпот, чувствовал пропитавшую воздух ненависть, и сам ненавидел сильнее. Его предали. Втоптали в грязь. Благородное имя смешали с отребьем. Дьявол оскалил клыки, чувствуя, как пьянит возможность отомстить.
Двери в тронный зал сами распахнулись перед ним.
— Ты довольно рано, Спарда, — прогрохотал голос огромной каменной статуи, восседавшей на троне.
— А ты неплохо устроился, пока меня не было… Мундус, — демон вышел в центр зала.
— Да, вполне, — статуя шевельнулась, огромные пальцы сжали подлокотники трона. Потухший взгляд трёх глаз неотрывно следил за Рыцарем. В зале заметно потемнело, но слабый свет шаров всё ещё неуверенно мерцал под потолком. В этой темноте отчётливо были видны глаза разъярённого Спарды, горящие, словно раскалённые угли.
— Наверное, я разочаровал тебя, — предположил падший. — Но план работает. Разрушение остановлено. Чего же ещё ты хочешь, Темный Рыцарь?
Спарда усмехнулся. Действительно, чего ещё желать? Он добился того, о чём мечтал несколько лет назад. Но что-то не давало ему покоя. Сомнение и неуверенность поселились где-то в груди и теперь настойчиво терзали сердце. Всё, чего Спарда хотел теперь — это чтобы исчезла неопределённость.
— Ты заклеймил меня как предателя, — напомнил он Мундусу. — Воспользовался мной, чтобы защитить Ад… и занять трон. Так что вопросы здесь задавать буду я.
Статуя только хмыкнула в ответ, и от этого хмыканья по залу прокатилось мощное эхо. Спарда не обратил на него никакого внимания.
— Итак… Почему на меня нападают?
— Хотят отомстить, — в голосе Мундуса было слышно удивление, он ожидал более сложного вопроса. — Они знают, кто навлёк беду на Ад, Спарда. Знают, кого ты защищаешь.
— И кого же? — поинтересовался демон. Он чувствовал, что настоящий Мундус где-то рядом, но никак не мог его заметить. Мрак в тронном зале продолжал сгущаться. — Смертную, которая больше не причинит нам вреда? Или всё-таки саму преисподнюю? Уж тебе-то известна правда. Ты – новый Император, и ты мог бы придержать своих подданных. Откуда они вообще узнали о Еве?
Статуя ухмыльнулась. Вот это был правильный вопрос. Рука демона сжала рукоять меча, обнажились клыки.
— Ты рассказал им.
— Да, — не стал отрицать падший. — И что с того? Какое тебе дело до этой женщины, Спарда? Она приковала тебя к миру людей, к миру, который тебя недостоин. Тебе ли сожалеть о её смерти?
Рыцарь растерянно отступил. Все эти годы он мечтал вернуться. Он ненавидел человеческий мир каждой клеточкой своего тёмного сердца, он презирал людей и не раз мечтал убить их. Но почему-то ему совсем не хотелось стать свидетелем смерти Евы. Было в этом что-то пугающее, настолько, что всё внутри леденело.
— Что с тобой, Легендарный Тёмный Рыцарь Спарда? — грохочущий голос звучал прямо в голове, в нём отчётливо зазвучала угроза. Демон зарычал, падая на колени, но Мундус продолжал. — Что сделала с тобой эта женщина, что ты готов остаться в жалком мире людей и отказаться от своего наследия? Неужели смертным удалось испортить твою кровь?
— Никогда! — выкрикнул демон. Наваждение спало, и Рыцарь метнулся вперёд, меч звонко ударил о камень, не причинив статуе вреда. Мундус поднялся, за спиной с шумом расправились шесть каменных крыльев. Статуя, которая казалась такой громоздкой и неповоротливой, удивительно быстро нанесла удар, и огромный кулак раздробил мрамор в метре от Спарды. Следующий удар Рыцарь принял на себя и отразил, бросился в атаку — но тщетно. Даже демонический клинок не мог причинить вред статуе Императора. В какой-то миг Спарда отвлёкся на падавшие с потолка камни, упустив из виду вторую руку Мундуса, и тут же оказался схвачен. Пальцы статуи сжались, под ними жалобно затрещала броня.
— Или это примитивная натура людей берёт над тобой верх? — голова статуи была совсем близко, демон тонул в ледяном сиянии глаз. — И ты, король-демон, стал одним из них? Примитивным и жалким, похотливым, уподобившимся человеку…
— Нет! — мощный разряд энергии заставил Мундуса разжать пальцы и отступить. Глаза Рыцаря горели, горел воздух вокруг него, лезвие меча светилось алым светом. Спарда раскрыл крылья и взлетел. Он танцевал в воздухе вокруг неповоротливого противника, чувствуя, как бурлит тёмная сила в крови, как меч вгрызается в камень. Статуя зарычала и рухнула на пол. Спарда спикировал сверху, взвизгнуло оружие, рассекая воздух. Когти вонзились в тело Императора, выдирая куски, рык рвался из горла, глаза застелила пелена ненависти…
Спарда пришёл в себя только когда от статуи осталась гора обломков. Демон спрыгнул с уцелевшего валуна и осмотрелся. В тронном зале снова стало светло, магические шары осветили руины и оставшийся невредимым Императорский трон. Искушение занять его было велико. У Спарды было такое право — он был одним из немногих, кто мог унаследовать корону. Но что-то останавливало. Смутное воспоминание, которое не давало ему покоя весь день. Обещание самому себе как можно скорее вернуться.
— Я забираю это, — демон подобрал с пола корону Императора и вырвал из неё пульсирующий зелёным светом камень, бросил последний взгляд на груду обломков. Его ждало последнее, самое важное дело.

Тёмный Рыцарь стоял на границе миров. В его руках были зелёный камень силы и демонический меч. Мрак вокруг Спарды пронзали фиолетовые молнии, всё искрилось и постоянно менялось. Демон поднял руки.
— Выпустил пар? — голос Мундуса раздался за спиной неожиданно, но Спарда даже не обернулся. Падший бог — а теперь Император Преисподней, — негромко рассмеялся.
— Хорошо. И что же ты будешь делать теперь, Легендарный Тёмный Рыцарь?
Губы демона растянулись в улыбке.
— Я вернусь в мир людей, — зелёный камень в его руке засиял, эти лучи отразило лезвие меча. — И буду защищать их. Знаешь, та женщина рассказала мне о ещё одном пророчестве… О защитнике человечества. Я тут подумал, что вполне мог бы им стать, — с этими словами Спарда исчез в изумрудной вспышке — Мундус успел увидеть только довольную усмешку на человеческом лице.
А потом появилась Стена.

2000 лет спустя

Солнце поднялось уже довольно высоко, когда зазвонили колокола собора. Теплые лучи скользили по крышам, лениво согревая, играли бликами на стёклах. Ласковый солнечный жар проникал в дома, наполнял улицы. Лето в Фортуне всегда было жарким, но жители привыкли. Сейчас улицы были почти пусты, как и обычно в это время – большинство горожан собрались в огромном здании собора, где уже начинал свою торжественную песню орган.
Спарда стоял в тени, стараясь не привлекать к себе внимание, и наблюдал за людьми. Они приходили сюда каждую пятницу, чтобы помолиться и поблагодарить Легендарного Тёмного Рыцаря за своё спасение. Музыка завершилась мощным аккордом, орган стих — и священник начал проповедь, которую Спарда знал наизусть:
— Две тысячи лет назад Тёмный Рыцарь Спарда восстал против своих собратьев демонов…
Спарда невольно поправил капюшон. Каждый раз во время проповеди ему казалось, что на него смотрят, что кто-то обязательно заметит неестественные белые волосы или что его выдаст красноватый отблеск в голубых глазах. Демон смирился с одеждой — мешками, в которые наряжались эти люди в торжественные дни, — но всё равно выделялся из толпы. Его выдавали осанка, уверенный взгляд и… любопытство. Пока люди вокруг смиренно молились, Спарда с интересом наблюдал за ними. Сюда приводили даже детей – они слушали проповедь как захватывающую необычную сказку, и только поэтому не шумели.
Несмотря на то, что Рыцарь уже два тысячелетия скитался по миру людей, он каждый раз открывал для себя что-то новое. Но в этот день всё шло не так. Всё было надоевшим, обыденным. Охваченный приступом раздражения, Спарда поднялся с колен и стал пробираться к выходу, игнорируя возмущённый шёпот.
Глоток свежего воздуха немного привёл демона в чувство. Спарда сразу же стащил капюшон и подставил лицо ласковому бризу. Стало хорошо. Ветер принёс с собой солоноватый вкус моря и прохладу, в небе носились и кричали чайки. Солнце ещё не палило, но приятно грело спину. В Фортуне было очень тихо — жители отвлеклись от привычных забот, и улицы пустовали, окутанные очарованием маленьких европейских городов. Спарда удовлетворённо выдохнул и чуть было не пожелал, чтобы так было всегда, но вовремя опомнился. Нет. Если бы так было всегда, он бы умер от скуки. Прелесть того летнего утра была именно в его редкости и неповторимости. В Аду утро никогда не было бы таким.
За спиной скрипнула тяжёлая дверь Собора, и Спарда обернулся. Странно, что кто-то уже собрался уходить, ведь месса еще не закончилась. Молодая девушка изящно скользнула из полумрака в свет… и вдруг споткнулась, демон едва успел её поддержать. Пряди мягких золотых волос накрыли его руки.
— Спасибо… — приятный нежный голос тоже показался смутно знакомым. Девушка выпрямилась, и демон убрал руку с её плеча.
— Будьте осторожнее, леди, — посоветовал было он, но резко замолчал. В голове вдруг не осталось ни одной мысли.
— Я постараюсь, — она улыбалась, улыбалась совсем как раньше, и при этом её светлые серые глаза тоже смеялись. Она с интересом смотрела на застывшего в растерянности Спарду и теребила локон сияющих золотом волос.
— Могу я узнать ваше имя? — Спарда обаятельно улыбнулся, одновременно стараясь скрыть дрожь в руках. Он вдруг осознал, что не накинул капюшон, и что девушка видит его волосы и полупрозрачные чешуйки на висках.
— Ева, — она склонила голову. — Ева Рэдгрейв.
Совпадение? Нет, это не могло быть совпадением. Спарда был более чем уверен, что судьба дала ему второй шанс, возможность всё исправить. Он смотрел на Еву — свою Еву! — и не понимал, как он мог не замечать раньше её красоту. Аккуратные, аристократичные черты лица, мягкие сияющие волосы, бездна в серых глазах. В улыбке девушки было что-то загадочное и манящее, но этот покров тайны не хотелось сорвать. Прекрасные серые глаза смотрели на него, демона – но смотрели без узнавания, без той любви, по которой так тосковал Рыцарь две тысячи лет.
— Вы так и не представились, — словно в подтверждение его мыслей напомнила Ева.
— Моё имя Спарда, леди, — демон поклонился, со страхом ожидая реакцию девушки. Но та только рассмеялась.
— Как интересно, — в серых глазах плясали чёртики. — Что ж, вы галантны и обходительны, и я считаю вас достойным этого имени.
Спарда выпрямился. Ева ему не поверила, но такой вариант его тоже устраивал. Демон снова накинул капюшон, как этого требовали обычаи города и подал девушке руку.
— Позвольте пригласить вас в кафе, Ева. Скоро станет жарко, уверен, вы не откажетесь от мороженого с клубникой.

Время в мире людей пролетает быстро. Спарда понял это, когда они с Евой уехали из Фортуны и увидели за её пределами совсем другую жизнь. Теперь демону не нужно было таиться — он одевался в привычную ему одежду, и его считали не более чем экстравагантным. Белые волосы вызывали только один вопрос: какой чудо-краской удалось добиться такого изумительного цвета? Даже редкие чешуйки на лице казались людям всего лишь необычным гримом.
Как и раньше, они поселились на берегу — только теперь это был берег реки, а не моря. Уютный коттедж в стороне от остальных домов напоминал Спарде о прошлом. Он так и не признался Еве, не рассказал о своей демонической сущности. Девушка упорно отказывалась верить в такую возможность, и называла демона его настоящим именем только по привычке.
И всё же, не смотря ни на что, это было прекрасное, волшебное время. Рыцарь ловил каждое мгновение, снова и снова удивляясь, как же он упустил всё это в прошлый раз. Новые, непривычные чувства были такими сильными, что, казалось, не помещались в груди. Хотелось выплеснуть счастье и нежность в окружающий мир, пропитать город своими эмоциями. Застывшее на две тысячи лет время вдруг сорвалось с места, и теперь стремительно утекало сквозь пальцы.
Спарда осознал, как быстро пролетели годы, только когда родились близнецы. Ошеломлённый, он держал на руках одного из мальчиков и смотрел на Еву, которая кормила грудью младшего. Демон резко почувствовал перемену, которой раньше не хотел замечать. Он почти видел тёмную, вязкую ауру вокруг возлюбленной — но по-прежнему не хотел в это верить.
Его дети — сыновья Легендарного Тёмного Рыцаря — оказались обычными человеческими детьми. Это было странно и пугающе: встревоженный, Спарда начал регулярно отлучаться и, укрывшись от любопытных глаз, перекидывался в демона, чтобы убедиться, что силы всё ещё с ним.
А время утекало всё быстрее, будто кто-то запустил страшный механизм самоуничтожения.

Сгустившиеся с утра над городом тучи совсем потемнели и вечером пролились настоящим ливнем. Спарда возвращался домой, стараясь избегать ярко освещённых улиц, которые кратчайшим путём вели к берегу. В переулках было темно: они освещались только слабым светом из окон. Сквозь шум дождя Рыцарь различил стоны – в квартале отсюда в любую погоду ожидали клиентов девушки, и, похоже, одной из них сегодня удалось подзаработать, несмотря на ненастье. Спарда остановился всего на минуту, жадно втянул носом запах чужой страсти. Сладкая, порочная энергия с привкусом горечи, которая отравляла всё, что было связано с людьми. Даже на ней можно было прожить довольно долгое время. Демон скривился, чувствуя, как чужая похоть пробегает по венам. Похоть – прекрасный грех, почти деликатес… Но не в этом мире.
Страстные стоны перешли в хрипы, потом стихли и они. Уже собравшийся было уходить Спарда услышал чавканье – звук челюстей, отрывающих куски от чужой плоти, ни с чем несравнимый, намертво въевшийся в память. Рыцарь пошёл на звук, глаза полыхнули красным. Он уже догадывался, что сейчас увидит.
В Аду есть мнение, что чем огромнее демон, тем он слабее. Эта тварь была очень большой – настолько, что ей почти удалось заглотить труп проститутки целиком. Почуяв приближение Рыцаря, демон прекратил трапезу и обернулся.
— Аааа, Темный Рыцарь Сссспарда, — прошипел монстр и лизнул мокрый воздух раздвоенным языком. С клыков твари капала свежая кровь, между зубами застряли крупные куски мяса. — Мерзссссский предатель!
Рыцарь холодно улыбнулся, рукоять возникшего из воздуха меча удобно легла в ладонь. Он думал, что добил всех, но похоже, кто-то ещё остался…
— Сссстена падёт, Ссспарда, — сообщила тварь. В тусклом свете ярко сверкнули когти, каждый был размером с Рыцаря. – Ты хорошо постаралсссся, но сссстена падёт. Насссс уже много. Мы уничтожим ссссссмертных и тебя вмесссте с ними!
Монстр прыгнул, стремясь схватить Спарду, но Рыцарь ловко отскочил и сам атаковал сверху. Короткая схватка, пронзительный визг умирающей твари – и всё закончилось. Демон брезгливо встряхнул клинок и позволил ему снова исчезнуть.
— Стена падёт, значит? — спросил он у тёмного рыдающего неба, клочок которого виднелся между крыш. — Что ж, она и так простояла дольше, чем я ожидал.
Не задерживаясь больше, Спарда покинул переулок и вышел на светлую, безопасную улицу. Дома быстро закончились, и скоро демон увидел огни собственного дома, одиноко ютившегося на берегу. Река бесновалась, казалось, ещё несколько часов дождя, и она выйдет из берегов. Но Спарда знал: не выйдет. В своё время он позаботился и об этом.
Коттедж встретил его тишиной и светом во всех комнатах. Спарда разулся, снял промокший насквозь плащ и повесил его в прихожей. На полу быстро образовалась небольшая лужица. Демон поднялся в спальню и переоделся в сухое. Он мог бы одним щелчком пальцев высушить свою одежду, но всё закончилось бы неприятным разговором с Евой.
Она сидела в детской и как-то странно смотрела на кроватки. Спарда окликнул любимую, но та даже не шевельнулась. Демон нахмурился. Ноздри щекотал знакомый сладковатый запах, тишина давила на сознание. Почему так тихо? Почему не слышно детей? Рыцарь стремительно пересёк комнату, заглянул в кроватки и судорожно выдохнул.
Они лежали там, окровавленные, со страшными ранами на маленьких телах. Младшему перерезали горло, живот старшего превратился в кровавое месиво. Демон в ужасе отступил. Сладкий запах безумия ударил по обонянию.
— Что произошло? — Рыцарь медленно обернулся. Ева стояла за его спиной, на её руках и платье была кровь. На диване, где женщина сидела минуту назад, лежал сломанный кухонный нож.
— Я не позволю дьявольским отродьям жить в этом мире, — просто сказала Ева, доставая второй нож и набрасываясь на Спарду.

Когда возле коттеджа появился другой демон, была уже глубокая ночь. Ливень по-прежнему не стихал. Спарда вышел на порог, чтобы встретить гостя, их взгляды на мгновение встретились — и чужак отвёл взгляд.
— Проходи, — Рыцарь посторонился, впуская в дом высокого худого мужчину, чьи тёмные волосы в любую погоду выглядели так, будто их обладателя ударило током. Не разуваясь, демон сразу направился наверх, оставляя грязные мокрые следы на светлом ковре. С чёрного плаща стекала вода. Не обращая внимания на испорченный интерьер, Спарда последовал за гостем. Тот на мгновение замер на втором этаже, втянул носом воздух – и безошибочно выбрал дверь в спальню.
Ева лежала на кровати. Женщина была без сознания, окровавленные руки были связаны какой-то тряпкой – первым, что попалось под руку. На когда-то красивом теле остались синяки – как Спарда ни старался, он не смог рассчитать силу. Сейчас демон видел тёмную ауру как никогда отчётливо, она клубилась вокруг смертной, ядовитые щупальца безумия ласкали стройное тело.
— Что скажешь, Аластор? — спросил Рыцарь, не стараясь приглушить голос. Приглашённый демон обошёл кровать, прищурился. В чёрных глазах танцевали электрические разряды.
— Она проклята, — мрачно сообщил демон. — И проклятие не демоническое.
Спарда склонил голову.
— Я подозревал это.
Рыцарь посмотрел на кровь вокруг рта Евы и машинально потёр плечо. Конечно же, оно не болело. Но демон не мог прийти в себя. Произошедшее прокручивалось перед глазами, будто в замедленной съёмке: нож вонзается в предплечье, острые зубы Евы добираются до горла. Зубы? Спарда наклонился к женщине, немного оттянул губу. На мгновение ему показалось, что он увидел ряд острых треугольных клыков.
— Что с детьми? — голос Аластора развеял иллюзию.
— Они в порядке, — Рыцарь проверил, крепко ли связана женщина и вышел из комнаты. Гость шёл за ним.
Близнецы сидели на кровати и с интересом смотрели на вошедших. Руки и шея старшего покрылись синей чешуёй, на голове младшего прорезались рожки. Аластор понимающе хмыкнул.
— Так вот что свело её с ума, — подытожил он. — Дети-демоны. Ты ведь так и не признался ей, верно? — гость повернулся к Спарде. Тот пожал плечами.
— Она бы никогда не поверила. Ей удобнее было думать, что демоны исчезли из этого мира. Если бы я только предпринял меры раньше.
— Забыл запах безумия, Спарда? — Аластор улыбнулся, сверкнув клыками. — Ты слишком давно не был в Аду. Впрочем, ты ничего не смог бы сделать — сама судьба пожелала отравить жизнь этой смертной. Мы здесь бессильны, и ангелы тоже.
Рыцарь кивнул. Он чувствовал это уже давно, и, возможно, именно поэтому старался не замечать, каким неустойчивым стало психическое состояние Евы. Страх обнаружить себя в безвыходном положении, страх оказаться бессильным сковал сознание крепче любых цепей. Демон смотрел, как Аластор подошёл к мальчикам, положил затянутые в перчатки ладони им на головы. Старший из близнецов всё время смотрел на отца.
— Простите меня, — прошептал Спарда и отвернулся. За спиной громыхнуло.
Потом они вдвоём, не сговариваясь, сменили окровавленные простыни в кроватках и перенесли туда уснувших близнецов. Рыцарь уложил старшего, подоткнул одеяло. Мальчик крепко спал, чешуя исчезла с его шеи и рук. Аластор по-прежнему держал на руках младшего.
— Так вот какие они, дети дьявола, — сказал он, рассматривая невинное лицо ребёнка. Спарда проигнорировал слова демона — вместо ответа он взял два амулета и положил их в кровати детей. Младшему достался кроваво-алый камень в тяжёлой металлической оправе, а старшему — такой же камень, но в оправе из бронзы.
Уложив мальчиков, демоны погасили свет в детской и заперли комнату. Спарда повернулся к Аластору, тот терпеливо ждал указаний.
— Ты помнишь, что ты должен сделать? — уточнил Рыцарь. Чешуя на его лице стала более заметной, появились когти и клыки.
— Позвонить из соседнего дома по номеру, что ты мне дал, и сообщить, что соседка хочет убить своих детей. Если будет необходимость, загипнотизировать, — повторил Аластор. — После чего вернуться и следить, чтобы проклятая не добралась до твоих сыновей раньше, чем приедут спасатели.
Спарда удовлетворённо кивнул. Ему нравился этот план. Он знал, что в мире людей дети, которые выросли в приюте, считаются несчастными и обделёнными — но его дети не были людьми. Он убедился в этом, увидев, как стремительно зажили их смертельные раны. В приюте его сыновьям будет намного безопаснее, чем рядом с Евой — тем более если учесть, что Аластор только что запечатал их демонические силы.
— Когда разрушится печать? — спросил Рыцарь у демона электричества. Тот пожал плечами.
— Когда им исполнится шестнадцать или семнадцать лет, я думаю. Может чуть позже, трудно сказать точно. Я никогда прежде не накладывал печать на такой короткий срок, но по меркам людей твои сыновья в этом возрасте уже будут достаточно самостоятельными, чтобы позаботиться о себе.
— Хорошо, — голос Спарды звучал глухо, в нём проявились рычащие нотки. Демон вошёл в спальню. — Помни, у тебя будет всего час после моей смерти, Аластор. Потом Стена восстановится.

Мягкий свет ночника едва разгонял полумрак, в углах спальни сгустились тени. На двуспальной кровати лежали двое. Демон ласково перебирал золотые, испачканные кровью волосы смертной женщины, с нежностью всматривался в её лицо. Ева хмурилась, длинные ресницы едва заметно подрагивали – она приходила в себя. Спарда погладил освобождённые запястья; синяки – последние отметины на теле любимой — зажили под пальцами демона.
— Всё так же, как и две тысячи лет, — тихо сказал Спарда. — Ты тоже лежала тогда, вся в крови, и тоже хмурилась. Только не дышала. Тебя убили в той крепости, в которой я тебя оставил. Всё, что мне удалось — это не позволить демонам растерзать твоё тело.
Ева тихо вздохнула. Она не слышала слов Рыцаря, но Спарда знал: времени у него совсем мало.
— Теперь я знаю, почему ты тогда рассыпалась в моих руках, — продолжал он, обнимая любимую. — Тебя прокляли. Но убив меня, ты освободишься от проклятия и очистишься от ненависти в своём сердце. И тогда мы снова будем вместе, когда придёт время твоей следующей жизни.
Ресницы женщины дрогнули, глаза приоткрылись. Спарда в последний раз убедился, что верный демонический меч лежит у неё под рукой и закрыл глаза, притворился спящим. Он слышал шорох, почувствовал, как Ева села. Рыцарь знал — она заметит чешую на его лице и острые когти.
Он услышал, как почти бесшумно босые ноги коснулись пола, уловил движение воздуха — меч рассёк полумрак яркой вспышкой. И пришла тьма.

Эпилог

Двое стояли на развалинах острова Маллет и смотрели вслед улетающему красному самолёту. Впервые за много дней прояснилось небо, выглянуло солнце. Море заволновалось, потревоженное обвалом, и солнечные блики весело танцевали на водной глади.
— Он и с этим справился, — произнёс падший бог и бывший император Преисподней. – Твой младший сын вырос сильным, Спарда. Настоящий наследник Тёмного Рыцаря. Ты можешь гордиться им.
Стоявший рядом демон согласно кивнул. Мундус легко улыбнулся, глядя на него.
— А что же старший сын? — спросил он. Спарда посмотрел на сияющий синим светом амулет, который держал в руке.
— Дадим ему ещё один шанс, — решил он. — Только позже. Пусть пока отдохнёт.
Некоторое время они молча наблюдали, как над морем поднимается белое солнце демонического мира. Им предстояло ещё много работы – как минимум надо было выбрать новое место для замка Императора и заново его отстроить, а потом ещё и вернуть в прежнее русло повседневную жизнь демонов.
— Ты ведь останешься? — на всякий случай уточнил Мундус. Спарда мечтательно улыбнулся.
— Останусь, — ответил он. — У меня есть чуть меньше чем две тысячи лет.