Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Внимание!
воскресенье, 28 октября 2012
15:23
Доступ к записи ограничен
15:19
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
15:16
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
15:04
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (anomalgay)
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Мистер Ирбис)
Размер: миди, 9 808 слов
Пейринг/Персонажи: Спарда, Верджил, Данте, Леди
Категория: джен
Жанр: ангст, дарк
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Когда приходит время решать - он делает выбор почти не колеблясь. Но осознаёт ли он, чем станет для него эта жертва?
Сегодня это – прощание. Они наконец станут друг другу совершенно чужими. Солнце скрывается за облаками, стрелка замирает на шестерке, пахнет старой отслоившейся краской. Ржавый гвоздь, торчащий из двери, едва не впивается ему в руку.
За дверью – прошлое. Он старается думать так, он старается это осознать. Если бы он действительно был им.
За дверью – просторная комната. Кажется, эта комната являлась пристройкой тетра. Деревянная обшивка потрескалась, на окнах весят обветшалые портьеры, на полу рассыпаны блестки, а на стенах ещё сохранились плакаты с обещаниями, что завтрашняя постановка будет уникальной. Только одно выступление. Пахнет отсыревшей древесиной, и гримом. Точно, одно выступление. Вы больше нигде такого не увидите.
В комнате только одна кровать, высокая тумба, в углу свалены в кучу какие-то тряпки, там же стоят несколько пакетов, заполненных едой.
- Неужели эта комната раньше принадлежала театру?
- Данте? – Спарда протягивает руку вперед, к нему.
- Отец, - Данте прикасается к его руке, и ничего не говорит, когда он касается лица.
Спарда улыбается, вспоминая черты второго близнеца. Они немного другие, все-таки Данте отличается от Верджила. Хотя, раньше Темный Рыцарь не мог найти различие, сейчас он остро чувствует их отличие друг от друга. Это подсказывает кровь, и ошибиться теперь он невозможно.
- Ты так не похож на брата, - говорит Спарда, и ловит улыбку на губах близнеца.
- Мне стоит сказать, что я считал тебя предателем нашей семьи все эти годы? – Данте отстраняется от него, и садится на стул рядом.
Спарда усмехается:
- Ты злишься, и я не надеюсь, что простишь меня. Но, хотя бы, попытайся понять.
И он снова рассказывает о том, что произошло в тот день, о том, как бросился за демонами, оставив детей, о том, что пренебрег просьбой Евы, и о том, что угодил в ловушку. И в его голосе грусть, не фальшь, и не оправдание. Отец не оправдывает себя, и того, что ушел за демонами, и того, что не подумал о них с братом. Ему всё ещё больно.
- Теперь ты знаешь…
- Это ничего не меняет, - он старается говорить грубо, словно действительно винит его, - Мама погибла, и её не вернёт твоё раскаяние.
- Да, ты прав. Я виноват. Но смотря ни на что, ты мой сын, и я люблю тебя.
- Твоя любовь мне хуже ненависти! Мне было бы легче забыть о тебе, зная, что и ты ненавидишь.
Слова сына вызывают лишь волну глухой тоски. Если бы он поступил иначе тога, не бросил их, и не вернулся сейчас… Вернуться с Верджилом обратно – это было ошибкой. Он не может соединить семью, которую сам же разбил.
- Я не знаю слов, которые позволили рассказать тебе, что я чувствую. Но не думай, что быть столько лет вдали от вас для меня пролетели бесследно. Я искал любою возможность покинуть свою тюрьму, и не было дня, чтобы я не помнил о вас. Только благодаря Верджилу, который понял где меня стоит искать, я сейчас здесь.
Он хмурится, мучительно осознавая, что не сможет постоянно врать себе, и обманывать отца. Так не получиться. Это нужно закончить.
- Папа, ты же понимаешь, что я никогда не прощу тебя. Мама… Единственный человек, который был мне так дорог! Она мертва из-за тебя. Ты не знаешь, что это, быть одиночкой всю жизнь! Ни отца, ни брата, и только чертовы демоны, которые хотели получить мою душу. И конечно, все те, кто желал тебе смерти. Те, кто не прочь стереть с лица земли любую частицу Темного Рыцаря.
Спарда протягивает к нему руку, но Данте делает несколько шагов назад.
- Простить я не могу. Я больше никогда не вернусь в этот дом!
- Данте, - Спарда встает со стула, но громко, словно выстрел, закрывается дверь. В конторе наступает тишина. Занавес.
Спарда подходит к столу, где стоит фотография Евы. Верджил сказал, что нашел её на развалинах. Он проводит по холодному стеклу рамки, воскрешая в памяти её образ. Он помнит её черты, и улыбку. От потерянной любимой его все эти годы отделяла лишь решетка его тюрьмы. Он был уверен, что умрет там, и сможет наконец воссоединиться с ней. Дома, там, где ему всё так знакомо. И она знала, и он её предупреждал, что двери Рая для неё навсегда закрыты. Но она любила, ничего не прося в замен.
Он не выполнил её последнюю просьбу – хотя клялся ей в том, что защитит детей всеми силами, - когда она захлебывалась кровью, и он ничего не мог сделать. Великий Темный Рыцарь, который отдал бы все, чтоб сохранить её в живых. Вся сила, и все знания не дали ему возможности помочь, и всё что он смог сделать – освободить её от страданий.
Он еще помнит, как она держала его за руку, когда согласилась стать частью его семьи, и помнит, как ослабла хватка, когда закрылись её глаза. И боль, требовавшая исполнить месть. Он должен был понять, что Мундус не станет вымещать месть на его детях, а значит, что целью этой волны демонов является он сам. Ни один из них не мог его убить, и им оставалось только заманить его в ловушку, где он просто бы исчез через несколько сотен лет.
Теперь же он будет умирать здесь. Не один, но одинокий. Острые «Когти Смерти» по прежнему доставляют не мало боли. Верджил попытался вынуть один из осколков, но организм слишком ослаб, и любое изменение грозит смертью. Осколки засели слишком глубоко.
Осталось лишь ждать. Его тело больше не способно принять обратно силу, некогда заключенную в мече. И даже если Мундус найдет силы, чтобы вернуться в этот мир, Спарда будет бессилен что-либо изменить. Но он знает, Верджил его не оставит.
В первый раз он едва ли заставил себя произнести несколько слов. Ему казалась дикой сама мысль об этом.
- Хорошо, что ты не слышишь меня, иначе это было бы не честно. Я не знаю, что ты мог сказать в ответ. Совсем не знаю тебя. И никогда не узнал бы. Не в этой жизни.
Так легче. Никаких иллюзий. Не стоит обольщаться, что брат его слышит. Он мертв. И Верджил готов сказать «Прощай», но не уходит. И снова обращается к нему.
- Я помню, каким ты был там, на вершине Темен-Ни-Гру. Отец напоминает мне об этом. Конечно он не чувствует различий меж нами, и для него ты по-прежнему жив. Только ушел, отвернулся от семьи. И отец тебя простил.
Слова больше не кажутся ядом, ему легче от этого. От возможности сказать что-то в своё оправдание. Узел вины становится свободнее. И Верджил говорит, чтобы почувствовать это освобождение. Он ждет, пока этот покой наступит. А время заполняется произнесенными словами.
Отец поверил, что Данте ушел навсегда – и он ни за что не должен узнать правду.
- Я часто думаю, простил бы он меня, узнав обо всём? И не знаю ответа. Иногда кажется, что отец забывает о нас и живет лишь свой виной перед Евой.
Он смотрит в небо, сидя на траве рядом с камнем с именем брата. Наступили холодные ночи октября. И последние дожди окончательно уничтожили следы пентаграммы. Трава стала желтой, а ветер непривычно резким и холодным. Это первая осень, когда он один.
- Вчера одна жуткая тварь, что вылезла из темных глубин, попыталась напасть на отца. Я знаю, что он так ослаб из-за этого заключение на перекрестке. Но это тяжело. Видеть его слабость, его попытки. Ты бы принял на себя заботу о нем? Я – да. Во мне его кровь…
Говорить становится сложно, горло сдавливает, и Верджил не понимает от чего. И через силу, едва слышно, продолжает:
- В тебе тоже. Думаю, ты бы не ушел. Не оставил бы его одного. Но и не принял бы. Я знаю. Знаю, брат.
Отец ждет дома. Он сидит лицом к двери. Когда Верджил понимает, кого он ждал – в душе поднимается волна жгучей обиды. Он делает всё, чтобы не выдать себя и покидает комнату.
А в коридоре, привалившись к стене, закрывая рукой глаза, сдерживает слезы. Он тоже ждет, но его ожидание тщетно.
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Мистер Ирбис)
Размер: миди, 9 808 слов
Пейринг/Персонажи: Спарда, Верджил, Данте, Леди
Категория: джен
Жанр: ангст, дарк
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Когда приходит время решать - он делает выбор почти не колеблясь. Но осознаёт ли он, чем станет для него эта жертва?
***
Сегодня это – прощание. Они наконец станут друг другу совершенно чужими. Солнце скрывается за облаками, стрелка замирает на шестерке, пахнет старой отслоившейся краской. Ржавый гвоздь, торчащий из двери, едва не впивается ему в руку.
За дверью – прошлое. Он старается думать так, он старается это осознать. Если бы он действительно был им.
За дверью – просторная комната. Кажется, эта комната являлась пристройкой тетра. Деревянная обшивка потрескалась, на окнах весят обветшалые портьеры, на полу рассыпаны блестки, а на стенах ещё сохранились плакаты с обещаниями, что завтрашняя постановка будет уникальной. Только одно выступление. Пахнет отсыревшей древесиной, и гримом. Точно, одно выступление. Вы больше нигде такого не увидите.
В комнате только одна кровать, высокая тумба, в углу свалены в кучу какие-то тряпки, там же стоят несколько пакетов, заполненных едой.
- Неужели эта комната раньше принадлежала театру?
- Данте? – Спарда протягивает руку вперед, к нему.
- Отец, - Данте прикасается к его руке, и ничего не говорит, когда он касается лица.
Спарда улыбается, вспоминая черты второго близнеца. Они немного другие, все-таки Данте отличается от Верджила. Хотя, раньше Темный Рыцарь не мог найти различие, сейчас он остро чувствует их отличие друг от друга. Это подсказывает кровь, и ошибиться теперь он невозможно.
- Ты так не похож на брата, - говорит Спарда, и ловит улыбку на губах близнеца.
- Мне стоит сказать, что я считал тебя предателем нашей семьи все эти годы? – Данте отстраняется от него, и садится на стул рядом.
Спарда усмехается:
- Ты злишься, и я не надеюсь, что простишь меня. Но, хотя бы, попытайся понять.
И он снова рассказывает о том, что произошло в тот день, о том, как бросился за демонами, оставив детей, о том, что пренебрег просьбой Евы, и о том, что угодил в ловушку. И в его голосе грусть, не фальшь, и не оправдание. Отец не оправдывает себя, и того, что ушел за демонами, и того, что не подумал о них с братом. Ему всё ещё больно.
- Теперь ты знаешь…
- Это ничего не меняет, - он старается говорить грубо, словно действительно винит его, - Мама погибла, и её не вернёт твоё раскаяние.
- Да, ты прав. Я виноват. Но смотря ни на что, ты мой сын, и я люблю тебя.
- Твоя любовь мне хуже ненависти! Мне было бы легче забыть о тебе, зная, что и ты ненавидишь.
Слова сына вызывают лишь волну глухой тоски. Если бы он поступил иначе тога, не бросил их, и не вернулся сейчас… Вернуться с Верджилом обратно – это было ошибкой. Он не может соединить семью, которую сам же разбил.
- Я не знаю слов, которые позволили рассказать тебе, что я чувствую. Но не думай, что быть столько лет вдали от вас для меня пролетели бесследно. Я искал любою возможность покинуть свою тюрьму, и не было дня, чтобы я не помнил о вас. Только благодаря Верджилу, который понял где меня стоит искать, я сейчас здесь.
Он хмурится, мучительно осознавая, что не сможет постоянно врать себе, и обманывать отца. Так не получиться. Это нужно закончить.
- Папа, ты же понимаешь, что я никогда не прощу тебя. Мама… Единственный человек, который был мне так дорог! Она мертва из-за тебя. Ты не знаешь, что это, быть одиночкой всю жизнь! Ни отца, ни брата, и только чертовы демоны, которые хотели получить мою душу. И конечно, все те, кто желал тебе смерти. Те, кто не прочь стереть с лица земли любую частицу Темного Рыцаря.
Спарда протягивает к нему руку, но Данте делает несколько шагов назад.
- Простить я не могу. Я больше никогда не вернусь в этот дом!
- Данте, - Спарда встает со стула, но громко, словно выстрел, закрывается дверь. В конторе наступает тишина. Занавес.
Спарда подходит к столу, где стоит фотография Евы. Верджил сказал, что нашел её на развалинах. Он проводит по холодному стеклу рамки, воскрешая в памяти её образ. Он помнит её черты, и улыбку. От потерянной любимой его все эти годы отделяла лишь решетка его тюрьмы. Он был уверен, что умрет там, и сможет наконец воссоединиться с ней. Дома, там, где ему всё так знакомо. И она знала, и он её предупреждал, что двери Рая для неё навсегда закрыты. Но она любила, ничего не прося в замен.
Он не выполнил её последнюю просьбу – хотя клялся ей в том, что защитит детей всеми силами, - когда она захлебывалась кровью, и он ничего не мог сделать. Великий Темный Рыцарь, который отдал бы все, чтоб сохранить её в живых. Вся сила, и все знания не дали ему возможности помочь, и всё что он смог сделать – освободить её от страданий.
Он еще помнит, как она держала его за руку, когда согласилась стать частью его семьи, и помнит, как ослабла хватка, когда закрылись её глаза. И боль, требовавшая исполнить месть. Он должен был понять, что Мундус не станет вымещать месть на его детях, а значит, что целью этой волны демонов является он сам. Ни один из них не мог его убить, и им оставалось только заманить его в ловушку, где он просто бы исчез через несколько сотен лет.
Теперь же он будет умирать здесь. Не один, но одинокий. Острые «Когти Смерти» по прежнему доставляют не мало боли. Верджил попытался вынуть один из осколков, но организм слишком ослаб, и любое изменение грозит смертью. Осколки засели слишком глубоко.
Осталось лишь ждать. Его тело больше не способно принять обратно силу, некогда заключенную в мече. И даже если Мундус найдет силы, чтобы вернуться в этот мир, Спарда будет бессилен что-либо изменить. Но он знает, Верджил его не оставит.
***
В первый раз он едва ли заставил себя произнести несколько слов. Ему казалась дикой сама мысль об этом.
- Хорошо, что ты не слышишь меня, иначе это было бы не честно. Я не знаю, что ты мог сказать в ответ. Совсем не знаю тебя. И никогда не узнал бы. Не в этой жизни.
Так легче. Никаких иллюзий. Не стоит обольщаться, что брат его слышит. Он мертв. И Верджил готов сказать «Прощай», но не уходит. И снова обращается к нему.
- Я помню, каким ты был там, на вершине Темен-Ни-Гру. Отец напоминает мне об этом. Конечно он не чувствует различий меж нами, и для него ты по-прежнему жив. Только ушел, отвернулся от семьи. И отец тебя простил.
Слова больше не кажутся ядом, ему легче от этого. От возможности сказать что-то в своё оправдание. Узел вины становится свободнее. И Верджил говорит, чтобы почувствовать это освобождение. Он ждет, пока этот покой наступит. А время заполняется произнесенными словами.
Отец поверил, что Данте ушел навсегда – и он ни за что не должен узнать правду.
- Я часто думаю, простил бы он меня, узнав обо всём? И не знаю ответа. Иногда кажется, что отец забывает о нас и живет лишь свой виной перед Евой.
Он смотрит в небо, сидя на траве рядом с камнем с именем брата. Наступили холодные ночи октября. И последние дожди окончательно уничтожили следы пентаграммы. Трава стала желтой, а ветер непривычно резким и холодным. Это первая осень, когда он один.
- Вчера одна жуткая тварь, что вылезла из темных глубин, попыталась напасть на отца. Я знаю, что он так ослаб из-за этого заключение на перекрестке. Но это тяжело. Видеть его слабость, его попытки. Ты бы принял на себя заботу о нем? Я – да. Во мне его кровь…
Говорить становится сложно, горло сдавливает, и Верджил не понимает от чего. И через силу, едва слышно, продолжает:
- В тебе тоже. Думаю, ты бы не ушел. Не оставил бы его одного. Но и не принял бы. Я знаю. Знаю, брат.
Отец ждет дома. Он сидит лицом к двери. Когда Верджил понимает, кого он ждал – в душе поднимается волна жгучей обиды. Он делает всё, чтобы не выдать себя и покидает комнату.
А в коридоре, привалившись к стене, закрывая рукой глаза, сдерживает слезы. Он тоже ждет, но его ожидание тщетно.
@темы: Данте, Доппельгангер, авторский текст, ФБ 2012, джен, anomalgay, Данте (DmC), оригинальная Devil May Cry, Данте 3, Вергилий|Нело Анжело, Леди|Мери, Victima (Жертва), Спарда, PG-13
Название: Victima (Жертва)
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (anomalgay)
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Мистер Ирбис)
Размер: миди, 9 808 слов
Пейринг/Персонажи: Спарда, Верджил, Данте, Леди
Категория: джен
Жанр: ангст, дарк
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Когда приходит время решать - он делает выбор почти не колеблясь. Но осознаёт ли он, чем станет для него эта жертва?
Пролог
Отец, я знаю, что это больно. Это правда. Хотя ты жил все эти годы, осознавая свою вину и изводя себя… так надо. Я не могу сделать это иначе. У меня нет выхода. У меня больше нет выбора. Думаю, в этом брат согласился бы со мной.
Упреки. Какое прощание может обойтись без них? Хорошо, что ты не видишь моего лица. Хотя, это было бы отличным наказанием. Для меня. После того, что произошло.
Мне казалось, что сказать всё это - легко. Упрекать, обвинять, отрицать. Ни связывать с переживаниями, не думать о последствиях. Я ошибся. Я говорю, что больше никогда не вернусь сюда. И это почти правда, как и то, что ты больше не станешь нас путать.
- Данте.
Дверь громко захлопывается за моей спиной, ставя точку после моего имени, когда ты окликаешь меня. Всё.
Я бы хотел сказать, что свободен. Но это будет ложью, как и то, что это прощание – отличный выход из положения. Во благо я, кажется, совершил свою самую большую ошибку.
Сейчас
Он ненадолго закрывает глаза, хотя строчки всё равно стоят перед глазами, глубоко вздыхает, откладывает книгу в сторону и берется за следующую.
За стеной справа громко стонет женщина, слева кто-то стреляет, в коридоре тикают часы. Он старается не обращать на это внимание, но всё равно улавливает малейший шум. Шея затекает – он почти не меняет положение в течении последних нескольких дней, склоняясь над текстами и картой. В остальном же его внимание сосредоточено на стопке книг, которые сейчас важнее чем сон или назойливый шум, не заглушаемый тонкими стенами.
Но у этого мотеля есть преимущества: чтобы не происходило в номере, пока он платит – никто к нему не сунется. А подозрительный шум, осыпающиеся осколки порталов, рев демонов – преследуют его везде. Здесь это готовы терпеть по умеренной плате, и это стоит того, чтобы жертвовать комфортом, и тишиной.
Он пролистывает большинство мифологических справочников, несколько работ по демонологии и сборники легенд от Европы до Азии. Он пытается проследить путь отца в легендах и упоминания сотен народов, в переводе со всех языков, но след теряется.
Он засыпает склонившись над очередным томом о порождениях тьмы. От трех до четырех часов на сон ежедневно. Иногда вечером он ненадолго покидает своё убежище, чтобы купить еды, и расплатиться с хозяином, который сдает ему комнату. А затем снова возвращается к книгам, но информации очень много. И в большинстве своём – она бесполезна. Все эти демоны из народных сказаний, упомянутые на страницах легенд – лишь бредни. А ему нужно что-то… не принадлежащее этому миру.
«Не принадлежащее этому миру».
Верджил привычным жестом убирает упавшие на глаза пряди и смотрит в окно. Скоро рассвет, и город замирает в предрассветной дымке. А у него в глазах всё по прежнему рябит из-за строчек.
«Нужно лечь».
Нужно, потому что стоит набраться сил перед дорогой. С наступлением сумерек он покинет этот номер, этот мотель, этот город. Нужно, потому что он не знает, когда ещё удастся выспаться. Это лишь для того, чтобы быть в форме. Расчет.
Иначе это тело начинает его подводить.
«Бессильный».
Он со злостью захлопывает книгу. И подвигает к себе карту, на ней отмечены места, где ещё могут помнить кто такой Спарда. Одно из таких мест – Фортуна, на самом крупном острове архипелага. Там он надеется найти ответы.
Он стоит на заснеженной вершине, ветер треплет полы его плаща, а снег путается в светлых волосах, покрывает плечи. Искажаясь эхом среди скал доносится громкий вой.
Внизу, среди скованных нетающих льдом гор – возвышается замок. Острые шпили башен устремлены в низко нависшие серые облака.
«Совсем нет охраны?» - Верджил не сводит взгляда с замка; он кажется абсолютно пустым, заброшенным.
Он убедится в своих словах позже, когда серой тенью преодолеет кажущиеся неприступными стены – замок пуст. Но в нём поддерживают тепло, чтобы ветер, проникающий через многочисленные щели, не превратил его в обледенелую крепость.
В зале, утопающем в свете многочисленных свечей, тепло. Верджил укрывается за ближайшей колонной, когда откуда-то из-за лестницы появляется один из служителей.
«Человек», - Он следит за его движениями, капюшон натянут слишком низко и Верджил не видит его глаз, но точно знает, что они не красные, подобно демоническим.
Хотя, это ощущение – словно сквозняк по полу, откуда-то снизу тянет демонической энергией.
«Всё не так просто. Надеюсь, служители этого ордена всего лишь занимаются призывом тварей».
Полудемон следует за ним через зал и вверх по лестнице; его шаги заглушает ковер, и единственное что может его выдать – тень, поэтому он перемещается рывками, пробираясь всё глубже в замок.
«Совсем нет охраны. Слишком неосмотрительно для тех, кто занимается призывом. Если портал не ограничивать – замок в течении минут может оказаться заполненным демонами. Неосмотрительно».
Несколько переходов и коридоров; трепет свечей, завывающий ветер, под порывами которого дрожат стекла, и запах благовоний. Верджил сказал бы – умиротворяющее, но по прежнему чувствует демоническую энергию, что постоянно держит в напряжении.
За одной из дверей он замечает стеллажи с книгами. Он ждет, пока служитель скроется за очередным поворотом, и бесшумной тенью проскальзывает внутрь, прикрывая за собой дверь. По крайней мере, его не заметят из коридора. Помещение не слишком большое и здесь негде спрятаться - стеллажи с книгами, и заваленный свитками стол.
На свитках какие-то чертежи, наброски и расчеты. Ничего важного.
Верджил окидывает взглядом корешки книг – похоже, сегодня ему повезло.
В библиотеке он находит кодекс Ордена Меча, который заправляет всем в этом городе. Там много говориться о Вознесении, но Верджил слабо представляет, что же обозначается этим словом. Ведь никакая вера не спасёт от нападающей демонической твари.
В поисках легенд о Спарде, он просматривает множество книг, в одной из них написано о сотворении «подземного» мира.
Сначала была тьма. В ней не было ничего, ни смерти, ни жизни, ни времени. И появился тот, кто обратил тьму в свет – и посреди тьмы вспыхнул первородный огонь. Не было такого дождя, что смог бы погасить его. И куда упал свет от него – там была пустая бесплодная земля, и на землю из него вышли создания числом восьми.
Перворожденные были столь велики, что земля под ними пошла трещинами и как одни пласты поднимались, устремляясь к огню, другие опускались, теряясь во мраке.
И искр становилось всё больше, демоны распространились по земле. Одни прятались от света огня, другие устремлялись к нему. А вслед за ними, тени царства земного распространились всюду.
И царство Вечности – стало местом казни. Но пламя было не проклятием – пламя было даром, очищающим их от всякой грязи.
Подобно остальному в нём, имя его не было известно. Но знают ли о нём или нет, он существует в каждом. Демоны вышли из пламени, из него, и они и всё их потомство в пламя, в него, вернуться. Искрами его станут снова.
Когда придет время, ничто не будет важно. Свод содрогнётся, и кающиеся души вознесутся из мира тьмы.
На небольшом отрывке, вложенном в книгу, он находит что-то похожее на жизнеописание Темного Рыцаря. Верджил думает, что его отец вполне мог вести записи о долгом пребывании на этой земле, но он сомневается, что эти строки написаны им.
Есть вечные создания, и я одно из них.
Мы есть сейчас, то что свершится – завтра, то что прошло – пожирает Тьма. Поэтому у нас нет прошлого. Есть сейчас и завтра. А завтра бой. Выживешь, и Тьма ещё немного подождет; станешь легендой, чьё имя будут помнить – и она исчезнет совсем.
Отец дал мне имя. Мать дала мне жизнь. Упорство моё выковало меч. Он и принёс мне крылья, силу и славу. Слава хранит меня от Тьмы. От забвения.
Тьма – не мрак смерти. Тьма – всё, и всё – Тьма.
Это место, мой дом, никогда не было местом первого греха. Мы не есть грех.
Верджил откладывает этот листок и листает дальше. Тут должно быть написано про о, куда исчез Темный Рыцарь. Хотя бы намек.
Наконец он находит. За целый год абсолютно бесплодных попыток – он отчаивается, за один вечер он вновь обретает надежду на будущее.
Восставший демон, ослушавшийся. Избегавший наказания целых две сотни лет.
Был заточен через пути, где некогда оставил свою мощь. В той, которая подобно печально известной башне, рвущейся в небеса, принесла лишь несчастье. Где все грехи нашли отражение, и их колокола звонят по нам.
На парящей над бездной скале, возвышается темный монолит надгробный, посреди вод забвения, укрывший собой Темного Рыцаря, надежду людей. Обманутый, он должен там погибнуть. Забытый всеми, обреченный на существование во тьме.
«Он должен там погибнуть. Но разве такое возможно? Он жил более двух тысяч лет… Он заточен до конца времен. Какая же тюрьма может сдержать демона, который смог победить самого Принца Тьмы?»
Заковали в цепи, чтобы он и за тысячу лет не выбрался. Среди тьмы, однажды ею рожденный, снова уйдет в неё. Сама Смерть вонзила в него когти, забирающие положенное у живых и обращая в прах. Чтобы они терзали его до положенного часа.
И двое стражей тех, что заманили рыцаря в ловушку. Камень сдержал его. И кровь обоих была на нём.
«Камень? Я думаю, что этот камень закрыл проход. Значит, на нём должны быть печать, которые невозможно разрушить изнутри, которые превратили это место в ловушку. Эта кровь. Возможно, они скрепили печати кровью, чтобы их не мог открыть кто-либо ещё, кроме них. А после они оба были уничтожены.
Да, скорее всего Мундус так и поступил. Чтобы печати невозможно было снова открыть. Есть ли способ сломать их? Обладая силой отца – я смогу это сделать?» - Он просматривает остальные книги, он ищет похожие на нарисованные в легенде символы печатей.
Книга совсем ветхая, он не был бы удивлен, если печати и пентаграммы в ней нарисованы темной демонической кровью, как и символы, их заполняющие. Та печать, которую он ищет – требует лишь крови, абсолютно любой, как гласит пометка на полях, для активации. Её в принципе невозможно сломать.
На каждой из печатей нужно начертать символ, больше ничего не требуется.
Верджил вырывает листок и прячет его в ножны Ямато. Больше ему здесь делать нечего. Он убирает книги на место, и выглядывает в коридор. По запутанным коридорам возвращается в главный зал.
Он оглушает послушника, который замечает его около двери и едва успевает покинуть замок – ворота закрывает железная решетка. Он уверен, что скоро здесь будет много рыцарей этого подозрительного ордена.
Верджил не знает, из замка за ним наблюдает неприятного вида старик, облаченный в рясу священнослужителя.
Ему не составляет труда найти дорогу в город, избегая постов рыцарей. Хотя теперь он может не таиться, на нем ряса, и при желании он может легко укрыться в толпе горожан. Не смотря на то, что капюшон почти полностью закрывает обзор, он отмечает некоторые странности: не смотря на то, что быть в ордене Меча – большая честь, жители в большинстве своём их избегают (особенно тех, кто носит шлемы, полностью скрывающие лицо) уступая дорогу, и при разговоре не поднимают головы. Приезжих здесь тоже не жалуют – большинство подчеркнуто игнорирует их.
Город светлый, чистый, здесь явно не бывает особо серьёзных событий. Хотя, Верджил уверен , здесь исправно исчезают люди. Скорее всего - приезжие. Ведь не зря же в этом городе поклоняются демону. Возможно, что одного они держат на цепи, для своих экспериментов.
«Фортуна кишит демонами», - за внешней умиротворенностью здешних улиц существует другая, тщательно скрываемая правда. Верджил не понимает, откуда исходит это тревожное ощущение, словно демоны находятся под городом. Впрочем, его это не касается.
Через какое-то время, бродя по улицам, он замечает, что большинство жителей куда-то методично направляются. Дорога выводит его на площадь. Тут, рядом с фонтаном, бегает детвора, и стоят рыцари, поглядывая на входящих в храм жителей. Верджил заходит следом.
Внутри храм выглядит величественно, как и метровая фигура Спарды, возвышающаяся у дальней стены. Полудемон невесело усмехается и располагается на скамье у выхода, отсюда лучше всего обозревать весь зал. Не смотря на то, что здесь собрался почти весь город, стоит почти полная тишина. Перед проповедью следует хоровое исполнение в честь какого-то праздника, но он не разбирает слов. А потом немощный на вид старик начинает говорить.
Здесь хорошая акустика, так, что даже сидя в самом конце, Верджил отчетливо слышит каждое слово. В частности, священник говорит, что нужно преумножать данное им, и помнить, что спасший их демон – хотел, чтобы люди продолжали жить, чтобы мир процветал. И стоит делать всё, чтобы защитить этот мир. Ведь если сами люди не захотят бороться и защищать то, что им дорого, то почему Спаситель должен снова их спасать? Поэтом нужно искоренить страх в своём сердце, и если возникнет угроза – встать, обнажив мечи, как Великий Темный Рыцарь. Не страшась ничего, ведь сам Спаситель на их стороне. И защищать свою семью.
Ведь семья – много значит, даже для демонов.
Верджил поднимает голову, и ему кажется, что священник смотрит на него.
Когда наступает время общей молитвы – он выходит из зала.
У него есть план, и прежде всего он должен поднять дьявольскую башню, забрать амулет брата и открыть портал, заполучить силу и сломать печати. Он спасет отца. Это его долг.
И впереди он не видит преград, он считает, что справится со всем, что осталось сделать не так много и семья воссоединится. Не так много. Не много. И в этом плане для него всё просто, совсем не так, как окажется на самом деле. Совсем не по плану, и не без потерь.
Темен-Ни-Гру. Этот сговор с магом, которому едва ли знакомо понятие о честной игре. Рассчитанные ходы, и первый – дьявольская ладья становится напротив короля.
- Она ещё жива? Кто она для тебя?
- Это моё дело.
- Не сомневаюсь.
«Ты не готов пойти дальше, Аркам. Твоя дочь – живое доказательство этого. Попытка сохранить часть семьи после предательства. Глупо. Ты недостоин даже частицы силы демона, который наверняка потребовал с тебя взамен не мало».
Верджил уходит в библиотеку, чтобы ещё раз всё обдумать в тишине. Он ещё не знает, что это ещё не его игра. Сейчас фигуры двигает Шут, умело подстраивая шаги своих пешек.
Повсеместно в Темен-Ни-Гру он чувствует это - опасность. И каждое мгновенье он готов к бою. Напряжен, лишен возможности расслабиться, отвлечься, тень тревоги следует за ним повсюду. Не убежать, не укрыться.
В библиотеке пыльно, пахнет серой и давно высохшими чернилами. Верджил думает о том, что скоро его брат будет здесь. И будет бой, с предсказуемым исходом. Он помнит его тактику, его стиль, его презрение к обороне, или малейшей защите. Так было раньше, когда вместо битвы насмерть, у них были тренировки.
Память.
Верджил не помнит, где был в этот момент отец, чем он был занят. В тот день они виделись утром, за завтраком.
Начало марта. За окном лежит подтаявший снег, небо безоблачное, и ветер больше не пронизывающе-ледяной. Стойкий аромат цветочных духов Евы.
Она кричит, чтобы они уходили. Она надеется, что им удастся спастись. Удастся убежать от демонов-наёмников. Впрочем, они бросаются к ней – и он впервые осознаёт, что Ямато является его продолжением…
В гостиной много крови и ни одного демона.
Данте бросается к матери, неосмотрительно выпустив Ребеллион из рук.
Верджил едва ли замечает что-то, по мимо тягучих темных капель… Взгляд пронзительно-голубых глаз устремлен на него. Но оцепенение и безразличие полностью владеют им в тот момент. И необходимость бежать, убираться из этого дома – всего лишь крик Евы, который стоит у него в ушах. Всего лишь слова.
Он окликает брата; нужно уходить, пока демоны не вернулись. Память фиксирует лишь какие-то делали – разбитая ваза, которая так нравилась Еве, хруст фарфора под ногами, капли крови на рамке с семейным фото.
Близнец зовет отца, но Верджил знает, что тот не отзовется. Потом Данте тоже это понимает. В тот день они видели отца в последний раз.
Когда он осознаёт, что не хочет ничего из этого помнить – становится стыдно. Пусть помнить – значит жечь себя изнутри этими воспоминаниями, тогда забвение означает – потерю всего. Кем он был, кем ему суждено стать.
Воспоминания – единственное, что у него осталось. Напоминание о том, что он потерял. Потерял самое ценное, без малейшей надежды вернуть.
После того, как Аркам ломает печати, и сбрасывает их с вершины башни, полудемон приходит в себя у её подножья.
Когда Верджил понимает, что это и было планом Аркама, что план сработал, что он уже на полпути к запечатанной силе, что портал вот-вот откроется – единственное, о чём он сожалеет в тот момент, что не отрубил голову этому человеку там, около входа в Зал осуждения. Впрочем, сегодня он надеется восполнить упущенное.
Как только поднимется на вершину.
«Это так по-человечески. Сила нужна тебе лишь для себя, ради удовлетворения тщеславных побуждений. Мерзость. Раб своих желаний».
Перемещаясь по порталам внутри башни, и сражая многочисленных стражей, он надеется опередить Данте. Но не успевает к началу боя - Аркам уже поглотил колоссальную мощь Спарды. Силу, которую он не мог себе вообразить, которую не смог подчинить.
Он бросается в бой вместе с братом. Они оба вымотаны схватками друг с другом, и оба готовы стоять до конца. Бой неравный. И Аркам, даже обладая силой Темного Рыцаря, не способен справится с полудемонами. Он исчезает, растворяется. И Верджил хотел бы сказать «Твои подвиги заслуживают подобной кончины», но амулет распадается, и они бросаются за ними.
Ледяная вода обжигает.
Он ловит своё медальон, и успевает выхватить Предел силы раньше близнеца. Теперь первоначальный план входит в силу. Осталось лишь взять амулет у Данте. Это должно быть так же просто, как и несколько часов назад, на вершине.
- Дай мне его, - Верджил указывает на амулет в его руке.
- Ни за что, у тебя есть свой.
- Но я хочу и твой тоже.
- Ну и что ты будешь делать со всёй этой силой?
Он колеблется доли секунды – в конце концов, решая сказать правду. Возможно, Данте согласится, и не придется снова вступать в бой. Сегодняшняя ночь его утомила, а если битвы удастся избежать – это только к лучшему. Силы ещё нужны ему.
- Я собираюсь найти и вернуть Темного Рыцаря в этот мир. И сделаю это. А ты либо отдашь мне медальон, либо я снова заберу его.
- Ты веришь, что найдешь его? Зачем? Неужели ты предан ему? Демону, который убил нашу мать?!
- Он не убивал её.
- Неправда! Оставшись здесь, с ней, он подверг её опасности. Пусть не от его руки, но по его вине нас не больше матери!
- Он защищал людей, из-за них пожертвовал многим…
Но Данте нетерпеливо перебивает его:
- Ладно, предположим, что ты найдешь его. Как думаешь, он обрадуется, узнав – что ты взломал печать и драгоценные жизни сокращаются с каждым мгновением? Думаешь, он хотел бы своего спасения такой ценой? Думаешь этого он ждет от своего сына?!
- А ты не думаешь, что тот, чья кровь течет в твоих венах – нуждается в помощи?
- Если бы он не действовал в угоду своим желаниям и остался в преисподней, запечатав врата, уничтожая тварей пытавших выбраться, то…
- То что? Ты бы гордился им? – Верджил удерживает его за ворот плаща, - Он часть нашей семьи. Тот, кто не оставлял нас до последнего! Мне плевать, если для тебя это ничего не значит, но если попытаешься помешать мне вернуть его - я убью тебя.
- Всё ради него? – Данте не вырывается, лишь недоуменно смотрит, пытаясь найти подвох в его словах. – Ты готов на всё, лишь бы вернуть его?
Преисподняя сотрясается – портал в Мир Людей скоро закроется.
- Может отпустишь меня? Что на счет разговора в более приемлемом для этого месте?
- О чем ты? Хочешь поучаствовать?
- Предположим. Да и не хотелось бы потерять брата здесь.
Это против всех правил – они возвращаются вместе; портал закрывается, и большинство демонов-стражей рассыпаются песком, а среди облаков пробиваются первые лучи солнца. Верджил сильнее сжимает рукоять Предела Силы, и с подозрением косится на Данте – он не уверен, что поступил правильно. Возможно, стоило закончить всё там. В конце концов, они относятся к своему прошлому по-разному.
Время движется к полудню, и при свете дня отчетливо видны разрушения внизу. Изломанные каркасы зданий, темные борозды щелей, расходящиеся от башни, черные точки – движущиеся среди обломков. Люди или демоны – с такой высоты не разобрать.
На вершине башни лежит Аркам, судя по всему, Леди смогла решить вопрос о своей семье, думает Данте. Верджил не обращает внимания на труп, он внезапно растерял свою собранность, как кажется близнецу. Задумчив, молчалив, и определенно – сомневается.
- Вердж, сегодня выбили из привычного образа. Кому сказать спасибо? - Он кладет руку ему на плечо.
Это тоже не правильно. Потому что они собирались убить друг друга. Потому что близнец сейчас оказывает ему поддержку, хотя Верджил его об этом не просил.
- Данте, медальон, - Верджил ведет плечом, стряхивая его руку.
- Для получения силы? – Фыркает полудемон.
- Данте, отец заключен меж мирами. Чтобы добраться туда, нужно открыть врата. Чтобы освободить его, нужно сломать печати - нужна сила. Если понадобится, заберу медальон силой.
- Ты ведь так или иначе откроешь портал, верно?
- Да.
- Но демоны хлынут в этот мир и их никто не остановит! Это безумие.
- Я не миры объединю, а открою портал. К тому же, меня мало волнует сколько успеет просочиться. Их остатки я уничтожу, рано или поздно.
- Знаю. И Тебе нужна помощь.
- Справлюсь.
- Черта с два! Я не могу допустить гибели людей. Сегодня и так много погибло.
- Стражи не уйдут от башни далеко.
- Это не имеет значения, башня стоит посреди жилого квартала.
- Хорошо, оставайся. Но учти, порталы будут возникать хаотично, в радиусе не превышающем десять-двенадцать метров. Насколько большими они будут, я не знаю. И какие твари смогут пролезть через них, тоже. Уверен, что хочешь остаться?
- Так скорее всего скучать не придется. Меня волнует другое, - Данте наклоняется, стараясь разглядеть внизу Леди, - Ты можешь сделать так, чтобы портал был один?
- Всё же собираешься мне помочь?– Впервые Верджилу кажется, что он ослышался.
- Вовсе нет, - Данте делает несколько шагов назад и поворачивается в нему спиной, оправляя плащ. – Я не позволю ни одному демону вырваться за пределы башни. Так ты можешь сделать только один проход для этих тварей?
- Думаю, я могу это устроить.
- Значит, вечеринка ещё может удастся, - Данте снова поворачивается к нему, улыбаясь. – А потом я надеру тебе задницу!
- Посмотрим. – Хмуро отвечает Верджил, - Ты же понимаешь, что долго не выстоишь против армии демонов, которая хлынет в этот мир неконтролируемым потоком?
- Значит, тебе придется немного поторопиться в поисках. На сколько ты там задержишься, полагаю, тоже не знаешь.
- Не знаю.
- И не говори, что переживаешь за меня, - Данте убирает пистолеты в кобуру. – Я всё равно не поверю.
- Отлично. Ты сам вызвался мне помогать…
- Я и не собираюсь тебе помогать.
- Я неудачно выразился.
- Вот именно.
План приходится перестраивать, хотя… ничего не меняется. Для него. Просто один придурок решил встать у открытого демонического портала. И это – его брат.
- Ты справишься? – Тихо спрашивает Данте,
Верджил кивает и снимает свой амулет. Он выстраивает наиболее вероятные варианты событий, чтобы по возможности быть готовым.
- Я серьёзно, - Данте убирает пистолеты в кобуру и достает медальон с порванной цепочкой. – Уверен, что сможешь сделать маленькую дверцу?
- Это не сложно. Но портал нужно будет сдерживать, для этого мне нужна сила.
- Хорошо. Береги себя, - Данте отдаёт медальон, хлопает его по плечу и подходит к краю. – Второй раз за сегодня спускаюсь подобным образом. Удачи, брат!
И прыгает вниз.
«Показушник» - сказал бы Верджил, но что-то не так. Близнец это тоже почувствовал. Мерзлый узор обреченности.
Для открытия портала ему нужно лишь снова объединить медальоны. Но до этого вокруг чаши с кровью он выцарапывает лезвием Ямато печать. Ничего сложного, он видел подобную в книге Аркама. Для её активации требовалось лишь немного крови. И постоянная связь.
Портал откроется как прежде, но вот рядом с башней откроются врата. Демоны не заставят себя долго ждать… Верджил гонит эти мысли от себя, его задача – сделать врата только одни, и ограничить их, чтобы особо крупные экземпляры не могли пройти в этот мир.
Когда первые капли крови падают на печать, а амулеты в его руках мерцают, готовые объединиться, он замирает. Замирает, пораженный собственной догадкой:
«Если для сдерживания врат я использовал свою кровь, а сейчас окажусь по другую сторону - они начнут поглощать силу крови Данте. Чем дольше я буду там, тем большему риску его подвергну».
Он замирает перед порталом – правила снова изменились. Но он должен объединить медальоны снова.
Верджил не видит иного выхода.
Решиться: положить на алтарь жизнь брата или жизнь отца.
Какая из жертв не будет напрасной? Чья жизнь важнее?
Брат. Брат выбрал свой путь. И довольствуется жизнью среди людей, среди жалких смертных. Уподобляясь им, и их порокам. И его душа больше не жаждет мести. Он не знает другой жизни.
Отец. Заточенный приспешниками Мундуса. Верджил сможет вернуть ему возможность отомстить. И верит в то, что Ад подчинится Великому Темному рыцарю. Это будет справедливо.
Они его семья.
Уйти отсюда, навсегда забыть, что обрек своего отца на смерть.
«Я буду жить с этим всю оставшуюся жизнь. Что за жизнь это будет? Неспособный изменить произошедшее. Не выполнивший свой сыновний долг. Слабый. Бессильный. Никто. Остаться, и потерять брата. Надежда на то, что он выживет – ничтожна».
Что из этого – правильный выбор? Какая из жертв – оправданна?
Зал Осуждения; безмолвные демоны взирают на него сверху, они единственные свидетели его беспомощности… Мерцая амулеты соединяются. Механизм башни приходит в движение. С открытием врат он подписывает брату приговор.
Данте приземляется прямо перед ней, с трудом устояв на ногах. Она переводит взгляд на вершину, и снова на него, он согласно кивает.
- Леди, у нас крупный заказ. Не составишь мне компанию?
- Демоны, не так ли?
- Целая армия демонов у твоих ног. Что скажешь? – Он протягивает ей Калину-Энн.
- Заказ? Значит…
- Значит, нам не заплатят ни цента. Благотворительная миссия. Но дело не в деньгах. Будет вообще удачей – выжить.
- Кто заказчик?
- Мой брат.
Вряд ли он осознаёт, какой опасности её подвергает. Он верит, что сможет её защитить при любом раскладе. Он не думает, что ему не везет в картах. Всегда не везло.
- Нам её нужно разобраться с этими демонами, - она кивает на оставшихся стражей, которые обступают их кольцом.
- Это сводит меня с ума, - Улыбается Данте и выстрелом из Айвори сносит ближайшему демону голову.
«Вернувшийся вопреки моим ожиданиям. Если всё, что он сказал – правда, то мне лишь остается верить и следовать плану. Когда грани между мирами стираются, да? Я буду ждать».
Они расчищают площадку за несколько минут, что, как думает Данте, лишь небольшая передышка. Разминка. И ему это нравится.
Портал появляется из ниоткуда, словно из пространства вырезали целый кусок – как рваная рана; там черный беззвездный купол, и сотни демонов, спешащих к ним. Вокруг вихрем вьются горгульи, пронзительно крича, разнося повсюду запах серы и гари. Они первыми врываются в этот мир, громко крича и от множества пуль – падают каменным дождем вниз.
- Леди, даже не думай стрелять в них из гранатомета. Они проворнее. Поверь на слово.
- Ещё советы? – Она выдергивает чеку и забрасывает гранату прямо во врата.
- Постарайся не заскучать!
Усталость уходит, адреналин играет в крови – он двумя руками сжимает рукоять Ребеллиона и бросается в самую гущу врагов. Это действительно весело и совсем не сложно – он чувствует себя в своей стихии, круша хрупкие черепа и уварачиваясь от Железной Девы. Перепрыгивая через взорвавшегося демона, он меняет Ребеллион на мечи-близнецы, и на летящих к нему Павших обрушивается огненный вихрь.
Сегодня красавица Фортуна рядом с ним. Только её зовут Леди, и у неё не такой шикарный бюст, думает Данте. А ещё он должен за ней приглядывать, чтобы эти бесконечные поклонники не довели её.
А потом он чувствует как сердце пропускает удар. Но в следующую секунду он уклоняется от смертоносной косы Жнеца и тут же забывает об этом. Холодная нить всё равно вытягивает из него силы, но он не чувствует этого в пылу сражения. В проёме врат видна длинная вереница демонов, и ему нужно уделить внимание каждому.
Стены сотрясаются – поверхность портала подергивается легкой рябью; врата нестабильны. Слишком много демонов рвется на эту сторону.
Он ступает в портал с твёрдой уверенностью – успеть. Медальоны соединяются с Пределом Силы в его руках. И первоначальное ощущение, что из него тянут силы – уходит. Вместо этого поток силы проходит сквозь него – фиолетовая дымка окутывает с ног до головы. Теперь вся эта мощь принадлежит ему. Теперь, даже если снять печати не получится, он сможет их сломать.
И не допустить больше потерь. Не снова.
Поэтому он следует плану.
Портал переносит его на окраину – ещё не Преисподняя, уже не мир людей. Большой белоснежный зал словно иллюзия; стены испещрены неизвестными символами, руины неизвестного города застыли прямо в воздухе.
Тихо. Ни малейшего ветра, никаких звуков, кроме едва слышного шепота. Впрочем, Верджил не различает слов. И не смотря на кажущийся покой, это место смертельно опасно. Но для него ничего не имеет значения. Нужно лишь найти печати.
Ему следует лишь идти вперед, обходя осыпающиеся колонны неизвестного строения, опрокинутые шахматные фигуры, фрагменты статуй и надгробия. Он пробирается через пальцы каменной ладони разбитой статуи, когда замечает статую Хранительницы Времени.
Золото потемнело, а на сосуд с песком покрылся сетью трещин. Верджил силится рассмотреть, что написано не табличке у её основания, но статуя слишком далеко. И всё что он различает, как золотистый песок приходит в движение, ссыпается вниз.
«Время пошло. Нужно торопиться».
И он не думает о том, что сейчас происходит с Данте. Он просто должен успеть.
Наконец препятствия заканчиваются, и он выходит на тропу. Она складывается под его ногами из осколков витающих вокруг. Внизу – пропасть с молочно белым туманом, сливающимся с белоснежными стенами.
Ему слышится плеск воды где-то в отдалении. И воздух наполняется влагой.
«Это было в книге – темный монолит посреди вод забвения».
Дорога выводит его к ещё одному порталу. Верджил ненадолго останавливается перед ним; было бы неразумно переместиться и оказаться в ловушке. Но портал перемещает его в безопасное место – он оказывается на небольшом уступе, а напротив зависшей над пропастью скалы. С её вершины стекают ручьи и с оглушительным шумом срываются вниз, исчезая в молочно-белом тумане.
Всё что говорилось об этом месте в книге – соответствовало действительности.
Верджил телепортируется на несколько метров вверх, цепляясь за острые края.
Он начинает взбирается по едва заметным выступам, стараясь не сорваться вниз на склизких камнях. Края острые и на камнях остаются капли крови, но кожа на ладонях тут же затягивается. Камни под ногами осыпаются, и он прикладывает все усилия, чтобы удержаться. Он не имеет права на ошибку – кроме него Спарду никто не будет искать. Здесь довольно жарко, волосы липнут ко лбу, из-за высокой влажности – тяжело дышать, а плащ намок от брызжущей во все стороны воды и сковывает движения.
Он ни о чем не думает, его цель совсем близко. Ему лишь кажется, что прошло слишком много с тех пор, как они повергли Аркхама, с тех пор как расстались на вершине башни. А он не может опоздать. Не сегодня. Потому что боится, что снова потеряет тех, кто ему дорог. Теперь уже навсегда.
Хотя он приложит все усилия, чтобы подобное больше не повторилось. Успеет. Он успеет спасти отца и не дать погибнуть брату.
Черный камень возвышается на вершине скалы. На нем ничего нет, но когда Верджил подходит ближе, печати проявляются на абсолютно гладкой поверхности камня.
Времени нет. Сталь Ямато оставляет глубокий порез – он рисует на каждой печати символ из книги. Времени нет. И он думает лишь о том, чтобы всё сработало. Но символы загораются у него под пальцами. Возможно, на камне выбито предостережение, или проклятие, это уже не имеет значения. Печати вспыхивают алым, как только последний символ начертан.
Каменная крошка брызжет во все стороны, камень рассекает полоса света – проход открыт… Свет ослепляет Верджила, он выставляет вперед руку, закрывая глаза и слышит голос, который не может не узнать.
- Я знал, что ты придешь.
Их слишком много. И Данте едва успевает выставлять блоки и парировать удары, и снова атакует. Что-то придаёт демонам сил, это первое, что он замечает после того, как рассыпавшийся доспехами Дуллаган собирается снова. Он не замечает, что его теснят от Леди.
Кровь повсюду. Здесь почти не осталось стражей башни, и демоны погибают – омывая кровью не только лезвие меча, но и самого охотника. Он не успевает стрелять, даже просто вытащить пистолеты из кобуры, рукоять Ребеллиона словно вплавлена в его руки.
Рев демонов оглушает. Каждая из тварей чувствует этот сладковатый запах крови и это лишь раззадоривает их жажду сеять разрушение. Над головой кружат горгульи, и их становится всё больше.
За гвалтом демонической своры он не сразу различает крик Леди, но тут же бросается к ней – расшвыривая демонов в разные стороны.
Она выдохлась и уже едва справляется.
«Но всё же она молодец, держится!»
Он наконец осознаёт, что ей здесь не место. Что эта авантюра не для неё. Что в этот раз Рай и Ад раздавят их, не пощадив никого.
С прибывающими адскими созданиями вдвоём не справиться. Головокружение, и ноющие от напряжения мышцы. Не смотря на это - энергия внутри него требует выхода. Часть - не принадлежащая миру, который он защищает, его истинная сущность жаждет свободы.
- Леди, сейчас! Я только…
Он слышит зов. Когда обращается – демонов вокруг раскидывает в стороны. Из груди рвется звериный рык, а запах крови пробуждает злое веселье.
«Let’s Rock!»
Он сминает в лапах чей-то череп; подвернувшийся под руку демон скулит, скулит как собака, когда оказывается насажен на когтистую лапу. Меч падает под ноги. Ещё один из армии тьмы разорван пополам. Ухватив Падшего за белоснежное крыло, он тянет его вниз и без видимых усилий отрывает. Другой, неразумно бросившийся прямо на него – воплощение дьявола – оказывается его кормом. Горячая кровь из разорванных артерий стекает по чешуе демона.
Он расправляет крылья. Он воплощение хаоса посреди этой бойни. Хотя это лишь начало… Врата всё ещё открыты и Ад рвется сюда.
Безумная бойня. Кровь сводит с ума. Они дерутся друг с другом в порыве ярости и первобытного желания убивать, уничтожать слабых. Зов пробуждает гнев легионов Ада. И теперь ими никто не командует.
- Данте!
Голос. Чужой голос, голос человека. Она зовет его. Она… Леди.
Демоническая оболочка рассеивается в красной дымке, и он едва ли может устоять на ногах – предшествующая этой бойне ночь на Темен-Ни-Гру вымотала его. И тянущая его силу… Врата, думает он, вытягивают остатки. Верджил говорил, что нужно их просто сдерживать. Похоже, он знал, что делает.Она снова кричит.
«Я должен её защитить! Ведь я втянул её в это».
Твари вокруг не обращают на него внимание – и уничтожают друг дуга. И никто не замечает, что тень отделяется от него. Двойник замирает рядом, а потом следует за ним к девушке.
Леди сидит за обломком стены, прикрыв глаза. Разбитая губа, несколько порезов на руке, и ожег на бедре. Вокруг неё разлита святая вода, чтобы демоны не могли к ней подойти. Но они не обращают на неё внимания.
-Эй, как ты? – Данте протягивает ей руку и помогает подняться.
- Думала, что ты нашел напарника посговорчивее, - слабо улыбается она, смотря на стоящего за его спиной двойника. – Не знала, что ты так умеешь. Что с демонами?
-То что они начали убивать друг друга, нам только на руку. Но я не знаю, почему.
- Что нам теперь делать?
- Думаю, что всё скоро закончится, брат обещал не задерживаться. А он своё слово держит. Но уничтожить этих тварей всё равно придется . – Он кивает на Доппельгангера, - Ты пойдешь с ним. Он защитит тебя, и сможет вывести с поля битвы.
Леди вымотана бессонной ночью, и этой бойней. Её некогда белая блузка заляпана кровью, и видно как часто стучит её сердце, а в пистолете последний магазин, который она надеется истратить с пользой. И она смеётся, смеётся до слез, схватившись за живот. И говорит, что никогда ещё не слышала подобной чуши.
А потом она улыбается ему и Данте осознаёт, что она никуда не пойдет, и уж тем более не будет прятаться.
- Ты помог мне, так что позволь тебе отплатить. К тому же, вся слава достанется тебе, а я не могу этого допустить.
Он кивает и отдаёт ей свои пистолеты. Патроны точно не закончатся, говорит он, и вынимает воткнутый в землю Ребеллион.
Они снова бросаются в бой, в этот раз втроём. И становится легче, словно открывается второе дыхание. Правда двойник пропадает, едва получив повреждения, и Данте больше не может его вызвать, у него не хватает сил. И он не может себе простить, что повел эту девчонку за собой, в этот Ад. Ему не даёт покоя её улыбка.
Так улыбаются обреченные.
Теперь Верджил видит – внутри абсолютная тьма. И он не решается сделать шаг внутрь, даже услышав голос отца. Тем более услышав голос отца из чрева этой тьмы. Это место – ловушка, и он не собирается попасть в неё.
- Кто бы ты ни был, я Спарда. И то, что я тебя не вижу, не значит, что не смогу убить. Кто ты?!
Всё верно – Темный Рыцарь так просто не сдастся. Это его отец. Горло пережимает невидимыми нитями и он с трудом отвечает:
- Это я, отец.
- Сын?
И в этом голосе столько надежды.
Когда Верджил делает шаг в эту тьму, он перестаёт думать о ловушке, об уходящем времени. Все его ожидания, весь путь, тянущий за собой множество нерациональных поступков – всё приходит к логическому завершению. Конец долгого пути.
- Да.
Он различает среди отступающей тьмы отца, сидящего около обломка скалы; растрепанные пепельные волосы, шрам на щеке, бледная кожа и пустые глазницы. Он замечает это в какие-то доли секунды, но время рвется из под пальцев. Ценные секунды уходят и это может стоить его брату жизни.
Верджил порывисто обнимает его – его настоящего, не иллюзию - на мгновенье позволяя себе забыть обо всём.
«Я нашел тебя».
Разве что-либо ещё имеет важность, когда он чувствует на своих плечах ладони отца?
- Нужно вытащить тебя отсюда. На остальное сейчас нет времени.
Спарда кратко кивает.
Верджил снимает шейный платок и отдает ему. Ткань скрывает темные провалы глазниц.
Спарда с трудом поднимается, опираясь на подставленную руку. И Верджил наконец видит сквозь прорехи в плаще бледно-розовые осколки. Когти смерти.
«Забирающие положенное у живых и обращая в прах»
Сердце сжимается от изможденного вида отца, от вида тени Великого Темного Рыцаря.
- Нужно торопиться. У нас нет времени. Сдерживать портал долго – невозможно. – Верджил перекинул его руку через свои плечи, и приобнял, помогая сделать первые шаги, - «Минуты промедления будут стоить Данте жизни. Портал начнет разрастаться, когда поглотит остатки силы».
- Хорошо.
- Меч с амулетом вернут тебе силы.
- Нет! Нет времени объяснять, но меч теперь мне не принадлежит. Его наследуете вы, мои сыновья.
Верджил переступает порог бывшей ловушки вместе с ним. Камень за его спиной вновь становится цельным, а печати вспыхивают синим огнем и зов от них разливается по залу, резонируя от стен. Зов пробуждает в нем ярость, голодный гнев.
- Это предупреждение. Чтобы Мундус знал… чтобы все знали, что расплата близка, - тяжело дыша говорит Спарда, и Верджил чувствует, как часто бьется его сердце внутри этой хрупкой оболочки. – Демоны бросятся на нас, как только найдут. Они тоже… слышат зов. Он провоцирует их агрессию.
Но они оказываются совсем не там, откуда Верджил пришел – перед ними шахматная доска. Но нет фигур. Портал всё ещё здесь, а рядом ещё несколько. Полудемон всматривается в дрожащую поверхность, рисковать он не может. Шахматное поле сотрясается, и несколько клеток проваливаются в бездну. Нахлынувшее было облегчение, уступило место расчетливости – ему нужно защитить отца. И не позволить Данте рисковать собой дольше положенного. Поэтому, он ищет самый короткий путь к порталу.
«Осталось так мало».
Спарда дышит тяжело, и с видимыми усилиями.
Проходя мимо статуи Хранителя он замечает, что песок больше не движется.
Порталы сменяют друг друга. Верджил надеялся, что на их пути будет не много демонов, потому что весь их интерес сосредоточен вокруг врат. Но он ошибся… Демоны словно исчезли. И Ямато остается в ножнах.
«Вот черт!» - Амулет на груди обжигает холодом, сила больше не сдерживает портал, через несколько мгновений разлом начнет разрастаться.
«Данте, ты обязательно выживешь. Всегда выживал».
Верджил знает, что промедление будет означать смерть для Данте. Он оказал услугу, и остаться в долгу… полудемон не может себе этого позволить.
Он планировал разъединить медальоны как только поможет отцу выбраться из ловушки, но он не предполагал, что отец будет так сильно ослаблен долгим пребыванием в заточении. С отцом он движется гораздо медленнее и добраться до башни за столь короткий промежуток времени – они просто не успеют. Поэтому он медлит, и жизнь Данте висит на волоске. Хотя, врата уже поглотили остатки его силы.
- Отец, сейчас я разъединю амулеты. Осталось два портала, и если мы не успеем, то я не смогу ничего сделать. Открыв портал…
- С этой стороны, ты запустишь объединение миров. Да… я знаю. Ни ты, ни я, не можем того допустить, верно?
- Да.
Амулет распадается на двое в его ладонях без малейших усилий. Они снова перемещаются, но он лишь различает сменяющие друг друга свет и тьму, потому что больше всего обеспокоен состоянием отца. Им нужно успеть до закрытия портала.
Они дерутся с Леди плечом к плечу. И, кажется, что прошло не менее двух-трех часов, но на самом деле не более часа. Посреди гвалта, рычания демонов, визга снующих повсюду гарпий – время тянется бесконечно долго. Солнце скрывается за облаками и снова появляется. Пожиратели душ бледнеют и исчезают под его лучами. Они единственные не переносят света.
Его внимание переключается с неё на врагов, а меч разит демонов направо и налево, среди этой суматохи он не слышит характерного рева. Страж Гнев. Когда Данте наконец видит пульсирующие кокон, готовый взорваться, уже поздно.
Взрыв гремит совсем рядом.
Оглушает. И сбивает на землю. Рядом с ним падает Леди. Перед глазами всё плывет. Движения медленные, вялые. А потом наступает легкость, всё тело ватное, шум в голове пропадает, но он больше ничего не слышит. Кроме отдаленного гула.
Он помогает подняться Леди, и в отличии от него, она быстро приходит в себя.
- Ты как?!
- Сейчас я им покажу, что ракеты не менее мощные! – Леди спешно перезаряжает Калину-Энн, и выпускает заряд в толпу дьявольских пешек.
- Тебя ведь тоже накрыло! Уверена, что всё в порядке?! - Он тоже стреляет по ним, видит текущую у неё из уха кровь, и понимает, она его не услышит.
Демонов разметало на несколько метров вокруг. Он заторможено оглядывается, с удивлением отмечая тот факт, что легкость так и не прошла. Мышцы не сводит от усталости, и слух постепенно возвращается. А Леди всё продолжает стрелять. Ракеты закончились, и теперь она поливает демонов свинцом из его пистолетов.
Взрыв. Они ведь были почти в самом эпицентре. Он видит её резкие движения, суетливость, и неестественную бледность.
Через несколько минут она умрёт у него на руках.
Последний портал смещается из-за нестабильности, и они выходят в этот мир через врата, оказываются у подножья башни. Врата начинают закрываться, словно затягивается шов, стянутый невидимыми нитями. Легкий взмах меча – уничтожает стоящих рядом демонов.
Первое что бросается в глаза - Верджил не видит никого из старших демонов; здесь лишь стражи и низшие, остальным не хватило времени, чтобы добраться до портала. Три-четыре сотни, это не так уж и много. Он даже поможет Данте от них избавиться, только отведет отца в безопасное место.
«Остальным не хватило времени».
Значит, он успел.
«Данте».
Демоны замирают, а потом начинают отступать, когда Спарда и поддерживающий его Верджил, проходят вперед. Они чувствуют превосходящую силу, силу Темного Рыцаря. Они бояться.
Врата – кусок материи чужого мира – вспыхивают синим пламенем и некогда широкий проход сужается. Медленно, но демоны больше не проникают через него.
Он один. Один посреди остатков армии тьмы.
Он не чувствует, как лезвия входят в его тело, пока он сидит склонившись над ней.
«Если я сейчас упаду, то больше не смогу подняться. Но я должен…»
Ради людей? Он не уверен. Сейчас чья-то смерть – лишь далекий отголосок. Сейчас перед ним лежит она, но он ничего не чувствует по этому поводу. Просто нужно встать.
Он не помнит причин. Он устал. В его боку засел осколок после взрыва, но он не чувствует боли.
Смерть? Разве он способен на уступки? Разве он может сдастся?
Побелевшие губы растягиваются в усмешке. Он медленно поднимается.
Да, так - бороться.
Бороться с правилами, с братом, со всем Адом, если потребуется. Защищая этот никому не нужный мир, прикрывая девушку, которой слишком рано драться с соперниками подобного уровня, сражаться, не забывая, что по ту сторону врат Верджил тоже делает всё, что в его силах.
Ему очень хочется пить. Горло сухое, словно пустыня, а от теплого ветра, из этого осколка чужого мира, становится только хуже.
И за этот трижды проклятый мир Данте не хочет умирать. Всё его естество стремится выжить. Выжить, не смотря на теряющие чувствительность нервные окончания, не смотря на головокружение и с трудом дающееся дыхание, не смотря на располосованную кровавыми росчерками кожу, через силу он снова поднимает меч.
Отдышка наступает вслед за ставшей уже привычной жалящей болью от обступивших его плотным кольцом тварей. Потом он начинает впадать в бессознательное состояние, а небо над головой закручивается в воронку. Потом снова бой, но отключается он всё чаще, и всё реже может уклоняться от атак и выпадов, когда снова приходит в себя. Безразличие накатывает вслед за слабостью. Головокружение, шум в ушах и перед глазами двоится, но Мятежник по-прежнему в его руках, и он пронзает одного демона за другим.
Он не видит её, но чувствует. За ней покой, она заберет его туда. Его срок пришел, и темный плащ Смерти уже маячит за его спиной. Он столько раз смотрел в её глаза.
«Совсем не такая, как я ожидал».
Теперь он чувствует, как врата вытягивают из него силы. Но это больше не больно, и вместо покалывания на кончиках пальцев, в груди разливается жар.
Не смотря на тишину, плотным ватным коконом опутывающую его, он ощущает как стеклянный шар разбивается у него под ногами. Ему святая вода уже не приносит боли, но демоны вокруг мгновенно исчезают, едва жидкость попадает на них.
Он падает на спину, когда что-то сбивает его с ног. Где-то на границе видимости ярко-синим вспыхивают врата.
«Так ярко…» - глаза застилает пелена, или это лишь яд, с которым больше не может бороться регенерация. Но он поворачивает голову в сторону башни и ему мерещатся двое, – «Хоть одному из нас удалось достичь цели».
Он закрывает глаза. Острая боль в сердце не даёт ему вздохнуть. А вслед за болью приходит тьма.
Верджил ведет его. Ведет в безопасное место, и не может даже оглянуться. Он видел их – она лежит мертвая, в паре метров от Данте. Он знает, что вернется сюда, за телами.
«Не успел».
Не хватило так мало – каких-то секунд. Не хватило. Он мёртв. Данте мёртв, но Верджил никак не может принять этот факт. Что-то мешает, сдавливает внутри тугим узлом, всё не так.
И всё, что его сейчас волнует, это жизнь и безопасность отца.
Вокруг торжество хаоса и смерти: запах горелой кожи, пепелище, полуразрушенные здания город, глаза ест из-за дыма.
Он ведет отца туда, подальше от башни, в темноту проулков, где ещё должно быть прячутся стражи. Там должна быть контора брата. Там вряд ли будет безопасно, но там точно есть аптечка и оружие. Больше Верджила ничего не волнует.
Ему приходится тащить отца практически на себе, потому что того окончательно вымотала дорога.
Он ведет отца к уцелевшим домам, по знакомой улице и ни один демон не смеет на них напасть. Но на месте находит лишь руины конторы. Хотя соседние дома уцелели, и он выбивает дверь здания, которое ему кажется достаточно крепким, которое не развалится в ближайшее время.
Судя по всему, раньше эта комната была жилой.
Он помогает отцу лечь на кровать, и накрывает его пледом. Он огладывается – судя по всему, люди покинули это помещение не так давно. Кровавый развод тянется к двери. И видимо, не по своему желанию.
Спарда засыпает, сжимая его руку в своей. И Верджил садится на пол, рядом с кроватью. Он прикрывает глаза, не позволяя себе заснуть, не позволяя себе думать об оставленном там брате. Он думает, что стоит раздобыть еды, и какие-нибудь медикаменты. И начертить печати на двери, чтобы ни один демон не мог сюда проникнуть.
Он думает, что займется этим в ближайшее время, только немного посидит вот так, рядом с отцом.
Когда портал закрывается – остаточная волна силы проносится подобно вихрю, уничтожая оставшихся демонов. И заставляя его сердце биться снова.
Данте судорожно дергается, пытаясь вздохнуть, пелена перед глазами не позволяет ничего разглядеть. Оцепенение, и бьющееся о сломанные ребра сердце отдается в висках. На грудь словно положили камень. И ощущение удушья не отступает, импульсы боли подобны электрошоку. Он не слышит хруста собственных позвонков, а после не может даже пошевелиться.
Агония всё длится, а он не может даже разомкнуть губ.
Страх. Разум мечется в клетке боли и осознания.
Кажется, что губ касается что-то холодное.
Поцелуй смерти.
Больше ничего.
И кровь напитала землю. Весной, из под мерзлой земли, пробьется молодая зелень. Небольшое надгробие порастет мхом, закрывая вырезанные на камне слова. Он вырезал их самым смертоносным лезвием, старательно, словно таким образом говорил «Спасибо». Для него это был жест благодарности, и не больше. До тех пор, пока ему не пришлось в одиночку переносить тела.
Девушка, что рвалась помочь ему, по мнению Верджила не была той, ради кого он стал что-либо делать. Но, не смотря на это, он похоронил ее рядом с Данте.
Имя близнеца оседает на губах. От чего-то Верджилу сложно его произнести.
Ветер бьет в лицо холодными порывами, но день солнечный. Небо чистое, без облаков. Дикая усталость, из-за переходов через порталы, и напряжение ночи – взяли свое, он абсолютно невосприимчив к происходящему. То, что произошло ночью, не изменило их отношения друг к другу, только Данте это больше не волнует. А может, никогда и не волновало.
Полудемон помнит, как вернулся за ними, и увидел на земле глубокие борозды. Он думал, что никогда не забудет стертые в кровь подушечки пальцев, и забившуюся под ногти землю.
Верджил не помнит, что же подсказало ему, что нельзя оставить ого тело просто разлагаться в земле. И он решился… На земле медленно вырисовывалась прямоугольной формы пентаграмма, витиеватые символы заполняют фигуру. Он чертит лезвием Ребеллиона, почти машинально. Быстро, словно стараясь скорее отделаться от того чувства, что заставляло его бросать беглые взгляды на тело.
Он не может понять, сожалеет ли о смерти брата. Но знает, если бы Данте остался жив, то рано или поздно они сошлись бы в последней битве. Последней для одного из них. Но всё так, и не иначе. И на бледном лице близнеца никогда не будет этой усмешки, а на ладонях Верджила темные следы от меча. И на клинке проступают темные пятна. Только потом Верджил вспоминает, что меч был напитан кровью Данте.
Когда пентаграмма начертана, он поднимает тело близнеца на руки, чтобы перенести в центр. Это непривычно – держать его на руках, всматриваясь в родные черты. Он ни о чем не думает, просто действует по инерции – положив его в центр, гладит его по волосам, убирая их назад. Кожа под рукой холодная. Данте совсем не похож на спящего, он выглядит слишком спокойным, остановившимся в постоянном сопротивлении с этим миром.
Это похоже на дань уважения – прощание с самым первым соперником, с частью отражения, с братом. Ему достаточно просто уйти, и никогда больше не возвращаться мыслями к этому моменту. Когда он находится рядом, когда понимает, что не смотря на то что не убивал его, вина будет жечь душу. Покой, о котором он мечтал – станет недостижимым. И дело не в раскаянии, его Верджил не чувствует ... Ведь всё правильно, всё так как должно было быть, если…
Если бы он напал первым, если бы заставил себя оставить часть воспоминаний там, перед входом в Темен-Ни-Гру, если бы мог. Превратиться в идеального война, принявшего Силу, отдавшему своё прошлое, за которое еще цеплялся. То что осталось сейчас – это страх.
Сложно заставить себя встать в полный рост и пересечь границу символов, но иначе нельзя. Когда он оборачивается – на земле остаётся лишь дымящаяся пентаграмма. Ничего больше. Ни боли, ни страха, ни тяжести вины. Так должно быть.
Теперь только камень с именем брата – всё что останется напоминанием. Не будет пролито слез, не будет красивых речей и тех, кто знал. Здесь просто точка невозвращения. Это сильнее боли, это слабее ненависти. Это безмолвное прощание. И прощение, возможно.
Верджил не думает, что когда-нибудь простит себя. Не сможет произнести его имя, не признает утраты до конца. И не хочет думать, что возможно рядом с именем брата стоит еще одно. Его.
И он оседает на землю, не в силах удержаться на ногах. Он смотрит в ночное небо, и вспоминает слова, что были сказаны несколько часов назад.
Только сейчас он в полной мере осознаёт, что значил выбор. У него больше нет брата. Нет, не так… Брат мертв по его вине. Верджил не имел права решать за него.
«Ты бы, наверное, никогда так не поступил. Черт! Ты бы не стал уподобляться мне».
Он не думал – как будет жить дальше без него.
Всё постепенно налаживается. Наверное.
Последствия открытия портала – около двух сотен человек оказались под обломками, несколько десятков считаются пропавших без вести; но завалы разобраны, по новостям передают, что многие уже переведены из отделения реанимации, но люди лишились крова, многие – своих близких (одна треть погибших – дети), и всех их волнует лишь один вопрос: что же произошло? По чьей вине?
Одна из версий – террористический акт. Бомбы были заложены в канализации. Но многие оспаривают возможность подобного акта.
Официальной версии правительства до сих пор нет.
На месте трагедии, где ещё недавно был спальный район, сейчас собираются люди, чтобы возложить цветы в память о погибших. Организован фонд помощи пострадавшим. Вы тоже можете помочь…
О демонах ни слова.
Отец спрашивает, где Данте. И Верджил отвечает, что помогает людям, что у него задание, что он кого-то спасает. А потом осознаёт – что врать бесполезно. И он решается.
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (anomalgay)
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Мистер Ирбис)
Размер: миди, 9 808 слов
Пейринг/Персонажи: Спарда, Верджил, Данте, Леди
Категория: джен
Жанр: ангст, дарк
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Когда приходит время решать - он делает выбор почти не колеблясь. Но осознаёт ли он, чем станет для него эта жертва?
Отец, я знаю, что это больно. Это правда. Хотя ты жил все эти годы, осознавая свою вину и изводя себя… так надо. Я не могу сделать это иначе. У меня нет выхода. У меня больше нет выбора. Думаю, в этом брат согласился бы со мной.
Упреки. Какое прощание может обойтись без них? Хорошо, что ты не видишь моего лица. Хотя, это было бы отличным наказанием. Для меня. После того, что произошло.
Мне казалось, что сказать всё это - легко. Упрекать, обвинять, отрицать. Ни связывать с переживаниями, не думать о последствиях. Я ошибся. Я говорю, что больше никогда не вернусь сюда. И это почти правда, как и то, что ты больше не станешь нас путать.
- Данте.
Дверь громко захлопывается за моей спиной, ставя точку после моего имени, когда ты окликаешь меня. Всё.
Я бы хотел сказать, что свободен. Но это будет ложью, как и то, что это прощание – отличный выход из положения. Во благо я, кажется, совершил свою самую большую ошибку.
***
Сейчас
Он ненадолго закрывает глаза, хотя строчки всё равно стоят перед глазами, глубоко вздыхает, откладывает книгу в сторону и берется за следующую.
За стеной справа громко стонет женщина, слева кто-то стреляет, в коридоре тикают часы. Он старается не обращать на это внимание, но всё равно улавливает малейший шум. Шея затекает – он почти не меняет положение в течении последних нескольких дней, склоняясь над текстами и картой. В остальном же его внимание сосредоточено на стопке книг, которые сейчас важнее чем сон или назойливый шум, не заглушаемый тонкими стенами.
Но у этого мотеля есть преимущества: чтобы не происходило в номере, пока он платит – никто к нему не сунется. А подозрительный шум, осыпающиеся осколки порталов, рев демонов – преследуют его везде. Здесь это готовы терпеть по умеренной плате, и это стоит того, чтобы жертвовать комфортом, и тишиной.
Он пролистывает большинство мифологических справочников, несколько работ по демонологии и сборники легенд от Европы до Азии. Он пытается проследить путь отца в легендах и упоминания сотен народов, в переводе со всех языков, но след теряется.
Он засыпает склонившись над очередным томом о порождениях тьмы. От трех до четырех часов на сон ежедневно. Иногда вечером он ненадолго покидает своё убежище, чтобы купить еды, и расплатиться с хозяином, который сдает ему комнату. А затем снова возвращается к книгам, но информации очень много. И в большинстве своём – она бесполезна. Все эти демоны из народных сказаний, упомянутые на страницах легенд – лишь бредни. А ему нужно что-то… не принадлежащее этому миру.
«Не принадлежащее этому миру».
Верджил привычным жестом убирает упавшие на глаза пряди и смотрит в окно. Скоро рассвет, и город замирает в предрассветной дымке. А у него в глазах всё по прежнему рябит из-за строчек.
«Нужно лечь».
Нужно, потому что стоит набраться сил перед дорогой. С наступлением сумерек он покинет этот номер, этот мотель, этот город. Нужно, потому что он не знает, когда ещё удастся выспаться. Это лишь для того, чтобы быть в форме. Расчет.
Иначе это тело начинает его подводить.
«Бессильный».
Он со злостью захлопывает книгу. И подвигает к себе карту, на ней отмечены места, где ещё могут помнить кто такой Спарда. Одно из таких мест – Фортуна, на самом крупном острове архипелага. Там он надеется найти ответы.
***
Он стоит на заснеженной вершине, ветер треплет полы его плаща, а снег путается в светлых волосах, покрывает плечи. Искажаясь эхом среди скал доносится громкий вой.
Внизу, среди скованных нетающих льдом гор – возвышается замок. Острые шпили башен устремлены в низко нависшие серые облака.
«Совсем нет охраны?» - Верджил не сводит взгляда с замка; он кажется абсолютно пустым, заброшенным.
Он убедится в своих словах позже, когда серой тенью преодолеет кажущиеся неприступными стены – замок пуст. Но в нём поддерживают тепло, чтобы ветер, проникающий через многочисленные щели, не превратил его в обледенелую крепость.
В зале, утопающем в свете многочисленных свечей, тепло. Верджил укрывается за ближайшей колонной, когда откуда-то из-за лестницы появляется один из служителей.
«Человек», - Он следит за его движениями, капюшон натянут слишком низко и Верджил не видит его глаз, но точно знает, что они не красные, подобно демоническим.
Хотя, это ощущение – словно сквозняк по полу, откуда-то снизу тянет демонической энергией.
«Всё не так просто. Надеюсь, служители этого ордена всего лишь занимаются призывом тварей».
Полудемон следует за ним через зал и вверх по лестнице; его шаги заглушает ковер, и единственное что может его выдать – тень, поэтому он перемещается рывками, пробираясь всё глубже в замок.
«Совсем нет охраны. Слишком неосмотрительно для тех, кто занимается призывом. Если портал не ограничивать – замок в течении минут может оказаться заполненным демонами. Неосмотрительно».
Несколько переходов и коридоров; трепет свечей, завывающий ветер, под порывами которого дрожат стекла, и запах благовоний. Верджил сказал бы – умиротворяющее, но по прежнему чувствует демоническую энергию, что постоянно держит в напряжении.
За одной из дверей он замечает стеллажи с книгами. Он ждет, пока служитель скроется за очередным поворотом, и бесшумной тенью проскальзывает внутрь, прикрывая за собой дверь. По крайней мере, его не заметят из коридора. Помещение не слишком большое и здесь негде спрятаться - стеллажи с книгами, и заваленный свитками стол.
На свитках какие-то чертежи, наброски и расчеты. Ничего важного.
Верджил окидывает взглядом корешки книг – похоже, сегодня ему повезло.
***
В библиотеке он находит кодекс Ордена Меча, который заправляет всем в этом городе. Там много говориться о Вознесении, но Верджил слабо представляет, что же обозначается этим словом. Ведь никакая вера не спасёт от нападающей демонической твари.
В поисках легенд о Спарде, он просматривает множество книг, в одной из них написано о сотворении «подземного» мира.
Сначала была тьма. В ней не было ничего, ни смерти, ни жизни, ни времени. И появился тот, кто обратил тьму в свет – и посреди тьмы вспыхнул первородный огонь. Не было такого дождя, что смог бы погасить его. И куда упал свет от него – там была пустая бесплодная земля, и на землю из него вышли создания числом восьми.
Перворожденные были столь велики, что земля под ними пошла трещинами и как одни пласты поднимались, устремляясь к огню, другие опускались, теряясь во мраке.
И искр становилось всё больше, демоны распространились по земле. Одни прятались от света огня, другие устремлялись к нему. А вслед за ними, тени царства земного распространились всюду.
И царство Вечности – стало местом казни. Но пламя было не проклятием – пламя было даром, очищающим их от всякой грязи.
Подобно остальному в нём, имя его не было известно. Но знают ли о нём или нет, он существует в каждом. Демоны вышли из пламени, из него, и они и всё их потомство в пламя, в него, вернуться. Искрами его станут снова.
Когда придет время, ничто не будет важно. Свод содрогнётся, и кающиеся души вознесутся из мира тьмы.
На небольшом отрывке, вложенном в книгу, он находит что-то похожее на жизнеописание Темного Рыцаря. Верджил думает, что его отец вполне мог вести записи о долгом пребывании на этой земле, но он сомневается, что эти строки написаны им.
Есть вечные создания, и я одно из них.
Мы есть сейчас, то что свершится – завтра, то что прошло – пожирает Тьма. Поэтому у нас нет прошлого. Есть сейчас и завтра. А завтра бой. Выживешь, и Тьма ещё немного подождет; станешь легендой, чьё имя будут помнить – и она исчезнет совсем.
Отец дал мне имя. Мать дала мне жизнь. Упорство моё выковало меч. Он и принёс мне крылья, силу и славу. Слава хранит меня от Тьмы. От забвения.
Тьма – не мрак смерти. Тьма – всё, и всё – Тьма.
Это место, мой дом, никогда не было местом первого греха. Мы не есть грех.
Верджил откладывает этот листок и листает дальше. Тут должно быть написано про о, куда исчез Темный Рыцарь. Хотя бы намек.
Наконец он находит. За целый год абсолютно бесплодных попыток – он отчаивается, за один вечер он вновь обретает надежду на будущее.
Восставший демон, ослушавшийся. Избегавший наказания целых две сотни лет.
Был заточен через пути, где некогда оставил свою мощь. В той, которая подобно печально известной башне, рвущейся в небеса, принесла лишь несчастье. Где все грехи нашли отражение, и их колокола звонят по нам.
На парящей над бездной скале, возвышается темный монолит надгробный, посреди вод забвения, укрывший собой Темного Рыцаря, надежду людей. Обманутый, он должен там погибнуть. Забытый всеми, обреченный на существование во тьме.
«Он должен там погибнуть. Но разве такое возможно? Он жил более двух тысяч лет… Он заточен до конца времен. Какая же тюрьма может сдержать демона, который смог победить самого Принца Тьмы?»
Заковали в цепи, чтобы он и за тысячу лет не выбрался. Среди тьмы, однажды ею рожденный, снова уйдет в неё. Сама Смерть вонзила в него когти, забирающие положенное у живых и обращая в прах. Чтобы они терзали его до положенного часа.
И двое стражей тех, что заманили рыцаря в ловушку. Камень сдержал его. И кровь обоих была на нём.
«Камень? Я думаю, что этот камень закрыл проход. Значит, на нём должны быть печать, которые невозможно разрушить изнутри, которые превратили это место в ловушку. Эта кровь. Возможно, они скрепили печати кровью, чтобы их не мог открыть кто-либо ещё, кроме них. А после они оба были уничтожены.
Да, скорее всего Мундус так и поступил. Чтобы печати невозможно было снова открыть. Есть ли способ сломать их? Обладая силой отца – я смогу это сделать?» - Он просматривает остальные книги, он ищет похожие на нарисованные в легенде символы печатей.
Книга совсем ветхая, он не был бы удивлен, если печати и пентаграммы в ней нарисованы темной демонической кровью, как и символы, их заполняющие. Та печать, которую он ищет – требует лишь крови, абсолютно любой, как гласит пометка на полях, для активации. Её в принципе невозможно сломать.
На каждой из печатей нужно начертать символ, больше ничего не требуется.
Верджил вырывает листок и прячет его в ножны Ямато. Больше ему здесь делать нечего. Он убирает книги на место, и выглядывает в коридор. По запутанным коридорам возвращается в главный зал.
Он оглушает послушника, который замечает его около двери и едва успевает покинуть замок – ворота закрывает железная решетка. Он уверен, что скоро здесь будет много рыцарей этого подозрительного ордена.
Верджил не знает, из замка за ним наблюдает неприятного вида старик, облаченный в рясу священнослужителя.
Ему не составляет труда найти дорогу в город, избегая постов рыцарей. Хотя теперь он может не таиться, на нем ряса, и при желании он может легко укрыться в толпе горожан. Не смотря на то, что капюшон почти полностью закрывает обзор, он отмечает некоторые странности: не смотря на то, что быть в ордене Меча – большая честь, жители в большинстве своём их избегают (особенно тех, кто носит шлемы, полностью скрывающие лицо) уступая дорогу, и при разговоре не поднимают головы. Приезжих здесь тоже не жалуют – большинство подчеркнуто игнорирует их.
Город светлый, чистый, здесь явно не бывает особо серьёзных событий. Хотя, Верджил уверен , здесь исправно исчезают люди. Скорее всего - приезжие. Ведь не зря же в этом городе поклоняются демону. Возможно, что одного они держат на цепи, для своих экспериментов.
«Фортуна кишит демонами», - за внешней умиротворенностью здешних улиц существует другая, тщательно скрываемая правда. Верджил не понимает, откуда исходит это тревожное ощущение, словно демоны находятся под городом. Впрочем, его это не касается.
Через какое-то время, бродя по улицам, он замечает, что большинство жителей куда-то методично направляются. Дорога выводит его на площадь. Тут, рядом с фонтаном, бегает детвора, и стоят рыцари, поглядывая на входящих в храм жителей. Верджил заходит следом.
Внутри храм выглядит величественно, как и метровая фигура Спарды, возвышающаяся у дальней стены. Полудемон невесело усмехается и располагается на скамье у выхода, отсюда лучше всего обозревать весь зал. Не смотря на то, что здесь собрался почти весь город, стоит почти полная тишина. Перед проповедью следует хоровое исполнение в честь какого-то праздника, но он не разбирает слов. А потом немощный на вид старик начинает говорить.
Здесь хорошая акустика, так, что даже сидя в самом конце, Верджил отчетливо слышит каждое слово. В частности, священник говорит, что нужно преумножать данное им, и помнить, что спасший их демон – хотел, чтобы люди продолжали жить, чтобы мир процветал. И стоит делать всё, чтобы защитить этот мир. Ведь если сами люди не захотят бороться и защищать то, что им дорого, то почему Спаситель должен снова их спасать? Поэтом нужно искоренить страх в своём сердце, и если возникнет угроза – встать, обнажив мечи, как Великий Темный Рыцарь. Не страшась ничего, ведь сам Спаситель на их стороне. И защищать свою семью.
Ведь семья – много значит, даже для демонов.
Верджил поднимает голову, и ему кажется, что священник смотрит на него.
Когда наступает время общей молитвы – он выходит из зала.
У него есть план, и прежде всего он должен поднять дьявольскую башню, забрать амулет брата и открыть портал, заполучить силу и сломать печати. Он спасет отца. Это его долг.
И впереди он не видит преград, он считает, что справится со всем, что осталось сделать не так много и семья воссоединится. Не так много. Не много. И в этом плане для него всё просто, совсем не так, как окажется на самом деле. Совсем не по плану, и не без потерь.
***
Темен-Ни-Гру. Этот сговор с магом, которому едва ли знакомо понятие о честной игре. Рассчитанные ходы, и первый – дьявольская ладья становится напротив короля.
- Она ещё жива? Кто она для тебя?
- Это моё дело.
- Не сомневаюсь.
«Ты не готов пойти дальше, Аркам. Твоя дочь – живое доказательство этого. Попытка сохранить часть семьи после предательства. Глупо. Ты недостоин даже частицы силы демона, который наверняка потребовал с тебя взамен не мало».
Верджил уходит в библиотеку, чтобы ещё раз всё обдумать в тишине. Он ещё не знает, что это ещё не его игра. Сейчас фигуры двигает Шут, умело подстраивая шаги своих пешек.
***
Повсеместно в Темен-Ни-Гру он чувствует это - опасность. И каждое мгновенье он готов к бою. Напряжен, лишен возможности расслабиться, отвлечься, тень тревоги следует за ним повсюду. Не убежать, не укрыться.
В библиотеке пыльно, пахнет серой и давно высохшими чернилами. Верджил думает о том, что скоро его брат будет здесь. И будет бой, с предсказуемым исходом. Он помнит его тактику, его стиль, его презрение к обороне, или малейшей защите. Так было раньше, когда вместо битвы насмерть, у них были тренировки.
Память.
Верджил не помнит, где был в этот момент отец, чем он был занят. В тот день они виделись утром, за завтраком.
Начало марта. За окном лежит подтаявший снег, небо безоблачное, и ветер больше не пронизывающе-ледяной. Стойкий аромат цветочных духов Евы.
Она кричит, чтобы они уходили. Она надеется, что им удастся спастись. Удастся убежать от демонов-наёмников. Впрочем, они бросаются к ней – и он впервые осознаёт, что Ямато является его продолжением…
В гостиной много крови и ни одного демона.
Данте бросается к матери, неосмотрительно выпустив Ребеллион из рук.
Верджил едва ли замечает что-то, по мимо тягучих темных капель… Взгляд пронзительно-голубых глаз устремлен на него. Но оцепенение и безразличие полностью владеют им в тот момент. И необходимость бежать, убираться из этого дома – всего лишь крик Евы, который стоит у него в ушах. Всего лишь слова.
Он окликает брата; нужно уходить, пока демоны не вернулись. Память фиксирует лишь какие-то делали – разбитая ваза, которая так нравилась Еве, хруст фарфора под ногами, капли крови на рамке с семейным фото.
Близнец зовет отца, но Верджил знает, что тот не отзовется. Потом Данте тоже это понимает. В тот день они видели отца в последний раз.
Когда он осознаёт, что не хочет ничего из этого помнить – становится стыдно. Пусть помнить – значит жечь себя изнутри этими воспоминаниями, тогда забвение означает – потерю всего. Кем он был, кем ему суждено стать.
Воспоминания – единственное, что у него осталось. Напоминание о том, что он потерял. Потерял самое ценное, без малейшей надежды вернуть.
***
После того, как Аркам ломает печати, и сбрасывает их с вершины башни, полудемон приходит в себя у её подножья.
Когда Верджил понимает, что это и было планом Аркама, что план сработал, что он уже на полпути к запечатанной силе, что портал вот-вот откроется – единственное, о чём он сожалеет в тот момент, что не отрубил голову этому человеку там, около входа в Зал осуждения. Впрочем, сегодня он надеется восполнить упущенное.
Как только поднимется на вершину.
«Это так по-человечески. Сила нужна тебе лишь для себя, ради удовлетворения тщеславных побуждений. Мерзость. Раб своих желаний».
Перемещаясь по порталам внутри башни, и сражая многочисленных стражей, он надеется опередить Данте. Но не успевает к началу боя - Аркам уже поглотил колоссальную мощь Спарды. Силу, которую он не мог себе вообразить, которую не смог подчинить.
Он бросается в бой вместе с братом. Они оба вымотаны схватками друг с другом, и оба готовы стоять до конца. Бой неравный. И Аркам, даже обладая силой Темного Рыцаря, не способен справится с полудемонами. Он исчезает, растворяется. И Верджил хотел бы сказать «Твои подвиги заслуживают подобной кончины», но амулет распадается, и они бросаются за ними.
Ледяная вода обжигает.
Он ловит своё медальон, и успевает выхватить Предел силы раньше близнеца. Теперь первоначальный план входит в силу. Осталось лишь взять амулет у Данте. Это должно быть так же просто, как и несколько часов назад, на вершине.
- Дай мне его, - Верджил указывает на амулет в его руке.
- Ни за что, у тебя есть свой.
- Но я хочу и твой тоже.
- Ну и что ты будешь делать со всёй этой силой?
Он колеблется доли секунды – в конце концов, решая сказать правду. Возможно, Данте согласится, и не придется снова вступать в бой. Сегодняшняя ночь его утомила, а если битвы удастся избежать – это только к лучшему. Силы ещё нужны ему.
- Я собираюсь найти и вернуть Темного Рыцаря в этот мир. И сделаю это. А ты либо отдашь мне медальон, либо я снова заберу его.
- Ты веришь, что найдешь его? Зачем? Неужели ты предан ему? Демону, который убил нашу мать?!
- Он не убивал её.
- Неправда! Оставшись здесь, с ней, он подверг её опасности. Пусть не от его руки, но по его вине нас не больше матери!
- Он защищал людей, из-за них пожертвовал многим…
Но Данте нетерпеливо перебивает его:
- Ладно, предположим, что ты найдешь его. Как думаешь, он обрадуется, узнав – что ты взломал печать и драгоценные жизни сокращаются с каждым мгновением? Думаешь, он хотел бы своего спасения такой ценой? Думаешь этого он ждет от своего сына?!
- А ты не думаешь, что тот, чья кровь течет в твоих венах – нуждается в помощи?
- Если бы он не действовал в угоду своим желаниям и остался в преисподней, запечатав врата, уничтожая тварей пытавших выбраться, то…
- То что? Ты бы гордился им? – Верджил удерживает его за ворот плаща, - Он часть нашей семьи. Тот, кто не оставлял нас до последнего! Мне плевать, если для тебя это ничего не значит, но если попытаешься помешать мне вернуть его - я убью тебя.
- Всё ради него? – Данте не вырывается, лишь недоуменно смотрит, пытаясь найти подвох в его словах. – Ты готов на всё, лишь бы вернуть его?
Преисподняя сотрясается – портал в Мир Людей скоро закроется.
- Может отпустишь меня? Что на счет разговора в более приемлемом для этого месте?
- О чем ты? Хочешь поучаствовать?
- Предположим. Да и не хотелось бы потерять брата здесь.
Это против всех правил – они возвращаются вместе; портал закрывается, и большинство демонов-стражей рассыпаются песком, а среди облаков пробиваются первые лучи солнца. Верджил сильнее сжимает рукоять Предела Силы, и с подозрением косится на Данте – он не уверен, что поступил правильно. Возможно, стоило закончить всё там. В конце концов, они относятся к своему прошлому по-разному.
Время движется к полудню, и при свете дня отчетливо видны разрушения внизу. Изломанные каркасы зданий, темные борозды щелей, расходящиеся от башни, черные точки – движущиеся среди обломков. Люди или демоны – с такой высоты не разобрать.
На вершине башни лежит Аркам, судя по всему, Леди смогла решить вопрос о своей семье, думает Данте. Верджил не обращает внимания на труп, он внезапно растерял свою собранность, как кажется близнецу. Задумчив, молчалив, и определенно – сомневается.
- Вердж, сегодня выбили из привычного образа. Кому сказать спасибо? - Он кладет руку ему на плечо.
Это тоже не правильно. Потому что они собирались убить друг друга. Потому что близнец сейчас оказывает ему поддержку, хотя Верджил его об этом не просил.
- Данте, медальон, - Верджил ведет плечом, стряхивая его руку.
- Для получения силы? – Фыркает полудемон.
- Данте, отец заключен меж мирами. Чтобы добраться туда, нужно открыть врата. Чтобы освободить его, нужно сломать печати - нужна сила. Если понадобится, заберу медальон силой.
- Ты ведь так или иначе откроешь портал, верно?
- Да.
- Но демоны хлынут в этот мир и их никто не остановит! Это безумие.
- Я не миры объединю, а открою портал. К тому же, меня мало волнует сколько успеет просочиться. Их остатки я уничтожу, рано или поздно.
- Знаю. И Тебе нужна помощь.
- Справлюсь.
- Черта с два! Я не могу допустить гибели людей. Сегодня и так много погибло.
- Стражи не уйдут от башни далеко.
- Это не имеет значения, башня стоит посреди жилого квартала.
- Хорошо, оставайся. Но учти, порталы будут возникать хаотично, в радиусе не превышающем десять-двенадцать метров. Насколько большими они будут, я не знаю. И какие твари смогут пролезть через них, тоже. Уверен, что хочешь остаться?
- Так скорее всего скучать не придется. Меня волнует другое, - Данте наклоняется, стараясь разглядеть внизу Леди, - Ты можешь сделать так, чтобы портал был один?
- Всё же собираешься мне помочь?– Впервые Верджилу кажется, что он ослышался.
- Вовсе нет, - Данте делает несколько шагов назад и поворачивается в нему спиной, оправляя плащ. – Я не позволю ни одному демону вырваться за пределы башни. Так ты можешь сделать только один проход для этих тварей?
- Думаю, я могу это устроить.
- Значит, вечеринка ещё может удастся, - Данте снова поворачивается к нему, улыбаясь. – А потом я надеру тебе задницу!
- Посмотрим. – Хмуро отвечает Верджил, - Ты же понимаешь, что долго не выстоишь против армии демонов, которая хлынет в этот мир неконтролируемым потоком?
- Значит, тебе придется немного поторопиться в поисках. На сколько ты там задержишься, полагаю, тоже не знаешь.
- Не знаю.
- И не говори, что переживаешь за меня, - Данте убирает пистолеты в кобуру. – Я всё равно не поверю.
- Отлично. Ты сам вызвался мне помогать…
- Я и не собираюсь тебе помогать.
- Я неудачно выразился.
- Вот именно.
План приходится перестраивать, хотя… ничего не меняется. Для него. Просто один придурок решил встать у открытого демонического портала. И это – его брат.
- Ты справишься? – Тихо спрашивает Данте,
Верджил кивает и снимает свой амулет. Он выстраивает наиболее вероятные варианты событий, чтобы по возможности быть готовым.
- Я серьёзно, - Данте убирает пистолеты в кобуру и достает медальон с порванной цепочкой. – Уверен, что сможешь сделать маленькую дверцу?
- Это не сложно. Но портал нужно будет сдерживать, для этого мне нужна сила.
- Хорошо. Береги себя, - Данте отдаёт медальон, хлопает его по плечу и подходит к краю. – Второй раз за сегодня спускаюсь подобным образом. Удачи, брат!
И прыгает вниз.
***
«Показушник» - сказал бы Верджил, но что-то не так. Близнец это тоже почувствовал. Мерзлый узор обреченности.
Для открытия портала ему нужно лишь снова объединить медальоны. Но до этого вокруг чаши с кровью он выцарапывает лезвием Ямато печать. Ничего сложного, он видел подобную в книге Аркама. Для её активации требовалось лишь немного крови. И постоянная связь.
Портал откроется как прежде, но вот рядом с башней откроются врата. Демоны не заставят себя долго ждать… Верджил гонит эти мысли от себя, его задача – сделать врата только одни, и ограничить их, чтобы особо крупные экземпляры не могли пройти в этот мир.
Когда первые капли крови падают на печать, а амулеты в его руках мерцают, готовые объединиться, он замирает. Замирает, пораженный собственной догадкой:
«Если для сдерживания врат я использовал свою кровь, а сейчас окажусь по другую сторону - они начнут поглощать силу крови Данте. Чем дольше я буду там, тем большему риску его подвергну».
Он замирает перед порталом – правила снова изменились. Но он должен объединить медальоны снова.
Верджил не видит иного выхода.
Решиться: положить на алтарь жизнь брата или жизнь отца.
Какая из жертв не будет напрасной? Чья жизнь важнее?
Брат. Брат выбрал свой путь. И довольствуется жизнью среди людей, среди жалких смертных. Уподобляясь им, и их порокам. И его душа больше не жаждет мести. Он не знает другой жизни.
Отец. Заточенный приспешниками Мундуса. Верджил сможет вернуть ему возможность отомстить. И верит в то, что Ад подчинится Великому Темному рыцарю. Это будет справедливо.
Они его семья.
Уйти отсюда, навсегда забыть, что обрек своего отца на смерть.
«Я буду жить с этим всю оставшуюся жизнь. Что за жизнь это будет? Неспособный изменить произошедшее. Не выполнивший свой сыновний долг. Слабый. Бессильный. Никто. Остаться, и потерять брата. Надежда на то, что он выживет – ничтожна».
Что из этого – правильный выбор? Какая из жертв – оправданна?
Зал Осуждения; безмолвные демоны взирают на него сверху, они единственные свидетели его беспомощности… Мерцая амулеты соединяются. Механизм башни приходит в движение. С открытием врат он подписывает брату приговор.
***
Данте приземляется прямо перед ней, с трудом устояв на ногах. Она переводит взгляд на вершину, и снова на него, он согласно кивает.
- Леди, у нас крупный заказ. Не составишь мне компанию?
- Демоны, не так ли?
- Целая армия демонов у твоих ног. Что скажешь? – Он протягивает ей Калину-Энн.
- Заказ? Значит…
- Значит, нам не заплатят ни цента. Благотворительная миссия. Но дело не в деньгах. Будет вообще удачей – выжить.
- Кто заказчик?
- Мой брат.
Вряд ли он осознаёт, какой опасности её подвергает. Он верит, что сможет её защитить при любом раскладе. Он не думает, что ему не везет в картах. Всегда не везло.
- Нам её нужно разобраться с этими демонами, - она кивает на оставшихся стражей, которые обступают их кольцом.
- Это сводит меня с ума, - Улыбается Данте и выстрелом из Айвори сносит ближайшему демону голову.
«Вернувшийся вопреки моим ожиданиям. Если всё, что он сказал – правда, то мне лишь остается верить и следовать плану. Когда грани между мирами стираются, да? Я буду ждать».
Они расчищают площадку за несколько минут, что, как думает Данте, лишь небольшая передышка. Разминка. И ему это нравится.
Портал появляется из ниоткуда, словно из пространства вырезали целый кусок – как рваная рана; там черный беззвездный купол, и сотни демонов, спешащих к ним. Вокруг вихрем вьются горгульи, пронзительно крича, разнося повсюду запах серы и гари. Они первыми врываются в этот мир, громко крича и от множества пуль – падают каменным дождем вниз.
- Леди, даже не думай стрелять в них из гранатомета. Они проворнее. Поверь на слово.
- Ещё советы? – Она выдергивает чеку и забрасывает гранату прямо во врата.
- Постарайся не заскучать!
Усталость уходит, адреналин играет в крови – он двумя руками сжимает рукоять Ребеллиона и бросается в самую гущу врагов. Это действительно весело и совсем не сложно – он чувствует себя в своей стихии, круша хрупкие черепа и уварачиваясь от Железной Девы. Перепрыгивая через взорвавшегося демона, он меняет Ребеллион на мечи-близнецы, и на летящих к нему Павших обрушивается огненный вихрь.
Сегодня красавица Фортуна рядом с ним. Только её зовут Леди, и у неё не такой шикарный бюст, думает Данте. А ещё он должен за ней приглядывать, чтобы эти бесконечные поклонники не довели её.
А потом он чувствует как сердце пропускает удар. Но в следующую секунду он уклоняется от смертоносной косы Жнеца и тут же забывает об этом. Холодная нить всё равно вытягивает из него силы, но он не чувствует этого в пылу сражения. В проёме врат видна длинная вереница демонов, и ему нужно уделить внимание каждому.
***
Стены сотрясаются – поверхность портала подергивается легкой рябью; врата нестабильны. Слишком много демонов рвется на эту сторону.
Он ступает в портал с твёрдой уверенностью – успеть. Медальоны соединяются с Пределом Силы в его руках. И первоначальное ощущение, что из него тянут силы – уходит. Вместо этого поток силы проходит сквозь него – фиолетовая дымка окутывает с ног до головы. Теперь вся эта мощь принадлежит ему. Теперь, даже если снять печати не получится, он сможет их сломать.
И не допустить больше потерь. Не снова.
Поэтому он следует плану.
Портал переносит его на окраину – ещё не Преисподняя, уже не мир людей. Большой белоснежный зал словно иллюзия; стены испещрены неизвестными символами, руины неизвестного города застыли прямо в воздухе.
Тихо. Ни малейшего ветра, никаких звуков, кроме едва слышного шепота. Впрочем, Верджил не различает слов. И не смотря на кажущийся покой, это место смертельно опасно. Но для него ничего не имеет значения. Нужно лишь найти печати.
Ему следует лишь идти вперед, обходя осыпающиеся колонны неизвестного строения, опрокинутые шахматные фигуры, фрагменты статуй и надгробия. Он пробирается через пальцы каменной ладони разбитой статуи, когда замечает статую Хранительницы Времени.
Золото потемнело, а на сосуд с песком покрылся сетью трещин. Верджил силится рассмотреть, что написано не табличке у её основания, но статуя слишком далеко. И всё что он различает, как золотистый песок приходит в движение, ссыпается вниз.
«Время пошло. Нужно торопиться».
И он не думает о том, что сейчас происходит с Данте. Он просто должен успеть.
Наконец препятствия заканчиваются, и он выходит на тропу. Она складывается под его ногами из осколков витающих вокруг. Внизу – пропасть с молочно белым туманом, сливающимся с белоснежными стенами.
Ему слышится плеск воды где-то в отдалении. И воздух наполняется влагой.
«Это было в книге – темный монолит посреди вод забвения».
Дорога выводит его к ещё одному порталу. Верджил ненадолго останавливается перед ним; было бы неразумно переместиться и оказаться в ловушке. Но портал перемещает его в безопасное место – он оказывается на небольшом уступе, а напротив зависшей над пропастью скалы. С её вершины стекают ручьи и с оглушительным шумом срываются вниз, исчезая в молочно-белом тумане.
Всё что говорилось об этом месте в книге – соответствовало действительности.
Верджил телепортируется на несколько метров вверх, цепляясь за острые края.
Он начинает взбирается по едва заметным выступам, стараясь не сорваться вниз на склизких камнях. Края острые и на камнях остаются капли крови, но кожа на ладонях тут же затягивается. Камни под ногами осыпаются, и он прикладывает все усилия, чтобы удержаться. Он не имеет права на ошибку – кроме него Спарду никто не будет искать. Здесь довольно жарко, волосы липнут ко лбу, из-за высокой влажности – тяжело дышать, а плащ намок от брызжущей во все стороны воды и сковывает движения.
Он ни о чем не думает, его цель совсем близко. Ему лишь кажется, что прошло слишком много с тех пор, как они повергли Аркхама, с тех пор как расстались на вершине башни. А он не может опоздать. Не сегодня. Потому что боится, что снова потеряет тех, кто ему дорог. Теперь уже навсегда.
Хотя он приложит все усилия, чтобы подобное больше не повторилось. Успеет. Он успеет спасти отца и не дать погибнуть брату.
Черный камень возвышается на вершине скалы. На нем ничего нет, но когда Верджил подходит ближе, печати проявляются на абсолютно гладкой поверхности камня.
Времени нет. Сталь Ямато оставляет глубокий порез – он рисует на каждой печати символ из книги. Времени нет. И он думает лишь о том, чтобы всё сработало. Но символы загораются у него под пальцами. Возможно, на камне выбито предостережение, или проклятие, это уже не имеет значения. Печати вспыхивают алым, как только последний символ начертан.
Каменная крошка брызжет во все стороны, камень рассекает полоса света – проход открыт… Свет ослепляет Верджила, он выставляет вперед руку, закрывая глаза и слышит голос, который не может не узнать.
- Я знал, что ты придешь.
***
Их слишком много. И Данте едва успевает выставлять блоки и парировать удары, и снова атакует. Что-то придаёт демонам сил, это первое, что он замечает после того, как рассыпавшийся доспехами Дуллаган собирается снова. Он не замечает, что его теснят от Леди.
Кровь повсюду. Здесь почти не осталось стражей башни, и демоны погибают – омывая кровью не только лезвие меча, но и самого охотника. Он не успевает стрелять, даже просто вытащить пистолеты из кобуры, рукоять Ребеллиона словно вплавлена в его руки.
Рев демонов оглушает. Каждая из тварей чувствует этот сладковатый запах крови и это лишь раззадоривает их жажду сеять разрушение. Над головой кружат горгульи, и их становится всё больше.
За гвалтом демонической своры он не сразу различает крик Леди, но тут же бросается к ней – расшвыривая демонов в разные стороны.
Она выдохлась и уже едва справляется.
«Но всё же она молодец, держится!»
Он наконец осознаёт, что ей здесь не место. Что эта авантюра не для неё. Что в этот раз Рай и Ад раздавят их, не пощадив никого.
С прибывающими адскими созданиями вдвоём не справиться. Головокружение, и ноющие от напряжения мышцы. Не смотря на это - энергия внутри него требует выхода. Часть - не принадлежащая миру, который он защищает, его истинная сущность жаждет свободы.
- Леди, сейчас! Я только…
Он слышит зов. Когда обращается – демонов вокруг раскидывает в стороны. Из груди рвется звериный рык, а запах крови пробуждает злое веселье.
«Let’s Rock!»
Он сминает в лапах чей-то череп; подвернувшийся под руку демон скулит, скулит как собака, когда оказывается насажен на когтистую лапу. Меч падает под ноги. Ещё один из армии тьмы разорван пополам. Ухватив Падшего за белоснежное крыло, он тянет его вниз и без видимых усилий отрывает. Другой, неразумно бросившийся прямо на него – воплощение дьявола – оказывается его кормом. Горячая кровь из разорванных артерий стекает по чешуе демона.
Он расправляет крылья. Он воплощение хаоса посреди этой бойни. Хотя это лишь начало… Врата всё ещё открыты и Ад рвется сюда.
Безумная бойня. Кровь сводит с ума. Они дерутся друг с другом в порыве ярости и первобытного желания убивать, уничтожать слабых. Зов пробуждает гнев легионов Ада. И теперь ими никто не командует.
- Данте!
Голос. Чужой голос, голос человека. Она зовет его. Она… Леди.
Демоническая оболочка рассеивается в красной дымке, и он едва ли может устоять на ногах – предшествующая этой бойне ночь на Темен-Ни-Гру вымотала его. И тянущая его силу… Врата, думает он, вытягивают остатки. Верджил говорил, что нужно их просто сдерживать. Похоже, он знал, что делает.Она снова кричит.
«Я должен её защитить! Ведь я втянул её в это».
Твари вокруг не обращают на него внимание – и уничтожают друг дуга. И никто не замечает, что тень отделяется от него. Двойник замирает рядом, а потом следует за ним к девушке.
Леди сидит за обломком стены, прикрыв глаза. Разбитая губа, несколько порезов на руке, и ожег на бедре. Вокруг неё разлита святая вода, чтобы демоны не могли к ней подойти. Но они не обращают на неё внимания.
-Эй, как ты? – Данте протягивает ей руку и помогает подняться.
- Думала, что ты нашел напарника посговорчивее, - слабо улыбается она, смотря на стоящего за его спиной двойника. – Не знала, что ты так умеешь. Что с демонами?
-То что они начали убивать друг друга, нам только на руку. Но я не знаю, почему.
- Что нам теперь делать?
- Думаю, что всё скоро закончится, брат обещал не задерживаться. А он своё слово держит. Но уничтожить этих тварей всё равно придется . – Он кивает на Доппельгангера, - Ты пойдешь с ним. Он защитит тебя, и сможет вывести с поля битвы.
Леди вымотана бессонной ночью, и этой бойней. Её некогда белая блузка заляпана кровью, и видно как часто стучит её сердце, а в пистолете последний магазин, который она надеется истратить с пользой. И она смеётся, смеётся до слез, схватившись за живот. И говорит, что никогда ещё не слышала подобной чуши.
А потом она улыбается ему и Данте осознаёт, что она никуда не пойдет, и уж тем более не будет прятаться.
- Ты помог мне, так что позволь тебе отплатить. К тому же, вся слава достанется тебе, а я не могу этого допустить.
Он кивает и отдаёт ей свои пистолеты. Патроны точно не закончатся, говорит он, и вынимает воткнутый в землю Ребеллион.
Они снова бросаются в бой, в этот раз втроём. И становится легче, словно открывается второе дыхание. Правда двойник пропадает, едва получив повреждения, и Данте больше не может его вызвать, у него не хватает сил. И он не может себе простить, что повел эту девчонку за собой, в этот Ад. Ему не даёт покоя её улыбка.
Так улыбаются обреченные.
***
Теперь Верджил видит – внутри абсолютная тьма. И он не решается сделать шаг внутрь, даже услышав голос отца. Тем более услышав голос отца из чрева этой тьмы. Это место – ловушка, и он не собирается попасть в неё.
- Кто бы ты ни был, я Спарда. И то, что я тебя не вижу, не значит, что не смогу убить. Кто ты?!
Всё верно – Темный Рыцарь так просто не сдастся. Это его отец. Горло пережимает невидимыми нитями и он с трудом отвечает:
- Это я, отец.
- Сын?
И в этом голосе столько надежды.
Когда Верджил делает шаг в эту тьму, он перестаёт думать о ловушке, об уходящем времени. Все его ожидания, весь путь, тянущий за собой множество нерациональных поступков – всё приходит к логическому завершению. Конец долгого пути.
- Да.
Он различает среди отступающей тьмы отца, сидящего около обломка скалы; растрепанные пепельные волосы, шрам на щеке, бледная кожа и пустые глазницы. Он замечает это в какие-то доли секунды, но время рвется из под пальцев. Ценные секунды уходят и это может стоить его брату жизни.
Верджил порывисто обнимает его – его настоящего, не иллюзию - на мгновенье позволяя себе забыть обо всём.
«Я нашел тебя».
Разве что-либо ещё имеет важность, когда он чувствует на своих плечах ладони отца?
- Нужно вытащить тебя отсюда. На остальное сейчас нет времени.
Спарда кратко кивает.
Верджил снимает шейный платок и отдает ему. Ткань скрывает темные провалы глазниц.
Спарда с трудом поднимается, опираясь на подставленную руку. И Верджил наконец видит сквозь прорехи в плаще бледно-розовые осколки. Когти смерти.
«Забирающие положенное у живых и обращая в прах»
Сердце сжимается от изможденного вида отца, от вида тени Великого Темного Рыцаря.
- Нужно торопиться. У нас нет времени. Сдерживать портал долго – невозможно. – Верджил перекинул его руку через свои плечи, и приобнял, помогая сделать первые шаги, - «Минуты промедления будут стоить Данте жизни. Портал начнет разрастаться, когда поглотит остатки силы».
- Хорошо.
- Меч с амулетом вернут тебе силы.
- Нет! Нет времени объяснять, но меч теперь мне не принадлежит. Его наследуете вы, мои сыновья.
Верджил переступает порог бывшей ловушки вместе с ним. Камень за его спиной вновь становится цельным, а печати вспыхивают синим огнем и зов от них разливается по залу, резонируя от стен. Зов пробуждает в нем ярость, голодный гнев.
- Это предупреждение. Чтобы Мундус знал… чтобы все знали, что расплата близка, - тяжело дыша говорит Спарда, и Верджил чувствует, как часто бьется его сердце внутри этой хрупкой оболочки. – Демоны бросятся на нас, как только найдут. Они тоже… слышат зов. Он провоцирует их агрессию.
Но они оказываются совсем не там, откуда Верджил пришел – перед ними шахматная доска. Но нет фигур. Портал всё ещё здесь, а рядом ещё несколько. Полудемон всматривается в дрожащую поверхность, рисковать он не может. Шахматное поле сотрясается, и несколько клеток проваливаются в бездну. Нахлынувшее было облегчение, уступило место расчетливости – ему нужно защитить отца. И не позволить Данте рисковать собой дольше положенного. Поэтому, он ищет самый короткий путь к порталу.
«Осталось так мало».
Спарда дышит тяжело, и с видимыми усилиями.
Проходя мимо статуи Хранителя он замечает, что песок больше не движется.
Порталы сменяют друг друга. Верджил надеялся, что на их пути будет не много демонов, потому что весь их интерес сосредоточен вокруг врат. Но он ошибся… Демоны словно исчезли. И Ямато остается в ножнах.
«Вот черт!» - Амулет на груди обжигает холодом, сила больше не сдерживает портал, через несколько мгновений разлом начнет разрастаться.
«Данте, ты обязательно выживешь. Всегда выживал».
Верджил знает, что промедление будет означать смерть для Данте. Он оказал услугу, и остаться в долгу… полудемон не может себе этого позволить.
Он планировал разъединить медальоны как только поможет отцу выбраться из ловушки, но он не предполагал, что отец будет так сильно ослаблен долгим пребыванием в заточении. С отцом он движется гораздо медленнее и добраться до башни за столь короткий промежуток времени – они просто не успеют. Поэтому он медлит, и жизнь Данте висит на волоске. Хотя, врата уже поглотили остатки его силы.
- Отец, сейчас я разъединю амулеты. Осталось два портала, и если мы не успеем, то я не смогу ничего сделать. Открыв портал…
- С этой стороны, ты запустишь объединение миров. Да… я знаю. Ни ты, ни я, не можем того допустить, верно?
- Да.
Амулет распадается на двое в его ладонях без малейших усилий. Они снова перемещаются, но он лишь различает сменяющие друг друга свет и тьму, потому что больше всего обеспокоен состоянием отца. Им нужно успеть до закрытия портала.
***
Они дерутся с Леди плечом к плечу. И, кажется, что прошло не менее двух-трех часов, но на самом деле не более часа. Посреди гвалта, рычания демонов, визга снующих повсюду гарпий – время тянется бесконечно долго. Солнце скрывается за облаками и снова появляется. Пожиратели душ бледнеют и исчезают под его лучами. Они единственные не переносят света.
Его внимание переключается с неё на врагов, а меч разит демонов направо и налево, среди этой суматохи он не слышит характерного рева. Страж Гнев. Когда Данте наконец видит пульсирующие кокон, готовый взорваться, уже поздно.
Взрыв гремит совсем рядом.
Оглушает. И сбивает на землю. Рядом с ним падает Леди. Перед глазами всё плывет. Движения медленные, вялые. А потом наступает легкость, всё тело ватное, шум в голове пропадает, но он больше ничего не слышит. Кроме отдаленного гула.
Он помогает подняться Леди, и в отличии от него, она быстро приходит в себя.
- Ты как?!
- Сейчас я им покажу, что ракеты не менее мощные! – Леди спешно перезаряжает Калину-Энн, и выпускает заряд в толпу дьявольских пешек.
- Тебя ведь тоже накрыло! Уверена, что всё в порядке?! - Он тоже стреляет по ним, видит текущую у неё из уха кровь, и понимает, она его не услышит.
Демонов разметало на несколько метров вокруг. Он заторможено оглядывается, с удивлением отмечая тот факт, что легкость так и не прошла. Мышцы не сводит от усталости, и слух постепенно возвращается. А Леди всё продолжает стрелять. Ракеты закончились, и теперь она поливает демонов свинцом из его пистолетов.
Взрыв. Они ведь были почти в самом эпицентре. Он видит её резкие движения, суетливость, и неестественную бледность.
Через несколько минут она умрёт у него на руках.
***
Последний портал смещается из-за нестабильности, и они выходят в этот мир через врата, оказываются у подножья башни. Врата начинают закрываться, словно затягивается шов, стянутый невидимыми нитями. Легкий взмах меча – уничтожает стоящих рядом демонов.
Первое что бросается в глаза - Верджил не видит никого из старших демонов; здесь лишь стражи и низшие, остальным не хватило времени, чтобы добраться до портала. Три-четыре сотни, это не так уж и много. Он даже поможет Данте от них избавиться, только отведет отца в безопасное место.
«Остальным не хватило времени».
Значит, он успел.
«Данте».
Демоны замирают, а потом начинают отступать, когда Спарда и поддерживающий его Верджил, проходят вперед. Они чувствуют превосходящую силу, силу Темного Рыцаря. Они бояться.
***
Врата – кусок материи чужого мира – вспыхивают синим пламенем и некогда широкий проход сужается. Медленно, но демоны больше не проникают через него.
Он один. Один посреди остатков армии тьмы.
Он не чувствует, как лезвия входят в его тело, пока он сидит склонившись над ней.
«Если я сейчас упаду, то больше не смогу подняться. Но я должен…»
Ради людей? Он не уверен. Сейчас чья-то смерть – лишь далекий отголосок. Сейчас перед ним лежит она, но он ничего не чувствует по этому поводу. Просто нужно встать.
Он не помнит причин. Он устал. В его боку засел осколок после взрыва, но он не чувствует боли.
Смерть? Разве он способен на уступки? Разве он может сдастся?
Побелевшие губы растягиваются в усмешке. Он медленно поднимается.
Да, так - бороться.
Бороться с правилами, с братом, со всем Адом, если потребуется. Защищая этот никому не нужный мир, прикрывая девушку, которой слишком рано драться с соперниками подобного уровня, сражаться, не забывая, что по ту сторону врат Верджил тоже делает всё, что в его силах.
Ему очень хочется пить. Горло сухое, словно пустыня, а от теплого ветра, из этого осколка чужого мира, становится только хуже.
И за этот трижды проклятый мир Данте не хочет умирать. Всё его естество стремится выжить. Выжить, не смотря на теряющие чувствительность нервные окончания, не смотря на головокружение и с трудом дающееся дыхание, не смотря на располосованную кровавыми росчерками кожу, через силу он снова поднимает меч.
Отдышка наступает вслед за ставшей уже привычной жалящей болью от обступивших его плотным кольцом тварей. Потом он начинает впадать в бессознательное состояние, а небо над головой закручивается в воронку. Потом снова бой, но отключается он всё чаще, и всё реже может уклоняться от атак и выпадов, когда снова приходит в себя. Безразличие накатывает вслед за слабостью. Головокружение, шум в ушах и перед глазами двоится, но Мятежник по-прежнему в его руках, и он пронзает одного демона за другим.
Он не видит её, но чувствует. За ней покой, она заберет его туда. Его срок пришел, и темный плащ Смерти уже маячит за его спиной. Он столько раз смотрел в её глаза.
«Совсем не такая, как я ожидал».
Теперь он чувствует, как врата вытягивают из него силы. Но это больше не больно, и вместо покалывания на кончиках пальцев, в груди разливается жар.
Не смотря на тишину, плотным ватным коконом опутывающую его, он ощущает как стеклянный шар разбивается у него под ногами. Ему святая вода уже не приносит боли, но демоны вокруг мгновенно исчезают, едва жидкость попадает на них.
Он падает на спину, когда что-то сбивает его с ног. Где-то на границе видимости ярко-синим вспыхивают врата.
«Так ярко…» - глаза застилает пелена, или это лишь яд, с которым больше не может бороться регенерация. Но он поворачивает голову в сторону башни и ему мерещатся двое, – «Хоть одному из нас удалось достичь цели».
Он закрывает глаза. Острая боль в сердце не даёт ему вздохнуть. А вслед за болью приходит тьма.
***
Верджил ведет его. Ведет в безопасное место, и не может даже оглянуться. Он видел их – она лежит мертвая, в паре метров от Данте. Он знает, что вернется сюда, за телами.
«Не успел».
Не хватило так мало – каких-то секунд. Не хватило. Он мёртв. Данте мёртв, но Верджил никак не может принять этот факт. Что-то мешает, сдавливает внутри тугим узлом, всё не так.
И всё, что его сейчас волнует, это жизнь и безопасность отца.
Вокруг торжество хаоса и смерти: запах горелой кожи, пепелище, полуразрушенные здания город, глаза ест из-за дыма.
Он ведет отца туда, подальше от башни, в темноту проулков, где ещё должно быть прячутся стражи. Там должна быть контора брата. Там вряд ли будет безопасно, но там точно есть аптечка и оружие. Больше Верджила ничего не волнует.
Ему приходится тащить отца практически на себе, потому что того окончательно вымотала дорога.
Он ведет отца к уцелевшим домам, по знакомой улице и ни один демон не смеет на них напасть. Но на месте находит лишь руины конторы. Хотя соседние дома уцелели, и он выбивает дверь здания, которое ему кажется достаточно крепким, которое не развалится в ближайшее время.
Судя по всему, раньше эта комната была жилой.
Он помогает отцу лечь на кровать, и накрывает его пледом. Он огладывается – судя по всему, люди покинули это помещение не так давно. Кровавый развод тянется к двери. И видимо, не по своему желанию.
Спарда засыпает, сжимая его руку в своей. И Верджил садится на пол, рядом с кроватью. Он прикрывает глаза, не позволяя себе заснуть, не позволяя себе думать об оставленном там брате. Он думает, что стоит раздобыть еды, и какие-нибудь медикаменты. И начертить печати на двери, чтобы ни один демон не мог сюда проникнуть.
Он думает, что займется этим в ближайшее время, только немного посидит вот так, рядом с отцом.
***
Когда портал закрывается – остаточная волна силы проносится подобно вихрю, уничтожая оставшихся демонов. И заставляя его сердце биться снова.
Данте судорожно дергается, пытаясь вздохнуть, пелена перед глазами не позволяет ничего разглядеть. Оцепенение, и бьющееся о сломанные ребра сердце отдается в висках. На грудь словно положили камень. И ощущение удушья не отступает, импульсы боли подобны электрошоку. Он не слышит хруста собственных позвонков, а после не может даже пошевелиться.
Агония всё длится, а он не может даже разомкнуть губ.
Страх. Разум мечется в клетке боли и осознания.
Кажется, что губ касается что-то холодное.
Поцелуй смерти.
Больше ничего.
***
И кровь напитала землю. Весной, из под мерзлой земли, пробьется молодая зелень. Небольшое надгробие порастет мхом, закрывая вырезанные на камне слова. Он вырезал их самым смертоносным лезвием, старательно, словно таким образом говорил «Спасибо». Для него это был жест благодарности, и не больше. До тех пор, пока ему не пришлось в одиночку переносить тела.
Девушка, что рвалась помочь ему, по мнению Верджила не была той, ради кого он стал что-либо делать. Но, не смотря на это, он похоронил ее рядом с Данте.
Имя близнеца оседает на губах. От чего-то Верджилу сложно его произнести.
Ветер бьет в лицо холодными порывами, но день солнечный. Небо чистое, без облаков. Дикая усталость, из-за переходов через порталы, и напряжение ночи – взяли свое, он абсолютно невосприимчив к происходящему. То, что произошло ночью, не изменило их отношения друг к другу, только Данте это больше не волнует. А может, никогда и не волновало.
Полудемон помнит, как вернулся за ними, и увидел на земле глубокие борозды. Он думал, что никогда не забудет стертые в кровь подушечки пальцев, и забившуюся под ногти землю.
Верджил не помнит, что же подсказало ему, что нельзя оставить ого тело просто разлагаться в земле. И он решился… На земле медленно вырисовывалась прямоугольной формы пентаграмма, витиеватые символы заполняют фигуру. Он чертит лезвием Ребеллиона, почти машинально. Быстро, словно стараясь скорее отделаться от того чувства, что заставляло его бросать беглые взгляды на тело.
Он не может понять, сожалеет ли о смерти брата. Но знает, если бы Данте остался жив, то рано или поздно они сошлись бы в последней битве. Последней для одного из них. Но всё так, и не иначе. И на бледном лице близнеца никогда не будет этой усмешки, а на ладонях Верджила темные следы от меча. И на клинке проступают темные пятна. Только потом Верджил вспоминает, что меч был напитан кровью Данте.
Когда пентаграмма начертана, он поднимает тело близнеца на руки, чтобы перенести в центр. Это непривычно – держать его на руках, всматриваясь в родные черты. Он ни о чем не думает, просто действует по инерции – положив его в центр, гладит его по волосам, убирая их назад. Кожа под рукой холодная. Данте совсем не похож на спящего, он выглядит слишком спокойным, остановившимся в постоянном сопротивлении с этим миром.
Это похоже на дань уважения – прощание с самым первым соперником, с частью отражения, с братом. Ему достаточно просто уйти, и никогда больше не возвращаться мыслями к этому моменту. Когда он находится рядом, когда понимает, что не смотря на то что не убивал его, вина будет жечь душу. Покой, о котором он мечтал – станет недостижимым. И дело не в раскаянии, его Верджил не чувствует ... Ведь всё правильно, всё так как должно было быть, если…
Если бы он напал первым, если бы заставил себя оставить часть воспоминаний там, перед входом в Темен-Ни-Гру, если бы мог. Превратиться в идеального война, принявшего Силу, отдавшему своё прошлое, за которое еще цеплялся. То что осталось сейчас – это страх.
Сложно заставить себя встать в полный рост и пересечь границу символов, но иначе нельзя. Когда он оборачивается – на земле остаётся лишь дымящаяся пентаграмма. Ничего больше. Ни боли, ни страха, ни тяжести вины. Так должно быть.
Теперь только камень с именем брата – всё что останется напоминанием. Не будет пролито слез, не будет красивых речей и тех, кто знал. Здесь просто точка невозвращения. Это сильнее боли, это слабее ненависти. Это безмолвное прощание. И прощение, возможно.
Верджил не думает, что когда-нибудь простит себя. Не сможет произнести его имя, не признает утраты до конца. И не хочет думать, что возможно рядом с именем брата стоит еще одно. Его.
И он оседает на землю, не в силах удержаться на ногах. Он смотрит в ночное небо, и вспоминает слова, что были сказаны несколько часов назад.
Только сейчас он в полной мере осознаёт, что значил выбор. У него больше нет брата. Нет, не так… Брат мертв по его вине. Верджил не имел права решать за него.
«Ты бы, наверное, никогда так не поступил. Черт! Ты бы не стал уподобляться мне».
Он не думал – как будет жить дальше без него.
***
Всё постепенно налаживается. Наверное.
Последствия открытия портала – около двух сотен человек оказались под обломками, несколько десятков считаются пропавших без вести; но завалы разобраны, по новостям передают, что многие уже переведены из отделения реанимации, но люди лишились крова, многие – своих близких (одна треть погибших – дети), и всех их волнует лишь один вопрос: что же произошло? По чьей вине?
Одна из версий – террористический акт. Бомбы были заложены в канализации. Но многие оспаривают возможность подобного акта.
Официальной версии правительства до сих пор нет.
На месте трагедии, где ещё недавно был спальный район, сейчас собираются люди, чтобы возложить цветы в память о погибших. Организован фонд помощи пострадавшим. Вы тоже можете помочь…
О демонах ни слова.
Отец спрашивает, где Данте. И Верджил отвечает, что помогает людям, что у него задание, что он кого-то спасает. А потом осознаёт – что врать бесполезно. И он решается.
@темы: Данте, миди, авторский текст, ФБ 2012, джен, anomalgay, оригинальная Devil May Cry, Данте 3, Вергилий|Нело Анжело, Леди|Мери, Victima (Жертва), Спарда, PG-13
Название: Скитания Тёмного Рыцаря: Наследник
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Lomendeon)
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: миди, 4433 слова
Пейринг/Персонажи: Вергилий, Двойник, Спарда, Данте 5. Упоминаются Мундус и Данте 3
Категория: слэш
Жанр: драма, ангст
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Вергилий - новый правитель Преисподней. Но легко ли править Адом тому, кто демон только наполовину?
Примечание: Из цикла "Скитания Тёмного Рыцаря"; желательно (но необязательно) читать после "Скитания Тёмного Рыцаря: Verdammung"
В аду поднимался рассвет.
Холодные лучи белого, словно снег, солнца выхватили из темноты очертания дворца Императора, возвышавшегося над чёрной гладью воды. Когда-то здесь был остров, и на нём стояла каменная крепость прежнего правителя Преисподней – Мундуса, падшего бога. Новый дворец поднялся прямо из руин, его тонкие, будто бы сотканные из тьмы шпили пронзали залитое ослепительным светом небо. Во всей Преисподней не было места более тёмного, холодного и страшного, чем этот замок. Но на рассвете гладкая чёрная поверхность вспыхивала, словно драгоценный камень, отражая первые лучи солнца. Причудливые узорчатые башни сияли на свету, блики танцевали на окнах и тонких шпилях. Ночная тьма съеживалась и, шипя, отползала в переулки, уступая место дневному светилу - оно здесь было ядовито-белым и настолько ослепительным, что днём скрывалось на фоне белизны неба.
Из своей башни демон-двойник мог видеть только тонкий луч, который всегда первым пронзал тьму прямо напротив окна. Мгновение длилось недолго – быстро светлело небо, а потом как-то очень уж незаметно подкрадывались сумерки, и за ними – новая ночь. День за днём – в клетке, в темнице из тьмы, такой родной и такой ненавистной сейчас. Уж лучше бы его держали под землёй, чем здесь, в высокой башне, где из окна виден свет солнца, но нет великолепия рассвета. Если бы вокруг царила непроглядная тьма, демон перестал бы изводить себя надеждами выбраться из заточения. Но здесь, в башне Императора, все жили с несбыточной мечтой и надеждой в сердце. И демон-двойник был в числе тех, кому ещё повезло.
Император приходил по ночам – открывал тяжёлые двери одним лёгким прикосновением и молча манил за собой. Двойник никогда не сопротивлялся, только если ему не приказывали. Слишком дорог был каждый глоток даже мнимой свободы, чтобы его потерять. Демон следовал за Императором вдоль тёмных коридоров, едва освещённых магическими огнями, поднимался по винтовой узорчатой лестнице вверх, на самую вершину башни. Там их ждала круглая комната с высоким потолком, огромной кроватью на одной половине и подобием кабинета на другой. Двойник знал, что Император не живёт здесь – свои настоящие и куда более скромные покои он обустроил где-то в глубине замка, - но ничего не мог поделать с охватывавшим его трепетом. А ещё он чувствовал зависть, глядя на огромные окна, в которые так хорошо было видно море и танец солнечных лучей на поверхности воды.
Но Император редко позволял демону насладиться видом. Он выбирал момент, когда двойник стоял у окна, и бесшумно оказывался за спиной. Его холодные руки с длинными сильными пальцами всегда были уверенными и требовательными, и даже слегка грубыми – демон-двойник с содроганием вспоминал, как несколько лет назад эти же руки без сомнений проворачивали клинок катаны в его теле. Тогда глаза полудемона – ещё не Императора – были кроваво-красными, а на губах играла предвкушающая ухмылка.
– Ты подчинишься мне или умрёшь.
Надо было выбрать смерть, но двойник слишком поздно это осознал. Впервые он подумал об этом, находясь в заточении в башне между мирами. Потом – когда всё тот же полудемон, наследник Спарды, заставил принять чужой, ненавистный облик и потребовал оставаться в нём всё время. Ещё позже он вспоминал о смерти каждый раз, когда Император приводил его в эту комнату. Но потом сильные руки толкали демона на кровать, снова не оставляя права выбора, и двойник на какое-то время забывал обо всём.
***
…в огромном зеркале напротив кровати он видел своё отражение – красивое лицо, прямой нос, голубые глаза и растрепанные белые волосы. У него слегка загорелая кожа и гибкое сильное тело, почти такое же, как у самого Императора – но у правителя Преисподней намного больше шрамов. Его кожа очень светлая, на груди – сияющие зеленоватым светом тонкие полосы: ошибки прошлого. Но былое никогда не интересовало демона-двойника – ему куда больше нравилось видеть боль, затаившуюся на дне тёмных глаз Императора, слышать, как на самом пике удовольствия он тихо и сорвано выдыхает чужое имя. В этот момент глаза двойника вспыхивали золотистым светом, когда он получал свою награду – терпко-сладкий вкус чужих страданий, настолько восхитительный, что ради него пожертвовать можно было очень многим. Иногда – даже свободой…
Его комната – тюрьма, сотканная из тьмы. Пол, потолок, стены – всё из гладкого чёрного камня, окно – единственный и неверный источник света во мраке. Император иногда бывал слишком самоуверенным – редко, очень редко, намного чаще его одолевали подозрительность и паранойя. Но к демону-двойнику у него была слабость, потому что не так тщательно были проверены замки, не так много охраны прислали в тёмную башню. И то, что стены в темнице – зеркальные, тоже было упущено из виду.
Двойник научился скрываться. Он неслышно переходил от одного зеркала к другому, скользил неуловимой тенью и смотрел. Иногда он думал, что знает об этом дворце намного больше, чем любой другой его обитатель. Зеркала были повсюду; там, где их не было, помогала отражающая поверхность каменных стен. Оставалось единственное место, куда демон так и не решился проникнуть – покои Императора…
***
Солнце было уже высоко в небе, когда двойник добрался до тронного зала. Он помнил, как выглядело это место раньше: серые каменные стены, массивные колонны и чудовищных размеров трон, на котором восседала огромная статуя прежнего правителя. Но тот замок оказался разрушен несколько лет назад, и вместе с ним стёрлась память о громоздких угнетающих постройках. Пока в новом дворце наполняла коридоры тьма, в тронном зале сиял ослепительный свет. Сводчатые потолки терялись где-то в вышине, солнечные лучи били в окна. Во всём зале не осталось ни одного тёмного уголка.
Трон тоже был другим – новый Император не стал устанавливать памятник самому себе, а лично занял место правителя. Сияющие ступени из костей поверженных противников вели на пьедестал, где и стоял узорчатый трон, спинка которого была украшена черепами лже-наследников. Обычно зал пустовал – демоны привыкли к темноте дворца и не любили здесь появляться. Увидеть в этом зале самого Императора удавалось ещё реже, и двойник там тоже не часто задерживался – только когда происходило что-то интересное, как сейчас.
Вопреки обыкновению зал оказался заполнен демонами. Большинство из них были молчаливыми белыми рыцарями – личная гвардия Императора, - но среди остальных двойник заметил самых сильных и алчных, жаждущих власти тварей. Когда-то нынешний правитель победил столько демонов, желавших занять трон, что остальные прекратили вызывать его на бой – но зато они подобрались вплотную к трону, и строили козни за спиной молодого Императора. Двойник не винил их: на месте древних, могущественных, а главное чистокровных демонов он тоже никогда не простил бы выскочку-полукровку – и пусть он будет хоть трижды наследником Легендарного Тёмного Рыцаря.
По залу прошёл шепоток, и на центр вышел тёмноволосый мужчина с массивным двуручником за спиной – очередной самоуверенный претендент на власть. Такие всё ещё приходили в замок – в основном это были сильнейшие и очень молодые демоны из отдалённых уголков Преисподней, наслышанные о жестокости Императора, но никогда его не видевшие. У таких никогда не было шансов на победу, но никто не спешил разочаровывать много возомнивших о себе юнцов.
– Вергилий Спарда! – громко произнёс мужчина, и в зале сразу же воцарилась тишина. – Я, наследник Великого Императора Мундуса, обвиняю тебя в незаконном присваивании себе короны!
Зал снова загудел. Сюда приходили разные смельчаки, но все знали, что с так называемыми наследниками Мундуса Император расправлялся особенно жестоко. Вот и сейчас затерявшийся среди теней двойник видел, как потемнели глаза восседавшего на троне полудемона – но Император больше ничем не выдал охвативший его гнев.
– Тебе придётся ответить за свои слова, - негромко предупредил правитель и продолжил, как того требовали традиции. – Но ты ещё можешь одуматься и отказаться от поединка. Возможно, я буду к тебе милосердным, - губы Императора растянулись в пугающей улыбке. Но молодой демон не отступил.
– Отказываюсь, – чётко произнёс он, глядя прямо в тёмные глаза полукровки. – Ты не уйдёшь от поединка, самозванец!
В зале в очередной раз поднялся шум. Двойник знал: слишком многие в Преисподней разделяли мнение молодого демона. И многие сейчас его поддержали бы, если бы не многочисленная гвардия Императора. Белые рыцари подчинялись каждому слову сына Спарды, они были готовы беспрекословно убить любого. Любая попытка поднять бунт прямо во дворце закончилась бы кровавой бойней – и провалом.
– Как пожелаешь, – согласился Император и поднялся с трона. – Готовьте Арену.
Демоны зашумели – все были уверены в победе полукровки, но никто особо не огорчился – от юнцов из глуши никогда многого не ожидали. И теперь все предвкушали зрелищную битву – а за ней и бал, который традиционно устаивали после каждой победы молодого Императора.
Ареной называли выступавшее из воды плато прямо перед замком. Оно было почти идеальной круглой формы, и на нём часто проводились турниры. В этом тоже был особый смысл: раз за разом Император сражался с победителями турниров, утверждая своё право на корону. Снова и снова здесь проходили кровавые бои с лже-наследниками трона. Поначалу все верили, что полукровка долго не протянет в таком ритме и проиграет, но сын Спарды выходил победителем из каждого сражения вот уже несколько лет. Для разочаровавшихся и почти смирившихся демонов регулярные турниры стали не более чем красивым зрелищем.
Двойник перемещался по зеркалам, подыскивая наиболее удобную позицию, и вскоре притаился в тени чёрной колонны у самого поля боя. Оттуда было прекрасно видно обоих противников: тёмноволосого чужака с мечом в руке и Императора в кроваво-алых одеждах. Двойник обратил внимание что противник сына Спарды по меркам демонов был совсем ещё мальчишкой – но даже он был старше и опытнее Императора-полукровки.
Не было никакого вступления, никто не бил в гонг. Просто в какой-то момент глаза противников встретились, а руки сами легли на рукояти мечей.
– Если ты передумаешь, я позволю тебе быстро умереть, – в последний раз предложил Император. Он говорил тихо, не стараясь перекричать шум вокруг, но демон на противоположной стороне арены услышал.
– Мечтай, - ухмыльнулся он и послал в Императора сгусток зелёного огня, отражённый магическим щитом. Бой начался.
Двойник видел много таких сражений. Он жил здесь ещё при прежнем правителе Мундусе и уже в то время застал немало турниров и показательных казней. Но падший бог оказался хитрее: заняв трон, он переключил ненависть демонов на отступника, Легендарного Тёмного Рыцаря, который незадолго до этого покинул Преисподнюю. А когда все опомнились, Мундус уже настолько прочно закрепил за собой титул Императора, что никто не посмел его оспаривать. Редкие турниры тогда стали не более чем демонстрацией силы и превосходства.
Но Вергилий был не таким. Он пришёл из ниоткуда и так же, как и Мундус, захватил трон, пока в Преисподней царило время смуты. Но потом он сам перетянул на себя всю ненависть демонов: многочисленными казнями недовольных, переменами и реформами, самим своим существованием. Он был наполовину человеком, слабым, недостойным трона существом – но упрямо уничтожал любого, кто вставал у него на пути. Двойник знал: демоны ещё не скоро смирятся с таким положением вещей. Как бы ни был жесток Вергилий, с какой бы яростью он ни убивал несогласных – они не прекратят снова и снова приходить и требовать освобождения трона.
Рёв толпы заставил двойника отвлечься от собственных мыслей и посмотреть на арену. В воздухе оседало облако разноцветной пыли, оставшейся висеть после многочисленных заклинаний, а в центре поля боя замерли противники. Молодой демон упал на колени, зажимая рану на шее, его тело полностью было в крови. Император стоял рядом – гордый, непобеждённый. Его левая рука была трансформирована, и её покрывала тёмная с синим отливом чешуя, с когтей капала кровь. Немного понаблюдав за противником, Император сделал неуловимое движение катаной. Голова демона ещё пару мгновений держалась на плечах, ярость в глазах ещё не успела смениться страхом, - а потом покатилась по каменной площадке, разбрызгивая вокруг алые капли. Толпа разочарованно взвыла.
- Отдайте тело гончим, – велел Император двум подошедшим белым рыцарям. Те отдали честь, подняли останки демона и унесли с арены. Другие с помощью простых заклинаний принялись очищать камень от крови. Демоны начали расходиться, один из них громко сообщил о том, что на закате состоится бал – так на всякий случай. Но объявление уже никто не слушал: все и так это знали.
Никем не замеченный, двойник скользил в пустоте, не задерживаясь в шумных зеркалах и ругая себя за рассеянность. Задумавшись о своём, он пропустил всё сражение – а ведь прежде такого не было. Прежде он смотрел, запоминал, как двигается Император, когда удобнее атаковать, учился на ошибках побеждённых смельчаков, надеясь когда-нибудь бросить вызов сыну Спарды. Успокаивать себя тем, что такой промах, как всего лишь один пропущенный бой, не представляет собой ничего серьёзного, было глупо. Всё ещё сердясь на себя, двойник и не заметил, как стих шум и гул. Удивлённый, демон заглянул в ближайшее зеркало и тут же отпрянул.
Его всё-таки занесло в покои Императора, место, которого он так избегал все эти годы. Он никогда не приходил сюда, опасаясь охранной магии, которой могло быть пропитано это место. Да и Император мог его заметить, а двойник не хотел раскрыть свой маленький секрет. Ведь если сын Спарды узнает, что всё это время пленённый демон мог свободно передвигаться по замку, то в лучшем случае переведёт в другую комнату, где уж точно не будет никаких зеркал. В худшем – сразу убьёт. Он сможет, двойник нисколько в этом не сомневался.
Осталась предпоследняя лампа. В отчаянии, раненая тень бросается на свет, стремясь уничтожить хотя бы один его источник, но полукровка оказывается быстрее и проворнее. Он просто телепортируется к оставшейся тёмной лампе и включает её. Ослепительный свет заливает зал, тень кричит от боли и съёживается. Во всём помещении не осталось ни одного клочка тьмы, и демон-тень теряет сначала доспехи, а потом и силы. Ему негде скрыться – да и не успеть. Полукровка – отпрыск Спарды – снова оказывается рядом и вонзает меч в ставшее уязвимым тело.
– Подчинись, – в алых глазах застыло равнодушие. Тень душит в себе крик боли и кивает – он не сомневается, что в противном случае его убьют и тут же забудут об этом. Давно он не сталкивался с таким сильным противником… Полукровка неожиданно проворачивает клинок и рывком вытаскивает его. Кашляя и задыхаясь от боли, тень падает на колени, больше всего на свете желая сейчас убраться в темноту. Но его не отпускают.
Подавив страх, двойник приблизился к зеркалу – не вплотную, но достаточно близко, чтобы видеть Императора. Сломленного, израненного, прислонившегося спиной к двери в небольшую ванную комнату. Красные турнирные одежды валялись на полу горой тряпья, насквозь пропитавшиеся кровью. Цвет, который так ненавидел сын Спарды…
– Я знаю, что ты можешь принять его облик, – лезвие катаны скользит по щеке, легко, почти случайно царапает кожу. – Ты уже был им.
Тень закрывает глаза. Он ненавидит его – младшего сына Спарды, полудемона Данте. Тень подчинялся ему почти двадцать лет, прежде чем удалось освободиться. И вот теперь старший сын Спарды требует от него снова принять тот, ненавистный облик.
У тени нет выбора. Он вздрагивает всем телом, меняя внешность, открывает глаза – и получает сокрушительный удар в челюсть. Вергилий не даёт упасть, хватает его за волосы и шипит в самое ухо:
– Никакого красного! Чтобы я больше тебя не видел в красной одежде!..
Если бы кто-то из высших демонов увидел Императора в таком состоянии, с полукровкой покончили бы после ближайшего турнира.
Правитель Преисподней выдохнул сквозь сжатые зубы, сбросил с себя остатки одежды и шагнул под тёплые струи воды. Двойник видел, как ему было больно: боль сковала каждое движение Императора, он прихрамывал, а левая рука – та самая, которую он трансформировал на поле боя, - висела безжизненной плетью. Вода смывала кровь с бледной кожи, капала с белоснежных волос. Обнажённый израненный Император казался настолько уязвимым, что двойник с трудом подавил желание протянуть руку и вцепиться когтями в мягкую человеческую плоть. Но раны стремительно затягивались, и с каждым мгновением к Императору возвращались силы. Из душа он вышел спустя всего пару минут и снова с холодной маской отрешённости на лице; на теле не осталось ни царапины. Двойник тут же отступил в тень.
Он знал, что будет теперь: шумный бал, мнимая атмосфера вседозволенности. Во дворец впустят всех желающих, позволят делать всё, что захочется – но белые рыцари отследят каждого гостя, убьют каждого, кто перейдёт невидимую черту. Император тоже придёт – величественный и холодный, нисколько не уставший после боя с очередным выскочкой. И глядя на него, никто не посмеет поднять бунт и попасть под острый клинок демонической катаны Ямато.
Никто из гостей так и не узнает, что всего несколько минут назад Император был слабее котёнка, что его можно было брать голыми руками.
Погружённый в эти невесёлые мысли, двойник вернулся в свою башню. Ему надо было подумать, как можно использовать полученную информацию в своих целях.
***
Бал начался, когда солнце наполовину погрузилось в море. В сгустившихся сумерках чёрный дворец казался хищной тенью, нависшей над тёмной водой. Круглое плато арены опустело, и на гладком чистом камне не осталось ни одного напоминания о недавнем сражении.
В огромном зале царил приятный лиловый полумрак – гости замка не были любителями яркого света. Отовсюду звучал смех, звон бокалов: подстраиваясь под Императора, высшие демоны приняли обличья людей. Демонессы все были соблазнительными роковыми красавицами, но двойник не обращал на них никакого внимания. Им всем было далеко до его былой страсти – оперной певицы Неван, которая сейчас находилась где-то далеко в человеческом мире. Если бы не её вздорный братец Аластор… Двойник мечтательно улыбнулся своим мыслям и продолжил поиски.
Найти Императора в толпе оказалось нетрудно – теперь он был в иссиня-чёрных доспехах почти такого же цвета, как его демоническая броня. Если полукровка вдруг трансформирует руку, никто этого даже не заметит. Двойник затаился, наблюдая за сыном Спарды – почему-то в свете последних событий ему казалось очень важным не упустить Императора из виду. А тот внимательно слушал огненного демона Аргосакса и понимающе кивал.
– Люди совсем распоясались, – донеслось до двойника. – Один из них смог заполучить силу огненной стихии и сразу возомнил себя мной. Хорошо, что его довольно быстро убил какой-то охотник из человеческого мира, а то прибавилось бы мне дурной славы… – Аргосакс сокрушённо покачал головой.
– Никогда бы не подумал, что мы будем пить за здоровье охотников на демонов, – холодно улыбнулся Император. – И тем не менее я с радостью сделаю это, ведь один из этих сорвиголов спас вашу репутацию.
– Не могу с вами не согласиться, за это обязательно надо выпить, – вклинился в разговор незнакомый демон в маске и поднял бокал. – А ещё я предлагаю выпить за удачное стечение обстоятельств.
Демоны осушили бокалы. Двойник неотрывно следил за Императором, он видел, как совсем незаметно дрогнула его рука, как расширились зрачки в изумлении.
– Вы позволите поговорить с вами наедине, Император? – дружелюбно спросил демон в маске. Император поставил бокал на поднос проходившего мимо слуги.
– Разумеется. Прошу за мной, – слегка кивнув Аргосаксу и пожелав ему приятно отдохнуть на балу, полукровка повёл незнакомца вглубь замка.
Зеркала сменялись одно за другим. Двойник спешил, боясь потерять Императора и таинственного гостя из виду, не таясь, быстрой тенью скользил по стене. Он следовал за ними по тёмному пустынному коридору, всё дальше и дальше уходя от шумного зала.
– Сюда, - Император открыл дверь в какую-то комнату и, пропустив незнакомца вперёд, тоже вошёл. Двойник замер на стене растерянной тенью.
В той комнате не оказалось ни одной зеркальной поверхности.
Вергилий вошёл в комнату следом за демоном и опечатал дверь. Теперь он был уверен, что за ними не следят и не подслушивают. На всякий случай он проверил ещё раз все печати, убеждаясь в их сохранности, и только после этого повернулся к гостю. Демон уже снял маску и теперь снисходительно наблюдал за тем, кто для всех был только Ледяным Императором.
– Давно не виделись, Верджил, – произнёс Легендарный Тёмный Рыцарь Спарда.
***
Несколько лет спустя, в мире людей
– Сигарету?
– Нет, спасибо.
Тёмноволосый, изрядно потрёпанный парнишка криво усмехнулся, доставая из кармана зажигалку. Замёрзшие пальцы не хотели слушаться, и огонёк вспыхнул раза с седьмого. Парень торопливо поднёс его к кончику сигареты и с наслаждением затянулся.
– Не куришь, значит, – выдохнул он облачко дыма.
Стоявший рядом с ним и внимательно изучавший расписание демон отрешённо кивнул, что-то записал на мобильный.
– Бросил, когда мне было двадцать. Идём. Наш поезд через четыре часа.
Одноразовый стаканчик с кофе обжигал пальцы, когда Данте возвращался от киоска к зданию вокзала. Снежинки летели навстречу, ослепляли: настоящая зима началась недавно, с морозами, и снег падал крупными белыми хлопьями. Лёгкая куртка Данте была совсем не предназначена для такой погоды. Порывистый ветер швырнул в лицо горсть снежинок, по громкоговорителю объявили о прибытии очередного поезда, и парень ускорил шаг. Ещё только начинало светать, но людей на вокзале было много, и почти все они сторонились подростка в драных джинсах и с разбитой губой.
Руки были заняты, и дверь в здание пришлось открывать пинком.
Данте нашёл демона на втором этаже, в зале ожидания – только у этого странного существа были серебряно-белые волосы, не перепутаешь. Он сидел с краю, недалеко от табло, и что-то читал. Книга выглядела подозрительно древней, и Данте подумал, что она наверняка украдена из какого-нибудь архива. Парень плюхнулся на соседний стул, едва не расплескав при этом кофе и помянув нехорошим словом владельцев киоска, которые ещё не додумались купить для стаканчиков специальные крышки. Как это и происходило обычно, цивилизация добиралась до провинции крайне медленно.
– Ну и что это? – демон наконец соизволил обратить внимание на своего подопечного и презрительно посмотрел на хот-дог, который Данте держал в левой руке. – Кажется, я дал тебе достаточно денег, чтобы ты мог нормально поесть.
Парень скривился: именно такую реакцию он и ждал от этого сноба.
– Хот-дог, – объяснил он. – Хлеб, сосиска, салатики разные. Свежие овощи, между прочим, витамины, – с этими словами парень откусил от своего завтрака приличный кусок и довольно прижмурился. Что бы там ни говорил этот демон, а ему такая еда нравилась: ещё бы, после тех пайков, которыми его кормили в исправительном центре. Данте осторожно поставил кофе на подлокотник, взял в освободившуюся руку вилку и принялся выедать салат из капусты.
– Ну-ну… – Демон только покачал головой и вернулся к своей книге. Чего-то такого он и ожидал от этого сорванца. Такие, даже если дать им возможность жить нормально, до последнего будут перестраховываться, экономить каждую копейку и ждать от судьбы очередного облома. Не страшно, привыкнет.
- Позволено ли мне узнать, куда мы едем? - с набитым ртом поинтересовался парень, и демон понял, что почитать ему не дадут.
– Узнаешь, когда приедем.
– Скажи хотя бы, во сколько у нас поезд, – Данте посмотрел на табло. Он до сих пор понятия не имел, ни куда они собираются ехать, ни с какой целью.
– Ещё два часа, - демон сверился с часами. – Ты ещё можешь успеть купить себе нормальный завтрак. Если ты думаешь, что я тебя пущу в вагон-ресторан в поезде…
– Больно нужен мне твой ресторан, – проворчал Данте, почувствовав себя оскорблённым. Тот факт, что демон собирается всё время следить за ним, нисколько не обрадовал парня. Он терпеть не мог ограничения… Но этот мужчина, который выглядел бы вполне обычно, если бы не его белые волосы, не оставлял ему выбора. Он дал возможность принять решение только один раз – тогда, в подвале, когда он ворвался туда сияющим вихрем, разрушая всё на своём пути. Данте сразу поверил, что перед ним демон: он видел этих тварей, знал, насколько они сильны. Демоны в обличьях людей правили миром – но этот был другим. Парень сразу почувствовал отрешённость этого существа, его безразличное отношение к человечеству. Если уж на то пошло, Данте не ощутил в нём вообще никаких желаний.
«Пойдём со мной», – сказал демон, разбив тяжёлые цепи.
Данте не знал, почему именно ему была предложена лучшая жизнь. Из всех мальчишек, которых истязали в центре, он был самым неукротимым и опасным. И заперли его на самом дне. Данте думал, что он уже никогда не выберется со дна – из подвалов центра, или из грязи самой жизни, не имело значения. Парень готовил себя к битве против всего мира длиною в жизнь – и вдруг враги исчезли, а вместо них появился могущественный покровитель. Данте сам не понимал, почему так легко согласился, особенно сейчас, в полной мере познав границы своей нынешней свободы.
На экране в зале ожидания показывали новости: ведущий скорбно сообщил, что в исправительном центре для несовершеннолетних произошёл взрыв газа, от которого погибли почти все сотрудники. О судьбе малолетних «преступников» в новостях скромно умолчали, заполнив пустое место изображением разрушенного здания и дыма.
Хот-дог как-то сразу потерял вкус, но парень всё равно его съел. Зато кофе до сих пор был горячим.
Демон. Данте не знал его имени, никогда не видел истинной формы, но почему-то был уверен, что узнает его в любом обличье. К счастью, проверять это на практике не пришлось: древнее создание давно определилось со своей внешностью. Высокий мужчина с лицом искушённого аристократа, сияющие голубые глаза за стёклами тёмных очков. Парня очень интересовало, почему волосы демона неизменно оставались белыми – это было странно, если учесть, что его покровитель старался не выделяться из толпы. Вот и сейчас, вместо того, чтобы сразу переместиться в нужное место, они с утра пораньше поехали на вокзал и купили билеты в кассе – правда, в первый класс. Данте немного злился: он устал, хотел помыться и переодеться в чистое, а не в то тряпьё, которое ему оставили в центре. Но с другой стороны, демон уже купил ему куртку и дал не маленькую сумму денег на еду, так что парень немного подобрел. Куртка ему нравилась, особенно нашивка с британским флагом на рукаве – Данте подозревал, что ей просто удачно прикрыли дыру в ткани, но это было совсем не важно.
Вагоны первого класса оказались почти пусты, и молчаливый демон вместе со своим подопечным оказались одни в купе, рассчитанном на восьмерых. Данте сразу же разулся и развалился на четыре сиденья, с удовольствием вытянув ноги. Демон только покосился на него, но возражать не стал. В поезде исправно топили, и очень скоро парень пригрелся на мягких уютных сиденьях. Кондуктор долго изучал билеты – Данте был уверен, что если бы демон ехал один, вопросов бы не возникло. Пригревшись, парень скоро провалился в сон, надеясь, что демон его разбудит и не бросит в поезде…
Стук колёс убаюкивал. Добираться до столицы прямым скорым поездом приходилось почти шесть часов, поэтому Вергилий не удивился, когда Данте задремал. Данте. "Какое странное совпадение", - в очередной раз подумал демон, наблюдая за найдёнышем. Люди его сторонились, и сын Спарды не винил их за это - у парня всё лицо было в синяках, на верхней губе остался шрам. Неровно подстриженные чёрные волосы рваными прядками спадали на лоб. Теперь они хотя бы были чистыми - в первый же вечер демон отправил парня в душ отмываться. После ночи в дорогом и комфортном отеле Данте выглядел получше, и Вергилий невольно подумал, что когда парень оправится после побоев, он станет очень симпатичным. Красивый плохой мальчик, такие почему-то многим нравятся. От девочек отбоя точно не будет...
Всё, как ты хотел, отец. Я оставил трон, как ты просил – я бы не послушался тебя, если бы не почувствовал сам, как меня разрушает тяжёлое бремя Императора. Надеюсь, ты справишься с этой ношей. А я всё начну заново.
Этот парень… Он выглядит по-другому, по-другому разговаривает, но у него то же имя, что у моего брата. Это не может быть совпадением.
Данте кого-то обругал во сне и устроился поудобнее. Демон улыбнулся. Почему-то он чувствовал, что его решение вытащить парнишку из тех подвалов было очень правильным. Он освободил всех, но забрал с собой только одного, не зная ни откуда он, ни его имени... И не прогадал.
– Дьявол, значит. А кровью мне расписываться не надо? А то я могу, пока всё не зажило.
Демон промолчал, сделав вид, что успел задремать.
– Как тёбя зовут-то?
Тишина. Теперь отвечать совсем расхотелось.
– Ну и хрен с тобой, – парень отвернулся к окну, изучая заснеженный пейзаж и хрумкая сухариками. Непростительная роскошь - потратить деньги на сухарики.
Оставалось долгих три часа...
***
Эпилог
Когда Легендарный Тёмный Рыцарь Спарда занял место Императора, никто не посмел ему возразить.
Ещё несколько дней дворец полнился слухами, но очень скоро всё это прекратилось. Окончательно всё стихло, когда демоны попытались выследить исчезнувшего полукровку и не нашли его следов. Все решили, что Спарда убил своего сына, по глупости занявшего трон и перешедшего дорогу истинному Императору. Этот поступок был истинно демоническим, поэтому никто не вспоминал о «предательстве», случившемся две тысячи лет назад.
Когда новый Император отпустил его, у двойника не было никаких конкретных планов. Всё произошло слишком неожиданно. Единственное, в чём демон не сомневался – он навсегда избавится от внешности младшего сына Спарды, сразу, как только покинет замок.
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Lomendeon)
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: миди, 4433 слова
Пейринг/Персонажи: Вергилий, Двойник, Спарда, Данте 5. Упоминаются Мундус и Данте 3
Категория: слэш
Жанр: драма, ангст
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Вергилий - новый правитель Преисподней. Но легко ли править Адом тому, кто демон только наполовину?
Примечание: Из цикла "Скитания Тёмного Рыцаря"; желательно (но необязательно) читать после "Скитания Тёмного Рыцаря: Verdammung"
Холодные лучи белого, словно снег, солнца выхватили из темноты очертания дворца Императора, возвышавшегося над чёрной гладью воды. Когда-то здесь был остров, и на нём стояла каменная крепость прежнего правителя Преисподней – Мундуса, падшего бога. Новый дворец поднялся прямо из руин, его тонкие, будто бы сотканные из тьмы шпили пронзали залитое ослепительным светом небо. Во всей Преисподней не было места более тёмного, холодного и страшного, чем этот замок. Но на рассвете гладкая чёрная поверхность вспыхивала, словно драгоценный камень, отражая первые лучи солнца. Причудливые узорчатые башни сияли на свету, блики танцевали на окнах и тонких шпилях. Ночная тьма съеживалась и, шипя, отползала в переулки, уступая место дневному светилу - оно здесь было ядовито-белым и настолько ослепительным, что днём скрывалось на фоне белизны неба.
Из своей башни демон-двойник мог видеть только тонкий луч, который всегда первым пронзал тьму прямо напротив окна. Мгновение длилось недолго – быстро светлело небо, а потом как-то очень уж незаметно подкрадывались сумерки, и за ними – новая ночь. День за днём – в клетке, в темнице из тьмы, такой родной и такой ненавистной сейчас. Уж лучше бы его держали под землёй, чем здесь, в высокой башне, где из окна виден свет солнца, но нет великолепия рассвета. Если бы вокруг царила непроглядная тьма, демон перестал бы изводить себя надеждами выбраться из заточения. Но здесь, в башне Императора, все жили с несбыточной мечтой и надеждой в сердце. И демон-двойник был в числе тех, кому ещё повезло.
Император приходил по ночам – открывал тяжёлые двери одним лёгким прикосновением и молча манил за собой. Двойник никогда не сопротивлялся, только если ему не приказывали. Слишком дорог был каждый глоток даже мнимой свободы, чтобы его потерять. Демон следовал за Императором вдоль тёмных коридоров, едва освещённых магическими огнями, поднимался по винтовой узорчатой лестнице вверх, на самую вершину башни. Там их ждала круглая комната с высоким потолком, огромной кроватью на одной половине и подобием кабинета на другой. Двойник знал, что Император не живёт здесь – свои настоящие и куда более скромные покои он обустроил где-то в глубине замка, - но ничего не мог поделать с охватывавшим его трепетом. А ещё он чувствовал зависть, глядя на огромные окна, в которые так хорошо было видно море и танец солнечных лучей на поверхности воды.
Но Император редко позволял демону насладиться видом. Он выбирал момент, когда двойник стоял у окна, и бесшумно оказывался за спиной. Его холодные руки с длинными сильными пальцами всегда были уверенными и требовательными, и даже слегка грубыми – демон-двойник с содроганием вспоминал, как несколько лет назад эти же руки без сомнений проворачивали клинок катаны в его теле. Тогда глаза полудемона – ещё не Императора – были кроваво-красными, а на губах играла предвкушающая ухмылка.
– Ты подчинишься мне или умрёшь.
Надо было выбрать смерть, но двойник слишком поздно это осознал. Впервые он подумал об этом, находясь в заточении в башне между мирами. Потом – когда всё тот же полудемон, наследник Спарды, заставил принять чужой, ненавистный облик и потребовал оставаться в нём всё время. Ещё позже он вспоминал о смерти каждый раз, когда Император приводил его в эту комнату. Но потом сильные руки толкали демона на кровать, снова не оставляя права выбора, и двойник на какое-то время забывал обо всём.
***
…в огромном зеркале напротив кровати он видел своё отражение – красивое лицо, прямой нос, голубые глаза и растрепанные белые волосы. У него слегка загорелая кожа и гибкое сильное тело, почти такое же, как у самого Императора – но у правителя Преисподней намного больше шрамов. Его кожа очень светлая, на груди – сияющие зеленоватым светом тонкие полосы: ошибки прошлого. Но былое никогда не интересовало демона-двойника – ему куда больше нравилось видеть боль, затаившуюся на дне тёмных глаз Императора, слышать, как на самом пике удовольствия он тихо и сорвано выдыхает чужое имя. В этот момент глаза двойника вспыхивали золотистым светом, когда он получал свою награду – терпко-сладкий вкус чужих страданий, настолько восхитительный, что ради него пожертвовать можно было очень многим. Иногда – даже свободой…
Его комната – тюрьма, сотканная из тьмы. Пол, потолок, стены – всё из гладкого чёрного камня, окно – единственный и неверный источник света во мраке. Император иногда бывал слишком самоуверенным – редко, очень редко, намного чаще его одолевали подозрительность и паранойя. Но к демону-двойнику у него была слабость, потому что не так тщательно были проверены замки, не так много охраны прислали в тёмную башню. И то, что стены в темнице – зеркальные, тоже было упущено из виду.
Двойник научился скрываться. Он неслышно переходил от одного зеркала к другому, скользил неуловимой тенью и смотрел. Иногда он думал, что знает об этом дворце намного больше, чем любой другой его обитатель. Зеркала были повсюду; там, где их не было, помогала отражающая поверхность каменных стен. Оставалось единственное место, куда демон так и не решился проникнуть – покои Императора…
***
Солнце было уже высоко в небе, когда двойник добрался до тронного зала. Он помнил, как выглядело это место раньше: серые каменные стены, массивные колонны и чудовищных размеров трон, на котором восседала огромная статуя прежнего правителя. Но тот замок оказался разрушен несколько лет назад, и вместе с ним стёрлась память о громоздких угнетающих постройках. Пока в новом дворце наполняла коридоры тьма, в тронном зале сиял ослепительный свет. Сводчатые потолки терялись где-то в вышине, солнечные лучи били в окна. Во всём зале не осталось ни одного тёмного уголка.
Трон тоже был другим – новый Император не стал устанавливать памятник самому себе, а лично занял место правителя. Сияющие ступени из костей поверженных противников вели на пьедестал, где и стоял узорчатый трон, спинка которого была украшена черепами лже-наследников. Обычно зал пустовал – демоны привыкли к темноте дворца и не любили здесь появляться. Увидеть в этом зале самого Императора удавалось ещё реже, и двойник там тоже не часто задерживался – только когда происходило что-то интересное, как сейчас.
Вопреки обыкновению зал оказался заполнен демонами. Большинство из них были молчаливыми белыми рыцарями – личная гвардия Императора, - но среди остальных двойник заметил самых сильных и алчных, жаждущих власти тварей. Когда-то нынешний правитель победил столько демонов, желавших занять трон, что остальные прекратили вызывать его на бой – но зато они подобрались вплотную к трону, и строили козни за спиной молодого Императора. Двойник не винил их: на месте древних, могущественных, а главное чистокровных демонов он тоже никогда не простил бы выскочку-полукровку – и пусть он будет хоть трижды наследником Легендарного Тёмного Рыцаря.
По залу прошёл шепоток, и на центр вышел тёмноволосый мужчина с массивным двуручником за спиной – очередной самоуверенный претендент на власть. Такие всё ещё приходили в замок – в основном это были сильнейшие и очень молодые демоны из отдалённых уголков Преисподней, наслышанные о жестокости Императора, но никогда его не видевшие. У таких никогда не было шансов на победу, но никто не спешил разочаровывать много возомнивших о себе юнцов.
– Вергилий Спарда! – громко произнёс мужчина, и в зале сразу же воцарилась тишина. – Я, наследник Великого Императора Мундуса, обвиняю тебя в незаконном присваивании себе короны!
Зал снова загудел. Сюда приходили разные смельчаки, но все знали, что с так называемыми наследниками Мундуса Император расправлялся особенно жестоко. Вот и сейчас затерявшийся среди теней двойник видел, как потемнели глаза восседавшего на троне полудемона – но Император больше ничем не выдал охвативший его гнев.
– Тебе придётся ответить за свои слова, - негромко предупредил правитель и продолжил, как того требовали традиции. – Но ты ещё можешь одуматься и отказаться от поединка. Возможно, я буду к тебе милосердным, - губы Императора растянулись в пугающей улыбке. Но молодой демон не отступил.
– Отказываюсь, – чётко произнёс он, глядя прямо в тёмные глаза полукровки. – Ты не уйдёшь от поединка, самозванец!
В зале в очередной раз поднялся шум. Двойник знал: слишком многие в Преисподней разделяли мнение молодого демона. И многие сейчас его поддержали бы, если бы не многочисленная гвардия Императора. Белые рыцари подчинялись каждому слову сына Спарды, они были готовы беспрекословно убить любого. Любая попытка поднять бунт прямо во дворце закончилась бы кровавой бойней – и провалом.
– Как пожелаешь, – согласился Император и поднялся с трона. – Готовьте Арену.
Демоны зашумели – все были уверены в победе полукровки, но никто особо не огорчился – от юнцов из глуши никогда многого не ожидали. И теперь все предвкушали зрелищную битву – а за ней и бал, который традиционно устаивали после каждой победы молодого Императора.
Ареной называли выступавшее из воды плато прямо перед замком. Оно было почти идеальной круглой формы, и на нём часто проводились турниры. В этом тоже был особый смысл: раз за разом Император сражался с победителями турниров, утверждая своё право на корону. Снова и снова здесь проходили кровавые бои с лже-наследниками трона. Поначалу все верили, что полукровка долго не протянет в таком ритме и проиграет, но сын Спарды выходил победителем из каждого сражения вот уже несколько лет. Для разочаровавшихся и почти смирившихся демонов регулярные турниры стали не более чем красивым зрелищем.
Двойник перемещался по зеркалам, подыскивая наиболее удобную позицию, и вскоре притаился в тени чёрной колонны у самого поля боя. Оттуда было прекрасно видно обоих противников: тёмноволосого чужака с мечом в руке и Императора в кроваво-алых одеждах. Двойник обратил внимание что противник сына Спарды по меркам демонов был совсем ещё мальчишкой – но даже он был старше и опытнее Императора-полукровки.
Не было никакого вступления, никто не бил в гонг. Просто в какой-то момент глаза противников встретились, а руки сами легли на рукояти мечей.
– Если ты передумаешь, я позволю тебе быстро умереть, – в последний раз предложил Император. Он говорил тихо, не стараясь перекричать шум вокруг, но демон на противоположной стороне арены услышал.
– Мечтай, - ухмыльнулся он и послал в Императора сгусток зелёного огня, отражённый магическим щитом. Бой начался.
Двойник видел много таких сражений. Он жил здесь ещё при прежнем правителе Мундусе и уже в то время застал немало турниров и показательных казней. Но падший бог оказался хитрее: заняв трон, он переключил ненависть демонов на отступника, Легендарного Тёмного Рыцаря, который незадолго до этого покинул Преисподнюю. А когда все опомнились, Мундус уже настолько прочно закрепил за собой титул Императора, что никто не посмел его оспаривать. Редкие турниры тогда стали не более чем демонстрацией силы и превосходства.
Но Вергилий был не таким. Он пришёл из ниоткуда и так же, как и Мундус, захватил трон, пока в Преисподней царило время смуты. Но потом он сам перетянул на себя всю ненависть демонов: многочисленными казнями недовольных, переменами и реформами, самим своим существованием. Он был наполовину человеком, слабым, недостойным трона существом – но упрямо уничтожал любого, кто вставал у него на пути. Двойник знал: демоны ещё не скоро смирятся с таким положением вещей. Как бы ни был жесток Вергилий, с какой бы яростью он ни убивал несогласных – они не прекратят снова и снова приходить и требовать освобождения трона.
Рёв толпы заставил двойника отвлечься от собственных мыслей и посмотреть на арену. В воздухе оседало облако разноцветной пыли, оставшейся висеть после многочисленных заклинаний, а в центре поля боя замерли противники. Молодой демон упал на колени, зажимая рану на шее, его тело полностью было в крови. Император стоял рядом – гордый, непобеждённый. Его левая рука была трансформирована, и её покрывала тёмная с синим отливом чешуя, с когтей капала кровь. Немного понаблюдав за противником, Император сделал неуловимое движение катаной. Голова демона ещё пару мгновений держалась на плечах, ярость в глазах ещё не успела смениться страхом, - а потом покатилась по каменной площадке, разбрызгивая вокруг алые капли. Толпа разочарованно взвыла.
- Отдайте тело гончим, – велел Император двум подошедшим белым рыцарям. Те отдали честь, подняли останки демона и унесли с арены. Другие с помощью простых заклинаний принялись очищать камень от крови. Демоны начали расходиться, один из них громко сообщил о том, что на закате состоится бал – так на всякий случай. Но объявление уже никто не слушал: все и так это знали.
Никем не замеченный, двойник скользил в пустоте, не задерживаясь в шумных зеркалах и ругая себя за рассеянность. Задумавшись о своём, он пропустил всё сражение – а ведь прежде такого не было. Прежде он смотрел, запоминал, как двигается Император, когда удобнее атаковать, учился на ошибках побеждённых смельчаков, надеясь когда-нибудь бросить вызов сыну Спарды. Успокаивать себя тем, что такой промах, как всего лишь один пропущенный бой, не представляет собой ничего серьёзного, было глупо. Всё ещё сердясь на себя, двойник и не заметил, как стих шум и гул. Удивлённый, демон заглянул в ближайшее зеркало и тут же отпрянул.
Его всё-таки занесло в покои Императора, место, которого он так избегал все эти годы. Он никогда не приходил сюда, опасаясь охранной магии, которой могло быть пропитано это место. Да и Император мог его заметить, а двойник не хотел раскрыть свой маленький секрет. Ведь если сын Спарды узнает, что всё это время пленённый демон мог свободно передвигаться по замку, то в лучшем случае переведёт в другую комнату, где уж точно не будет никаких зеркал. В худшем – сразу убьёт. Он сможет, двойник нисколько в этом не сомневался.
Осталась предпоследняя лампа. В отчаянии, раненая тень бросается на свет, стремясь уничтожить хотя бы один его источник, но полукровка оказывается быстрее и проворнее. Он просто телепортируется к оставшейся тёмной лампе и включает её. Ослепительный свет заливает зал, тень кричит от боли и съёживается. Во всём помещении не осталось ни одного клочка тьмы, и демон-тень теряет сначала доспехи, а потом и силы. Ему негде скрыться – да и не успеть. Полукровка – отпрыск Спарды – снова оказывается рядом и вонзает меч в ставшее уязвимым тело.
– Подчинись, – в алых глазах застыло равнодушие. Тень душит в себе крик боли и кивает – он не сомневается, что в противном случае его убьют и тут же забудут об этом. Давно он не сталкивался с таким сильным противником… Полукровка неожиданно проворачивает клинок и рывком вытаскивает его. Кашляя и задыхаясь от боли, тень падает на колени, больше всего на свете желая сейчас убраться в темноту. Но его не отпускают.
Подавив страх, двойник приблизился к зеркалу – не вплотную, но достаточно близко, чтобы видеть Императора. Сломленного, израненного, прислонившегося спиной к двери в небольшую ванную комнату. Красные турнирные одежды валялись на полу горой тряпья, насквозь пропитавшиеся кровью. Цвет, который так ненавидел сын Спарды…
– Я знаю, что ты можешь принять его облик, – лезвие катаны скользит по щеке, легко, почти случайно царапает кожу. – Ты уже был им.
Тень закрывает глаза. Он ненавидит его – младшего сына Спарды, полудемона Данте. Тень подчинялся ему почти двадцать лет, прежде чем удалось освободиться. И вот теперь старший сын Спарды требует от него снова принять тот, ненавистный облик.
У тени нет выбора. Он вздрагивает всем телом, меняя внешность, открывает глаза – и получает сокрушительный удар в челюсть. Вергилий не даёт упасть, хватает его за волосы и шипит в самое ухо:
– Никакого красного! Чтобы я больше тебя не видел в красной одежде!..
Если бы кто-то из высших демонов увидел Императора в таком состоянии, с полукровкой покончили бы после ближайшего турнира.
Правитель Преисподней выдохнул сквозь сжатые зубы, сбросил с себя остатки одежды и шагнул под тёплые струи воды. Двойник видел, как ему было больно: боль сковала каждое движение Императора, он прихрамывал, а левая рука – та самая, которую он трансформировал на поле боя, - висела безжизненной плетью. Вода смывала кровь с бледной кожи, капала с белоснежных волос. Обнажённый израненный Император казался настолько уязвимым, что двойник с трудом подавил желание протянуть руку и вцепиться когтями в мягкую человеческую плоть. Но раны стремительно затягивались, и с каждым мгновением к Императору возвращались силы. Из душа он вышел спустя всего пару минут и снова с холодной маской отрешённости на лице; на теле не осталось ни царапины. Двойник тут же отступил в тень.
Он знал, что будет теперь: шумный бал, мнимая атмосфера вседозволенности. Во дворец впустят всех желающих, позволят делать всё, что захочется – но белые рыцари отследят каждого гостя, убьют каждого, кто перейдёт невидимую черту. Император тоже придёт – величественный и холодный, нисколько не уставший после боя с очередным выскочкой. И глядя на него, никто не посмеет поднять бунт и попасть под острый клинок демонической катаны Ямато.
Никто из гостей так и не узнает, что всего несколько минут назад Император был слабее котёнка, что его можно было брать голыми руками.
Погружённый в эти невесёлые мысли, двойник вернулся в свою башню. Ему надо было подумать, как можно использовать полученную информацию в своих целях.
***
Бал начался, когда солнце наполовину погрузилось в море. В сгустившихся сумерках чёрный дворец казался хищной тенью, нависшей над тёмной водой. Круглое плато арены опустело, и на гладком чистом камне не осталось ни одного напоминания о недавнем сражении.
В огромном зале царил приятный лиловый полумрак – гости замка не были любителями яркого света. Отовсюду звучал смех, звон бокалов: подстраиваясь под Императора, высшие демоны приняли обличья людей. Демонессы все были соблазнительными роковыми красавицами, но двойник не обращал на них никакого внимания. Им всем было далеко до его былой страсти – оперной певицы Неван, которая сейчас находилась где-то далеко в человеческом мире. Если бы не её вздорный братец Аластор… Двойник мечтательно улыбнулся своим мыслям и продолжил поиски.
Найти Императора в толпе оказалось нетрудно – теперь он был в иссиня-чёрных доспехах почти такого же цвета, как его демоническая броня. Если полукровка вдруг трансформирует руку, никто этого даже не заметит. Двойник затаился, наблюдая за сыном Спарды – почему-то в свете последних событий ему казалось очень важным не упустить Императора из виду. А тот внимательно слушал огненного демона Аргосакса и понимающе кивал.
– Люди совсем распоясались, – донеслось до двойника. – Один из них смог заполучить силу огненной стихии и сразу возомнил себя мной. Хорошо, что его довольно быстро убил какой-то охотник из человеческого мира, а то прибавилось бы мне дурной славы… – Аргосакс сокрушённо покачал головой.
– Никогда бы не подумал, что мы будем пить за здоровье охотников на демонов, – холодно улыбнулся Император. – И тем не менее я с радостью сделаю это, ведь один из этих сорвиголов спас вашу репутацию.
– Не могу с вами не согласиться, за это обязательно надо выпить, – вклинился в разговор незнакомый демон в маске и поднял бокал. – А ещё я предлагаю выпить за удачное стечение обстоятельств.
Демоны осушили бокалы. Двойник неотрывно следил за Императором, он видел, как совсем незаметно дрогнула его рука, как расширились зрачки в изумлении.
– Вы позволите поговорить с вами наедине, Император? – дружелюбно спросил демон в маске. Император поставил бокал на поднос проходившего мимо слуги.
– Разумеется. Прошу за мной, – слегка кивнув Аргосаксу и пожелав ему приятно отдохнуть на балу, полукровка повёл незнакомца вглубь замка.
Зеркала сменялись одно за другим. Двойник спешил, боясь потерять Императора и таинственного гостя из виду, не таясь, быстрой тенью скользил по стене. Он следовал за ними по тёмному пустынному коридору, всё дальше и дальше уходя от шумного зала.
– Сюда, - Император открыл дверь в какую-то комнату и, пропустив незнакомца вперёд, тоже вошёл. Двойник замер на стене растерянной тенью.
В той комнате не оказалось ни одной зеркальной поверхности.
Вергилий вошёл в комнату следом за демоном и опечатал дверь. Теперь он был уверен, что за ними не следят и не подслушивают. На всякий случай он проверил ещё раз все печати, убеждаясь в их сохранности, и только после этого повернулся к гостю. Демон уже снял маску и теперь снисходительно наблюдал за тем, кто для всех был только Ледяным Императором.
– Давно не виделись, Верджил, – произнёс Легендарный Тёмный Рыцарь Спарда.
***
Несколько лет спустя, в мире людей
– Сигарету?
– Нет, спасибо.
Тёмноволосый, изрядно потрёпанный парнишка криво усмехнулся, доставая из кармана зажигалку. Замёрзшие пальцы не хотели слушаться, и огонёк вспыхнул раза с седьмого. Парень торопливо поднёс его к кончику сигареты и с наслаждением затянулся.
– Не куришь, значит, – выдохнул он облачко дыма.
Стоявший рядом с ним и внимательно изучавший расписание демон отрешённо кивнул, что-то записал на мобильный.
– Бросил, когда мне было двадцать. Идём. Наш поезд через четыре часа.
Одноразовый стаканчик с кофе обжигал пальцы, когда Данте возвращался от киоска к зданию вокзала. Снежинки летели навстречу, ослепляли: настоящая зима началась недавно, с морозами, и снег падал крупными белыми хлопьями. Лёгкая куртка Данте была совсем не предназначена для такой погоды. Порывистый ветер швырнул в лицо горсть снежинок, по громкоговорителю объявили о прибытии очередного поезда, и парень ускорил шаг. Ещё только начинало светать, но людей на вокзале было много, и почти все они сторонились подростка в драных джинсах и с разбитой губой.
Руки были заняты, и дверь в здание пришлось открывать пинком.
Данте нашёл демона на втором этаже, в зале ожидания – только у этого странного существа были серебряно-белые волосы, не перепутаешь. Он сидел с краю, недалеко от табло, и что-то читал. Книга выглядела подозрительно древней, и Данте подумал, что она наверняка украдена из какого-нибудь архива. Парень плюхнулся на соседний стул, едва не расплескав при этом кофе и помянув нехорошим словом владельцев киоска, которые ещё не додумались купить для стаканчиков специальные крышки. Как это и происходило обычно, цивилизация добиралась до провинции крайне медленно.
– Ну и что это? – демон наконец соизволил обратить внимание на своего подопечного и презрительно посмотрел на хот-дог, который Данте держал в левой руке. – Кажется, я дал тебе достаточно денег, чтобы ты мог нормально поесть.
Парень скривился: именно такую реакцию он и ждал от этого сноба.
– Хот-дог, – объяснил он. – Хлеб, сосиска, салатики разные. Свежие овощи, между прочим, витамины, – с этими словами парень откусил от своего завтрака приличный кусок и довольно прижмурился. Что бы там ни говорил этот демон, а ему такая еда нравилась: ещё бы, после тех пайков, которыми его кормили в исправительном центре. Данте осторожно поставил кофе на подлокотник, взял в освободившуюся руку вилку и принялся выедать салат из капусты.
– Ну-ну… – Демон только покачал головой и вернулся к своей книге. Чего-то такого он и ожидал от этого сорванца. Такие, даже если дать им возможность жить нормально, до последнего будут перестраховываться, экономить каждую копейку и ждать от судьбы очередного облома. Не страшно, привыкнет.
- Позволено ли мне узнать, куда мы едем? - с набитым ртом поинтересовался парень, и демон понял, что почитать ему не дадут.
– Узнаешь, когда приедем.
– Скажи хотя бы, во сколько у нас поезд, – Данте посмотрел на табло. Он до сих пор понятия не имел, ни куда они собираются ехать, ни с какой целью.
– Ещё два часа, - демон сверился с часами. – Ты ещё можешь успеть купить себе нормальный завтрак. Если ты думаешь, что я тебя пущу в вагон-ресторан в поезде…
– Больно нужен мне твой ресторан, – проворчал Данте, почувствовав себя оскорблённым. Тот факт, что демон собирается всё время следить за ним, нисколько не обрадовал парня. Он терпеть не мог ограничения… Но этот мужчина, который выглядел бы вполне обычно, если бы не его белые волосы, не оставлял ему выбора. Он дал возможность принять решение только один раз – тогда, в подвале, когда он ворвался туда сияющим вихрем, разрушая всё на своём пути. Данте сразу поверил, что перед ним демон: он видел этих тварей, знал, насколько они сильны. Демоны в обличьях людей правили миром – но этот был другим. Парень сразу почувствовал отрешённость этого существа, его безразличное отношение к человечеству. Если уж на то пошло, Данте не ощутил в нём вообще никаких желаний.
«Пойдём со мной», – сказал демон, разбив тяжёлые цепи.
Данте не знал, почему именно ему была предложена лучшая жизнь. Из всех мальчишек, которых истязали в центре, он был самым неукротимым и опасным. И заперли его на самом дне. Данте думал, что он уже никогда не выберется со дна – из подвалов центра, или из грязи самой жизни, не имело значения. Парень готовил себя к битве против всего мира длиною в жизнь – и вдруг враги исчезли, а вместо них появился могущественный покровитель. Данте сам не понимал, почему так легко согласился, особенно сейчас, в полной мере познав границы своей нынешней свободы.
На экране в зале ожидания показывали новости: ведущий скорбно сообщил, что в исправительном центре для несовершеннолетних произошёл взрыв газа, от которого погибли почти все сотрудники. О судьбе малолетних «преступников» в новостях скромно умолчали, заполнив пустое место изображением разрушенного здания и дыма.
Хот-дог как-то сразу потерял вкус, но парень всё равно его съел. Зато кофе до сих пор был горячим.
Демон. Данте не знал его имени, никогда не видел истинной формы, но почему-то был уверен, что узнает его в любом обличье. К счастью, проверять это на практике не пришлось: древнее создание давно определилось со своей внешностью. Высокий мужчина с лицом искушённого аристократа, сияющие голубые глаза за стёклами тёмных очков. Парня очень интересовало, почему волосы демона неизменно оставались белыми – это было странно, если учесть, что его покровитель старался не выделяться из толпы. Вот и сейчас, вместо того, чтобы сразу переместиться в нужное место, они с утра пораньше поехали на вокзал и купили билеты в кассе – правда, в первый класс. Данте немного злился: он устал, хотел помыться и переодеться в чистое, а не в то тряпьё, которое ему оставили в центре. Но с другой стороны, демон уже купил ему куртку и дал не маленькую сумму денег на еду, так что парень немного подобрел. Куртка ему нравилась, особенно нашивка с британским флагом на рукаве – Данте подозревал, что ей просто удачно прикрыли дыру в ткани, но это было совсем не важно.
Вагоны первого класса оказались почти пусты, и молчаливый демон вместе со своим подопечным оказались одни в купе, рассчитанном на восьмерых. Данте сразу же разулся и развалился на четыре сиденья, с удовольствием вытянув ноги. Демон только покосился на него, но возражать не стал. В поезде исправно топили, и очень скоро парень пригрелся на мягких уютных сиденьях. Кондуктор долго изучал билеты – Данте был уверен, что если бы демон ехал один, вопросов бы не возникло. Пригревшись, парень скоро провалился в сон, надеясь, что демон его разбудит и не бросит в поезде…
Стук колёс убаюкивал. Добираться до столицы прямым скорым поездом приходилось почти шесть часов, поэтому Вергилий не удивился, когда Данте задремал. Данте. "Какое странное совпадение", - в очередной раз подумал демон, наблюдая за найдёнышем. Люди его сторонились, и сын Спарды не винил их за это - у парня всё лицо было в синяках, на верхней губе остался шрам. Неровно подстриженные чёрные волосы рваными прядками спадали на лоб. Теперь они хотя бы были чистыми - в первый же вечер демон отправил парня в душ отмываться. После ночи в дорогом и комфортном отеле Данте выглядел получше, и Вергилий невольно подумал, что когда парень оправится после побоев, он станет очень симпатичным. Красивый плохой мальчик, такие почему-то многим нравятся. От девочек отбоя точно не будет...
Всё, как ты хотел, отец. Я оставил трон, как ты просил – я бы не послушался тебя, если бы не почувствовал сам, как меня разрушает тяжёлое бремя Императора. Надеюсь, ты справишься с этой ношей. А я всё начну заново.
Этот парень… Он выглядит по-другому, по-другому разговаривает, но у него то же имя, что у моего брата. Это не может быть совпадением.
Данте кого-то обругал во сне и устроился поудобнее. Демон улыбнулся. Почему-то он чувствовал, что его решение вытащить парнишку из тех подвалов было очень правильным. Он освободил всех, но забрал с собой только одного, не зная ни откуда он, ни его имени... И не прогадал.
– Дьявол, значит. А кровью мне расписываться не надо? А то я могу, пока всё не зажило.
Демон промолчал, сделав вид, что успел задремать.
– Как тёбя зовут-то?
Тишина. Теперь отвечать совсем расхотелось.
– Ну и хрен с тобой, – парень отвернулся к окну, изучая заснеженный пейзаж и хрумкая сухариками. Непростительная роскошь - потратить деньги на сухарики.
Оставалось долгих три часа...
***
Эпилог
Когда Легендарный Тёмный Рыцарь Спарда занял место Императора, никто не посмел ему возразить.
Ещё несколько дней дворец полнился слухами, но очень скоро всё это прекратилось. Окончательно всё стихло, когда демоны попытались выследить исчезнувшего полукровку и не нашли его следов. Все решили, что Спарда убил своего сына, по глупости занявшего трон и перешедшего дорогу истинному Императору. Этот поступок был истинно демоническим, поэтому никто не вспоминал о «предательстве», случившемся две тысячи лет назад.
Когда новый Император отпустил его, у двойника не было никаких конкретных планов. Всё произошло слишком неожиданно. Единственное, в чём демон не сомневался – он навсегда избавится от внешности младшего сына Спарды, сразу, как только покинет замок.
@темы: Данте, Доппельгангер, миди, Мундус, авторский текст, ФБ 2012, Lomendeon, Данте (DmC), оригинальная Devil May Cry, Данте 3, Вергилий|Нело Анжело, Спарда, PG-13
Название: Скитания Тёмного Рыцаря: Verdammung
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Lomendeon)
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: миди, 5177 слов
Пейринг/Персонажи: Спарда/Ева, Мундус, Аластор
Категория: гет
Жанр: драма
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Две тысячи лет назад Тёмный Рыцарь Спарда восстал против своих собратьев демонов и защитил мир людей - так гласит легенда. Но какими были его мотивы?
Примечание: Из цикла "Скитания Тёмного Рыцаря"
Ад пылал. В тёмном небе вспыхивали багровые молнии, с небес падала не вода — кровь. Едкая, словно кислота, кровь Ангелов. Она собиралась в ручейки, образовывала лужи, разъедавшие белоснежный мрамор пустых улиц. Ангелы — странные создания, они уничтожали своих собратьев, чтобы утопить Ад в крови. Здания частично начали разрушаться — от одного из них отломился кусок камня, и тот упал прямо перед единственным прохожим. От ран высшего демона спасли интуиция и неслабый магический щит.
Эти дома были давно покинуты. Демоны старались убраться подальше от поражённых Проклятием территорий, а Земля Обречённых опустела одной из первых. Здесь не осталось ни одной души, и демон шёл не таясь. Кислотные капли стекали по щиту вокруг него. Стремительно темнело, но чем ближе подступала ночь, тем ярче сияли тонкие острые шпили замка Несбывшихся Надежд, что возвышался над городом.
Демон добрался до ворот, которые распахнулись после короткого приказа. Замок — единственное уцелевшее здание — встретил гостя темнотой и безмолвием. Демон зашагал вперёд — его не пугала тьма. Глаза с вертикальными зрачками светились во мраке хищным желтоватым светом.
В глубине замка оказалось намного светлее. В просторных залах тьму разгоняло золотистое сияние свечей, коридоры освещались парящими под потолком магическими шарами. Демон втянул носом воздух, определяя направление. Замок был совершенно пуст, но гость сразу же почуял единственное живое существо, которое всё ещё оставалось в этом гиблом месте. Демон рыкнул и бросился по коридору, пнул тяжёлую дверь, и та с грохотом ударилась о мраморную стену.
Он и правда был здесь. Устроился в удобном кресле в одной из малых гостиных и листал тетрадь. Тонкие изящные пальцы бережно касались грубых пожелтевших страниц.
— А вот и ты, Спарда, — произнёс обитатель замка, наблюдая, как исчезает броня, и демон превращается в беловолосого мужчину.
— Вот и я, Мундус, — согласился гость и отряхнул камзол. Падший бог с усмешкой наблюдал за демоном.
— Выглядишь как всегда, — усмехнулся он. — Словно собрался на торжественный приём.
— Зато ты как обычно в каком-то халате, — огрызнулся гость. И всё же, после секундных размышлений, он снял перчатки и ослабил воротник камзола.
— Дорогой мой демон, ты просто ничего не понимаешь в ангельских одеяниях, — сладким голосом пропел Мундус и щёлкнул пальцами, сменяя более чем странный наряд на доспехи. — Так бы они тебе сказали. Эти твари, по чьим венам течёт кислота, яд для всего живого.
— Они изуродовали наш мир! — сорвался демон. — Сколько тысячелетий длилось наше противостояние, и вдруг выясняется, что для победы им достаточно перерезать себе вены!
Спарда резко замолчал и быстрым шагом подошёл к окну. Внутри него клокотала ярость, но он пока не был способен облечь её в слова или действия. Когти вонзились в оконную раму. Там, за стенами защищённого магией замка, погибала его родина, наполнялись кровью котловины озёр и наливалось вечной тьмой небо. Там властвовало зловещее Пророчество, принесшее гибель из другого мира.
— Тебе надо успокоиться, — мягко произнёс Мундус. – И смириться с тем, что перемены неизбежны.
— С такими темпами меняться скоро будет нечему, — горько покачал головой Спарда. — Ты совсем не выходишь из замка, тебе не понять…
Мундус медленно закрыл тетрадь. Его лицо потемнело, но он всё же смог совладать с эмоциями.
— Ты прав, — согласился падший бог. — Я действительно не покидаю замок. Но зато всё подробно описано здесь, — он швырнул демону тетрадь, и тот едва успел поймать её. Спарда бросил беглый взгляд на обложку — выцветшие чернила, потемневший переплёт. И надпись на незнакомом языке.
— Что это? – удивлённо спросил демон. Мундус ответил ему ласковой улыбкой и приглашающим жестом указал на кресло.
— Это то, что поможет изменить будущее.
Спарда покачал головой. Кресло казалось удобным, и наверное, было бы здорово сейчас, после тяжёлого перелёта, уютно устроиться возле камина и согреться. Но как-то было не до того. Не сейчас, когда родной мир умирает, и никто не знает, что делать с наступающим хаосом. Внезапно демона озарила догадка:
— Хочешь противостоять разрушению?
— Я бы хотел, но у меня нет на это права, — павший бог чуть слышно вздохнул. — Я не тот, кому дано право остановить разрушение. Но я знаю, кто может это сделать.
Спарда недоверчиво прищурился. Этот тон Мундуса говорил о том, что павшему богу снова взбрела в голову какая-то безумная идея. Демон бросил взгляд на тетрадь — потрёпанная, явно не из этого мира. Мундус с таким интересом изучал её… Неужели там все ответы?
— Что это? — Спарда помахал тетрадью.
— Пророчество. От первого до последнего слова записанное отчаявшейся женщиной из человеческого мира.
— Что? — лицо Спарды исказилось. — Это у тебя новое развлечение такое? Ты откопал в архиве книжку из другого мира и пытаешься выдать её за причину нашей гибели? Прости, Мундус, но мне не нужна такая надежда, — демон швырнул тетрадь на подоконник и зашагал к выходу.
— Остановись, Спарда, — голос падшего резанул по нервам, но спустя мгновение смягчился. — Остановись. Что ты ответишь, если я скажу тебе, что для нашего спасения надо всего лишь подарить счастье земной женщине?
— Ты смеёшься надо мной…
— Отнюдь. И если ты не выслушаешь меня сейчас, нам останется только смириться с надвигающейся гибелью.
Демон замер, медленно развернулся на каблуках. Поднял полный боли и отчаяния взгляд.
— Если ты лжёшь…
— Ты убьёшь меня. Так, как вы, демоны, расправляетесь со злейшими врагами. Я знаю, — Мундус серьёзно кивнул. — А теперь выслушай меня.
Постояв минуту, Спарда всё же сел в кресло напротив павшего бога. Схватил со столика чужой бокал и залпом выпил содержимое. Замер, вцепившись когтями в резные подлокотники.
— Рассказывай.
Мундус поднялся и, звеня доспехами, подошёл к окну, взял с подоконника тетрадь.
— Это дневник, Спарда. Дневник земной женщины, у которой когда-то было всё: дом, любящий муж, дети. Она была любима и почитаема окружающими. Но началась война. Женщина потеряла всех и стала никем. В отчаянии она написала страшный рассказ, в который вложила столько эмоций, столько ненависти и боли, что история начала сбываться.
Спарда недоверчиво хмыкнул.
— Только не говори, что…
— Именно, — падший бог улыбнулся, его глаза зловеще сияли в полумраке комнаты. — Земная женщина принесла нам смерть. Это ничтожное, слабое существо.
— И что же делать? Надо убить её? — Спарда вскочил, его тело снова сковала броня тёмного рыцаря. — Почему же ты молчал раньше?
— Потому что всё не так просто, — Мундус брезгливо отложил тетрадь, с тонких пальцев сорвалась молния, и пламя поглотило бумагу. — Её нельзя убивать. Надо сделать её счастливой. Подарить то, что она потеряла, и дождаться её смерти. И ты — единственный из всех, кого я знаю, кто может это сделать.
Спарда ошёломлённо застыл. Происходящее совершенно не укладывалось у него в голове.
— Почему я? — спросил он. Падший приблизился к демону вплотную и провёл пальцами по его щеке.
— Потому что ты любишь Ад, — ласково объяснил он. — А теперь иди, мой дорогой Рыцарь. Пришло время идти на войну с именем смертной на губах…
День выдался по-летнему тёплый и солнечный. Жара и мягкая трава под ногами приглушали звук шагов. Пели птицы. Скоро лес закончился, и Спарда — не демон, человек, — вышел на утёс. Там, прямо над морем, его ждал новый дом.
Еву он увидел ещё издалека. Она сидела на камне и смотрела куда-то вдаль, её золотые волосы сияли на солнце. Красивая, грациозная женщина. Ей было далеко до идеалов демонического мира — слишком худая, с маленькой грудью, прекрасные золотые волосы были на самом деле ломкими и тусклыми. Ева всегда собирала их в узел, когда занималась домашними делами — немыслимый поступок для демонессы. Она пела, убирая дом и готовя еду, пела, стоя на берегу моря во время заката. Она была совсем другой.
Приближаясь к дому, Спарда перестал таиться, позволив смертной заметить его.
— Ты вернулся, — Ева тепло улыбнулась.
— Разумеется.
Каждый раз он возвращался неохотно. Жизнь человека была пресной и скучной. Однообразной… Ненавистной демону. И всё же было в этой женщине что-то, что удерживало Спарду в человеческом мире. Рыцарь наконец-то осознал, что находится здесь не только ради спасения Ада.
Ева поднялась и подошла к нему. Взяла за руку. Кожа на ладонях была чуть шершавой и горячей. Демон отвёл взгляд, в глазах зарябило от танцующих на волнах моря бликов.
— Я рада, что ты вернулся.
«Ещё бы ты не была рада, — горько подумал Спарда. — Именно поэтому я здесь, потому что ты должна быть счастливой, потому что кто-то должен смотреть за каждым твоим шагом, следить, чтобы ты не написала очередное пророчество… Как же я попал в твои сети?»
От невесёлых мыслей Рыцаря отвлёк шорох и рык за спиной. Спарда — уже демон, — обернулся, и как раз во время, чтобы разрубить мечом пополам мелкого беса. Ева вскрикнула. Тварь рухнула на песок, тёмная кровь брызнула на доспехи.
— Третий раз за неделю… — прошептала Ева. Она всё ещё боялась, но уже не так сильно, как раньше. Спарда брезгливо отряхнул меч.
— Я убью их всех.
Было темно. Трепетало пламя свечей. На каменном полу подвала, обнявшись, сидели двое. Женщина тихо плакала, прижавшись к возлюбленному, а он неловко гладил её по волосам и не знал, что сказать. Она дрожала в его руках. Хрупкая и нежная, слишком добрая. Спарда целовал пряди золотых волос, собирал губами солёные слёзы. Ему хотелось развернуть крылья и укрыть ими Еву, спрятать её от всех опасностей. Даже здесь, в подвале охраняемой крепости, было небезопасно. Демоны приходили отовсюду, возникали из пустоты, мгновенно атаковали. Спарда с лёгкостью расправлялся с ними, но число демонов росло.
— Я должен уйти. Узнать, что происходит, — рыцарь прижал Еву к себе. Она кивнула. Она не просила его остаться, не устраивала истерик. Просто обнимала, вцепившись в камзол онемевшими пальцами. Спарда слышал, как колотится тёплое сердце, чувствовал, как Ева сдерживает слёзы. Впитывал в себя её страх. В груди что-то болезненно сжалось.
— Я вернусь…
— Я знаю.
Он заставил себя отстраниться, заглянул в полные печали глаза. И понял, что никогда не сможет стать прежним, безжалостным дьяволом. Какая-то невидимая нить проникла в его сердце и навеки связала со смертной женщиной. Рыцарь стоял перед ней на коленях, опустошённый, лишённый собственной воли.
«Перемены неизбежны, Спарда…»
Наверное, Мундус и сам не предполагал, какие грядут перемены.
— Мне пора, — дьявол поднялся с колен, сменил человеческое обличье на демоническое. Лишь глаза по-прежнему сияли серебром.
На этот раз Спарда мечтал скорее вернуться.
Эхо его шагов разносилось по каменным коридорам. С меча капала кровь, глаза демона горели алым. Никто не вставал на пути Тёмного Рыцаря — сопротивление было сломлено ещё на входе в замок, где Спарда устроил кровавую бойню. Он слышал отражавшийся от стен шёпот, чувствовал пропитавшую воздух ненависть, и сам ненавидел сильнее. Его предали. Втоптали в грязь. Благородное имя смешали с отребьем. Дьявол оскалил клыки, чувствуя, как пьянит возможность отомстить.
Двери в тронный зал сами распахнулись перед ним.
— Ты довольно рано, Спарда, — прогрохотал голос огромной каменной статуи, восседавшей на троне.
— А ты неплохо устроился, пока меня не было… Мундус, — демон вышел в центр зала.
— Да, вполне, — статуя шевельнулась, огромные пальцы сжали подлокотники трона. Потухший взгляд трёх глаз неотрывно следил за Рыцарем. В зале заметно потемнело, но слабый свет шаров всё ещё неуверенно мерцал под потолком. В этой темноте отчётливо были видны глаза разъярённого Спарды, горящие, словно раскалённые угли.
— Наверное, я разочаровал тебя, — предположил падший. — Но план работает. Разрушение остановлено. Чего же ещё ты хочешь, Темный Рыцарь?
Спарда усмехнулся. Действительно, чего ещё желать? Он добился того, о чём мечтал несколько лет назад. Но что-то не давало ему покоя. Сомнение и неуверенность поселились где-то в груди и теперь настойчиво терзали сердце. Всё, чего Спарда хотел теперь — это чтобы исчезла неопределённость.
— Ты заклеймил меня как предателя, — напомнил он Мундусу. — Воспользовался мной, чтобы защитить Ад… и занять трон. Так что вопросы здесь задавать буду я.
Статуя только хмыкнула в ответ, и от этого хмыканья по залу прокатилось мощное эхо. Спарда не обратил на него никакого внимания.
— Итак… Почему на меня нападают?
— Хотят отомстить, — в голосе Мундуса было слышно удивление, он ожидал более сложного вопроса. — Они знают, кто навлёк беду на Ад, Спарда. Знают, кого ты защищаешь.
— И кого же? — поинтересовался демон. Он чувствовал, что настоящий Мундус где-то рядом, но никак не мог его заметить. Мрак в тронном зале продолжал сгущаться. — Смертную, которая больше не причинит нам вреда? Или всё-таки саму преисподнюю? Уж тебе-то известна правда. Ты – новый Император, и ты мог бы придержать своих подданных. Откуда они вообще узнали о Еве?
Статуя ухмыльнулась. Вот это был правильный вопрос. Рука демона сжала рукоять меча, обнажились клыки.
— Ты рассказал им.
— Да, — не стал отрицать падший. — И что с того? Какое тебе дело до этой женщины, Спарда? Она приковала тебя к миру людей, к миру, который тебя недостоин. Тебе ли сожалеть о её смерти?
Рыцарь растерянно отступил. Все эти годы он мечтал вернуться. Он ненавидел человеческий мир каждой клеточкой своего тёмного сердца, он презирал людей и не раз мечтал убить их. Но почему-то ему совсем не хотелось стать свидетелем смерти Евы. Было в этом что-то пугающее, настолько, что всё внутри леденело.
— Что с тобой, Легендарный Тёмный Рыцарь Спарда? — грохочущий голос звучал прямо в голове, в нём отчётливо зазвучала угроза. Демон зарычал, падая на колени, но Мундус продолжал. — Что сделала с тобой эта женщина, что ты готов остаться в жалком мире людей и отказаться от своего наследия? Неужели смертным удалось испортить твою кровь?
— Никогда! — выкрикнул демон. Наваждение спало, и Рыцарь метнулся вперёд, меч звонко ударил о камень, не причинив статуе вреда. Мундус поднялся, за спиной с шумом расправились шесть каменных крыльев. Статуя, которая казалась такой громоздкой и неповоротливой, удивительно быстро нанесла удар, и огромный кулак раздробил мрамор в метре от Спарды. Следующий удар Рыцарь принял на себя и отразил, бросился в атаку — но тщетно. Даже демонический клинок не мог причинить вред статуе Императора. В какой-то миг Спарда отвлёкся на падавшие с потолка камни, упустив из виду вторую руку Мундуса, и тут же оказался схвачен. Пальцы статуи сжались, под ними жалобно затрещала броня.
— Или это примитивная натура людей берёт над тобой верх? — голова статуи была совсем близко, демон тонул в ледяном сиянии глаз. — И ты, король-демон, стал одним из них? Примитивным и жалким, похотливым, уподобившимся человеку…
— Нет! — мощный разряд энергии заставил Мундуса разжать пальцы и отступить. Глаза Рыцаря горели, горел воздух вокруг него, лезвие меча светилось алым светом. Спарда раскрыл крылья и взлетел. Он танцевал в воздухе вокруг неповоротливого противника, чувствуя, как бурлит тёмная сила в крови, как меч вгрызается в камень. Статуя зарычала и рухнула на пол. Спарда спикировал сверху, взвизгнуло оружие, рассекая воздух. Когти вонзились в тело Императора, выдирая куски, рык рвался из горла, глаза застелила пелена ненависти…
Спарда пришёл в себя только когда от статуи осталась гора обломков. Демон спрыгнул с уцелевшего валуна и осмотрелся. В тронном зале снова стало светло, магические шары осветили руины и оставшийся невредимым Императорский трон. Искушение занять его было велико. У Спарды было такое право — он был одним из немногих, кто мог унаследовать корону. Но что-то останавливало. Смутное воспоминание, которое не давало ему покоя весь день. Обещание самому себе как можно скорее вернуться.
— Я забираю это, — демон подобрал с пола корону Императора и вырвал из неё пульсирующий зелёным светом камень, бросил последний взгляд на груду обломков. Его ждало последнее, самое важное дело.
Тёмный Рыцарь стоял на границе миров. В его руках были зелёный камень силы и демонический меч. Мрак вокруг Спарды пронзали фиолетовые молнии, всё искрилось и постоянно менялось. Демон поднял руки.
— Выпустил пар? — голос Мундуса раздался за спиной неожиданно, но Спарда даже не обернулся. Падший бог — а теперь Император Преисподней, — негромко рассмеялся.
— Хорошо. И что же ты будешь делать теперь, Легендарный Тёмный Рыцарь?
Губы демона растянулись в улыбке.
— Я вернусь в мир людей, — зелёный камень в его руке засиял, эти лучи отразило лезвие меча. — И буду защищать их. Знаешь, та женщина рассказала мне о ещё одном пророчестве… О защитнике человечества. Я тут подумал, что вполне мог бы им стать, — с этими словами Спарда исчез в изумрудной вспышке — Мундус успел увидеть только довольную усмешку на человеческом лице.
А потом появилась Стена.
2000 лет спустя
Солнце поднялось уже довольно высоко, когда зазвонили колокола собора. Теплые лучи скользили по крышам, лениво согревая, играли бликами на стёклах. Ласковый солнечный жар проникал в дома, наполнял улицы. Лето в Фортуне всегда было жарким, но жители привыкли. Сейчас улицы были почти пусты, как и обычно в это время – большинство горожан собрались в огромном здании собора, где уже начинал свою торжественную песню орган.
Спарда стоял в тени, стараясь не привлекать к себе внимание, и наблюдал за людьми. Они приходили сюда каждую пятницу, чтобы помолиться и поблагодарить Легендарного Тёмного Рыцаря за своё спасение. Музыка завершилась мощным аккордом, орган стих — и священник начал проповедь, которую Спарда знал наизусть:
— Две тысячи лет назад Тёмный Рыцарь Спарда восстал против своих собратьев демонов…
Спарда невольно поправил капюшон. Каждый раз во время проповеди ему казалось, что на него смотрят, что кто-то обязательно заметит неестественные белые волосы или что его выдаст красноватый отблеск в голубых глазах. Демон смирился с одеждой — мешками, в которые наряжались эти люди в торжественные дни, — но всё равно выделялся из толпы. Его выдавали осанка, уверенный взгляд и… любопытство. Пока люди вокруг смиренно молились, Спарда с интересом наблюдал за ними. Сюда приводили даже детей – они слушали проповедь как захватывающую необычную сказку, и только поэтому не шумели.
Несмотря на то, что Рыцарь уже два тысячелетия скитался по миру людей, он каждый раз открывал для себя что-то новое. Но в этот день всё шло не так. Всё было надоевшим, обыденным. Охваченный приступом раздражения, Спарда поднялся с колен и стал пробираться к выходу, игнорируя возмущённый шёпот.
Глоток свежего воздуха немного привёл демона в чувство. Спарда сразу же стащил капюшон и подставил лицо ласковому бризу. Стало хорошо. Ветер принёс с собой солоноватый вкус моря и прохладу, в небе носились и кричали чайки. Солнце ещё не палило, но приятно грело спину. В Фортуне было очень тихо — жители отвлеклись от привычных забот, и улицы пустовали, окутанные очарованием маленьких европейских городов. Спарда удовлетворённо выдохнул и чуть было не пожелал, чтобы так было всегда, но вовремя опомнился. Нет. Если бы так было всегда, он бы умер от скуки. Прелесть того летнего утра была именно в его редкости и неповторимости. В Аду утро никогда не было бы таким.
За спиной скрипнула тяжёлая дверь Собора, и Спарда обернулся. Странно, что кто-то уже собрался уходить, ведь месса еще не закончилась. Молодая девушка изящно скользнула из полумрака в свет… и вдруг споткнулась, демон едва успел её поддержать. Пряди мягких золотых волос накрыли его руки.
— Спасибо… — приятный нежный голос тоже показался смутно знакомым. Девушка выпрямилась, и демон убрал руку с её плеча.
— Будьте осторожнее, леди, — посоветовал было он, но резко замолчал. В голове вдруг не осталось ни одной мысли.
— Я постараюсь, — она улыбалась, улыбалась совсем как раньше, и при этом её светлые серые глаза тоже смеялись. Она с интересом смотрела на застывшего в растерянности Спарду и теребила локон сияющих золотом волос.
— Могу я узнать ваше имя? — Спарда обаятельно улыбнулся, одновременно стараясь скрыть дрожь в руках. Он вдруг осознал, что не накинул капюшон, и что девушка видит его волосы и полупрозрачные чешуйки на висках.
— Ева, — она склонила голову. — Ева Рэдгрейв.
Совпадение? Нет, это не могло быть совпадением. Спарда был более чем уверен, что судьба дала ему второй шанс, возможность всё исправить. Он смотрел на Еву — свою Еву! — и не понимал, как он мог не замечать раньше её красоту. Аккуратные, аристократичные черты лица, мягкие сияющие волосы, бездна в серых глазах. В улыбке девушки было что-то загадочное и манящее, но этот покров тайны не хотелось сорвать. Прекрасные серые глаза смотрели на него, демона – но смотрели без узнавания, без той любви, по которой так тосковал Рыцарь две тысячи лет.
— Вы так и не представились, — словно в подтверждение его мыслей напомнила Ева.
— Моё имя Спарда, леди, — демон поклонился, со страхом ожидая реакцию девушки. Но та только рассмеялась.
— Как интересно, — в серых глазах плясали чёртики. — Что ж, вы галантны и обходительны, и я считаю вас достойным этого имени.
Спарда выпрямился. Ева ему не поверила, но такой вариант его тоже устраивал. Демон снова накинул капюшон, как этого требовали обычаи города и подал девушке руку.
— Позвольте пригласить вас в кафе, Ева. Скоро станет жарко, уверен, вы не откажетесь от мороженого с клубникой.
Время в мире людей пролетает быстро. Спарда понял это, когда они с Евой уехали из Фортуны и увидели за её пределами совсем другую жизнь. Теперь демону не нужно было таиться — он одевался в привычную ему одежду, и его считали не более чем экстравагантным. Белые волосы вызывали только один вопрос: какой чудо-краской удалось добиться такого изумительного цвета? Даже редкие чешуйки на лице казались людям всего лишь необычным гримом.
Как и раньше, они поселились на берегу — только теперь это был берег реки, а не моря. Уютный коттедж в стороне от остальных домов напоминал Спарде о прошлом. Он так и не признался Еве, не рассказал о своей демонической сущности. Девушка упорно отказывалась верить в такую возможность, и называла демона его настоящим именем только по привычке.
И всё же, не смотря ни на что, это было прекрасное, волшебное время. Рыцарь ловил каждое мгновение, снова и снова удивляясь, как же он упустил всё это в прошлый раз. Новые, непривычные чувства были такими сильными, что, казалось, не помещались в груди. Хотелось выплеснуть счастье и нежность в окружающий мир, пропитать город своими эмоциями. Застывшее на две тысячи лет время вдруг сорвалось с места, и теперь стремительно утекало сквозь пальцы.
Спарда осознал, как быстро пролетели годы, только когда родились близнецы. Ошеломлённый, он держал на руках одного из мальчиков и смотрел на Еву, которая кормила грудью младшего. Демон резко почувствовал перемену, которой раньше не хотел замечать. Он почти видел тёмную, вязкую ауру вокруг возлюбленной — но по-прежнему не хотел в это верить.
Его дети — сыновья Легендарного Тёмного Рыцаря — оказались обычными человеческими детьми. Это было странно и пугающе: встревоженный, Спарда начал регулярно отлучаться и, укрывшись от любопытных глаз, перекидывался в демона, чтобы убедиться, что силы всё ещё с ним.
А время утекало всё быстрее, будто кто-то запустил страшный механизм самоуничтожения.
Сгустившиеся с утра над городом тучи совсем потемнели и вечером пролились настоящим ливнем. Спарда возвращался домой, стараясь избегать ярко освещённых улиц, которые кратчайшим путём вели к берегу. В переулках было темно: они освещались только слабым светом из окон. Сквозь шум дождя Рыцарь различил стоны – в квартале отсюда в любую погоду ожидали клиентов девушки, и, похоже, одной из них сегодня удалось подзаработать, несмотря на ненастье. Спарда остановился всего на минуту, жадно втянул носом запах чужой страсти. Сладкая, порочная энергия с привкусом горечи, которая отравляла всё, что было связано с людьми. Даже на ней можно было прожить довольно долгое время. Демон скривился, чувствуя, как чужая похоть пробегает по венам. Похоть – прекрасный грех, почти деликатес… Но не в этом мире.
Страстные стоны перешли в хрипы, потом стихли и они. Уже собравшийся было уходить Спарда услышал чавканье – звук челюстей, отрывающих куски от чужой плоти, ни с чем несравнимый, намертво въевшийся в память. Рыцарь пошёл на звук, глаза полыхнули красным. Он уже догадывался, что сейчас увидит.
В Аду есть мнение, что чем огромнее демон, тем он слабее. Эта тварь была очень большой – настолько, что ей почти удалось заглотить труп проститутки целиком. Почуяв приближение Рыцаря, демон прекратил трапезу и обернулся.
— Аааа, Темный Рыцарь Сссспарда, — прошипел монстр и лизнул мокрый воздух раздвоенным языком. С клыков твари капала свежая кровь, между зубами застряли крупные куски мяса. — Мерзссссский предатель!
Рыцарь холодно улыбнулся, рукоять возникшего из воздуха меча удобно легла в ладонь. Он думал, что добил всех, но похоже, кто-то ещё остался…
— Сссстена падёт, Ссспарда, — сообщила тварь. В тусклом свете ярко сверкнули когти, каждый был размером с Рыцаря. – Ты хорошо постаралсссся, но сссстена падёт. Насссс уже много. Мы уничтожим ссссссмертных и тебя вмесссте с ними!
Монстр прыгнул, стремясь схватить Спарду, но Рыцарь ловко отскочил и сам атаковал сверху. Короткая схватка, пронзительный визг умирающей твари – и всё закончилось. Демон брезгливо встряхнул клинок и позволил ему снова исчезнуть.
— Стена падёт, значит? — спросил он у тёмного рыдающего неба, клочок которого виднелся между крыш. — Что ж, она и так простояла дольше, чем я ожидал.
Не задерживаясь больше, Спарда покинул переулок и вышел на светлую, безопасную улицу. Дома быстро закончились, и скоро демон увидел огни собственного дома, одиноко ютившегося на берегу. Река бесновалась, казалось, ещё несколько часов дождя, и она выйдет из берегов. Но Спарда знал: не выйдет. В своё время он позаботился и об этом.
Коттедж встретил его тишиной и светом во всех комнатах. Спарда разулся, снял промокший насквозь плащ и повесил его в прихожей. На полу быстро образовалась небольшая лужица. Демон поднялся в спальню и переоделся в сухое. Он мог бы одним щелчком пальцев высушить свою одежду, но всё закончилось бы неприятным разговором с Евой.
Она сидела в детской и как-то странно смотрела на кроватки. Спарда окликнул любимую, но та даже не шевельнулась. Демон нахмурился. Ноздри щекотал знакомый сладковатый запах, тишина давила на сознание. Почему так тихо? Почему не слышно детей? Рыцарь стремительно пересёк комнату, заглянул в кроватки и судорожно выдохнул.
Они лежали там, окровавленные, со страшными ранами на маленьких телах. Младшему перерезали горло, живот старшего превратился в кровавое месиво. Демон в ужасе отступил. Сладкий запах безумия ударил по обонянию.
— Что произошло? — Рыцарь медленно обернулся. Ева стояла за его спиной, на её руках и платье была кровь. На диване, где женщина сидела минуту назад, лежал сломанный кухонный нож.
— Я не позволю дьявольским отродьям жить в этом мире, — просто сказала Ева, доставая второй нож и набрасываясь на Спарду.
Когда возле коттеджа появился другой демон, была уже глубокая ночь. Ливень по-прежнему не стихал. Спарда вышел на порог, чтобы встретить гостя, их взгляды на мгновение встретились — и чужак отвёл взгляд.
— Проходи, — Рыцарь посторонился, впуская в дом высокого худого мужчину, чьи тёмные волосы в любую погоду выглядели так, будто их обладателя ударило током. Не разуваясь, демон сразу направился наверх, оставляя грязные мокрые следы на светлом ковре. С чёрного плаща стекала вода. Не обращая внимания на испорченный интерьер, Спарда последовал за гостем. Тот на мгновение замер на втором этаже, втянул носом воздух – и безошибочно выбрал дверь в спальню.
Ева лежала на кровати. Женщина была без сознания, окровавленные руки были связаны какой-то тряпкой – первым, что попалось под руку. На когда-то красивом теле остались синяки – как Спарда ни старался, он не смог рассчитать силу. Сейчас демон видел тёмную ауру как никогда отчётливо, она клубилась вокруг смертной, ядовитые щупальца безумия ласкали стройное тело.
— Что скажешь, Аластор? — спросил Рыцарь, не стараясь приглушить голос. Приглашённый демон обошёл кровать, прищурился. В чёрных глазах танцевали электрические разряды.
— Она проклята, — мрачно сообщил демон. — И проклятие не демоническое.
Спарда склонил голову.
— Я подозревал это.
Рыцарь посмотрел на кровь вокруг рта Евы и машинально потёр плечо. Конечно же, оно не болело. Но демон не мог прийти в себя. Произошедшее прокручивалось перед глазами, будто в замедленной съёмке: нож вонзается в предплечье, острые зубы Евы добираются до горла. Зубы? Спарда наклонился к женщине, немного оттянул губу. На мгновение ему показалось, что он увидел ряд острых треугольных клыков.
— Что с детьми? — голос Аластора развеял иллюзию.
— Они в порядке, — Рыцарь проверил, крепко ли связана женщина и вышел из комнаты. Гость шёл за ним.
Близнецы сидели на кровати и с интересом смотрели на вошедших. Руки и шея старшего покрылись синей чешуёй, на голове младшего прорезались рожки. Аластор понимающе хмыкнул.
— Так вот что свело её с ума, — подытожил он. — Дети-демоны. Ты ведь так и не признался ей, верно? — гость повернулся к Спарде. Тот пожал плечами.
— Она бы никогда не поверила. Ей удобнее было думать, что демоны исчезли из этого мира. Если бы я только предпринял меры раньше.
— Забыл запах безумия, Спарда? — Аластор улыбнулся, сверкнув клыками. — Ты слишком давно не был в Аду. Впрочем, ты ничего не смог бы сделать — сама судьба пожелала отравить жизнь этой смертной. Мы здесь бессильны, и ангелы тоже.
Рыцарь кивнул. Он чувствовал это уже давно, и, возможно, именно поэтому старался не замечать, каким неустойчивым стало психическое состояние Евы. Страх обнаружить себя в безвыходном положении, страх оказаться бессильным сковал сознание крепче любых цепей. Демон смотрел, как Аластор подошёл к мальчикам, положил затянутые в перчатки ладони им на головы. Старший из близнецов всё время смотрел на отца.
— Простите меня, — прошептал Спарда и отвернулся. За спиной громыхнуло.
Потом они вдвоём, не сговариваясь, сменили окровавленные простыни в кроватках и перенесли туда уснувших близнецов. Рыцарь уложил старшего, подоткнул одеяло. Мальчик крепко спал, чешуя исчезла с его шеи и рук. Аластор по-прежнему держал на руках младшего.
— Так вот какие они, дети дьявола, — сказал он, рассматривая невинное лицо ребёнка. Спарда проигнорировал слова демона — вместо ответа он взял два амулета и положил их в кровати детей. Младшему достался кроваво-алый камень в тяжёлой металлической оправе, а старшему — такой же камень, но в оправе из бронзы.
Уложив мальчиков, демоны погасили свет в детской и заперли комнату. Спарда повернулся к Аластору, тот терпеливо ждал указаний.
— Ты помнишь, что ты должен сделать? — уточнил Рыцарь. Чешуя на его лице стала более заметной, появились когти и клыки.
— Позвонить из соседнего дома по номеру, что ты мне дал, и сообщить, что соседка хочет убить своих детей. Если будет необходимость, загипнотизировать, — повторил Аластор. — После чего вернуться и следить, чтобы проклятая не добралась до твоих сыновей раньше, чем приедут спасатели.
Спарда удовлетворённо кивнул. Ему нравился этот план. Он знал, что в мире людей дети, которые выросли в приюте, считаются несчастными и обделёнными — но его дети не были людьми. Он убедился в этом, увидев, как стремительно зажили их смертельные раны. В приюте его сыновьям будет намного безопаснее, чем рядом с Евой — тем более если учесть, что Аластор только что запечатал их демонические силы.
— Когда разрушится печать? — спросил Рыцарь у демона электричества. Тот пожал плечами.
— Когда им исполнится шестнадцать или семнадцать лет, я думаю. Может чуть позже, трудно сказать точно. Я никогда прежде не накладывал печать на такой короткий срок, но по меркам людей твои сыновья в этом возрасте уже будут достаточно самостоятельными, чтобы позаботиться о себе.
— Хорошо, — голос Спарды звучал глухо, в нём проявились рычащие нотки. Демон вошёл в спальню. — Помни, у тебя будет всего час после моей смерти, Аластор. Потом Стена восстановится.
Мягкий свет ночника едва разгонял полумрак, в углах спальни сгустились тени. На двуспальной кровати лежали двое. Демон ласково перебирал золотые, испачканные кровью волосы смертной женщины, с нежностью всматривался в её лицо. Ева хмурилась, длинные ресницы едва заметно подрагивали – она приходила в себя. Спарда погладил освобождённые запястья; синяки – последние отметины на теле любимой — зажили под пальцами демона.
— Всё так же, как и две тысячи лет, — тихо сказал Спарда. — Ты тоже лежала тогда, вся в крови, и тоже хмурилась. Только не дышала. Тебя убили в той крепости, в которой я тебя оставил. Всё, что мне удалось — это не позволить демонам растерзать твоё тело.
Ева тихо вздохнула. Она не слышала слов Рыцаря, но Спарда знал: времени у него совсем мало.
— Теперь я знаю, почему ты тогда рассыпалась в моих руках, — продолжал он, обнимая любимую. — Тебя прокляли. Но убив меня, ты освободишься от проклятия и очистишься от ненависти в своём сердце. И тогда мы снова будем вместе, когда придёт время твоей следующей жизни.
Ресницы женщины дрогнули, глаза приоткрылись. Спарда в последний раз убедился, что верный демонический меч лежит у неё под рукой и закрыл глаза, притворился спящим. Он слышал шорох, почувствовал, как Ева села. Рыцарь знал — она заметит чешую на его лице и острые когти.
Он услышал, как почти бесшумно босые ноги коснулись пола, уловил движение воздуха — меч рассёк полумрак яркой вспышкой. И пришла тьма.
Эпилог
Двое стояли на развалинах острова Маллет и смотрели вслед улетающему красному самолёту. Впервые за много дней прояснилось небо, выглянуло солнце. Море заволновалось, потревоженное обвалом, и солнечные блики весело танцевали на водной глади.
— Он и с этим справился, — произнёс падший бог и бывший император Преисподней. – Твой младший сын вырос сильным, Спарда. Настоящий наследник Тёмного Рыцаря. Ты можешь гордиться им.
Стоявший рядом демон согласно кивнул. Мундус легко улыбнулся, глядя на него.
— А что же старший сын? — спросил он. Спарда посмотрел на сияющий синим светом амулет, который держал в руке.
— Дадим ему ещё один шанс, — решил он. — Только позже. Пусть пока отдохнёт.
Некоторое время они молча наблюдали, как над морем поднимается белое солнце демонического мира. Им предстояло ещё много работы – как минимум надо было выбрать новое место для замка Императора и заново его отстроить, а потом ещё и вернуть в прежнее русло повседневную жизнь демонов.
— Ты ведь останешься? — на всякий случай уточнил Мундус. Спарда мечтательно улыбнулся.
— Останусь, — ответил он. — У меня есть чуть меньше чем две тысячи лет.
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Lomendeon)
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: миди, 5177 слов
Пейринг/Персонажи: Спарда/Ева, Мундус, Аластор
Категория: гет
Жанр: драма
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Две тысячи лет назад Тёмный Рыцарь Спарда восстал против своих собратьев демонов и защитил мир людей - так гласит легенда. Но какими были его мотивы?
Примечание: Из цикла "Скитания Тёмного Рыцаря"
Эти дома были давно покинуты. Демоны старались убраться подальше от поражённых Проклятием территорий, а Земля Обречённых опустела одной из первых. Здесь не осталось ни одной души, и демон шёл не таясь. Кислотные капли стекали по щиту вокруг него. Стремительно темнело, но чем ближе подступала ночь, тем ярче сияли тонкие острые шпили замка Несбывшихся Надежд, что возвышался над городом.
Демон добрался до ворот, которые распахнулись после короткого приказа. Замок — единственное уцелевшее здание — встретил гостя темнотой и безмолвием. Демон зашагал вперёд — его не пугала тьма. Глаза с вертикальными зрачками светились во мраке хищным желтоватым светом.
В глубине замка оказалось намного светлее. В просторных залах тьму разгоняло золотистое сияние свечей, коридоры освещались парящими под потолком магическими шарами. Демон втянул носом воздух, определяя направление. Замок был совершенно пуст, но гость сразу же почуял единственное живое существо, которое всё ещё оставалось в этом гиблом месте. Демон рыкнул и бросился по коридору, пнул тяжёлую дверь, и та с грохотом ударилась о мраморную стену.
Он и правда был здесь. Устроился в удобном кресле в одной из малых гостиных и листал тетрадь. Тонкие изящные пальцы бережно касались грубых пожелтевших страниц.
— А вот и ты, Спарда, — произнёс обитатель замка, наблюдая, как исчезает броня, и демон превращается в беловолосого мужчину.
— Вот и я, Мундус, — согласился гость и отряхнул камзол. Падший бог с усмешкой наблюдал за демоном.
— Выглядишь как всегда, — усмехнулся он. — Словно собрался на торжественный приём.
— Зато ты как обычно в каком-то халате, — огрызнулся гость. И всё же, после секундных размышлений, он снял перчатки и ослабил воротник камзола.
— Дорогой мой демон, ты просто ничего не понимаешь в ангельских одеяниях, — сладким голосом пропел Мундус и щёлкнул пальцами, сменяя более чем странный наряд на доспехи. — Так бы они тебе сказали. Эти твари, по чьим венам течёт кислота, яд для всего живого.
— Они изуродовали наш мир! — сорвался демон. — Сколько тысячелетий длилось наше противостояние, и вдруг выясняется, что для победы им достаточно перерезать себе вены!
Спарда резко замолчал и быстрым шагом подошёл к окну. Внутри него клокотала ярость, но он пока не был способен облечь её в слова или действия. Когти вонзились в оконную раму. Там, за стенами защищённого магией замка, погибала его родина, наполнялись кровью котловины озёр и наливалось вечной тьмой небо. Там властвовало зловещее Пророчество, принесшее гибель из другого мира.
— Тебе надо успокоиться, — мягко произнёс Мундус. – И смириться с тем, что перемены неизбежны.
— С такими темпами меняться скоро будет нечему, — горько покачал головой Спарда. — Ты совсем не выходишь из замка, тебе не понять…
Мундус медленно закрыл тетрадь. Его лицо потемнело, но он всё же смог совладать с эмоциями.
— Ты прав, — согласился падший бог. — Я действительно не покидаю замок. Но зато всё подробно описано здесь, — он швырнул демону тетрадь, и тот едва успел поймать её. Спарда бросил беглый взгляд на обложку — выцветшие чернила, потемневший переплёт. И надпись на незнакомом языке.
— Что это? – удивлённо спросил демон. Мундус ответил ему ласковой улыбкой и приглашающим жестом указал на кресло.
— Это то, что поможет изменить будущее.
Спарда покачал головой. Кресло казалось удобным, и наверное, было бы здорово сейчас, после тяжёлого перелёта, уютно устроиться возле камина и согреться. Но как-то было не до того. Не сейчас, когда родной мир умирает, и никто не знает, что делать с наступающим хаосом. Внезапно демона озарила догадка:
— Хочешь противостоять разрушению?
— Я бы хотел, но у меня нет на это права, — павший бог чуть слышно вздохнул. — Я не тот, кому дано право остановить разрушение. Но я знаю, кто может это сделать.
Спарда недоверчиво прищурился. Этот тон Мундуса говорил о том, что павшему богу снова взбрела в голову какая-то безумная идея. Демон бросил взгляд на тетрадь — потрёпанная, явно не из этого мира. Мундус с таким интересом изучал её… Неужели там все ответы?
— Что это? — Спарда помахал тетрадью.
— Пророчество. От первого до последнего слова записанное отчаявшейся женщиной из человеческого мира.
— Что? — лицо Спарды исказилось. — Это у тебя новое развлечение такое? Ты откопал в архиве книжку из другого мира и пытаешься выдать её за причину нашей гибели? Прости, Мундус, но мне не нужна такая надежда, — демон швырнул тетрадь на подоконник и зашагал к выходу.
— Остановись, Спарда, — голос падшего резанул по нервам, но спустя мгновение смягчился. — Остановись. Что ты ответишь, если я скажу тебе, что для нашего спасения надо всего лишь подарить счастье земной женщине?
— Ты смеёшься надо мной…
— Отнюдь. И если ты не выслушаешь меня сейчас, нам останется только смириться с надвигающейся гибелью.
Демон замер, медленно развернулся на каблуках. Поднял полный боли и отчаяния взгляд.
— Если ты лжёшь…
— Ты убьёшь меня. Так, как вы, демоны, расправляетесь со злейшими врагами. Я знаю, — Мундус серьёзно кивнул. — А теперь выслушай меня.
Постояв минуту, Спарда всё же сел в кресло напротив павшего бога. Схватил со столика чужой бокал и залпом выпил содержимое. Замер, вцепившись когтями в резные подлокотники.
— Рассказывай.
Мундус поднялся и, звеня доспехами, подошёл к окну, взял с подоконника тетрадь.
— Это дневник, Спарда. Дневник земной женщины, у которой когда-то было всё: дом, любящий муж, дети. Она была любима и почитаема окружающими. Но началась война. Женщина потеряла всех и стала никем. В отчаянии она написала страшный рассказ, в который вложила столько эмоций, столько ненависти и боли, что история начала сбываться.
Спарда недоверчиво хмыкнул.
— Только не говори, что…
— Именно, — падший бог улыбнулся, его глаза зловеще сияли в полумраке комнаты. — Земная женщина принесла нам смерть. Это ничтожное, слабое существо.
— И что же делать? Надо убить её? — Спарда вскочил, его тело снова сковала броня тёмного рыцаря. — Почему же ты молчал раньше?
— Потому что всё не так просто, — Мундус брезгливо отложил тетрадь, с тонких пальцев сорвалась молния, и пламя поглотило бумагу. — Её нельзя убивать. Надо сделать её счастливой. Подарить то, что она потеряла, и дождаться её смерти. И ты — единственный из всех, кого я знаю, кто может это сделать.
Спарда ошёломлённо застыл. Происходящее совершенно не укладывалось у него в голове.
— Почему я? — спросил он. Падший приблизился к демону вплотную и провёл пальцами по его щеке.
— Потому что ты любишь Ад, — ласково объяснил он. — А теперь иди, мой дорогой Рыцарь. Пришло время идти на войну с именем смертной на губах…
День выдался по-летнему тёплый и солнечный. Жара и мягкая трава под ногами приглушали звук шагов. Пели птицы. Скоро лес закончился, и Спарда — не демон, человек, — вышел на утёс. Там, прямо над морем, его ждал новый дом.
Еву он увидел ещё издалека. Она сидела на камне и смотрела куда-то вдаль, её золотые волосы сияли на солнце. Красивая, грациозная женщина. Ей было далеко до идеалов демонического мира — слишком худая, с маленькой грудью, прекрасные золотые волосы были на самом деле ломкими и тусклыми. Ева всегда собирала их в узел, когда занималась домашними делами — немыслимый поступок для демонессы. Она пела, убирая дом и готовя еду, пела, стоя на берегу моря во время заката. Она была совсем другой.
Приближаясь к дому, Спарда перестал таиться, позволив смертной заметить его.
— Ты вернулся, — Ева тепло улыбнулась.
— Разумеется.
Каждый раз он возвращался неохотно. Жизнь человека была пресной и скучной. Однообразной… Ненавистной демону. И всё же было в этой женщине что-то, что удерживало Спарду в человеческом мире. Рыцарь наконец-то осознал, что находится здесь не только ради спасения Ада.
Ева поднялась и подошла к нему. Взяла за руку. Кожа на ладонях была чуть шершавой и горячей. Демон отвёл взгляд, в глазах зарябило от танцующих на волнах моря бликов.
— Я рада, что ты вернулся.
«Ещё бы ты не была рада, — горько подумал Спарда. — Именно поэтому я здесь, потому что ты должна быть счастливой, потому что кто-то должен смотреть за каждым твоим шагом, следить, чтобы ты не написала очередное пророчество… Как же я попал в твои сети?»
От невесёлых мыслей Рыцаря отвлёк шорох и рык за спиной. Спарда — уже демон, — обернулся, и как раз во время, чтобы разрубить мечом пополам мелкого беса. Ева вскрикнула. Тварь рухнула на песок, тёмная кровь брызнула на доспехи.
— Третий раз за неделю… — прошептала Ева. Она всё ещё боялась, но уже не так сильно, как раньше. Спарда брезгливо отряхнул меч.
— Я убью их всех.
Было темно. Трепетало пламя свечей. На каменном полу подвала, обнявшись, сидели двое. Женщина тихо плакала, прижавшись к возлюбленному, а он неловко гладил её по волосам и не знал, что сказать. Она дрожала в его руках. Хрупкая и нежная, слишком добрая. Спарда целовал пряди золотых волос, собирал губами солёные слёзы. Ему хотелось развернуть крылья и укрыть ими Еву, спрятать её от всех опасностей. Даже здесь, в подвале охраняемой крепости, было небезопасно. Демоны приходили отовсюду, возникали из пустоты, мгновенно атаковали. Спарда с лёгкостью расправлялся с ними, но число демонов росло.
— Я должен уйти. Узнать, что происходит, — рыцарь прижал Еву к себе. Она кивнула. Она не просила его остаться, не устраивала истерик. Просто обнимала, вцепившись в камзол онемевшими пальцами. Спарда слышал, как колотится тёплое сердце, чувствовал, как Ева сдерживает слёзы. Впитывал в себя её страх. В груди что-то болезненно сжалось.
— Я вернусь…
— Я знаю.
Он заставил себя отстраниться, заглянул в полные печали глаза. И понял, что никогда не сможет стать прежним, безжалостным дьяволом. Какая-то невидимая нить проникла в его сердце и навеки связала со смертной женщиной. Рыцарь стоял перед ней на коленях, опустошённый, лишённый собственной воли.
«Перемены неизбежны, Спарда…»
Наверное, Мундус и сам не предполагал, какие грядут перемены.
— Мне пора, — дьявол поднялся с колен, сменил человеческое обличье на демоническое. Лишь глаза по-прежнему сияли серебром.
На этот раз Спарда мечтал скорее вернуться.
Эхо его шагов разносилось по каменным коридорам. С меча капала кровь, глаза демона горели алым. Никто не вставал на пути Тёмного Рыцаря — сопротивление было сломлено ещё на входе в замок, где Спарда устроил кровавую бойню. Он слышал отражавшийся от стен шёпот, чувствовал пропитавшую воздух ненависть, и сам ненавидел сильнее. Его предали. Втоптали в грязь. Благородное имя смешали с отребьем. Дьявол оскалил клыки, чувствуя, как пьянит возможность отомстить.
Двери в тронный зал сами распахнулись перед ним.
— Ты довольно рано, Спарда, — прогрохотал голос огромной каменной статуи, восседавшей на троне.
— А ты неплохо устроился, пока меня не было… Мундус, — демон вышел в центр зала.
— Да, вполне, — статуя шевельнулась, огромные пальцы сжали подлокотники трона. Потухший взгляд трёх глаз неотрывно следил за Рыцарем. В зале заметно потемнело, но слабый свет шаров всё ещё неуверенно мерцал под потолком. В этой темноте отчётливо были видны глаза разъярённого Спарды, горящие, словно раскалённые угли.
— Наверное, я разочаровал тебя, — предположил падший. — Но план работает. Разрушение остановлено. Чего же ещё ты хочешь, Темный Рыцарь?
Спарда усмехнулся. Действительно, чего ещё желать? Он добился того, о чём мечтал несколько лет назад. Но что-то не давало ему покоя. Сомнение и неуверенность поселились где-то в груди и теперь настойчиво терзали сердце. Всё, чего Спарда хотел теперь — это чтобы исчезла неопределённость.
— Ты заклеймил меня как предателя, — напомнил он Мундусу. — Воспользовался мной, чтобы защитить Ад… и занять трон. Так что вопросы здесь задавать буду я.
Статуя только хмыкнула в ответ, и от этого хмыканья по залу прокатилось мощное эхо. Спарда не обратил на него никакого внимания.
— Итак… Почему на меня нападают?
— Хотят отомстить, — в голосе Мундуса было слышно удивление, он ожидал более сложного вопроса. — Они знают, кто навлёк беду на Ад, Спарда. Знают, кого ты защищаешь.
— И кого же? — поинтересовался демон. Он чувствовал, что настоящий Мундус где-то рядом, но никак не мог его заметить. Мрак в тронном зале продолжал сгущаться. — Смертную, которая больше не причинит нам вреда? Или всё-таки саму преисподнюю? Уж тебе-то известна правда. Ты – новый Император, и ты мог бы придержать своих подданных. Откуда они вообще узнали о Еве?
Статуя ухмыльнулась. Вот это был правильный вопрос. Рука демона сжала рукоять меча, обнажились клыки.
— Ты рассказал им.
— Да, — не стал отрицать падший. — И что с того? Какое тебе дело до этой женщины, Спарда? Она приковала тебя к миру людей, к миру, который тебя недостоин. Тебе ли сожалеть о её смерти?
Рыцарь растерянно отступил. Все эти годы он мечтал вернуться. Он ненавидел человеческий мир каждой клеточкой своего тёмного сердца, он презирал людей и не раз мечтал убить их. Но почему-то ему совсем не хотелось стать свидетелем смерти Евы. Было в этом что-то пугающее, настолько, что всё внутри леденело.
— Что с тобой, Легендарный Тёмный Рыцарь Спарда? — грохочущий голос звучал прямо в голове, в нём отчётливо зазвучала угроза. Демон зарычал, падая на колени, но Мундус продолжал. — Что сделала с тобой эта женщина, что ты готов остаться в жалком мире людей и отказаться от своего наследия? Неужели смертным удалось испортить твою кровь?
— Никогда! — выкрикнул демон. Наваждение спало, и Рыцарь метнулся вперёд, меч звонко ударил о камень, не причинив статуе вреда. Мундус поднялся, за спиной с шумом расправились шесть каменных крыльев. Статуя, которая казалась такой громоздкой и неповоротливой, удивительно быстро нанесла удар, и огромный кулак раздробил мрамор в метре от Спарды. Следующий удар Рыцарь принял на себя и отразил, бросился в атаку — но тщетно. Даже демонический клинок не мог причинить вред статуе Императора. В какой-то миг Спарда отвлёкся на падавшие с потолка камни, упустив из виду вторую руку Мундуса, и тут же оказался схвачен. Пальцы статуи сжались, под ними жалобно затрещала броня.
— Или это примитивная натура людей берёт над тобой верх? — голова статуи была совсем близко, демон тонул в ледяном сиянии глаз. — И ты, король-демон, стал одним из них? Примитивным и жалким, похотливым, уподобившимся человеку…
— Нет! — мощный разряд энергии заставил Мундуса разжать пальцы и отступить. Глаза Рыцаря горели, горел воздух вокруг него, лезвие меча светилось алым светом. Спарда раскрыл крылья и взлетел. Он танцевал в воздухе вокруг неповоротливого противника, чувствуя, как бурлит тёмная сила в крови, как меч вгрызается в камень. Статуя зарычала и рухнула на пол. Спарда спикировал сверху, взвизгнуло оружие, рассекая воздух. Когти вонзились в тело Императора, выдирая куски, рык рвался из горла, глаза застелила пелена ненависти…
Спарда пришёл в себя только когда от статуи осталась гора обломков. Демон спрыгнул с уцелевшего валуна и осмотрелся. В тронном зале снова стало светло, магические шары осветили руины и оставшийся невредимым Императорский трон. Искушение занять его было велико. У Спарды было такое право — он был одним из немногих, кто мог унаследовать корону. Но что-то останавливало. Смутное воспоминание, которое не давало ему покоя весь день. Обещание самому себе как можно скорее вернуться.
— Я забираю это, — демон подобрал с пола корону Императора и вырвал из неё пульсирующий зелёным светом камень, бросил последний взгляд на груду обломков. Его ждало последнее, самое важное дело.
Тёмный Рыцарь стоял на границе миров. В его руках были зелёный камень силы и демонический меч. Мрак вокруг Спарды пронзали фиолетовые молнии, всё искрилось и постоянно менялось. Демон поднял руки.
— Выпустил пар? — голос Мундуса раздался за спиной неожиданно, но Спарда даже не обернулся. Падший бог — а теперь Император Преисподней, — негромко рассмеялся.
— Хорошо. И что же ты будешь делать теперь, Легендарный Тёмный Рыцарь?
Губы демона растянулись в улыбке.
— Я вернусь в мир людей, — зелёный камень в его руке засиял, эти лучи отразило лезвие меча. — И буду защищать их. Знаешь, та женщина рассказала мне о ещё одном пророчестве… О защитнике человечества. Я тут подумал, что вполне мог бы им стать, — с этими словами Спарда исчез в изумрудной вспышке — Мундус успел увидеть только довольную усмешку на человеческом лице.
А потом появилась Стена.
2000 лет спустя
Солнце поднялось уже довольно высоко, когда зазвонили колокола собора. Теплые лучи скользили по крышам, лениво согревая, играли бликами на стёклах. Ласковый солнечный жар проникал в дома, наполнял улицы. Лето в Фортуне всегда было жарким, но жители привыкли. Сейчас улицы были почти пусты, как и обычно в это время – большинство горожан собрались в огромном здании собора, где уже начинал свою торжественную песню орган.
Спарда стоял в тени, стараясь не привлекать к себе внимание, и наблюдал за людьми. Они приходили сюда каждую пятницу, чтобы помолиться и поблагодарить Легендарного Тёмного Рыцаря за своё спасение. Музыка завершилась мощным аккордом, орган стих — и священник начал проповедь, которую Спарда знал наизусть:
— Две тысячи лет назад Тёмный Рыцарь Спарда восстал против своих собратьев демонов…
Спарда невольно поправил капюшон. Каждый раз во время проповеди ему казалось, что на него смотрят, что кто-то обязательно заметит неестественные белые волосы или что его выдаст красноватый отблеск в голубых глазах. Демон смирился с одеждой — мешками, в которые наряжались эти люди в торжественные дни, — но всё равно выделялся из толпы. Его выдавали осанка, уверенный взгляд и… любопытство. Пока люди вокруг смиренно молились, Спарда с интересом наблюдал за ними. Сюда приводили даже детей – они слушали проповедь как захватывающую необычную сказку, и только поэтому не шумели.
Несмотря на то, что Рыцарь уже два тысячелетия скитался по миру людей, он каждый раз открывал для себя что-то новое. Но в этот день всё шло не так. Всё было надоевшим, обыденным. Охваченный приступом раздражения, Спарда поднялся с колен и стал пробираться к выходу, игнорируя возмущённый шёпот.
Глоток свежего воздуха немного привёл демона в чувство. Спарда сразу же стащил капюшон и подставил лицо ласковому бризу. Стало хорошо. Ветер принёс с собой солоноватый вкус моря и прохладу, в небе носились и кричали чайки. Солнце ещё не палило, но приятно грело спину. В Фортуне было очень тихо — жители отвлеклись от привычных забот, и улицы пустовали, окутанные очарованием маленьких европейских городов. Спарда удовлетворённо выдохнул и чуть было не пожелал, чтобы так было всегда, но вовремя опомнился. Нет. Если бы так было всегда, он бы умер от скуки. Прелесть того летнего утра была именно в его редкости и неповторимости. В Аду утро никогда не было бы таким.
За спиной скрипнула тяжёлая дверь Собора, и Спарда обернулся. Странно, что кто-то уже собрался уходить, ведь месса еще не закончилась. Молодая девушка изящно скользнула из полумрака в свет… и вдруг споткнулась, демон едва успел её поддержать. Пряди мягких золотых волос накрыли его руки.
— Спасибо… — приятный нежный голос тоже показался смутно знакомым. Девушка выпрямилась, и демон убрал руку с её плеча.
— Будьте осторожнее, леди, — посоветовал было он, но резко замолчал. В голове вдруг не осталось ни одной мысли.
— Я постараюсь, — она улыбалась, улыбалась совсем как раньше, и при этом её светлые серые глаза тоже смеялись. Она с интересом смотрела на застывшего в растерянности Спарду и теребила локон сияющих золотом волос.
— Могу я узнать ваше имя? — Спарда обаятельно улыбнулся, одновременно стараясь скрыть дрожь в руках. Он вдруг осознал, что не накинул капюшон, и что девушка видит его волосы и полупрозрачные чешуйки на висках.
— Ева, — она склонила голову. — Ева Рэдгрейв.
Совпадение? Нет, это не могло быть совпадением. Спарда был более чем уверен, что судьба дала ему второй шанс, возможность всё исправить. Он смотрел на Еву — свою Еву! — и не понимал, как он мог не замечать раньше её красоту. Аккуратные, аристократичные черты лица, мягкие сияющие волосы, бездна в серых глазах. В улыбке девушки было что-то загадочное и манящее, но этот покров тайны не хотелось сорвать. Прекрасные серые глаза смотрели на него, демона – но смотрели без узнавания, без той любви, по которой так тосковал Рыцарь две тысячи лет.
— Вы так и не представились, — словно в подтверждение его мыслей напомнила Ева.
— Моё имя Спарда, леди, — демон поклонился, со страхом ожидая реакцию девушки. Но та только рассмеялась.
— Как интересно, — в серых глазах плясали чёртики. — Что ж, вы галантны и обходительны, и я считаю вас достойным этого имени.
Спарда выпрямился. Ева ему не поверила, но такой вариант его тоже устраивал. Демон снова накинул капюшон, как этого требовали обычаи города и подал девушке руку.
— Позвольте пригласить вас в кафе, Ева. Скоро станет жарко, уверен, вы не откажетесь от мороженого с клубникой.
Время в мире людей пролетает быстро. Спарда понял это, когда они с Евой уехали из Фортуны и увидели за её пределами совсем другую жизнь. Теперь демону не нужно было таиться — он одевался в привычную ему одежду, и его считали не более чем экстравагантным. Белые волосы вызывали только один вопрос: какой чудо-краской удалось добиться такого изумительного цвета? Даже редкие чешуйки на лице казались людям всего лишь необычным гримом.
Как и раньше, они поселились на берегу — только теперь это был берег реки, а не моря. Уютный коттедж в стороне от остальных домов напоминал Спарде о прошлом. Он так и не признался Еве, не рассказал о своей демонической сущности. Девушка упорно отказывалась верить в такую возможность, и называла демона его настоящим именем только по привычке.
И всё же, не смотря ни на что, это было прекрасное, волшебное время. Рыцарь ловил каждое мгновение, снова и снова удивляясь, как же он упустил всё это в прошлый раз. Новые, непривычные чувства были такими сильными, что, казалось, не помещались в груди. Хотелось выплеснуть счастье и нежность в окружающий мир, пропитать город своими эмоциями. Застывшее на две тысячи лет время вдруг сорвалось с места, и теперь стремительно утекало сквозь пальцы.
Спарда осознал, как быстро пролетели годы, только когда родились близнецы. Ошеломлённый, он держал на руках одного из мальчиков и смотрел на Еву, которая кормила грудью младшего. Демон резко почувствовал перемену, которой раньше не хотел замечать. Он почти видел тёмную, вязкую ауру вокруг возлюбленной — но по-прежнему не хотел в это верить.
Его дети — сыновья Легендарного Тёмного Рыцаря — оказались обычными человеческими детьми. Это было странно и пугающе: встревоженный, Спарда начал регулярно отлучаться и, укрывшись от любопытных глаз, перекидывался в демона, чтобы убедиться, что силы всё ещё с ним.
А время утекало всё быстрее, будто кто-то запустил страшный механизм самоуничтожения.
Сгустившиеся с утра над городом тучи совсем потемнели и вечером пролились настоящим ливнем. Спарда возвращался домой, стараясь избегать ярко освещённых улиц, которые кратчайшим путём вели к берегу. В переулках было темно: они освещались только слабым светом из окон. Сквозь шум дождя Рыцарь различил стоны – в квартале отсюда в любую погоду ожидали клиентов девушки, и, похоже, одной из них сегодня удалось подзаработать, несмотря на ненастье. Спарда остановился всего на минуту, жадно втянул носом запах чужой страсти. Сладкая, порочная энергия с привкусом горечи, которая отравляла всё, что было связано с людьми. Даже на ней можно было прожить довольно долгое время. Демон скривился, чувствуя, как чужая похоть пробегает по венам. Похоть – прекрасный грех, почти деликатес… Но не в этом мире.
Страстные стоны перешли в хрипы, потом стихли и они. Уже собравшийся было уходить Спарда услышал чавканье – звук челюстей, отрывающих куски от чужой плоти, ни с чем несравнимый, намертво въевшийся в память. Рыцарь пошёл на звук, глаза полыхнули красным. Он уже догадывался, что сейчас увидит.
В Аду есть мнение, что чем огромнее демон, тем он слабее. Эта тварь была очень большой – настолько, что ей почти удалось заглотить труп проститутки целиком. Почуяв приближение Рыцаря, демон прекратил трапезу и обернулся.
— Аааа, Темный Рыцарь Сссспарда, — прошипел монстр и лизнул мокрый воздух раздвоенным языком. С клыков твари капала свежая кровь, между зубами застряли крупные куски мяса. — Мерзссссский предатель!
Рыцарь холодно улыбнулся, рукоять возникшего из воздуха меча удобно легла в ладонь. Он думал, что добил всех, но похоже, кто-то ещё остался…
— Сссстена падёт, Ссспарда, — сообщила тварь. В тусклом свете ярко сверкнули когти, каждый был размером с Рыцаря. – Ты хорошо постаралсссся, но сссстена падёт. Насссс уже много. Мы уничтожим ссссссмертных и тебя вмесссте с ними!
Монстр прыгнул, стремясь схватить Спарду, но Рыцарь ловко отскочил и сам атаковал сверху. Короткая схватка, пронзительный визг умирающей твари – и всё закончилось. Демон брезгливо встряхнул клинок и позволил ему снова исчезнуть.
— Стена падёт, значит? — спросил он у тёмного рыдающего неба, клочок которого виднелся между крыш. — Что ж, она и так простояла дольше, чем я ожидал.
Не задерживаясь больше, Спарда покинул переулок и вышел на светлую, безопасную улицу. Дома быстро закончились, и скоро демон увидел огни собственного дома, одиноко ютившегося на берегу. Река бесновалась, казалось, ещё несколько часов дождя, и она выйдет из берегов. Но Спарда знал: не выйдет. В своё время он позаботился и об этом.
Коттедж встретил его тишиной и светом во всех комнатах. Спарда разулся, снял промокший насквозь плащ и повесил его в прихожей. На полу быстро образовалась небольшая лужица. Демон поднялся в спальню и переоделся в сухое. Он мог бы одним щелчком пальцев высушить свою одежду, но всё закончилось бы неприятным разговором с Евой.
Она сидела в детской и как-то странно смотрела на кроватки. Спарда окликнул любимую, но та даже не шевельнулась. Демон нахмурился. Ноздри щекотал знакомый сладковатый запах, тишина давила на сознание. Почему так тихо? Почему не слышно детей? Рыцарь стремительно пересёк комнату, заглянул в кроватки и судорожно выдохнул.
Они лежали там, окровавленные, со страшными ранами на маленьких телах. Младшему перерезали горло, живот старшего превратился в кровавое месиво. Демон в ужасе отступил. Сладкий запах безумия ударил по обонянию.
— Что произошло? — Рыцарь медленно обернулся. Ева стояла за его спиной, на её руках и платье была кровь. На диване, где женщина сидела минуту назад, лежал сломанный кухонный нож.
— Я не позволю дьявольским отродьям жить в этом мире, — просто сказала Ева, доставая второй нож и набрасываясь на Спарду.
Когда возле коттеджа появился другой демон, была уже глубокая ночь. Ливень по-прежнему не стихал. Спарда вышел на порог, чтобы встретить гостя, их взгляды на мгновение встретились — и чужак отвёл взгляд.
— Проходи, — Рыцарь посторонился, впуская в дом высокого худого мужчину, чьи тёмные волосы в любую погоду выглядели так, будто их обладателя ударило током. Не разуваясь, демон сразу направился наверх, оставляя грязные мокрые следы на светлом ковре. С чёрного плаща стекала вода. Не обращая внимания на испорченный интерьер, Спарда последовал за гостем. Тот на мгновение замер на втором этаже, втянул носом воздух – и безошибочно выбрал дверь в спальню.
Ева лежала на кровати. Женщина была без сознания, окровавленные руки были связаны какой-то тряпкой – первым, что попалось под руку. На когда-то красивом теле остались синяки – как Спарда ни старался, он не смог рассчитать силу. Сейчас демон видел тёмную ауру как никогда отчётливо, она клубилась вокруг смертной, ядовитые щупальца безумия ласкали стройное тело.
— Что скажешь, Аластор? — спросил Рыцарь, не стараясь приглушить голос. Приглашённый демон обошёл кровать, прищурился. В чёрных глазах танцевали электрические разряды.
— Она проклята, — мрачно сообщил демон. — И проклятие не демоническое.
Спарда склонил голову.
— Я подозревал это.
Рыцарь посмотрел на кровь вокруг рта Евы и машинально потёр плечо. Конечно же, оно не болело. Но демон не мог прийти в себя. Произошедшее прокручивалось перед глазами, будто в замедленной съёмке: нож вонзается в предплечье, острые зубы Евы добираются до горла. Зубы? Спарда наклонился к женщине, немного оттянул губу. На мгновение ему показалось, что он увидел ряд острых треугольных клыков.
— Что с детьми? — голос Аластора развеял иллюзию.
— Они в порядке, — Рыцарь проверил, крепко ли связана женщина и вышел из комнаты. Гость шёл за ним.
Близнецы сидели на кровати и с интересом смотрели на вошедших. Руки и шея старшего покрылись синей чешуёй, на голове младшего прорезались рожки. Аластор понимающе хмыкнул.
— Так вот что свело её с ума, — подытожил он. — Дети-демоны. Ты ведь так и не признался ей, верно? — гость повернулся к Спарде. Тот пожал плечами.
— Она бы никогда не поверила. Ей удобнее было думать, что демоны исчезли из этого мира. Если бы я только предпринял меры раньше.
— Забыл запах безумия, Спарда? — Аластор улыбнулся, сверкнув клыками. — Ты слишком давно не был в Аду. Впрочем, ты ничего не смог бы сделать — сама судьба пожелала отравить жизнь этой смертной. Мы здесь бессильны, и ангелы тоже.
Рыцарь кивнул. Он чувствовал это уже давно, и, возможно, именно поэтому старался не замечать, каким неустойчивым стало психическое состояние Евы. Страх обнаружить себя в безвыходном положении, страх оказаться бессильным сковал сознание крепче любых цепей. Демон смотрел, как Аластор подошёл к мальчикам, положил затянутые в перчатки ладони им на головы. Старший из близнецов всё время смотрел на отца.
— Простите меня, — прошептал Спарда и отвернулся. За спиной громыхнуло.
Потом они вдвоём, не сговариваясь, сменили окровавленные простыни в кроватках и перенесли туда уснувших близнецов. Рыцарь уложил старшего, подоткнул одеяло. Мальчик крепко спал, чешуя исчезла с его шеи и рук. Аластор по-прежнему держал на руках младшего.
— Так вот какие они, дети дьявола, — сказал он, рассматривая невинное лицо ребёнка. Спарда проигнорировал слова демона — вместо ответа он взял два амулета и положил их в кровати детей. Младшему достался кроваво-алый камень в тяжёлой металлической оправе, а старшему — такой же камень, но в оправе из бронзы.
Уложив мальчиков, демоны погасили свет в детской и заперли комнату. Спарда повернулся к Аластору, тот терпеливо ждал указаний.
— Ты помнишь, что ты должен сделать? — уточнил Рыцарь. Чешуя на его лице стала более заметной, появились когти и клыки.
— Позвонить из соседнего дома по номеру, что ты мне дал, и сообщить, что соседка хочет убить своих детей. Если будет необходимость, загипнотизировать, — повторил Аластор. — После чего вернуться и следить, чтобы проклятая не добралась до твоих сыновей раньше, чем приедут спасатели.
Спарда удовлетворённо кивнул. Ему нравился этот план. Он знал, что в мире людей дети, которые выросли в приюте, считаются несчастными и обделёнными — но его дети не были людьми. Он убедился в этом, увидев, как стремительно зажили их смертельные раны. В приюте его сыновьям будет намного безопаснее, чем рядом с Евой — тем более если учесть, что Аластор только что запечатал их демонические силы.
— Когда разрушится печать? — спросил Рыцарь у демона электричества. Тот пожал плечами.
— Когда им исполнится шестнадцать или семнадцать лет, я думаю. Может чуть позже, трудно сказать точно. Я никогда прежде не накладывал печать на такой короткий срок, но по меркам людей твои сыновья в этом возрасте уже будут достаточно самостоятельными, чтобы позаботиться о себе.
— Хорошо, — голос Спарды звучал глухо, в нём проявились рычащие нотки. Демон вошёл в спальню. — Помни, у тебя будет всего час после моей смерти, Аластор. Потом Стена восстановится.
Мягкий свет ночника едва разгонял полумрак, в углах спальни сгустились тени. На двуспальной кровати лежали двое. Демон ласково перебирал золотые, испачканные кровью волосы смертной женщины, с нежностью всматривался в её лицо. Ева хмурилась, длинные ресницы едва заметно подрагивали – она приходила в себя. Спарда погладил освобождённые запястья; синяки – последние отметины на теле любимой — зажили под пальцами демона.
— Всё так же, как и две тысячи лет, — тихо сказал Спарда. — Ты тоже лежала тогда, вся в крови, и тоже хмурилась. Только не дышала. Тебя убили в той крепости, в которой я тебя оставил. Всё, что мне удалось — это не позволить демонам растерзать твоё тело.
Ева тихо вздохнула. Она не слышала слов Рыцаря, но Спарда знал: времени у него совсем мало.
— Теперь я знаю, почему ты тогда рассыпалась в моих руках, — продолжал он, обнимая любимую. — Тебя прокляли. Но убив меня, ты освободишься от проклятия и очистишься от ненависти в своём сердце. И тогда мы снова будем вместе, когда придёт время твоей следующей жизни.
Ресницы женщины дрогнули, глаза приоткрылись. Спарда в последний раз убедился, что верный демонический меч лежит у неё под рукой и закрыл глаза, притворился спящим. Он слышал шорох, почувствовал, как Ева села. Рыцарь знал — она заметит чешую на его лице и острые когти.
Он услышал, как почти бесшумно босые ноги коснулись пола, уловил движение воздуха — меч рассёк полумрак яркой вспышкой. И пришла тьма.
Эпилог
Двое стояли на развалинах острова Маллет и смотрели вслед улетающему красному самолёту. Впервые за много дней прояснилось небо, выглянуло солнце. Море заволновалось, потревоженное обвалом, и солнечные блики весело танцевали на водной глади.
— Он и с этим справился, — произнёс падший бог и бывший император Преисподней. – Твой младший сын вырос сильным, Спарда. Настоящий наследник Тёмного Рыцаря. Ты можешь гордиться им.
Стоявший рядом демон согласно кивнул. Мундус легко улыбнулся, глядя на него.
— А что же старший сын? — спросил он. Спарда посмотрел на сияющий синим светом амулет, который держал в руке.
— Дадим ему ещё один шанс, — решил он. — Только позже. Пусть пока отдохнёт.
Некоторое время они молча наблюдали, как над морем поднимается белое солнце демонического мира. Им предстояло ещё много работы – как минимум надо было выбрать новое место для замка Императора и заново его отстроить, а потом ещё и вернуть в прежнее русло повседневную жизнь демонов.
— Ты ведь останешься? — на всякий случай уточнил Мундус. Спарда мечтательно улыбнулся.
— Останусь, — ответил он. — У меня есть чуть меньше чем две тысячи лет.
@темы: Ева, миди, гет, Мундус, авторский текст, ФБ 2012, Lomendeon, оригинальная Devil May Cry, Спарда, Аластор, PG-13
Название: А поцеловать?..
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Red D.A.)
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Тини-псих )
Размер: драббл, 251 слово
Категория: слэш
Пейринг: Вергилий/Данте
Жанр: флафф
Рейтинг: от G до PG-13
Примечание: озвучен для челленджа
читать дальше
- …а как насчет утреннего поцелуя?
Данте задорно улыбнулся и пронаблюдал, как Вергилий мрачно закатывает глаза. Его чертовски забавляло, когда удавалось спровоцировать обычно сдержанного и холодного брата на реакцию – обычно на раздражение. Данте проснулся полчаса назад, но уже успел добиться на этом поприще определенных успехов.
- Отвали, - беззлобно отозвался старший полудемон.
Вергилий лежал рядом с братом, на боку, подпирая подбородок рукой. Его тень ложилась на близнеца, чему Данте отчасти был благодарен. Утреннее солнце, имевшее привычку заглядывать в окна, не слепило его.
- Ты слишком груб, - Данте сдул челку с глаз и добавил с убийственной серьезностью, - но я все равно тебя люблю.
- Глупый Данте.
- Ну, тогда тем более – поцелуй своего глупого младшего братишку, - он даже чуть приподнялся на локте в ожидании. По губам скользила ухмылка, во взгляде плескались задорные искры.
Но вместо того, чтобы выполнить это требование, Вергилий со вздохом упал на спину, и до его слуха донесся возмущенный возглас, когда солнечный луч скользнул по лицу близнеца.
Полудемон прикрыл глаза тыльной стороной ладони. «Я все равно тебя люблю», - вспомнил он слова Данте, и ему почему-то стало смешно. Нет, он не смеялся над сказанным, скорее над собственным ощущением от этих слов. Что это? Влияние крови матери?
Вергилий не успел закончить мысль. Его размышления были бесцеремонно прерваны братом. Данте обнял его и уперся подбородком в плечо. В ту же секунду полудемон ощутил горячее дыхание на своей шее:
- Верг…
Он вздохнул и, повернувшись к брату, коротко поцеловал в сухие губы. Иначе Данте просто не успокоится:
- Ты невыносим.
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Red D.A.)
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Тини-псих )
Размер: драббл, 251 слово
Категория: слэш
Пейринг: Вергилий/Данте
Жанр: флафф
Рейтинг: от G до PG-13
Примечание: озвучен для челленджа
читать дальше
- …а как насчет утреннего поцелуя?
Данте задорно улыбнулся и пронаблюдал, как Вергилий мрачно закатывает глаза. Его чертовски забавляло, когда удавалось спровоцировать обычно сдержанного и холодного брата на реакцию – обычно на раздражение. Данте проснулся полчаса назад, но уже успел добиться на этом поприще определенных успехов.
- Отвали, - беззлобно отозвался старший полудемон.
Вергилий лежал рядом с братом, на боку, подпирая подбородок рукой. Его тень ложилась на близнеца, чему Данте отчасти был благодарен. Утреннее солнце, имевшее привычку заглядывать в окна, не слепило его.
- Ты слишком груб, - Данте сдул челку с глаз и добавил с убийственной серьезностью, - но я все равно тебя люблю.
- Глупый Данте.
- Ну, тогда тем более – поцелуй своего глупого младшего братишку, - он даже чуть приподнялся на локте в ожидании. По губам скользила ухмылка, во взгляде плескались задорные искры.
Но вместо того, чтобы выполнить это требование, Вергилий со вздохом упал на спину, и до его слуха донесся возмущенный возглас, когда солнечный луч скользнул по лицу близнеца.
Полудемон прикрыл глаза тыльной стороной ладони. «Я все равно тебя люблю», - вспомнил он слова Данте, и ему почему-то стало смешно. Нет, он не смеялся над сказанным, скорее над собственным ощущением от этих слов. Что это? Влияние крови матери?
Вергилий не успел закончить мысль. Его размышления были бесцеремонно прерваны братом. Данте обнял его и уперся подбородком в плечо. В ту же секунду полудемон ощутил горячее дыхание на своей шее:
- Верг…
Он вздохнул и, повернувшись к брату, коротко поцеловал в сухие губы. Иначе Данте просто не успокоится:
- Ты невыносим.
@темы: Данте, драбблы, авторский текст, слеш, ФБ 2012, Red D.A., оригинальная Devil May Cry, Вергилий/Данте (Данте/Вергилий), Данте 3, Вергилий|Нело Анжело, PG-13
Название: Меч, принявший форму
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Oxxra)
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: драббл, 110 слов
Персонаж: Данте
Категория: джен
Жанр: Скетч
Рейтинг: от G до PG-13
Примечание: озвучен для челленджа
читать дальшеКакая ирония: два близнеца – две души? Два полудемона, которые должны были быть близнецами.
Знаете ли вы, как мечам придают форму? Изначально они прямые, но каждый враг приносит все новый изгиб.
Сегодняшний Данте – это форма, которую мир придает ему через опосредственные обстоятельства.
Объект по имени Данте сопрягает в себе философский, психологический и эстетический смысл. И, разумеется, не является продолжением себя прежнего, обладая космосом и костюмировкой: уникально-униформным красным плащом, на котором практично не заметна кровь.
Модус личности.
Модус видимости.
Данте не знает, что двадцать пять лет назад его брат размышлял о том же.
– Ещё пинту?
Способность пьянеть ушла, привычка пить – осталась.
Неопределенное пожатие плечами можно истолковать и как отказ, и как согласие.
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Oxxra)
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: драббл, 110 слов
Персонаж: Данте
Категория: джен
Жанр: Скетч
Рейтинг: от G до PG-13
Примечание: озвучен для челленджа
читать дальшеКакая ирония: два близнеца – две души? Два полудемона, которые должны были быть близнецами.
Знаете ли вы, как мечам придают форму? Изначально они прямые, но каждый враг приносит все новый изгиб.
Сегодняшний Данте – это форма, которую мир придает ему через опосредственные обстоятельства.
Объект по имени Данте сопрягает в себе философский, психологический и эстетический смысл. И, разумеется, не является продолжением себя прежнего, обладая космосом и костюмировкой: уникально-униформным красным плащом, на котором практично не заметна кровь.
Модус личности.
Модус видимости.
Данте не знает, что двадцать пять лет назад его брат размышлял о том же.
– Ещё пинту?
Способность пьянеть ушла, привычка пить – осталась.
Неопределенное пожатие плечами можно истолковать и как отказ, и как согласие.
@темы: Данте, драбблы, авторский текст, ФБ 2012, Oxxra, джен, оригинальная Devil May Cry, G
Название: Первая попытка
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Рысь Киммерийская )
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: мини, 1150 слов
Пейринг/Персонажи: Вергилий, Данте
Категория: джен
Жанр: повседневность, экшен, юмор
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Альтернативная версия жизни близнецов до событий третьей игры. Братья вместе учатся в колледже и активно участвуют в ночных забавах однокурсников. Но старший что-то замышляет...
Примечание: AU-преканон, написано по заявке на этот арт
Сидеть прямо почему-то не получается... хотя зачем прямо? Если можно прислониться спиной к брату, который сидит рядом.
- Слышь... ты себе не представляешь, как меня задолбал этот галстук... Щас выкину его к ч-ч-чёртовой м-матери!
Уже размахнувшись, Данте вдруг обнаруживает, что держит в руке не галстук, а почему-то пиджак. Долго задумчиво разглядывает, пытаясь вспомнить – когда это он успел его снять, потом роняет на пол и тут же забывает и о пиджаке, и о галстуке, который по-прежнему на шее.
- Верджил, ты... этот, как мы по истории учили... аскет и спартанец, вот! Ну почему у тебя такая жесткая кровать?!
Кровать, как же. А скатерть он не иначе как простыней считает. Допился...
- Данте, мы не дома.
- А-а, ладно... Галстук помоги снять, а? Это ж ты его так завязал...
Вот именно. Если бы Вергилий не озаботился, Данте и в ресторан из разряда «не для простых смертных» заявился бы в драных джинсах и ботинках на босу ногу. За носками в этот раз не удалось уследить – из всего цветового разнообразия младший выбрал лимонно-желтые. Хорошо хоть под длинными брюками этого не видно. Постоянные напоминания: «сходи в ателье, укороти» остались не услышанными. И так всю жизнь. Каждый день что-нибудь подобное.
Вечер снова пропал впустую. Теперь остается лишь дождаться, пока брату захочется спать, и вернуться домой, по пути выслушивая пьяный трёп и время от времени отцепляя его от столбов и деревьев. Если уснет прямо здесь, еще лучше. Можно будет просто взвалить на плечо и унести.
Вергилию давно уже осточертели эти постоянные пирушки, устраиваемые однокурсниками по любому поводу, а зачастую – и без такового. Можно было бы, притворяясь затворником и социофобом, никуда не идти, а освободившееся время употребить на что-нибудь более полезное. На расшифровку древних манускриптов, например.
Но Данте дома не удержишь. А отпустить брата одного – значит, на следующий день придется вытаскивать его из каких-либо неприятностей, в которые тот ухитряется впутываться по присущей ему живости характера. Проще повсюду следовать за ним. Пить наравне с остальными, притворяться, что с интересом слушаешь о чьих-то амурных похождениях и тому подобное. Главное, вовремя поддакивать, особенно поначалу, а дальше упившемуся до невменяемости собеседнику будет все равно – слушают его или нет. Тогда можно думать о чем-то своем, изредка отвлекаясь на то, чтобы увернуться от брошенной каким-нибудь отморозком бутылки, когда пьяный угар достигнет апогея.
Так и в этот раз – все как всегда, по привычному сценарию.
Вечер начался как обычно. Как любой другой из подобных беззаботных вечеров. Сначала шумно делились дневными впечатлениями, лениво пробовали всякие закуски. Выбирали напитки, подолгу, со знанием дела, обсуждая их достоинства и недостатки. Ближе к полуночи разошлись по-настоящему и начали экспериментировать, смешивая эти же напитки в самых неожиданных и замысловатых сочетаниях.
Так же привычно (уже в который раз...) попытались напоить белобрысых близнецов, удивлявших всю честную компанию своей поистине нечеловеческой устойчивостью к алкоголю.
Не тут-то было. Половину своей порции предусмотрительный Вергилий выливал в ближайший вазон. И его ничуть не заботило, что там рос серебристый папоротник из Новой Зеландии – редкое и очень дорогое растение. При таких суммах, какие оставляли за проведенный здесь вечер дети состоятельных родителей, ресторан мог обзавестись целой оранжереей.
Данте пил все, что наливали, однако его навык потребления спиртного был вне конкуренции. Так что уже к половине второго потенциальные претенденты на алкогольную корону сникли, увяли и сначала дружно выползли на улицу «подышать», а там и вовсе сгинули в ночи.
Близнецы остались вдвоем в огромном зале. Еще в самом начале застолья официанты и прочая обслуга, вынеся на столы разом все блюда и напитки, предпочли благоразумно скрыться в подсобных помещениях и не рисковали высунуть нос даже сейчас, когда все стихло. Как-никак у них был обширный опыт подобных вечеринок.
Уходившие весьма нетвердо держались на ногах, спотыкаясь и цепляясь за стулья, которые в итоге оказались перевернуты и раскиданы по залу. Данте, поленившись поднимать один из них, устроился прямо на столе, без раздумий смахнув на пол посуду и столовые приборы. Вергилий после недолгих колебаний присоединился к нему, предварительно отогнув уже не слишком чистую скатерть. И, в ожидании того (скорее всего, неблизкого) момента, когда брату захочется вернуться домой, погрузился в размышления, одолевавшие его уже не первый день – о силе, о могуществе, о том, что они родились не просто людьми, а представляют собой нечто большее.
Легкомысленному, безалаберному, не способному ни к чему относиться серьезно младшему близнецу следует как-то разъяснить, казалось бы, простую истину: отцовское наследие – это важно. Нужно найти способ завладеть им, причем как можно скорее, пока не попытался прибрать к рукам кто-нибудь недостойный, но излишне предприимчивый. Однако все попытки обсудить это с братом безнадежно провалились – Данте или не хочет понимать, или попросту не слушает.
И вот недавно Вергилий принял окончательное решение: он сделает все сам. В конце концов, нигде не сказано, что ритуал снятия печати следует проводить вдвоем. Достаточно двух соединенных амулетов.
Потом, после, всего, младшего можно будет просто поставить перед свершившимся фактом. А если ему ничего от жизни не надо, кроме веселого времяпрепровождения, тем более, пусть все остается по-прежнему.
В самом крайнем случае, амулет можно отобрать силой, но лучше снять со спящего или в достаточной степени нетрезвого. Как сейчас.
Кажется, подходящий момент настал. Глядя на продолжающего бороться с галстуком брата, Вергилий приходит к выводу, что ситуацией вполне можно воспользоваться, не откладывать же до бесконечности. И решительно протягивает руку к амулету в серебряной оправе.
- Эй, ты чего-то перепутал... я галстук хотел снять, а не... Ты что – перепил, цепочку от галстука отличить не можешь?
- Я ничего не перепутал. Мне просто нужен твой амулет. Ненадолго.
- Чего?
Вергилий начинает понимать – момент выбран неудачно. Данте еще недостаточно пьян, чтобы не осознавать, что происходит, и слишком пьян, чтобы ему можно было что-то объяснить. Но отступать уже поздно. Придется действовать решительно и, если потребуется, применить силу. Младший вряд ли способен оказать сопротивление после адского коктейля из вина, виски, текилы и миндального ликера.
И, все-таки, он сопротивляется.
- Дай амулет!
- Не дам!
- Но он мне нужен!
- Даааа? Зачем это вдруг? У тебя свой есть!
- Данте, я тебе все объясню! Не сейчас, позже!
- Черта с два ты что-то объяснишь! Отвали, пока в глаз не получил!
Так и не снятый галстук запросто можно использовать в качестве удавки. Но в ответ тут же прилетает локтем по ребрам, причем в полную силу. Потом – по лицу. Обозлившийся Вергилий хватает брата за горло – ничего ему не будет, если слегка придушить! Данте с неожиданным для пьяного проворством выворачивается и, вцепившись в лацканы пиджака своего близнеца, нацеливается совсем уже подло – коленом в пах.
В конце концов, стол, хоть и сделанный из цельной древесины, не выдерживает натиска двух сцепившихся нелюдей. Братья падают на пол под звон бьющейся посуды. Вергилий уже готов праздновать победу – ему удалось оказаться сверху и прижать Данте коленом, теперь остается лишь захватить цепочку и дернуть посильнее...
Однако младший не позволяет это сделать, отчаянно отбиваясь и уворачиваясь.
- Слезь с меня! ...и вообще – отстань... не дам я тебе амулет... своим обойдешься!
Несколько минут спустя все же приходится признать попытку завладения амулетом неудачной. Выпутываясь из бесконечно длинной скатерти и отряхиваясь от объедков, Вергилий думает о том, что недооценил степень нетрезвости брата, которого уже и след простыл. Что ж, когда вновь подвернется удобный случай, следует действовать осмотрительнее.
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Рысь Киммерийская )
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: мини, 1150 слов
Пейринг/Персонажи: Вергилий, Данте
Категория: джен
Жанр: повседневность, экшен, юмор
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Альтернативная версия жизни близнецов до событий третьей игры. Братья вместе учатся в колледже и активно участвуют в ночных забавах однокурсников. Но старший что-то замышляет...
Примечание: AU-преканон, написано по заявке на этот арт
Сидеть прямо почему-то не получается... хотя зачем прямо? Если можно прислониться спиной к брату, который сидит рядом.
- Слышь... ты себе не представляешь, как меня задолбал этот галстук... Щас выкину его к ч-ч-чёртовой м-матери!
Уже размахнувшись, Данте вдруг обнаруживает, что держит в руке не галстук, а почему-то пиджак. Долго задумчиво разглядывает, пытаясь вспомнить – когда это он успел его снять, потом роняет на пол и тут же забывает и о пиджаке, и о галстуке, который по-прежнему на шее.
- Верджил, ты... этот, как мы по истории учили... аскет и спартанец, вот! Ну почему у тебя такая жесткая кровать?!
Кровать, как же. А скатерть он не иначе как простыней считает. Допился...
- Данте, мы не дома.
- А-а, ладно... Галстук помоги снять, а? Это ж ты его так завязал...
Вот именно. Если бы Вергилий не озаботился, Данте и в ресторан из разряда «не для простых смертных» заявился бы в драных джинсах и ботинках на босу ногу. За носками в этот раз не удалось уследить – из всего цветового разнообразия младший выбрал лимонно-желтые. Хорошо хоть под длинными брюками этого не видно. Постоянные напоминания: «сходи в ателье, укороти» остались не услышанными. И так всю жизнь. Каждый день что-нибудь подобное.
Вечер снова пропал впустую. Теперь остается лишь дождаться, пока брату захочется спать, и вернуться домой, по пути выслушивая пьяный трёп и время от времени отцепляя его от столбов и деревьев. Если уснет прямо здесь, еще лучше. Можно будет просто взвалить на плечо и унести.
Вергилию давно уже осточертели эти постоянные пирушки, устраиваемые однокурсниками по любому поводу, а зачастую – и без такового. Можно было бы, притворяясь затворником и социофобом, никуда не идти, а освободившееся время употребить на что-нибудь более полезное. На расшифровку древних манускриптов, например.
Но Данте дома не удержишь. А отпустить брата одного – значит, на следующий день придется вытаскивать его из каких-либо неприятностей, в которые тот ухитряется впутываться по присущей ему живости характера. Проще повсюду следовать за ним. Пить наравне с остальными, притворяться, что с интересом слушаешь о чьих-то амурных похождениях и тому подобное. Главное, вовремя поддакивать, особенно поначалу, а дальше упившемуся до невменяемости собеседнику будет все равно – слушают его или нет. Тогда можно думать о чем-то своем, изредка отвлекаясь на то, чтобы увернуться от брошенной каким-нибудь отморозком бутылки, когда пьяный угар достигнет апогея.
Так и в этот раз – все как всегда, по привычному сценарию.
Вечер начался как обычно. Как любой другой из подобных беззаботных вечеров. Сначала шумно делились дневными впечатлениями, лениво пробовали всякие закуски. Выбирали напитки, подолгу, со знанием дела, обсуждая их достоинства и недостатки. Ближе к полуночи разошлись по-настоящему и начали экспериментировать, смешивая эти же напитки в самых неожиданных и замысловатых сочетаниях.
Так же привычно (уже в который раз...) попытались напоить белобрысых близнецов, удивлявших всю честную компанию своей поистине нечеловеческой устойчивостью к алкоголю.
Не тут-то было. Половину своей порции предусмотрительный Вергилий выливал в ближайший вазон. И его ничуть не заботило, что там рос серебристый папоротник из Новой Зеландии – редкое и очень дорогое растение. При таких суммах, какие оставляли за проведенный здесь вечер дети состоятельных родителей, ресторан мог обзавестись целой оранжереей.
Данте пил все, что наливали, однако его навык потребления спиртного был вне конкуренции. Так что уже к половине второго потенциальные претенденты на алкогольную корону сникли, увяли и сначала дружно выползли на улицу «подышать», а там и вовсе сгинули в ночи.
Близнецы остались вдвоем в огромном зале. Еще в самом начале застолья официанты и прочая обслуга, вынеся на столы разом все блюда и напитки, предпочли благоразумно скрыться в подсобных помещениях и не рисковали высунуть нос даже сейчас, когда все стихло. Как-никак у них был обширный опыт подобных вечеринок.
Уходившие весьма нетвердо держались на ногах, спотыкаясь и цепляясь за стулья, которые в итоге оказались перевернуты и раскиданы по залу. Данте, поленившись поднимать один из них, устроился прямо на столе, без раздумий смахнув на пол посуду и столовые приборы. Вергилий после недолгих колебаний присоединился к нему, предварительно отогнув уже не слишком чистую скатерть. И, в ожидании того (скорее всего, неблизкого) момента, когда брату захочется вернуться домой, погрузился в размышления, одолевавшие его уже не первый день – о силе, о могуществе, о том, что они родились не просто людьми, а представляют собой нечто большее.
Легкомысленному, безалаберному, не способному ни к чему относиться серьезно младшему близнецу следует как-то разъяснить, казалось бы, простую истину: отцовское наследие – это важно. Нужно найти способ завладеть им, причем как можно скорее, пока не попытался прибрать к рукам кто-нибудь недостойный, но излишне предприимчивый. Однако все попытки обсудить это с братом безнадежно провалились – Данте или не хочет понимать, или попросту не слушает.
И вот недавно Вергилий принял окончательное решение: он сделает все сам. В конце концов, нигде не сказано, что ритуал снятия печати следует проводить вдвоем. Достаточно двух соединенных амулетов.
Потом, после, всего, младшего можно будет просто поставить перед свершившимся фактом. А если ему ничего от жизни не надо, кроме веселого времяпрепровождения, тем более, пусть все остается по-прежнему.
В самом крайнем случае, амулет можно отобрать силой, но лучше снять со спящего или в достаточной степени нетрезвого. Как сейчас.
Кажется, подходящий момент настал. Глядя на продолжающего бороться с галстуком брата, Вергилий приходит к выводу, что ситуацией вполне можно воспользоваться, не откладывать же до бесконечности. И решительно протягивает руку к амулету в серебряной оправе.
- Эй, ты чего-то перепутал... я галстук хотел снять, а не... Ты что – перепил, цепочку от галстука отличить не можешь?
- Я ничего не перепутал. Мне просто нужен твой амулет. Ненадолго.
- Чего?
Вергилий начинает понимать – момент выбран неудачно. Данте еще недостаточно пьян, чтобы не осознавать, что происходит, и слишком пьян, чтобы ему можно было что-то объяснить. Но отступать уже поздно. Придется действовать решительно и, если потребуется, применить силу. Младший вряд ли способен оказать сопротивление после адского коктейля из вина, виски, текилы и миндального ликера.
И, все-таки, он сопротивляется.
- Дай амулет!
- Не дам!
- Но он мне нужен!
- Даааа? Зачем это вдруг? У тебя свой есть!
- Данте, я тебе все объясню! Не сейчас, позже!
- Черта с два ты что-то объяснишь! Отвали, пока в глаз не получил!
Так и не снятый галстук запросто можно использовать в качестве удавки. Но в ответ тут же прилетает локтем по ребрам, причем в полную силу. Потом – по лицу. Обозлившийся Вергилий хватает брата за горло – ничего ему не будет, если слегка придушить! Данте с неожиданным для пьяного проворством выворачивается и, вцепившись в лацканы пиджака своего близнеца, нацеливается совсем уже подло – коленом в пах.
В конце концов, стол, хоть и сделанный из цельной древесины, не выдерживает натиска двух сцепившихся нелюдей. Братья падают на пол под звон бьющейся посуды. Вергилий уже готов праздновать победу – ему удалось оказаться сверху и прижать Данте коленом, теперь остается лишь захватить цепочку и дернуть посильнее...
Однако младший не позволяет это сделать, отчаянно отбиваясь и уворачиваясь.
- Слезь с меня! ...и вообще – отстань... не дам я тебе амулет... своим обойдешься!
Несколько минут спустя все же приходится признать попытку завладения амулетом неудачной. Выпутываясь из бесконечно длинной скатерти и отряхиваясь от объедков, Вергилий думает о том, что недооценил степень нетрезвости брата, которого уже и след простыл. Что ж, когда вновь подвернется удобный случай, следует действовать осмотрительнее.
@темы: Данте, мини, авторский текст, ФБ 2012, Рысь Киммерийская, оригинальная Devil May Cry, Данте 3, Вергилий|Нело Анжело, G
Название: Милые несовершенства
Переводчик: fandom Devil May Cry 2012 (Мистер Ирбис)
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Оригинал: Laryna6 "Sweet Imperfections", запрос на перевод отправлен
Ссылка на оригинал: Sweet Imperfections
Размер: мини, 1 313 слов
Пейринг/Персонажи: Неван/Люсия
Категория: фемслэш
Жанр: романс, ангст
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: "Мы не такие, какими они хотят, чтобы мы были". В ожидании Данте Люсия встречает другую рыжеволосую демоницу.
Люсия подобрала с пола монету. Ну вот, почти потеряла. Надо было лучше смотреть, ведь Данте велел ей сохранить монету для него.
Он обманул ее. Обманул и тем самым спас ей жизнь.
Услышав мотоцикл, Люсия решила, что он вернулся, но это оказалась женщина по имени Триш. Триш прочитала оставленную для нее записку, согласилась с Люсией, что Данте был не более чем тупым мачо, и отправилась на остров Дюмари, чтобы помочь сражаться с остававшимися там демонами.
Люсия знала, что должна отправиться с ней, но Матьер велела ей ждать Данте. Верить в него.
А может, она просто не хотела ее видеть после того, как… Нет!
Люсия снова и снова подбрасывала монету, несмотря на то, что та все время падала орлом вверх, демонстрируя силуэт женщины с пистолетами.
В комнату вошла Неван, демоница, которая оказалась здесь, когда Люсия вернулась. В руках она держала две чашки.
– Он еще не скоро вернется, милая. У него оплаченная заранее поездка в Преисподнюю. Будет искать своего брата, как всегда, так что мы его не увидим еще как минимум неделю.
– Но если он его найдет…
Неван покачала головой.
– Не найдет, милая. Если демон, за которым он охотится, один из ваших богов, это означает, что он враг Мундуса. Его владения далеко от земель Мундуса, и Данте об этом прекрасно знает, он не самоубийца. Правда, я слышала, что когда он был моложе… В любом случае он прекратит поиски и вернется, но не раньше, чем через неделю. Чем сильнее он становится, тем дольше ищет.
– Он делал так и раньше? – с надеждой спросила Люсия. Выходит, Данте обманул ее потому, что хотел отправиться в Преисподнюю сам, а не потому, что хотел, чтобы она осталась в живых? У Люсии не было иллюзий насчет своих шансов на победу в битве с богом.
– Много раз, – кивнула Неван. – Не волнуйся за Данте, милая. У него всегда есть козырь в рукаве, – она протянула Люсии чашку. – Вот, выпей кофе.
– Спасибо, – Люсия сделала глоток. Когда она ела в последний раз? Матьер дала ей сэндвичи. Люсия могла долгое время обходиться без еды и всегда думала, что это благодаря тому, что в ее жилах течет кровь богов. Или, как их называли чужеземцы, демонов.
– На здоровье, – Неван присела на стол рядом с ней и отпила кофе из своей чашки. Зазвонил телефон. Неван отставила чашку в сторону и сняла трубку.
– «Дэвил Мэй Край», – кивок. – Где? – она взяла блокнот и записала адрес. – Через пять минут кто-нибудь будет, – она положила трубку. – Аластор!
– Данте звал меня? – появившийся на зов темноволосый демон выглядел возбужденным. Неван покачала головой.
– Нет. Но тебе выпал шанс подраться. Одиночная миссия, братик. Держи, – Неван вручила ему вырванный из блокнота листок. Аластор с кислым видом взял его и исчез.
– Что это на него нашло? – пробормотала Неван себе под нос. Она пожала плечами и повернулась к Люсии.
– Выглядишь усталой.
– Я в порядке. Спасибо за кофе, – Люсия склонила голову. Эта полубогиня оказалась всего лишь служанкой Данте.
– Ты плохо выглядишь, милая. Устроить Данте взбучку?
– Нет! – быстро ответила Люсия. – Он был очень добр ко мне, – более чем добр.
Неван улыбнулась.
– Он заботится о других… так мило. Когда-нибудь это выйдет ему боком, – она сделала еще глоток.
– Он пощадил Ариуса, чтобы его убила я, – Люсия осознала это только после боя.
– Ариус был волшебником? Он ненавидит вошебников, – Неван рассмеялась. – Таков наш Данте, милая.
– Он сказал мне, что демоны не плачут.
– Поэтому так называется его контора, милая, – Неван ласково потрепала ее по плечу. – Он никогда не ошибается в таких вещах. Даже насчет Триш.
– Триш?
– Ее создал Мундус так же, как Ариус создал тебя. Она должна была заманить Данте на остров Маллет и убить. В итоге она стала помогать ему, правда, сначала она его предала.
– Триш…
Такая же, как она сама? Даже хуже, создание Темного Императора Мундуса? Если она смогла исправиться и стать напарницей Данте, то…
– Мы не обязаны быть такими, какими нас создают, милая, – Неван допила свой кофе. – Мундус убил моих родителей. Они восстали против него, когда он объявил о своем намерении завоевать мир людей. А мне пришлось выбирать между смертью и служением в качестве суккуба.
– Ариус создал меня и моих сестер, чтобы мы сражались за него… и мне кажется, чтобы мы ублажали его в постели, – нервно сказала Люсия. Ее акцент стал еще заметнее. – А меня признали дефективной. Так что меня вырастила Матьер.
– Мундус считал, что спасение Данте было нелогичным поступком для Триш. Я думаю, мужчины считают дефектами все, что им в нас не нравится. Например, свободу воли, – прошипела Неван. – Тебе повезло, милая.
– Очень, – Люсия поежилась. – Он хотел, чтобы я отказалась от своего имени. Стала Кай. Стала его служанкой, ничтожеством.
Неван обняла ее и очень удивилась, когда Люсия отчаянно прижалась к ней. Матьер пыталась ее успокоить, но вдруг это тоже было ложью? Люсия любила Матьер, но понадобится время, чтобы начать снова доверять ей, даже если та и правда была ее матерью.
Данте убедил ее, а она поверила ему. Ему было плевать на нее: ведь он убивал демонов. Если бы он посчитал ее опасной, то убил. Но вместо этого он не дал ей пожертвовать собой.
Ей хотелось, чтобы он вернулся и снова сказал ей эти слова. Демоны не плачут. Ты больше, чем чужое создание.
Неван не знала этого, как и Матьер. Но она обнимала Люсию, гладила по волосам и успокаивала. Люсии было неудобно, ее грудь прижалась к груди Неван, но ей не хотелось двигаться.
– Все в порядке, милая. Ты жива и свободна. Данте не позволит ничему плохому случиться с тобой, – Неван улыбнулась. – У него пунктик на спасении людей.
У каждого героя есть свои слабости.
– Он вернется? – он не погибнет в Преисподней потому, что беспокоился о ней?
– Он вернется. Можешь остаться здесь до его возвращения.
Люсия улыбнулась. Неван не могла этого видеть, потому что Люсия зарылась лицом в ее волосы. От Неван пахло вишнями и свежей кровью. Люсия теснее прижалась к ней.
– Спасибо.
Ей так хотелось, чтобы кто-то любил ее. Чтобы кто-то сказал ей, что она человек, а не игрушка. Неван была такой доброй, такой теплой, мудрой и понимающей.
– Светает, – заметила Неван, глядя в окно. – Сколько времени ты не спала?
– День… или два.
Неван поднялась на ноги, выпустив ее из объятий. Люсия почувствовала себя опустошенной. Конечно, у Неван были свои дела, более важные, чем она. Поэтому Люсия очень удивилась, когда Неван протянула ей руку.
– Пойдем, милая. Я отведу тебя в гостевую комнату.
– Я должна ждать…
– Вряд ли ему понравится, если ты упадешь перед ним в обморок, милая. Не бойся, я о тебе позабочусь.
– Пожалуй, да, – Люсия взяла протянутую руку и последовала за Неван.
Комната оказалась маленькой, с прочной стальной дверью. Люсия разделась и улеглась в постель, а Неван укрыла ее одеялом.
– Подожди! – позвала Люсия, когда Неван собралась уходить.
Неван присела на край кровати.
– Что такое, милая?
Люсия не хотела оставаться одна. В тусклом свете золотисто-красные глаза Неван сверкали. Люсия вдруг поняла, почему ей было так тепло в объятиях Неван, и надеялась, что краска смущения не заметна на ее смуглой коже. Неван была такой красивой.
Неван наклонилась и поцеловала ее.
– Я понимаю. Я знаю все о страсти, – она погладила Люсию по распущенным волосам.
Конечно, Данте спал с ней. Кто бы смог перед ней устоять?
Неван скользнула под одеяло. Люсия поежилась.
– Тебе надо немного расслабиться, милая, – прошептала Неван ей на ухо. – Не бойся. Неван тебе поможет, – она поцеловала Люсию.
Когда Неван разорвала поцелуй, Люсия облизнула внезапно пересохшие губы. Это было безумием. Но разве ее жизнь не была безумием?
– Но Данте…
– Он будет не против, милая.
Люсия прижалась к ее теплому телу. Одежда Неван исчезла, стоило ей только улечься.
– Я не умею…, – она научилась бы, если бы осталась у Ариуса.
– Предоставь это мне. Поверь, тебе не захочется уходить, когда Данте вернется, – Неван забралась на нее, ее волосы волной спадали вниз. Потянуться навстречу и поцеловать ее оказалось так легко.
Кто-то, кто будет добрым с ней. Кто-то, кто поможет ей забыть.
– Спасибо, – прошептала Люсия между поцелуями. Теплые руки Неван ласкали ее тело.
– Я сама этого хочу, милая.
Для нее. Только для Люсии. Ни по просьбе Матьер, ни по приказу Ариуса. Просто чтобы сделать ее счастливой.
Люсия обняла ее и потянула вниз.
Если любовь к женщине – это еще один недостаток, то она больше не хочет быть совершенством.
Переводчик: fandom Devil May Cry 2012 (Мистер Ирбис)
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Оригинал: Laryna6 "Sweet Imperfections", запрос на перевод отправлен
Ссылка на оригинал: Sweet Imperfections
Размер: мини, 1 313 слов
Пейринг/Персонажи: Неван/Люсия
Категория: фемслэш
Жанр: романс, ангст
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: "Мы не такие, какими они хотят, чтобы мы были". В ожидании Данте Люсия встречает другую рыжеволосую демоницу.
Он обманул ее. Обманул и тем самым спас ей жизнь.
Услышав мотоцикл, Люсия решила, что он вернулся, но это оказалась женщина по имени Триш. Триш прочитала оставленную для нее записку, согласилась с Люсией, что Данте был не более чем тупым мачо, и отправилась на остров Дюмари, чтобы помочь сражаться с остававшимися там демонами.
Люсия знала, что должна отправиться с ней, но Матьер велела ей ждать Данте. Верить в него.
А может, она просто не хотела ее видеть после того, как… Нет!
Люсия снова и снова подбрасывала монету, несмотря на то, что та все время падала орлом вверх, демонстрируя силуэт женщины с пистолетами.
В комнату вошла Неван, демоница, которая оказалась здесь, когда Люсия вернулась. В руках она держала две чашки.
– Он еще не скоро вернется, милая. У него оплаченная заранее поездка в Преисподнюю. Будет искать своего брата, как всегда, так что мы его не увидим еще как минимум неделю.
– Но если он его найдет…
Неван покачала головой.
– Не найдет, милая. Если демон, за которым он охотится, один из ваших богов, это означает, что он враг Мундуса. Его владения далеко от земель Мундуса, и Данте об этом прекрасно знает, он не самоубийца. Правда, я слышала, что когда он был моложе… В любом случае он прекратит поиски и вернется, но не раньше, чем через неделю. Чем сильнее он становится, тем дольше ищет.
– Он делал так и раньше? – с надеждой спросила Люсия. Выходит, Данте обманул ее потому, что хотел отправиться в Преисподнюю сам, а не потому, что хотел, чтобы она осталась в живых? У Люсии не было иллюзий насчет своих шансов на победу в битве с богом.
– Много раз, – кивнула Неван. – Не волнуйся за Данте, милая. У него всегда есть козырь в рукаве, – она протянула Люсии чашку. – Вот, выпей кофе.
– Спасибо, – Люсия сделала глоток. Когда она ела в последний раз? Матьер дала ей сэндвичи. Люсия могла долгое время обходиться без еды и всегда думала, что это благодаря тому, что в ее жилах течет кровь богов. Или, как их называли чужеземцы, демонов.
– На здоровье, – Неван присела на стол рядом с ней и отпила кофе из своей чашки. Зазвонил телефон. Неван отставила чашку в сторону и сняла трубку.
– «Дэвил Мэй Край», – кивок. – Где? – она взяла блокнот и записала адрес. – Через пять минут кто-нибудь будет, – она положила трубку. – Аластор!
– Данте звал меня? – появившийся на зов темноволосый демон выглядел возбужденным. Неван покачала головой.
– Нет. Но тебе выпал шанс подраться. Одиночная миссия, братик. Держи, – Неван вручила ему вырванный из блокнота листок. Аластор с кислым видом взял его и исчез.
– Что это на него нашло? – пробормотала Неван себе под нос. Она пожала плечами и повернулась к Люсии.
– Выглядишь усталой.
– Я в порядке. Спасибо за кофе, – Люсия склонила голову. Эта полубогиня оказалась всего лишь служанкой Данте.
– Ты плохо выглядишь, милая. Устроить Данте взбучку?
– Нет! – быстро ответила Люсия. – Он был очень добр ко мне, – более чем добр.
Неван улыбнулась.
– Он заботится о других… так мило. Когда-нибудь это выйдет ему боком, – она сделала еще глоток.
– Он пощадил Ариуса, чтобы его убила я, – Люсия осознала это только после боя.
– Ариус был волшебником? Он ненавидит вошебников, – Неван рассмеялась. – Таков наш Данте, милая.
– Он сказал мне, что демоны не плачут.
– Поэтому так называется его контора, милая, – Неван ласково потрепала ее по плечу. – Он никогда не ошибается в таких вещах. Даже насчет Триш.
– Триш?
– Ее создал Мундус так же, как Ариус создал тебя. Она должна была заманить Данте на остров Маллет и убить. В итоге она стала помогать ему, правда, сначала она его предала.
– Триш…
Такая же, как она сама? Даже хуже, создание Темного Императора Мундуса? Если она смогла исправиться и стать напарницей Данте, то…
– Мы не обязаны быть такими, какими нас создают, милая, – Неван допила свой кофе. – Мундус убил моих родителей. Они восстали против него, когда он объявил о своем намерении завоевать мир людей. А мне пришлось выбирать между смертью и служением в качестве суккуба.
– Ариус создал меня и моих сестер, чтобы мы сражались за него… и мне кажется, чтобы мы ублажали его в постели, – нервно сказала Люсия. Ее акцент стал еще заметнее. – А меня признали дефективной. Так что меня вырастила Матьер.
– Мундус считал, что спасение Данте было нелогичным поступком для Триш. Я думаю, мужчины считают дефектами все, что им в нас не нравится. Например, свободу воли, – прошипела Неван. – Тебе повезло, милая.
– Очень, – Люсия поежилась. – Он хотел, чтобы я отказалась от своего имени. Стала Кай. Стала его служанкой, ничтожеством.
Неван обняла ее и очень удивилась, когда Люсия отчаянно прижалась к ней. Матьер пыталась ее успокоить, но вдруг это тоже было ложью? Люсия любила Матьер, но понадобится время, чтобы начать снова доверять ей, даже если та и правда была ее матерью.
Данте убедил ее, а она поверила ему. Ему было плевать на нее: ведь он убивал демонов. Если бы он посчитал ее опасной, то убил. Но вместо этого он не дал ей пожертвовать собой.
Ей хотелось, чтобы он вернулся и снова сказал ей эти слова. Демоны не плачут. Ты больше, чем чужое создание.
Неван не знала этого, как и Матьер. Но она обнимала Люсию, гладила по волосам и успокаивала. Люсии было неудобно, ее грудь прижалась к груди Неван, но ей не хотелось двигаться.
– Все в порядке, милая. Ты жива и свободна. Данте не позволит ничему плохому случиться с тобой, – Неван улыбнулась. – У него пунктик на спасении людей.
У каждого героя есть свои слабости.
– Он вернется? – он не погибнет в Преисподней потому, что беспокоился о ней?
– Он вернется. Можешь остаться здесь до его возвращения.
Люсия улыбнулась. Неван не могла этого видеть, потому что Люсия зарылась лицом в ее волосы. От Неван пахло вишнями и свежей кровью. Люсия теснее прижалась к ней.
– Спасибо.
Ей так хотелось, чтобы кто-то любил ее. Чтобы кто-то сказал ей, что она человек, а не игрушка. Неван была такой доброй, такой теплой, мудрой и понимающей.
– Светает, – заметила Неван, глядя в окно. – Сколько времени ты не спала?
– День… или два.
Неван поднялась на ноги, выпустив ее из объятий. Люсия почувствовала себя опустошенной. Конечно, у Неван были свои дела, более важные, чем она. Поэтому Люсия очень удивилась, когда Неван протянула ей руку.
– Пойдем, милая. Я отведу тебя в гостевую комнату.
– Я должна ждать…
– Вряд ли ему понравится, если ты упадешь перед ним в обморок, милая. Не бойся, я о тебе позабочусь.
– Пожалуй, да, – Люсия взяла протянутую руку и последовала за Неван.
Комната оказалась маленькой, с прочной стальной дверью. Люсия разделась и улеглась в постель, а Неван укрыла ее одеялом.
– Подожди! – позвала Люсия, когда Неван собралась уходить.
Неван присела на край кровати.
– Что такое, милая?
Люсия не хотела оставаться одна. В тусклом свете золотисто-красные глаза Неван сверкали. Люсия вдруг поняла, почему ей было так тепло в объятиях Неван, и надеялась, что краска смущения не заметна на ее смуглой коже. Неван была такой красивой.
Неван наклонилась и поцеловала ее.
– Я понимаю. Я знаю все о страсти, – она погладила Люсию по распущенным волосам.
Конечно, Данте спал с ней. Кто бы смог перед ней устоять?
Неван скользнула под одеяло. Люсия поежилась.
– Тебе надо немного расслабиться, милая, – прошептала Неван ей на ухо. – Не бойся. Неван тебе поможет, – она поцеловала Люсию.
Когда Неван разорвала поцелуй, Люсия облизнула внезапно пересохшие губы. Это было безумием. Но разве ее жизнь не была безумием?
– Но Данте…
– Он будет не против, милая.
Люсия прижалась к ее теплому телу. Одежда Неван исчезла, стоило ей только улечься.
– Я не умею…, – она научилась бы, если бы осталась у Ариуса.
– Предоставь это мне. Поверь, тебе не захочется уходить, когда Данте вернется, – Неван забралась на нее, ее волосы волной спадали вниз. Потянуться навстречу и поцеловать ее оказалось так легко.
Кто-то, кто будет добрым с ней. Кто-то, кто поможет ей забыть.
– Спасибо, – прошептала Люсия между поцелуями. Теплые руки Неван ласкали ее тело.
– Я сама этого хочу, милая.
Для нее. Только для Люсии. Ни по просьбе Матьер, ни по приказу Ариуса. Просто чтобы сделать ее счастливой.
Люсия обняла ее и потянула вниз.
Если любовь к женщине – это еще один недостаток, то она больше не хочет быть совершенством.
@темы: перевод, Беккет, Люсия, фемслеш, мини, ФБ 2012, оригинальная Devil May Cry, Неван/Люсия, Неван, PG-13
Название: Обычный день
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Тини-псих, Мистер Ирбис)
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: мини, 1014
Пейринг/Персонажи: Данте/Неро, Данте (DmC: Devil May Cry) в качестве элемента декора
Категория: слеш
Жанр: общий, юмор
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Данте - продавец секс-шопа и к нему заходит странная парочка
Примечание: инструкция по применению игрушек в ассортименте
– Эй, парень, – дверь открылась, колокольчик звякнул. – Это не самое худшее, что могло с тобой случиться.
Данте оторвал взгляд от свежего выпуска «Нэшнл Джиографик» и хмуро взглянул в сторону входа. В дверном проеме показался мужчина весьма странной наружности – с выбеленными волосами, в пижонском кожаном плаще красного цвета. Прикид откровенно напоминал ковбойский. Вслед за мужчиной зашел парень с такими же волосами – похоже, родственник (боже упаси, только этого тут не хватало) или просто отчаянно косит под партнера. На правой руке у него красовалась причудливая то ли перчатка, то ли протез, напоминающий драконью лапу. Данте фыркнул про себя. Все-таки не понимал он современной моды.
– Думаю, что это худшее, – буркнул парень и оттолкнул мужчину. Тот заржал и хлопнул паренька пониже спины. Данте уткнулся обратно в журнал. Клиенты, нетрадиционная парочка. Ничего особенного. Самый обычный рабочий день.
Парочка прошлась вдоль стеллажа и нырнула в отдел, где был представлен весь ассортимент сексуальных игрушек. Данте даже не успел дочитать и абзаца из статьи о сезонной миграции косаток, как из отдела послышались влажные чмокающие звуки. Ну вот, начинается. Данте со вздохом отложил журнал и потер переносицу. Он не любил в своей работе ровно три вещи: клиентов, которые не знают, чего хотят, клиентов, которые просят «показать ВСЕ», и клиентов, которые считают, что секс-шоп и бордель – это одно и то же.
Нет, конечно, прикольно было бы послушать, как они там пыхтят и шебуршатся, но, во-первых, это было запрещено правилами магазина, равно как и тестирование продукции прямо не отходя от кассы, а во-вторых, в ходе своих игрищ они могли повредить что-нибудь из товаров, и, в-третьих, у Данте не было ни малейшего желания потом прибираться, отмывая следы чужих развлечений. Поэтому он встал со стула, обошел стойку и направился к незадачливым клиентам. Он обогнул стеллаж с призывно улыбающимися резиновыми дамами и обратился к парням, которые очень символично расположились возле полок с дисками студии «Lucas Entertainment». Эти двое времени даром не теряли. Данте деликатно кашлянул. Бесполезно. Увлеченная парочка его просто не заметила. Данте закатил глаза и поинтересовался уже вслух:
– Может, вам что-нибудь подсказать? Если интересует «Камасутра для геев», то книжный магазин дальше по улице.
Парочка замерла. Парнишка густо залился краской и стал выталкивать руку своего, надо полагать, партнера, которая расположилась у него в штанах. Данте задумался мельком, совершеннолетний ли парень. Это, конечно, его не касалось, но проблем с законом не хотелось. Да и вообще.
– Да, конечно, подскажите, – мужчина широко улыбнулся и не подумал даже оставить мальчишку в покое. Тот все еще отчаянно краснел и на Данте старался не смотреть. Данте в свою очередь пожал плечами. Он и не такое видел. А у этих двоих игра, видимо, была такая – зажиматься на глазах кого-то третьего.
– Ну и что ты хочешь попробовать, ммм? – зашептал мужчина на ухо парню, прижимая его к себе.
– Данте! – зашипел тот, и собственно Данте приподнял бровь. Вау. Неужто не только ему попались родители с альтернативным мышлением по части имен для своих детей? Внезапно. Тезка, казалось, не обратил внимания на оклик и прикусил пареньку мочку уха.
– Ну, не расстраивай меня, ты обещал, – мужчина, который по странному стечению обстоятельств носил то же имя, что и сам Данте, посмотрел на своего любовника как кот, просящий чего-нибудь вкусненького с хозяйского стола. Данте таких попрошаек обычно тряпками гонял, а вот этот бедолага, видимо, так и не сумел выдрессировать своего, кхм, кота.
– Ммм…, – парнишка, все еще смущаясь, ткнул пальцем в то, что показалось ему самым безобидным. – А это что? – обратился он к Данте. По выражению его лица было видно, что он искренне надеется, что это просто забавные бусы.
– Это анальные шарики, – скучающим тоном ответил Данте. Во взгляде паренька не промелькнуло ужаса, а во взгляде мужчины – интереса. Похоже, они не знали, что это такое. – Это вставляется в анальное отверстие, – он взял в руки коробочку, открыл и продемонстрировал недлинную цепочку парочке. – Как вы видите, цепочка достаточно гибкая, – Данте согнул игрушку в кольцо, – все шарики разного диаметра, они хорошо скреплены между собой, так что стимулировать ими можно достаточно глубоко, – Данте посмотрел на парня. Он и не знал, что люди способны так краснеть. От ушей парнишки можно было смело прикуривать. Данте сделал небольшую паузу и продолжил:
– И достаточно быстро, – он перевел взгляд на мужчину, который продолжал поглаживать своего любовника по аккомпанемент рассказа Данте, – без угрозы, что цепочка может порваться, – паренек вжался лицом в плечо партнера, – и часть игрушки останется… внутри.
Данте задумался, что бы еще рассказать и показать. Слушатели ему попались внимательные, очевидно, они будут четко следовать инструкциям. А судя по выражению лица явно заинтересовавшегося мужчины, можно будет предложить им что-нибудь еще.
– А некоторые модели, представленные у нас, – Данте повел рукой в сторону витрины, при этом шарики весело стукнулись друг о друга, – оснащены вибростимуляцией, – парнишка жалобно всхлипнул и Данте деликатно отвел взгляд, рассматривая цепочку, лежащую у него на ладони. – Также у нас есть изделия разной длины, – паренек вцепился в полы плаща своего любовника, – двусторонние, с кольцом на конце для удобства, из силикона и латекса.
Мальчишка прикусил губу. По нему было видно, что Данте своим тоном экскурсовода по злачным местам городка не добавляет ему спокойствия. Скорее, наоборот. Мужчина облизнулся и спросил хрипловато:
– И насколько это…
– …приятно? – подхватил Данте и оценивающе оглядел паренька. – Ну, ему понравится. Цепочку, – он убрал ее обратно в коробку и положил на витрину, – лучше использовать со смазкой. У нас большой ассортимент. Ароматизированные, гипоаллергенные, с охлаждающим эффектом, с разогревающим эффектом…
– А клубничная есть? – прервал его парень срывающимся голосом. Мужчина тихо фыркнул ему в макушку.
– Клубничная, банановая, с ароматом мохито, шоколада, ананаса и вишни, – отбарабанил Данте, все больше чувствуя себя продавцом телемагазина. – Также у нас представлены различные марки презервативов, в том числе ароматизированные, – он небрежно указал на дисплей над кассой. – Ребристые, с точками, с усиками, особо прочные. Любых размеров,– и, чуть сбавив темп, он деловито поинтересовался. – Брать будете?
– Да…, – протянули любовнички хором. Данте мысленно возвел глаза к небу, вопрошая, почему это все происходит именно в его смену. Небо не ответило, оставаясь все так же смутно похожим на потолок, разрисованный граффити не самого цензурного содержания. Лампочка, выполняющая роль правого соска девицы с весьма аппетитными формами и неотягощенным интеллектом взглядом, жалостливо подмигнула.
– Отлично, тогда пройдемте на кассу, – Данте первым двинулся в указанном направлении, помахивая коробкой со столько красочно разрекламированными анальными шариками. – Кстати, однополым парам мы предоставляем скидки, – паренек у него за спиной сдавленно икнул.
Нет, определенно, сегодня был самый обычный день.
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Тини-псих, Мистер Ирбис)
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: мини, 1014
Пейринг/Персонажи: Данте/Неро, Данте (DmC: Devil May Cry) в качестве элемента декора
Категория: слеш
Жанр: общий, юмор
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Данте - продавец секс-шопа и к нему заходит странная парочка
Примечание: инструкция по применению игрушек в ассортименте
Данте оторвал взгляд от свежего выпуска «Нэшнл Джиографик» и хмуро взглянул в сторону входа. В дверном проеме показался мужчина весьма странной наружности – с выбеленными волосами, в пижонском кожаном плаще красного цвета. Прикид откровенно напоминал ковбойский. Вслед за мужчиной зашел парень с такими же волосами – похоже, родственник (боже упаси, только этого тут не хватало) или просто отчаянно косит под партнера. На правой руке у него красовалась причудливая то ли перчатка, то ли протез, напоминающий драконью лапу. Данте фыркнул про себя. Все-таки не понимал он современной моды.
– Думаю, что это худшее, – буркнул парень и оттолкнул мужчину. Тот заржал и хлопнул паренька пониже спины. Данте уткнулся обратно в журнал. Клиенты, нетрадиционная парочка. Ничего особенного. Самый обычный рабочий день.
Парочка прошлась вдоль стеллажа и нырнула в отдел, где был представлен весь ассортимент сексуальных игрушек. Данте даже не успел дочитать и абзаца из статьи о сезонной миграции косаток, как из отдела послышались влажные чмокающие звуки. Ну вот, начинается. Данте со вздохом отложил журнал и потер переносицу. Он не любил в своей работе ровно три вещи: клиентов, которые не знают, чего хотят, клиентов, которые просят «показать ВСЕ», и клиентов, которые считают, что секс-шоп и бордель – это одно и то же.
Нет, конечно, прикольно было бы послушать, как они там пыхтят и шебуршатся, но, во-первых, это было запрещено правилами магазина, равно как и тестирование продукции прямо не отходя от кассы, а во-вторых, в ходе своих игрищ они могли повредить что-нибудь из товаров, и, в-третьих, у Данте не было ни малейшего желания потом прибираться, отмывая следы чужих развлечений. Поэтому он встал со стула, обошел стойку и направился к незадачливым клиентам. Он обогнул стеллаж с призывно улыбающимися резиновыми дамами и обратился к парням, которые очень символично расположились возле полок с дисками студии «Lucas Entertainment». Эти двое времени даром не теряли. Данте деликатно кашлянул. Бесполезно. Увлеченная парочка его просто не заметила. Данте закатил глаза и поинтересовался уже вслух:
– Может, вам что-нибудь подсказать? Если интересует «Камасутра для геев», то книжный магазин дальше по улице.
Парочка замерла. Парнишка густо залился краской и стал выталкивать руку своего, надо полагать, партнера, которая расположилась у него в штанах. Данте задумался мельком, совершеннолетний ли парень. Это, конечно, его не касалось, но проблем с законом не хотелось. Да и вообще.
– Да, конечно, подскажите, – мужчина широко улыбнулся и не подумал даже оставить мальчишку в покое. Тот все еще отчаянно краснел и на Данте старался не смотреть. Данте в свою очередь пожал плечами. Он и не такое видел. А у этих двоих игра, видимо, была такая – зажиматься на глазах кого-то третьего.
– Ну и что ты хочешь попробовать, ммм? – зашептал мужчина на ухо парню, прижимая его к себе.
– Данте! – зашипел тот, и собственно Данте приподнял бровь. Вау. Неужто не только ему попались родители с альтернативным мышлением по части имен для своих детей? Внезапно. Тезка, казалось, не обратил внимания на оклик и прикусил пареньку мочку уха.
– Ну, не расстраивай меня, ты обещал, – мужчина, который по странному стечению обстоятельств носил то же имя, что и сам Данте, посмотрел на своего любовника как кот, просящий чего-нибудь вкусненького с хозяйского стола. Данте таких попрошаек обычно тряпками гонял, а вот этот бедолага, видимо, так и не сумел выдрессировать своего, кхм, кота.
– Ммм…, – парнишка, все еще смущаясь, ткнул пальцем в то, что показалось ему самым безобидным. – А это что? – обратился он к Данте. По выражению его лица было видно, что он искренне надеется, что это просто забавные бусы.
– Это анальные шарики, – скучающим тоном ответил Данте. Во взгляде паренька не промелькнуло ужаса, а во взгляде мужчины – интереса. Похоже, они не знали, что это такое. – Это вставляется в анальное отверстие, – он взял в руки коробочку, открыл и продемонстрировал недлинную цепочку парочке. – Как вы видите, цепочка достаточно гибкая, – Данте согнул игрушку в кольцо, – все шарики разного диаметра, они хорошо скреплены между собой, так что стимулировать ими можно достаточно глубоко, – Данте посмотрел на парня. Он и не знал, что люди способны так краснеть. От ушей парнишки можно было смело прикуривать. Данте сделал небольшую паузу и продолжил:
– И достаточно быстро, – он перевел взгляд на мужчину, который продолжал поглаживать своего любовника по аккомпанемент рассказа Данте, – без угрозы, что цепочка может порваться, – паренек вжался лицом в плечо партнера, – и часть игрушки останется… внутри.
Данте задумался, что бы еще рассказать и показать. Слушатели ему попались внимательные, очевидно, они будут четко следовать инструкциям. А судя по выражению лица явно заинтересовавшегося мужчины, можно будет предложить им что-нибудь еще.
– А некоторые модели, представленные у нас, – Данте повел рукой в сторону витрины, при этом шарики весело стукнулись друг о друга, – оснащены вибростимуляцией, – парнишка жалобно всхлипнул и Данте деликатно отвел взгляд, рассматривая цепочку, лежащую у него на ладони. – Также у нас есть изделия разной длины, – паренек вцепился в полы плаща своего любовника, – двусторонние, с кольцом на конце для удобства, из силикона и латекса.
Мальчишка прикусил губу. По нему было видно, что Данте своим тоном экскурсовода по злачным местам городка не добавляет ему спокойствия. Скорее, наоборот. Мужчина облизнулся и спросил хрипловато:
– И насколько это…
– …приятно? – подхватил Данте и оценивающе оглядел паренька. – Ну, ему понравится. Цепочку, – он убрал ее обратно в коробку и положил на витрину, – лучше использовать со смазкой. У нас большой ассортимент. Ароматизированные, гипоаллергенные, с охлаждающим эффектом, с разогревающим эффектом…
– А клубничная есть? – прервал его парень срывающимся голосом. Мужчина тихо фыркнул ему в макушку.
– Клубничная, банановая, с ароматом мохито, шоколада, ананаса и вишни, – отбарабанил Данте, все больше чувствуя себя продавцом телемагазина. – Также у нас представлены различные марки презервативов, в том числе ароматизированные, – он небрежно указал на дисплей над кассой. – Ребристые, с точками, с усиками, особо прочные. Любых размеров,– и, чуть сбавив темп, он деловито поинтересовался. – Брать будете?
– Да…, – протянули любовнички хором. Данте мысленно возвел глаза к небу, вопрошая, почему это все происходит именно в его смену. Небо не ответило, оставаясь все так же смутно похожим на потолок, разрисованный граффити не самого цензурного содержания. Лампочка, выполняющая роль правого соска девицы с весьма аппетитными формами и неотягощенным интеллектом взглядом, жалостливо подмигнула.
– Отлично, тогда пройдемте на кассу, – Данте первым двинулся в указанном направлении, помахивая коробкой со столько красочно разрекламированными анальными шариками. – Кстати, однополым парам мы предоставляем скидки, – паренек у него за спиной сдавленно икнул.
Нет, определенно, сегодня был самый обычный день.
@темы: Данте, Беккет, Тини, мини, Неро, слеш, ФБ 2012, DmC Devil May Cry, Данте (DmC), оригинальная Devil May Cry, Данте 4, Данте/Неро (Неро/Данте), PG-13
Название: Пока смерть не разлучит нас
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Рысь Киммерийская)
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: мини, 2026 слов
Пейринг/Персонажи: Патти, Данте
Категория: джен
Жанр: драма, романс
Рейтинг:от G до PG-13
Краткое содержание: Патти выросла и вышла замуж. Но самый торжественный день в ее жизни был омрачен нашествием демонов.
Примечание: по мотивам аниме
- Патрисия Ройал, согласна ли ты...
Почему это произошло именно сейчас? В этот день, которого я ждала без малого десять лет. С того самого момента, когда ты в шутку сказал: «подрасти немного, принцесса, и я, может быть, приглашу тебя на свидание». Я собиралась возненавидеть тебя за эти слова, но почему-то полюбила... И когда ты вдруг признался: «я тоже люблю тебя, моя принцесса», мне показалось, что я очутилась в сказке. А большинство сказок заканчиваются свадьбой, не так ли?
Только у нас получилось по-другому.
- Патрисия Ройал, согласна ли ты...
Даже если бы я успела сказать «да», мои слова заглушил бы издевательский хохот и вой, доносящийся со всех сторон.
Крики... паника... кровь – на снегу, на цветах, на моем белом платье.
Выстрелы... Меч ты не стал брать с собой, даже в футляре от гитары он бы выглядел неуместно, но выйти из дома без пистолетов ты просто не мог себе позволить.
День первый. Звонок в дверь, но на пороге не ты, а полиция. Кто бы сомневался...
- Мисс Ройал... или миссис Редгрейв?
- Миссис Редгрейв.
Пусть считают, что я успела сказать «да».
- Простите, вы не могли бы ответить на несколько вопросов?
- Да, спрашивайте.
- Скажите, вы разглядели нападавших?
- Нет.
- Почему?
- Я так испугалась, что закрыла глаза и ничего не видела.
Неправда. Когда ты рядом, я ничего не боюсь.
- Значит, вы не видели, что делал ваш муж во время нападения?
- Защищал меня. Скажите, разве вы на его месте поступили бы иначе?
- Да, понимаю. Я поступил бы так же, хотя у меня еще нет невесты... Простите, я отвлекся. У вас есть предположения, куда мог исчезнуть ваш муж?
Предположения? Еще чего, я же видела все собственными глазами. Но такую правду не стоит говорить никому. Особенно полицейским. Почему-то они все поголовно оголтелые материалисты. Не верят в демонов, даже когда сталкиваются с ними нос к носу.
- Мне кажется, он мог погнаться за кем-то из нападавших. Прошу вас, найдите его.
Эту фразу обязательно следовало сказать, хотя полиция вряд ли способна что-то сделать в подобной ситуации.
- Мы сделаем все возможное. Скажите: он не был ранен?
- Не знаю. Надеюсь, что нет.
- Я спросил, потому что кровь на вашем платье... Если вы не пострадали, она может принадлежать кому-то из гостей или вашему мужу.
- Я не знаю.
Кровь на моем платье – твоя, Данте... Разве б я осталась жива, если бы ты не заслонил меня собой? Когда ты упал у моих ног, я даже не успела испугаться, так быстро ты вскочил и снова бросился на них. Если под рукой нет меча, даже свадебный подсвечник может стать смертоносным оружием, особенно в руках умелого воина...
- Простите, я не могу говорить...
- Да, мы вас понимаем. Примите наши... извинения.
Господи, этот придурок хотел сказать «соболезнования»! Они не верят, что Данте жив, значит и искать по-настоящему не намерены. Ну и ладно, все равно от них никакого проку.
Наконец-то уходят, напоследок еще раз пообещав «сделать все возможное».
День второй. Почти наполовину потрачен на неудавшуюся попытку добиться выписки мамы из больницы. Она же совсем не пострадала, только испугалась и то слегка. Демоны для нее такое же привычное явление, как для остальных людей утренний туман. Однако наши врачи склонны лечить от «последствий пережитого стресса» гораздо более усердно, чем от реальных травм. Сборище идиотов в белых халатах!
А мама у меня умница – тоже сказала полицейским, что ничего не видела (тех, кто видел, кажется, лечат в соседнем отделении самыми современными «успокоительными»). Я же решила ей не говорить о том, что переживаю за Данте, а его отсутствие объяснила просто: «ушел охотиться на демонов, вернется не раньше, чем посреди ночи». Она посоветовала не ругать его за это, мол, такая профессия, что поделаешь... Мама у меня – золото.
Я действительно верю, что он вернется сегодня ночью. Просто задержался в пути.
Но как только за окнами начинает темнеть, в ушах снова звучит тот же вопрос:
- Патрисия Ройал, согласна ли ты...
Я не успела сказать «да»... Я говорю это сейчас, только ты меня не слышишь. Просто потому, что ты далеко от меня. Возвращайся скорее.
День третий. Я иду в магазин под прицелом взглядов, полных жадного любопытства и притворного сочувствия. Твои, а отныне и мои тоже, соседки. С некоторыми приходится общаться.
Давай сделаем вид, что я успела сказать «да». Неважно, что никто этого не слышал. Просто я знаю, как ты относишься к подобным формальностям и не захочешь начинать все сначала. Тем более, и собрать снова гостей вряд ли удастся...
По городу ходят самые разнообразные слухи, в которых нет ни крупицы правды. Потому что городские власти сделали все, чтобы ее скрыть. Разбросанные по всему кварталу части растерзанных тел списали на террориста-смертника, действовавшего из религиозных побуждений, даже опубликовали версию о его принадлежности к некой экстремистской секте. Вот так. Демоны есть, но факт их существования никогда не будет признан официально. Людей оберегают от подобного знания.
И все же основное внимание сплетниц обращено на меня – «овдовела, не успев стать женой».
Не верю. Ты жив. И я успела сказать «да», несмотря на то, что этого никто не слышал.
День четвертый. На пороге опять стоит полицейский. Слава богу, не тот идиот, который прошлый раз лез со своими «извинениями-соболезнованиями». Его младший напарник, у которого еще нет невесты. Забавный парень – рыжий, с веснушками и слегка растерянным взглядом.
- Мисс... миссис, я пришел сказать, что пока нет никакой новой информации, но мы проверили все больницы – ваш муж не поступал ни в одну из них. Еще мы проверили морги... Ой, извините, я имел в виду – раз тело не найдено, значит, есть надежда, что он жив!
Он выпаливает это скороговоркой и краснеет от смущения.
- Я верю в это.
- А скажите, вы не получали письма с требованием выкупа? Тут возникло предположение, что вашего мужа могли похитить.
- Нет, ничего такого. Но я вам обязательно сообщу, если это произойдет.
- Простите, я хотел бы прийти к вам с хорошими новостями...
Я не раз слышала, что многие считают, будто отсутствие новостей это хорошая новость. Почему? Что может быть хорошего в неизвестности? Разве только то, что она дает право на надежду. Я надеюсь увидеть тебя живым, услышать твой голос, а не ставший наваждением голос чиновника из мэрии, непрестанно повторяющий один и тот же вопрос. Его самого разорвали в клочья, прежде чем я успела ответить.
Но этот вопрос я слышу каждую ночь...
День пятый. Маму наконец-то отпустили домой, и она ухитрилась подвернуть ногу прямо у себя на крыльце. На самом деле, ничего страшного, а врачами она уже сыта по горло, потому и не стала к ним обращаться. Правда, за покупками придется пойти мне.
На этот раз меня достают своими соболезнованиями ее соседки.
Не дождетесь.
Я не надену траур, даже если каждый встречный станет говорить мне, что ты умер. Я не видела тебя мертвым, и этого достаточно.
Мама уже все знает. Перед тем, как споткнуться о ступеньку, она как раз успела достать газеты из почтового ящика. Я тоже просмотрела заголовки. Читать не стала. Мне и так уже кажется, что журналисты могут быть хуже любых демонов.
Мама все понимает. Она не станет утешать меня или уговаривать смириться с тем, что случилось. Мы просто молчим, прижавшись друг к другу.
Точно так же, как на верхнем этаже разрушенного отеля много лет назад. И, кажется, вот-вот снова произойдет чудо...
Обратно бегу, не замечая ничего вокруг и едва не натыкаясь на прохожих. Вдруг ты вернулся, пока меня не было?
Но чудеса не случаются дважды, даже в сказках...
- Патрисия Ройал, согласна ли ты...
Да, да, да... Да! Я согласна!
...в горе и в радости... пока смерть не разлучит нас...
...пока смерть....
Нет, нас разлучила не смерть, а всего лишь шайка мелких ничтожных демонов! Ты победишь их, как и прежде. Ты вернешься, обязательно вернешься!
Поспешно размазываю слезы по щекам. Не хочу, чтобы ты застал меня плачущей.
Когда я слышу на крыльце шаги, мне кажется, что это сон. И я отчаянно боюсь проснуться. Но дверь медленно открывается. Знакомый силуэт, освещенный невероятно яркой полной луной. Вернулся... Вернулся!
Он делает шаг и падает у порога.
- Данте!
- ...без паники, принцесса ...со мной все в порядке, просто очень устал...
Голос такой тихий, что я едва различаю слова. Дышит хрипло, с трудом и все-таки делает попытку подняться. Хочу помочь, однако Данте мягко, но решительно отводит мои руки.
- Не надо, испачкаешься...
Он встает сам и, пошатываясь, удаляется в сторону ванной. А я остаюсь сидеть на полу, глядя на свои ладони, почему-то в один миг ставшие липкими и красными. Это же кровь...
Вскакиваю и бегу за ним, чтобы натолкнуться на дверь, закрывшуюся перед моим носом.
- Подожди, Патти. Не входи сюда...
Можно было бы ответить в его стиле, например, так: «что, стесняешься? Мы ведь теперь муж и жена». И неважно, что я не успела сказать «да»...
Но мне совсем не до шуток. Мне по-настоящему страшно. Прошло то время, когда маленькая наивная девчонка считала своего героя неуязвимым, как в сказках, которые непременно хорошо заканчивались... Теперь я боюсь, что однажды моя сказка может закончиться очень и очень плохо.
Дверь такая тонкая, что мне все слышно: звяканье застежек – раздевается, тихо чертыхаясь сквозь зубы, включил воду, залез в ванну... Грохот, всплеск и снова неразборчивое ругательство.
- Тебе плохо? Что случилось?
- Да ничего... Мыло уронил куда-то...
- Позволь, я тебе помогу?
- Ладно уж, входи. Только не пугайся, все не так страшно, как может показаться.
Сразу же спотыкаюсь о беспорядочно брошенную одежду. Точнее, кучу изодранных окровавленных лохмотьев. Если одежда так выглядит, значит...
О Господи, лучше бы я действительно этого не видела...
- Тебе очень больно?
- Нет. Уже нет.
Отвернулся, чтобы не встретиться со мной взглядом, – значит, сказал неправду.
- Я же просил не пугаться... Еще чуть-чуть и все заживет, и никаких шрамов не останется.
Это действительно так. Кошмарные рубцы исчезают прямо на глазах, кожа снова становится белой и гладкой. Несмотря на это, я стараюсь прикасаться как можно осторожнее. И так, наверное, натерпелся за эти дни.
Данте вздыхает и закрывает глаза.
- Больно?
- Нет, хорошо. Я как раз подумал, что водопровод, а особенно горячая вода, – лучшие из достижений цивилизации. Знаешь, мне пришлось побывать в довольно-таки грязном месте. Ты себе даже не представляешь...
- И не хочу представлять. Не вздумай мне ничего рассказывать!
- Да ты что, я и не собирался! Потому что это...
- ...не для маленьких девочек! – заканчиваем фразу вместе и смеемся.
Все будет хорошо. Сейчас я отведу тебя в спальню и уложу поудобнее. А завтра ты проснешься здоровым, полным сил и готовым совершать новые подвиги. Только я тебя никуда не отпущу, по крайней мере, не так скоро. Демоны могут и подождать. Я ведь ждала гораздо дольше.
Я сижу на краю кровати и смотрю, как Данте пытается отвернуться от солнечного луча, пробравшегося в щелку между неплотно задернутыми шторами.
Сейчас он проснется и, пряча взгляд под челкой, начнет вдохновенно врать о том, что хорошо себя чувствует. Именно так все и было после победы над возродившимся Абигайлем. Улыбался, шутил, делал вид, что все в порядке. А потом три дня отлеживался у себя в агентстве. Мне об этом рассказал Моррисон. В тот раз обошлось. И сейчас обошлось. Но что будет дальше?
Нет, лучше не думать об этом.
- О, Патти, если первое, что я вижу, проснувшись, - это ты, значит, день начинается просто замечательно! Доброе утро, моя принцесса!
- Доброе... Скажи сначала – только честно, не притворяясь! – как ты себя чувствуешь?
- Лучше, чем вчера! Разве по мне не видно?
Еще как видно... Бледный, осунувшийся, даже слегка похудел за эти дни. Но по сравнению со вчерашним, действительно, почти нормально.
- Проголодался, наверное? Я, правда, ничего не успела приготовить, но можно заказать пиццу. А мороженое уже в холодильнике.
- Пицца – это хорошо... – задумчиво говорит Данте и начинает внимательно меня разглядывать.
Со мной что-то не в порядке? Неужели второпях надела что-нибудь наизнанку?
- Почему ты так смотришь?
- Иди сюда, Патти. Я хочу тебя. Очень хочу, даже больше, чем пиццу и мороженое.
Даже так? А ведь вчера вечером я испугалась, что он умрет прямо на пороге своего агентства...
- Подожди. Ты, в самом деле, хорошо себя чувствуешь?
- Ну, естественно, а как может быть иначе, если рядом со мной такая прекрасная девушка. Которая вот-вот станет прекрасной ...женщиной.
Паузы перед последним словом ему хватает на то, чтобы одним движением затащить меня в постель, ловко ухватив за талию и немного ниже.
- Какой же ты нахал...
- Разве это такое уж нахальство – сказать о том, что намерен сделать? Тем более, согласно своему законному праву... Ведь ты мне жена?
- Да.
Отныне и навсегда... пока смерть не разлучит нас...
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Рысь Киммерийская)
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: мини, 2026 слов
Пейринг/Персонажи: Патти, Данте
Категория: джен
Жанр: драма, романс
Рейтинг:от G до PG-13
Краткое содержание: Патти выросла и вышла замуж. Но самый торжественный день в ее жизни был омрачен нашествием демонов.
Примечание: по мотивам аниме
- Патрисия Ройал, согласна ли ты...
Почему это произошло именно сейчас? В этот день, которого я ждала без малого десять лет. С того самого момента, когда ты в шутку сказал: «подрасти немного, принцесса, и я, может быть, приглашу тебя на свидание». Я собиралась возненавидеть тебя за эти слова, но почему-то полюбила... И когда ты вдруг признался: «я тоже люблю тебя, моя принцесса», мне показалось, что я очутилась в сказке. А большинство сказок заканчиваются свадьбой, не так ли?
Только у нас получилось по-другому.
- Патрисия Ройал, согласна ли ты...
Даже если бы я успела сказать «да», мои слова заглушил бы издевательский хохот и вой, доносящийся со всех сторон.
Крики... паника... кровь – на снегу, на цветах, на моем белом платье.
Выстрелы... Меч ты не стал брать с собой, даже в футляре от гитары он бы выглядел неуместно, но выйти из дома без пистолетов ты просто не мог себе позволить.
День первый. Звонок в дверь, но на пороге не ты, а полиция. Кто бы сомневался...
- Мисс Ройал... или миссис Редгрейв?
- Миссис Редгрейв.
Пусть считают, что я успела сказать «да».
- Простите, вы не могли бы ответить на несколько вопросов?
- Да, спрашивайте.
- Скажите, вы разглядели нападавших?
- Нет.
- Почему?
- Я так испугалась, что закрыла глаза и ничего не видела.
Неправда. Когда ты рядом, я ничего не боюсь.
- Значит, вы не видели, что делал ваш муж во время нападения?
- Защищал меня. Скажите, разве вы на его месте поступили бы иначе?
- Да, понимаю. Я поступил бы так же, хотя у меня еще нет невесты... Простите, я отвлекся. У вас есть предположения, куда мог исчезнуть ваш муж?
Предположения? Еще чего, я же видела все собственными глазами. Но такую правду не стоит говорить никому. Особенно полицейским. Почему-то они все поголовно оголтелые материалисты. Не верят в демонов, даже когда сталкиваются с ними нос к носу.
- Мне кажется, он мог погнаться за кем-то из нападавших. Прошу вас, найдите его.
Эту фразу обязательно следовало сказать, хотя полиция вряд ли способна что-то сделать в подобной ситуации.
- Мы сделаем все возможное. Скажите: он не был ранен?
- Не знаю. Надеюсь, что нет.
- Я спросил, потому что кровь на вашем платье... Если вы не пострадали, она может принадлежать кому-то из гостей или вашему мужу.
- Я не знаю.
Кровь на моем платье – твоя, Данте... Разве б я осталась жива, если бы ты не заслонил меня собой? Когда ты упал у моих ног, я даже не успела испугаться, так быстро ты вскочил и снова бросился на них. Если под рукой нет меча, даже свадебный подсвечник может стать смертоносным оружием, особенно в руках умелого воина...
- Простите, я не могу говорить...
- Да, мы вас понимаем. Примите наши... извинения.
Господи, этот придурок хотел сказать «соболезнования»! Они не верят, что Данте жив, значит и искать по-настоящему не намерены. Ну и ладно, все равно от них никакого проку.
Наконец-то уходят, напоследок еще раз пообещав «сделать все возможное».
День второй. Почти наполовину потрачен на неудавшуюся попытку добиться выписки мамы из больницы. Она же совсем не пострадала, только испугалась и то слегка. Демоны для нее такое же привычное явление, как для остальных людей утренний туман. Однако наши врачи склонны лечить от «последствий пережитого стресса» гораздо более усердно, чем от реальных травм. Сборище идиотов в белых халатах!
А мама у меня умница – тоже сказала полицейским, что ничего не видела (тех, кто видел, кажется, лечат в соседнем отделении самыми современными «успокоительными»). Я же решила ей не говорить о том, что переживаю за Данте, а его отсутствие объяснила просто: «ушел охотиться на демонов, вернется не раньше, чем посреди ночи». Она посоветовала не ругать его за это, мол, такая профессия, что поделаешь... Мама у меня – золото.
Я действительно верю, что он вернется сегодня ночью. Просто задержался в пути.
Но как только за окнами начинает темнеть, в ушах снова звучит тот же вопрос:
- Патрисия Ройал, согласна ли ты...
Я не успела сказать «да»... Я говорю это сейчас, только ты меня не слышишь. Просто потому, что ты далеко от меня. Возвращайся скорее.
День третий. Я иду в магазин под прицелом взглядов, полных жадного любопытства и притворного сочувствия. Твои, а отныне и мои тоже, соседки. С некоторыми приходится общаться.
Давай сделаем вид, что я успела сказать «да». Неважно, что никто этого не слышал. Просто я знаю, как ты относишься к подобным формальностям и не захочешь начинать все сначала. Тем более, и собрать снова гостей вряд ли удастся...
По городу ходят самые разнообразные слухи, в которых нет ни крупицы правды. Потому что городские власти сделали все, чтобы ее скрыть. Разбросанные по всему кварталу части растерзанных тел списали на террориста-смертника, действовавшего из религиозных побуждений, даже опубликовали версию о его принадлежности к некой экстремистской секте. Вот так. Демоны есть, но факт их существования никогда не будет признан официально. Людей оберегают от подобного знания.
И все же основное внимание сплетниц обращено на меня – «овдовела, не успев стать женой».
Не верю. Ты жив. И я успела сказать «да», несмотря на то, что этого никто не слышал.
День четвертый. На пороге опять стоит полицейский. Слава богу, не тот идиот, который прошлый раз лез со своими «извинениями-соболезнованиями». Его младший напарник, у которого еще нет невесты. Забавный парень – рыжий, с веснушками и слегка растерянным взглядом.
- Мисс... миссис, я пришел сказать, что пока нет никакой новой информации, но мы проверили все больницы – ваш муж не поступал ни в одну из них. Еще мы проверили морги... Ой, извините, я имел в виду – раз тело не найдено, значит, есть надежда, что он жив!
Он выпаливает это скороговоркой и краснеет от смущения.
- Я верю в это.
- А скажите, вы не получали письма с требованием выкупа? Тут возникло предположение, что вашего мужа могли похитить.
- Нет, ничего такого. Но я вам обязательно сообщу, если это произойдет.
- Простите, я хотел бы прийти к вам с хорошими новостями...
Я не раз слышала, что многие считают, будто отсутствие новостей это хорошая новость. Почему? Что может быть хорошего в неизвестности? Разве только то, что она дает право на надежду. Я надеюсь увидеть тебя живым, услышать твой голос, а не ставший наваждением голос чиновника из мэрии, непрестанно повторяющий один и тот же вопрос. Его самого разорвали в клочья, прежде чем я успела ответить.
Но этот вопрос я слышу каждую ночь...
День пятый. Маму наконец-то отпустили домой, и она ухитрилась подвернуть ногу прямо у себя на крыльце. На самом деле, ничего страшного, а врачами она уже сыта по горло, потому и не стала к ним обращаться. Правда, за покупками придется пойти мне.
На этот раз меня достают своими соболезнованиями ее соседки.
Не дождетесь.
Я не надену траур, даже если каждый встречный станет говорить мне, что ты умер. Я не видела тебя мертвым, и этого достаточно.
Мама уже все знает. Перед тем, как споткнуться о ступеньку, она как раз успела достать газеты из почтового ящика. Я тоже просмотрела заголовки. Читать не стала. Мне и так уже кажется, что журналисты могут быть хуже любых демонов.
Мама все понимает. Она не станет утешать меня или уговаривать смириться с тем, что случилось. Мы просто молчим, прижавшись друг к другу.
Точно так же, как на верхнем этаже разрушенного отеля много лет назад. И, кажется, вот-вот снова произойдет чудо...
Обратно бегу, не замечая ничего вокруг и едва не натыкаясь на прохожих. Вдруг ты вернулся, пока меня не было?
Но чудеса не случаются дважды, даже в сказках...
- Патрисия Ройал, согласна ли ты...
Да, да, да... Да! Я согласна!
...в горе и в радости... пока смерть не разлучит нас...
...пока смерть....
Нет, нас разлучила не смерть, а всего лишь шайка мелких ничтожных демонов! Ты победишь их, как и прежде. Ты вернешься, обязательно вернешься!
Поспешно размазываю слезы по щекам. Не хочу, чтобы ты застал меня плачущей.
Когда я слышу на крыльце шаги, мне кажется, что это сон. И я отчаянно боюсь проснуться. Но дверь медленно открывается. Знакомый силуэт, освещенный невероятно яркой полной луной. Вернулся... Вернулся!
Он делает шаг и падает у порога.
- Данте!
- ...без паники, принцесса ...со мной все в порядке, просто очень устал...
Голос такой тихий, что я едва различаю слова. Дышит хрипло, с трудом и все-таки делает попытку подняться. Хочу помочь, однако Данте мягко, но решительно отводит мои руки.
- Не надо, испачкаешься...
Он встает сам и, пошатываясь, удаляется в сторону ванной. А я остаюсь сидеть на полу, глядя на свои ладони, почему-то в один миг ставшие липкими и красными. Это же кровь...
Вскакиваю и бегу за ним, чтобы натолкнуться на дверь, закрывшуюся перед моим носом.
- Подожди, Патти. Не входи сюда...
Можно было бы ответить в его стиле, например, так: «что, стесняешься? Мы ведь теперь муж и жена». И неважно, что я не успела сказать «да»...
Но мне совсем не до шуток. Мне по-настоящему страшно. Прошло то время, когда маленькая наивная девчонка считала своего героя неуязвимым, как в сказках, которые непременно хорошо заканчивались... Теперь я боюсь, что однажды моя сказка может закончиться очень и очень плохо.
Дверь такая тонкая, что мне все слышно: звяканье застежек – раздевается, тихо чертыхаясь сквозь зубы, включил воду, залез в ванну... Грохот, всплеск и снова неразборчивое ругательство.
- Тебе плохо? Что случилось?
- Да ничего... Мыло уронил куда-то...
- Позволь, я тебе помогу?
- Ладно уж, входи. Только не пугайся, все не так страшно, как может показаться.
Сразу же спотыкаюсь о беспорядочно брошенную одежду. Точнее, кучу изодранных окровавленных лохмотьев. Если одежда так выглядит, значит...
О Господи, лучше бы я действительно этого не видела...
- Тебе очень больно?
- Нет. Уже нет.
Отвернулся, чтобы не встретиться со мной взглядом, – значит, сказал неправду.
- Я же просил не пугаться... Еще чуть-чуть и все заживет, и никаких шрамов не останется.
Это действительно так. Кошмарные рубцы исчезают прямо на глазах, кожа снова становится белой и гладкой. Несмотря на это, я стараюсь прикасаться как можно осторожнее. И так, наверное, натерпелся за эти дни.
Данте вздыхает и закрывает глаза.
- Больно?
- Нет, хорошо. Я как раз подумал, что водопровод, а особенно горячая вода, – лучшие из достижений цивилизации. Знаешь, мне пришлось побывать в довольно-таки грязном месте. Ты себе даже не представляешь...
- И не хочу представлять. Не вздумай мне ничего рассказывать!
- Да ты что, я и не собирался! Потому что это...
- ...не для маленьких девочек! – заканчиваем фразу вместе и смеемся.
Все будет хорошо. Сейчас я отведу тебя в спальню и уложу поудобнее. А завтра ты проснешься здоровым, полным сил и готовым совершать новые подвиги. Только я тебя никуда не отпущу, по крайней мере, не так скоро. Демоны могут и подождать. Я ведь ждала гораздо дольше.
Я сижу на краю кровати и смотрю, как Данте пытается отвернуться от солнечного луча, пробравшегося в щелку между неплотно задернутыми шторами.
Сейчас он проснется и, пряча взгляд под челкой, начнет вдохновенно врать о том, что хорошо себя чувствует. Именно так все и было после победы над возродившимся Абигайлем. Улыбался, шутил, делал вид, что все в порядке. А потом три дня отлеживался у себя в агентстве. Мне об этом рассказал Моррисон. В тот раз обошлось. И сейчас обошлось. Но что будет дальше?
Нет, лучше не думать об этом.
- О, Патти, если первое, что я вижу, проснувшись, - это ты, значит, день начинается просто замечательно! Доброе утро, моя принцесса!
- Доброе... Скажи сначала – только честно, не притворяясь! – как ты себя чувствуешь?
- Лучше, чем вчера! Разве по мне не видно?
Еще как видно... Бледный, осунувшийся, даже слегка похудел за эти дни. Но по сравнению со вчерашним, действительно, почти нормально.
- Проголодался, наверное? Я, правда, ничего не успела приготовить, но можно заказать пиццу. А мороженое уже в холодильнике.
- Пицца – это хорошо... – задумчиво говорит Данте и начинает внимательно меня разглядывать.
Со мной что-то не в порядке? Неужели второпях надела что-нибудь наизнанку?
- Почему ты так смотришь?
- Иди сюда, Патти. Я хочу тебя. Очень хочу, даже больше, чем пиццу и мороженое.
Даже так? А ведь вчера вечером я испугалась, что он умрет прямо на пороге своего агентства...
- Подожди. Ты, в самом деле, хорошо себя чувствуешь?
- Ну, естественно, а как может быть иначе, если рядом со мной такая прекрасная девушка. Которая вот-вот станет прекрасной ...женщиной.
Паузы перед последним словом ему хватает на то, чтобы одним движением затащить меня в постель, ловко ухватив за талию и немного ниже.
- Какой же ты нахал...
- Разве это такое уж нахальство – сказать о том, что намерен сделать? Тем более, согласно своему законному праву... Ведь ты мне жена?
- Да.
Отныне и навсегда... пока смерть не разлучит нас...
@темы: Данте, Патти, мини, гет, авторский текст, ФБ 2012, Рысь Киммерийская, оригинальная Devil May Cry, Данте anime, Данте/Патти, PG-13
Название: За ширмами
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Oxxra )
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Мистер Ирбис, Белый демон)
Размер: мини (1585 слов)
Пейринг/Персонажи: Неро, Доппельгангер, Данте, омп
Категория: джен
Жанр: POV
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: "Ты все еще на стороне добра, если у тебя есть темная половина"
Стены в кабинете очень высокие, но свободно себя совсем не чувствуешь: тяжелая мебель из темного дерева скрадывает пространство, темно-красная ткань, которой обклеены стены, давит на находящегося внутри. В массивном кресле сидит настоятель - ему всего двадцать пять лет, серебристые волосы совсем не вяжутся с юношеским лицом. А его религиозные взгляды совсем не вяжутся со мнением официальной церкви. Двадцать первый век: вера большинства слаба и граничит с безверием. Теперь религия – лишь свод правил и условностей, всего лишь обычай, имеющий исключительно прикладное значение. Церковь стала очень либеральна: «Всё могло быть и так, а могло быть и иначе. Спаситель – тот, чьи деяния мы чтим и спустя две тысячи лет. А легенда о Спарде, демоне, восставшем против своего рода для того, чтобы защитить род человеческий? Ну… можете воспринимать её, как красивую сказку… » Демоны, кстати, оказались аллюзиями на человеческие пороки. Вот так вот - Неро пробует слова на язык, - все ответы круглые и гладкие, отполированы поколениями теологов до блеска. С потомками тех самыми теологов от святого писания, встреча, произошедшая несколько дней назад, закончилась очень неприятно, если не сказать грязно.
Главная беда современности – отнюдь не вера, какой бы она не была, а безверие – святая дыра в умах. Люди не верят во Спасителя, но равно не верят и в Науку, Философию, Власть, Деньги или же что-либо ещё. Церковь подчинена светской власти, а ведь не в интересах светской власти терять прибыль, не так ли?
Прекрасный мир. Его мир. Для того чтобы публично заявить о своей вере в бога, не нужно смелости – никого не сожгут на костре, сейчас верить даже модно… если речь, конечно, не идет о чем-то немного большем: ведь вы не воспринимаете credo веры серьезно? Эмпирически истина проявилась в существовании эволюции, а не первородного греха, а значит, его нет? Нет первородного греха – значит, нет и Прощения. Нет никакого Рая. Нет никакого Ада. Изменилась Церковь – изменились и «узники за веру». Раньше страдали еретики – те, кто думал не так, как предписывалось. Теперь же нападке подвергаются те, кто излишне морализирует. Каково? И попробуй в таком мире быть серьезным в вере – верь, что две тысячи лет назад Спарда восстал против своего рода для того, чтобы защитить род человеческий. Верь, что две тысячи лет назад люди оказались на грани гибели, и были спасены Темным Рыцарем Спардой, запечатавшим врата Ада и защитившим землю от демонов.
Нерон морщится, лапа пульсирует ярким светом – на прошлом собрании его достаточно грубо оборвали в этом моменте рассуждений и напомнили о том, что демоны – всего лишь аллюзия на смертные грехи. Спарда не был богом, но всего лишь проповедником, принесшим семя веры на островок в теплом море, и, не жалея усилий своих, возделавшим его в душах аборигенов. Не более того! Да, в некотором смысле он спас души местных жителей, приобщив людей к лону церкви, и, если очень-очень хорошо подумать и выражать свои мысли в поэтической манере, то, на несколько эпох изолировав остров от влияний извне, Спарда действительно «закрыл врата ада», перекрыв доступ «демонам» - тлетворным влияниям внешнего мира. А ещё официальная церковь готова признать, что Спарда мог назвать своего сына – Спардой. Но не более того: невозможно, что от дня закрытия врат и до восьмидесятых годов двадцатого века орден возглавлял один человек. И нет, нет, потому что и быть не может доказательств того, что Спарда и был Спасителем, хотя, возможно, погрязнув в гордыне, пророк мог объявить себя богом и даже возвестить о своих демоноборческих успехах… но Спарда не был богом и не побеждал демонов мечом!
Тогда, вздохнув, рыцарь Неро спросил у своих оппонентов, как может и может ли божественная истина измениться за несколько сотен лет: их предки верили в реальность демонов, физическую реальность, не метафизическую. Крестовый поход на князя Лжи понимался очень буквально, как и врата Ада… А ответ, на самом деле, очень простой, и через пару дней, сидя здесь, в кабинете, столетиями занимаемом живым богом, Неро чувствовал его кожей: чувствовал силу благородной души Темного рыцаря Спарды. Их бог несет на себе печать времени, потерялся среди пыльных томов … а для жителей Фортуны бог конкретен, а истина – элемент собственного опыта. И, если даже сам Неро не застал великого Спарду, то всегда мог выслушал рассказы очевидцев от шестидесяти и старше: тех, кто помнил бога лично. Они даже вспоминали, что перед уходом Спарда увлекся некой Евой - девушкой с большой земли. А ещё Неро мог спуститься на пять уровней ниже, в архив, и просмотреть подлинники записей Спарды от древних времен – пропитанные сладковатым запахом кожаные свитки, и до тысяча девятьсот восемьдесят второго года – ежедневники, дневники и просто обрывочные записи. Неро – совсем не графолог, но, насколько он мог судить, почерк идентичен – завитушки, буквы, ноль, похожий на шестерку и необычный наклон влево. Последняя запись из той категории, которую с натяжкой можно назвать личной, крепко врезалась молодому рыцарю в память:
«Прошли сотни лет, с тех пор, как я закрыл последние врата. Настало время процветания. Но уже несколько ночей подряд мне снятся вещие сны, в которых выходят из реки коровы, хорошие видом и тучные плотью, и пасутся в тростнике, и, вышедшие, после них, из реки коровы другие, худые видом и тощие плотью, съедают коров хороших видом и тучных. Мне следует торопится, пока не стало слишком поздно: врата Ада откроются в скором времени».
Спарда был прав: врата открываются, а мир оказался совсем не готов к этому… за исключением маленького острова с красивым названием Фортуна. По версии официальной церкви, Спаситель покинул Землю две тысячи лет назад… и Неро кажется, что они не так уж и не правы: бог действительно покинул... их. И, найдя себе тихий маленький уголок, перебрался туда, на остров, основал Орден и правил им на протяжении столетий. Но перед началом конца, за двадцать лет до него Бог покинул и нас:
Тысяча девятьсот восемьдесят второй год. Солнце исчезло – тёмный Рыцарь Спарда покинул Орден, предупредив, что последняя война грядет и оставил Солемниса, тогдашнего управителя города, своим преемником. Солемнис, внезапно ставший первым после бога, кажется, так до конца и не оправился от свалившейся на него ответственности: как свершилось, как случилось, что бледный, слабый и малый человек, недостойный раб стал хранителем вечного острова?.. Поговаривали, что он пил. А ещё поговаривали, что его отравили. Санктус, ставший новым Святым, был одержим идеей первородного греха и очищения, ведь сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; но съеден был плод, и произошло грехопадение. А ещё Санктус одержимо верил в возможность вернуться к изначальному состоянию до смерти и жить вечно, хоть и в телесной форме: открыть врата Ада, вызвать демона и, подчинив себе его душу, пройти церемонию возвышения. Возродится, как ангел… Считалось, что Санктус был безумен; считалось, что Санктус был одержим, но, на самом деле, он всего лишь слегка опередил свое время. Бесчеловечные эксперименты с тысячами жертв и тяга к мировому господству? Разрушение городов? Мелочь, на самом деле – мелочь: когда миры демонов и людей сливаются воедино и слабые люди ничего не могут противопоставить злобным поработителям, на выделение и связывание демонической силы смотрят уже по-другому. Война есть война.
Неро осознал, что для официальной церкви он – разочарование столетия: молодой рыцарь, сторонник огнестрельного оружия и меломан , обнаружил безумие высоких чинов Ордена, сверг их, огнем и мечом пройдясь по Фортуне, и остался единственным рыцарем на весь город, был наречен Святейшеством, как национальный герой, сразившийся со стадвадцатиметровой ожившей статуей, и, что важнее - полубог. Его полубожественность доказана - лапа огнем божественной мощи горит!
И кто поспорит? Санктус, Агнус и Кредо перечили Нерону - и где теперь они? ..... Выступишь против рыцаря - окажешься там же. Мальчик из оппозиции захватил власть, и что же дальше: распустит Ордена, верно? И от славного рыцарства останется лишь память?... Вот только на острове веру впитываешь с молоком матери. И двадцатилетний человек уже ей отравлен насквозь и верит, верит в то, что две тысячи лет назад Темный Рыцарь Спарда обратил свой меч против собратьев-демонов и встал на защиту человеческой расы, и воспринимает легенду о той великой жертве буквально, и ждет и верит в то, что скоро миры сольются воедино.
Устало вздохнув, Неро переводит взгляд с тяжелой резной рамы картины (сама картина ему, кстати, совершенно не нравится, но в том кабинете, который занимал Спарда, ничего изменять нельзя) на букет белых роз в вазе из темного стекла. Розы из монастырского сада, их вырастила и принесла сюда Кири. Как же так, как может в мире, где правит святая дыра в умах, выжить церковь, которая пытается быть серьезной? Ответ прост – демоны реальны. Врата открываются, и теперь все чаще. Единичные случаи списывались на бытовые трагедии и разборки между криминальными структурами, на террористические акты и техно-катастрофы, вызванные наемники зачищали территории. Вот только усилий охотников за призами теперь не хватает – с лица земли стираются целые города, полчища демонов ходят по земле, оставляя после себя дымящиеся руины из стекла и бетона. В новостях все своим чередом: скандалы, интриги, расследования, главенствующие религии мира спокойны и благостны: всё идет так, как завещали предки…. Но то, что слышат уши, то неведомо для глаз, две реальности существуют: про одну из них, мирную и безопасную, мы узнаем из газет и радио, из ТВ и сети… а вторую можно встретить.. ну, обычно перед своей смертью – слабые люди ничего не могут противопоставить грехам: внезапно оказывается, что демон похоти – это не нахлынувшая грубая страсть, а одетый в красные рваные одежды демон с белым пушистым мехом около шеи и белыми же глазами, вооруженный косой и способный разрубить человеческое тело напополам одним ударом.
Некоторые спасаются: да, для того, чтобы уничтожить город, достаточно и одного демона, но… демон не убьет всех одновременно, да и соотношение демон/человек при открытии врат обычно 1/300 – Неро как-то рассчитал, - при таком соотношении выжившие свидетели почти гарантированы. И с чем же столкнется выживший? С тем, что официально в этих краях произошел взрыв бытового газа или авария на химическом заводе? Передаваемая в словах реальность оказалась ширмой, скрывающей то, что происходит за ней: демоны реальны, последняя война грядет.
Скрип половиц. Ну и что, что уединившись в кабинете настоятель запер за собой дверь?
Старый замок не для всех – преграда.
– И что тебе здесь надо?
Оборотень ухмыляется. Смотрит почти с жалостью… интересно, кого ему жалко: меня или себя?
– Даже демонам нужен рай. А что здесь делаешь ты? В церкви случаются лжецы, лицемеры и святотатцы, но… демон? Скажи-ка мне, по крайней мере, твоя детская вера, та вера, которую тебе дали твои родители, обрела глубину и смысл? – черный демон подходит ближе, и, опираясь руками на стол, наклоняется к лицу Его Святейшества.
– Нет, – рыцарь Неро так и не примирился с богом после смерти своих родителей.
– Нет?! – передразнивает демон, изображая священный ужас. – А во что же ты веришь?
– Не важно, кто я. И во что я верю, — на слово «я» рыцарь делает нажим, – в контексте спасение мира.
Доппельгангер с интересом оглядывает кабинет.
– Спасение мира или же небольшой горстки любимых людей? Ты воссоздал зашатавшуюся было твердыню Ордена Меча, но… что же ты сделал дальше, Рыцарь Неро? Пошел войной на князя тьмы? О нет: построив крепость, ты захлопнул её двери перед носом людей; портовый городок переполнен беженцами – все стремятся попасть на борт судна, идущего сюда. Но что же? На входе – жесткий контроль! Сколько запросов на предоставление убежища ты удовлетворил? А сколько отклонил, не пустив никого в свой личный рай? Не заигрался ли ты в бога, демон, которого здесь чтут святым? – во время монолога Доппельгангер очень широко открывает рот, и рыцарь с интересом рассматривает подробности чужой анатомии: конические зубы, мощные и развитые примерно одинаково: клыки практически не выделены… Хм, такой челюстью удобно отрывать куски мяса во всех направлениях: и выдирать кусок прямым хватом, и разрезать, как ножницами. В глубине рта что-то тускло блестит – неужели коронка? Неро чуть ухмыляется, представив себе демона-оборотня в стоматологическом кресле. Нет, показалось – не коронка, всего лишь безжалостно помятое, изжеванное обручальное кольцо. Ну что ж, золото – мягкий металл… хоть и несколько тверже пальца, на которое было надето кольцо. Интересно, а как бы демон справился со свинцом или сталью?
Демон, кажется, на секунду смущен – слишком долго ему смотрят в рот, будто... ожидающе? Он не знает, хороша ли жена рыцаря… в готовке, да и не его это дело
– На, возьми, – и Неро рефлекторно ловит кинутый ему предмет – тяжелый, округлой формы, теплый и с шершавой поверхностью, немного липкий на ощупь и мягкий фиолетовый мяч. – Это амброзия!
– Амброзия? – рыцарь сосредоточенно крутит в руке странную штуку, пытаясь понять, орган ли это или же плод, а, может быть, продукт секреции желез или составное блюдо.
– Да-да! Вкус-сно! – впрочем, сложно сказать, к чему относится последнее замечание: к терпко пахнущей «пище богов» или же белым розам из монастырского сада, которые черный демон без зазрения совести общипывает. Хмыкнув, рыцарь пытается представить себе, каким Доппельгангер мог быть до грехопадения и объедал ли райский сад в бытность свою ангелом. Что у него в активе сейчас: чужие лица, тысячи чужих лиц, он и не демон даже – зеркало… и, боже, как же Неро надеется, что зеркало это – кривое… ведь он сам не может быть таким. Представители официальной церкви часто намекали рыцарю Нерону на то, что он болен или одержим. А может быть, и то и другое. Ну что ж, невозможный демон-оборотень – лучшее доказательство их правоты. Из тени вышедший и в тень возвращающийся. Наступи на тень – ты не причинишь ей вреда: с Доппельгангером невозможно бороться мечом. Невозможный, темный убийца… или же симптом шизофренического расстройства? Так или иначе, но в первые его увидел Неро, когда в первый раз заночевал в бывшей комнате Спарды для того, чтобы пройти «унаследование» его благородной души - какая ирония! А увидев, попытался уничтожить – ведь в Фортуне не должно быть демонов. Не преуспел в уничтожении, а черный человек, смеясь, принял облик его молодой жены и, скользнув к двери, выбежал за порог. Преследовавший его Неро, столкнувшись с настоящей Кири, принял её за демона. Трагедии не произошло, слава Спарде, но девушка сильно перепугалась, и рыцарю пришлось потом по крупицам восстанавливать утраченное доверие.
Через неделю демон-оборотень пришел снова и сказал: «Ты мне не запретишь гулять там, где я хочу. Это мне не запретит никто. Но позволь мне добровольно быть здесь, и я буду вести себя, как хороший гость».
А был ли демон?
Стук в дверь.
Кажется, настоящий. Психическое расстройство или шизофрения? Горьковатый травянистый привкус на языке. Неро бросает взгляд на полусъеденный букет и не может быть уверен в том, что это был не он… Стук в дверь повторился. Неро переставил вазу с пожеванными огрызками цветов под стол и, достав ключ, открыл дверь кабинета. На пороге стоял один из рыцарей – новичков. Ещё лет пять бы не видать ему высокого звания, но после устроенной Санктусом заварушки освободилось много должностей, недокомплект личного состава доходил до девяноста процентов.
Неро тогда пришлось обучать бывших мальчишек, теперь сирот, держать меч, а ещё пришлось учиться отдавать приказы тем, кто был старше его в три раза.
Но все это – игрушки по сравнению с тем, что пришлось пережить Кири: она отстирывала и зашивала снятую с умерших одежду. А девушка отнюдь не слепа: парные пулевые ранения, рубленые раны с прижженными краями или же глубокие рваные, от когтей... Кири не могла не понять, кто всех убил. Да, они обезумели, были одержимы…. Но можно ли назвать нормальным того, кто помнит только стены, стекающую кровь и руку, которой бил? А больше Неро не помнит ничего, кроме, может быть, силы. Силы, которой нужно ещё больше! Все ради неё!
– Вот, это список беженцев, – рыцарь-послушник протягивает исписанный синими чернилами листок. Да, все верно – еженедельный паром уже прибыл, еженедельный список беженцев предоставлен в руки командира рыцарей.
– Благодарю.
Рыцарь уходит, не поднимая глаз. Почему? Страх? Ненависть? Ну что ж, настоятеля Нерона есть за что ненавидеть: в конец концов, пусть сводил с ума Санктус, но убивал именно он. Пусть ненавидят – лишь бы подчинялись. Двери преисподней приоткрыты. Ад идет. Среди скал звучит музыка, а морской ветер приносит запах гари с материка. Последняя война близится, и Неро собирает армию, руководит ей твердой рукой... понимая, что опоздал на три месяца: три месяца назад на острове снова объявился легендарный Данте, поцеловал руку Кири, пожал правую Неро… и сказал, что ищет попутчиков в Ад, надрать зад демонам, убить Императора. Все так просто, ведь спасать мир – это просто такая работа, это надо уметь, это нужно делать красиво* и стильно. Неро отказался, и Данте ушел один, три месяца назад. Больше его никто не видел. Врата открываться не перестали. Рыцарь Нерон просматривает список: Спирс Уильям, Брон Станислав, Тумс Виктор, Миллиган Саймон, Смит Джон, Лашанс Гордон, Саммерс Уильям, Томпсон Арк, Фиренце Энзо, Хазар Янош, Лигети Данте.
– Данте? Данте Лигети? – молодой настоятель встряхивает головой, пытаясь упорядочить мысли. «А что, исчезнуть в никуда, внезапно вернуться как ни в чем не бывало… Это так на него похоже» - Неро спешит поприветствовать старого знакомого.
Остров Фортуна небольшой, и от его сердца – цитадели Ордена - и до пристани напрямик всего лишь полчаса быстрой ходьбы через лес. Неро преодолел дорогу бегом, торопясь обнять Данте, обнять того, кто восстал из Ада. Только вот на пристани он не увидел знакомый двухметровый силуэт в красной кожанке. Они что, разминулись?!
– Данте?! – Неро сделал несколько неуверенных шагов в сторону здания вокзала.
– Меня зовут Данте, в чем дело? – отозвался стоявший у ограждений панк в заношенной куртке.
– Данте? – надо же, просто тезка, и Неро не может удержаться от разочарованного вздоха – это не тот полудемон, которого он ждал. Впрочем, уже через полчаса они вместе отражают нападение прокравшегося среди беженцев демона. Этот Данте – не оригинал, но тоже прокатит.
* фраза из песни Смысловых Галлюцинаций "За ширмами"
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Oxxra )
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Мистер Ирбис, Белый демон)
Размер: мини (1585 слов)
Пейринг/Персонажи: Неро, Доппельгангер, Данте, омп
Категория: джен
Жанр: POV
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: "Ты все еще на стороне добра, если у тебя есть темная половина"
Стены в кабинете очень высокие, но свободно себя совсем не чувствуешь: тяжелая мебель из темного дерева скрадывает пространство, темно-красная ткань, которой обклеены стены, давит на находящегося внутри. В массивном кресле сидит настоятель - ему всего двадцать пять лет, серебристые волосы совсем не вяжутся с юношеским лицом. А его религиозные взгляды совсем не вяжутся со мнением официальной церкви. Двадцать первый век: вера большинства слаба и граничит с безверием. Теперь религия – лишь свод правил и условностей, всего лишь обычай, имеющий исключительно прикладное значение. Церковь стала очень либеральна: «Всё могло быть и так, а могло быть и иначе. Спаситель – тот, чьи деяния мы чтим и спустя две тысячи лет. А легенда о Спарде, демоне, восставшем против своего рода для того, чтобы защитить род человеческий? Ну… можете воспринимать её, как красивую сказку… » Демоны, кстати, оказались аллюзиями на человеческие пороки. Вот так вот - Неро пробует слова на язык, - все ответы круглые и гладкие, отполированы поколениями теологов до блеска. С потомками тех самыми теологов от святого писания, встреча, произошедшая несколько дней назад, закончилась очень неприятно, если не сказать грязно.
Главная беда современности – отнюдь не вера, какой бы она не была, а безверие – святая дыра в умах. Люди не верят во Спасителя, но равно не верят и в Науку, Философию, Власть, Деньги или же что-либо ещё. Церковь подчинена светской власти, а ведь не в интересах светской власти терять прибыль, не так ли?
Прекрасный мир. Его мир. Для того чтобы публично заявить о своей вере в бога, не нужно смелости – никого не сожгут на костре, сейчас верить даже модно… если речь, конечно, не идет о чем-то немного большем: ведь вы не воспринимаете credo веры серьезно? Эмпирически истина проявилась в существовании эволюции, а не первородного греха, а значит, его нет? Нет первородного греха – значит, нет и Прощения. Нет никакого Рая. Нет никакого Ада. Изменилась Церковь – изменились и «узники за веру». Раньше страдали еретики – те, кто думал не так, как предписывалось. Теперь же нападке подвергаются те, кто излишне морализирует. Каково? И попробуй в таком мире быть серьезным в вере – верь, что две тысячи лет назад Спарда восстал против своего рода для того, чтобы защитить род человеческий. Верь, что две тысячи лет назад люди оказались на грани гибели, и были спасены Темным Рыцарем Спардой, запечатавшим врата Ада и защитившим землю от демонов.
Нерон морщится, лапа пульсирует ярким светом – на прошлом собрании его достаточно грубо оборвали в этом моменте рассуждений и напомнили о том, что демоны – всего лишь аллюзия на смертные грехи. Спарда не был богом, но всего лишь проповедником, принесшим семя веры на островок в теплом море, и, не жалея усилий своих, возделавшим его в душах аборигенов. Не более того! Да, в некотором смысле он спас души местных жителей, приобщив людей к лону церкви, и, если очень-очень хорошо подумать и выражать свои мысли в поэтической манере, то, на несколько эпох изолировав остров от влияний извне, Спарда действительно «закрыл врата ада», перекрыв доступ «демонам» - тлетворным влияниям внешнего мира. А ещё официальная церковь готова признать, что Спарда мог назвать своего сына – Спардой. Но не более того: невозможно, что от дня закрытия врат и до восьмидесятых годов двадцатого века орден возглавлял один человек. И нет, нет, потому что и быть не может доказательств того, что Спарда и был Спасителем, хотя, возможно, погрязнув в гордыне, пророк мог объявить себя богом и даже возвестить о своих демоноборческих успехах… но Спарда не был богом и не побеждал демонов мечом!
Тогда, вздохнув, рыцарь Неро спросил у своих оппонентов, как может и может ли божественная истина измениться за несколько сотен лет: их предки верили в реальность демонов, физическую реальность, не метафизическую. Крестовый поход на князя Лжи понимался очень буквально, как и врата Ада… А ответ, на самом деле, очень простой, и через пару дней, сидя здесь, в кабинете, столетиями занимаемом живым богом, Неро чувствовал его кожей: чувствовал силу благородной души Темного рыцаря Спарды. Их бог несет на себе печать времени, потерялся среди пыльных томов … а для жителей Фортуны бог конкретен, а истина – элемент собственного опыта. И, если даже сам Неро не застал великого Спарду, то всегда мог выслушал рассказы очевидцев от шестидесяти и старше: тех, кто помнил бога лично. Они даже вспоминали, что перед уходом Спарда увлекся некой Евой - девушкой с большой земли. А ещё Неро мог спуститься на пять уровней ниже, в архив, и просмотреть подлинники записей Спарды от древних времен – пропитанные сладковатым запахом кожаные свитки, и до тысяча девятьсот восемьдесят второго года – ежедневники, дневники и просто обрывочные записи. Неро – совсем не графолог, но, насколько он мог судить, почерк идентичен – завитушки, буквы, ноль, похожий на шестерку и необычный наклон влево. Последняя запись из той категории, которую с натяжкой можно назвать личной, крепко врезалась молодому рыцарю в память:
«Прошли сотни лет, с тех пор, как я закрыл последние врата. Настало время процветания. Но уже несколько ночей подряд мне снятся вещие сны, в которых выходят из реки коровы, хорошие видом и тучные плотью, и пасутся в тростнике, и, вышедшие, после них, из реки коровы другие, худые видом и тощие плотью, съедают коров хороших видом и тучных. Мне следует торопится, пока не стало слишком поздно: врата Ада откроются в скором времени».
Спарда был прав: врата открываются, а мир оказался совсем не готов к этому… за исключением маленького острова с красивым названием Фортуна. По версии официальной церкви, Спаситель покинул Землю две тысячи лет назад… и Неро кажется, что они не так уж и не правы: бог действительно покинул... их. И, найдя себе тихий маленький уголок, перебрался туда, на остров, основал Орден и правил им на протяжении столетий. Но перед началом конца, за двадцать лет до него Бог покинул и нас:
Тысяча девятьсот восемьдесят второй год. Солнце исчезло – тёмный Рыцарь Спарда покинул Орден, предупредив, что последняя война грядет и оставил Солемниса, тогдашнего управителя города, своим преемником. Солемнис, внезапно ставший первым после бога, кажется, так до конца и не оправился от свалившейся на него ответственности: как свершилось, как случилось, что бледный, слабый и малый человек, недостойный раб стал хранителем вечного острова?.. Поговаривали, что он пил. А ещё поговаривали, что его отравили. Санктус, ставший новым Святым, был одержим идеей первородного греха и очищения, ведь сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; но съеден был плод, и произошло грехопадение. А ещё Санктус одержимо верил в возможность вернуться к изначальному состоянию до смерти и жить вечно, хоть и в телесной форме: открыть врата Ада, вызвать демона и, подчинив себе его душу, пройти церемонию возвышения. Возродится, как ангел… Считалось, что Санктус был безумен; считалось, что Санктус был одержим, но, на самом деле, он всего лишь слегка опередил свое время. Бесчеловечные эксперименты с тысячами жертв и тяга к мировому господству? Разрушение городов? Мелочь, на самом деле – мелочь: когда миры демонов и людей сливаются воедино и слабые люди ничего не могут противопоставить злобным поработителям, на выделение и связывание демонической силы смотрят уже по-другому. Война есть война.
Неро осознал, что для официальной церкви он – разочарование столетия: молодой рыцарь, сторонник огнестрельного оружия и меломан , обнаружил безумие высоких чинов Ордена, сверг их, огнем и мечом пройдясь по Фортуне, и остался единственным рыцарем на весь город, был наречен Святейшеством, как национальный герой, сразившийся со стадвадцатиметровой ожившей статуей, и, что важнее - полубог. Его полубожественность доказана - лапа огнем божественной мощи горит!
И кто поспорит? Санктус, Агнус и Кредо перечили Нерону - и где теперь они? ..... Выступишь против рыцаря - окажешься там же. Мальчик из оппозиции захватил власть, и что же дальше: распустит Ордена, верно? И от славного рыцарства останется лишь память?... Вот только на острове веру впитываешь с молоком матери. И двадцатилетний человек уже ей отравлен насквозь и верит, верит в то, что две тысячи лет назад Темный Рыцарь Спарда обратил свой меч против собратьев-демонов и встал на защиту человеческой расы, и воспринимает легенду о той великой жертве буквально, и ждет и верит в то, что скоро миры сольются воедино.
Устало вздохнув, Неро переводит взгляд с тяжелой резной рамы картины (сама картина ему, кстати, совершенно не нравится, но в том кабинете, который занимал Спарда, ничего изменять нельзя) на букет белых роз в вазе из темного стекла. Розы из монастырского сада, их вырастила и принесла сюда Кири. Как же так, как может в мире, где правит святая дыра в умах, выжить церковь, которая пытается быть серьезной? Ответ прост – демоны реальны. Врата открываются, и теперь все чаще. Единичные случаи списывались на бытовые трагедии и разборки между криминальными структурами, на террористические акты и техно-катастрофы, вызванные наемники зачищали территории. Вот только усилий охотников за призами теперь не хватает – с лица земли стираются целые города, полчища демонов ходят по земле, оставляя после себя дымящиеся руины из стекла и бетона. В новостях все своим чередом: скандалы, интриги, расследования, главенствующие религии мира спокойны и благостны: всё идет так, как завещали предки…. Но то, что слышат уши, то неведомо для глаз, две реальности существуют: про одну из них, мирную и безопасную, мы узнаем из газет и радио, из ТВ и сети… а вторую можно встретить.. ну, обычно перед своей смертью – слабые люди ничего не могут противопоставить грехам: внезапно оказывается, что демон похоти – это не нахлынувшая грубая страсть, а одетый в красные рваные одежды демон с белым пушистым мехом около шеи и белыми же глазами, вооруженный косой и способный разрубить человеческое тело напополам одним ударом.
Некоторые спасаются: да, для того, чтобы уничтожить город, достаточно и одного демона, но… демон не убьет всех одновременно, да и соотношение демон/человек при открытии врат обычно 1/300 – Неро как-то рассчитал, - при таком соотношении выжившие свидетели почти гарантированы. И с чем же столкнется выживший? С тем, что официально в этих краях произошел взрыв бытового газа или авария на химическом заводе? Передаваемая в словах реальность оказалась ширмой, скрывающей то, что происходит за ней: демоны реальны, последняя война грядет.
Скрип половиц. Ну и что, что уединившись в кабинете настоятель запер за собой дверь?
Старый замок не для всех – преграда.
– И что тебе здесь надо?
Оборотень ухмыляется. Смотрит почти с жалостью… интересно, кого ему жалко: меня или себя?
– Даже демонам нужен рай. А что здесь делаешь ты? В церкви случаются лжецы, лицемеры и святотатцы, но… демон? Скажи-ка мне, по крайней мере, твоя детская вера, та вера, которую тебе дали твои родители, обрела глубину и смысл? – черный демон подходит ближе, и, опираясь руками на стол, наклоняется к лицу Его Святейшества.
– Нет, – рыцарь Неро так и не примирился с богом после смерти своих родителей.
– Нет?! – передразнивает демон, изображая священный ужас. – А во что же ты веришь?
– Не важно, кто я. И во что я верю, — на слово «я» рыцарь делает нажим, – в контексте спасение мира.
Доппельгангер с интересом оглядывает кабинет.
– Спасение мира или же небольшой горстки любимых людей? Ты воссоздал зашатавшуюся было твердыню Ордена Меча, но… что же ты сделал дальше, Рыцарь Неро? Пошел войной на князя тьмы? О нет: построив крепость, ты захлопнул её двери перед носом людей; портовый городок переполнен беженцами – все стремятся попасть на борт судна, идущего сюда. Но что же? На входе – жесткий контроль! Сколько запросов на предоставление убежища ты удовлетворил? А сколько отклонил, не пустив никого в свой личный рай? Не заигрался ли ты в бога, демон, которого здесь чтут святым? – во время монолога Доппельгангер очень широко открывает рот, и рыцарь с интересом рассматривает подробности чужой анатомии: конические зубы, мощные и развитые примерно одинаково: клыки практически не выделены… Хм, такой челюстью удобно отрывать куски мяса во всех направлениях: и выдирать кусок прямым хватом, и разрезать, как ножницами. В глубине рта что-то тускло блестит – неужели коронка? Неро чуть ухмыляется, представив себе демона-оборотня в стоматологическом кресле. Нет, показалось – не коронка, всего лишь безжалостно помятое, изжеванное обручальное кольцо. Ну что ж, золото – мягкий металл… хоть и несколько тверже пальца, на которое было надето кольцо. Интересно, а как бы демон справился со свинцом или сталью?
Демон, кажется, на секунду смущен – слишком долго ему смотрят в рот, будто... ожидающе? Он не знает, хороша ли жена рыцаря… в готовке, да и не его это дело
– На, возьми, – и Неро рефлекторно ловит кинутый ему предмет – тяжелый, округлой формы, теплый и с шершавой поверхностью, немного липкий на ощупь и мягкий фиолетовый мяч. – Это амброзия!
– Амброзия? – рыцарь сосредоточенно крутит в руке странную штуку, пытаясь понять, орган ли это или же плод, а, может быть, продукт секреции желез или составное блюдо.
– Да-да! Вкус-сно! – впрочем, сложно сказать, к чему относится последнее замечание: к терпко пахнущей «пище богов» или же белым розам из монастырского сада, которые черный демон без зазрения совести общипывает. Хмыкнув, рыцарь пытается представить себе, каким Доппельгангер мог быть до грехопадения и объедал ли райский сад в бытность свою ангелом. Что у него в активе сейчас: чужие лица, тысячи чужих лиц, он и не демон даже – зеркало… и, боже, как же Неро надеется, что зеркало это – кривое… ведь он сам не может быть таким. Представители официальной церкви часто намекали рыцарю Нерону на то, что он болен или одержим. А может быть, и то и другое. Ну что ж, невозможный демон-оборотень – лучшее доказательство их правоты. Из тени вышедший и в тень возвращающийся. Наступи на тень – ты не причинишь ей вреда: с Доппельгангером невозможно бороться мечом. Невозможный, темный убийца… или же симптом шизофренического расстройства? Так или иначе, но в первые его увидел Неро, когда в первый раз заночевал в бывшей комнате Спарды для того, чтобы пройти «унаследование» его благородной души - какая ирония! А увидев, попытался уничтожить – ведь в Фортуне не должно быть демонов. Не преуспел в уничтожении, а черный человек, смеясь, принял облик его молодой жены и, скользнув к двери, выбежал за порог. Преследовавший его Неро, столкнувшись с настоящей Кири, принял её за демона. Трагедии не произошло, слава Спарде, но девушка сильно перепугалась, и рыцарю пришлось потом по крупицам восстанавливать утраченное доверие.
Через неделю демон-оборотень пришел снова и сказал: «Ты мне не запретишь гулять там, где я хочу. Это мне не запретит никто. Но позволь мне добровольно быть здесь, и я буду вести себя, как хороший гость».
А был ли демон?
Стук в дверь.
Кажется, настоящий. Психическое расстройство или шизофрения? Горьковатый травянистый привкус на языке. Неро бросает взгляд на полусъеденный букет и не может быть уверен в том, что это был не он… Стук в дверь повторился. Неро переставил вазу с пожеванными огрызками цветов под стол и, достав ключ, открыл дверь кабинета. На пороге стоял один из рыцарей – новичков. Ещё лет пять бы не видать ему высокого звания, но после устроенной Санктусом заварушки освободилось много должностей, недокомплект личного состава доходил до девяноста процентов.
Неро тогда пришлось обучать бывших мальчишек, теперь сирот, держать меч, а ещё пришлось учиться отдавать приказы тем, кто был старше его в три раза.
Но все это – игрушки по сравнению с тем, что пришлось пережить Кири: она отстирывала и зашивала снятую с умерших одежду. А девушка отнюдь не слепа: парные пулевые ранения, рубленые раны с прижженными краями или же глубокие рваные, от когтей... Кири не могла не понять, кто всех убил. Да, они обезумели, были одержимы…. Но можно ли назвать нормальным того, кто помнит только стены, стекающую кровь и руку, которой бил? А больше Неро не помнит ничего, кроме, может быть, силы. Силы, которой нужно ещё больше! Все ради неё!
– Вот, это список беженцев, – рыцарь-послушник протягивает исписанный синими чернилами листок. Да, все верно – еженедельный паром уже прибыл, еженедельный список беженцев предоставлен в руки командира рыцарей.
– Благодарю.
Рыцарь уходит, не поднимая глаз. Почему? Страх? Ненависть? Ну что ж, настоятеля Нерона есть за что ненавидеть: в конец концов, пусть сводил с ума Санктус, но убивал именно он. Пусть ненавидят – лишь бы подчинялись. Двери преисподней приоткрыты. Ад идет. Среди скал звучит музыка, а морской ветер приносит запах гари с материка. Последняя война близится, и Неро собирает армию, руководит ей твердой рукой... понимая, что опоздал на три месяца: три месяца назад на острове снова объявился легендарный Данте, поцеловал руку Кири, пожал правую Неро… и сказал, что ищет попутчиков в Ад, надрать зад демонам, убить Императора. Все так просто, ведь спасать мир – это просто такая работа, это надо уметь, это нужно делать красиво* и стильно. Неро отказался, и Данте ушел один, три месяца назад. Больше его никто не видел. Врата открываться не перестали. Рыцарь Нерон просматривает список: Спирс Уильям, Брон Станислав, Тумс Виктор, Миллиган Саймон, Смит Джон, Лашанс Гордон, Саммерс Уильям, Томпсон Арк, Фиренце Энзо, Хазар Янош, Лигети Данте.
– Данте? Данте Лигети? – молодой настоятель встряхивает головой, пытаясь упорядочить мысли. «А что, исчезнуть в никуда, внезапно вернуться как ни в чем не бывало… Это так на него похоже» - Неро спешит поприветствовать старого знакомого.
Остров Фортуна небольшой, и от его сердца – цитадели Ордена - и до пристани напрямик всего лишь полчаса быстрой ходьбы через лес. Неро преодолел дорогу бегом, торопясь обнять Данте, обнять того, кто восстал из Ада. Только вот на пристани он не увидел знакомый двухметровый силуэт в красной кожанке. Они что, разминулись?!
– Данте?! – Неро сделал несколько неуверенных шагов в сторону здания вокзала.
– Меня зовут Данте, в чем дело? – отозвался стоявший у ограждений панк в заношенной куртке.
– Данте? – надо же, просто тезка, и Неро не может удержаться от разочарованного вздоха – это не тот полудемон, которого он ждал. Впрочем, уже через полчаса они вместе отражают нападение прокравшегося среди беженцев демона. Этот Данте – не оригинал, но тоже прокатит.
* фраза из песни Смысловых Галлюцинаций "За ширмами"
@темы: Данте, Доппельгангер, мини, авторский текст, Неро, ФБ 2012, Oxxra, джен, оригинальная Devil May Cry, Данте 4, PG-13
Название: Вопросы без ответов
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Мистер Ирбис )
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: мини, 1229 слова
Пейринг/Персонажи: Данте (DmC), Кэт
Категория: джен
Жанр: one-shot
Рейтинг: G
Краткое содержание: Данте задает вопросы, на которые Кэт не может найти ответа. Или она просто не хочет отвечать?
Под низко надвинутым капюшоном удобно было прятать волнение, так что никто не смог бы сказать, что Кэт нервничает. Сторонний наблюдатель мог бы решить, что девушка просто ждет опаздывающего на свидание возлюбленного, и оказался бы наполовину прав.
Тот, кого ждала Кэт, действительно опаздывал.
- Ну где же ты? – пробормотала Кэт. Она взглянула сначала на наручные часы, потом – на огромный циферблат часовой башни. Данте должен был появиться еще двадцать минут назад.
Неужели что-то случилось? Кэт закусила губу, раздумывая. Она могла бы попробовать поискать его, но в этом случае заметили бы ее. Кэт не могла позволить себе такой риск. Она развернулась на каблуках и тут же налетела на Данте, вышедшего из-за куста рододендрона прямо за ее спиной.
- Полегче, Кэтти, - Данте легко поймал ее за плечи. Кэт привычным движением стряхнула его руки, и он – вот неожиданность – на этот раз не стал притворяться обиженным.
- Ты опоздал, - проговорила Кэт, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно и спокойно.
- Пришлось задержаться, - Данте неопределенно пожал плечами. Кэт отошла на шаг и окинула его внимательным взглядом: правая сторона лица то ли обожжена, то ли содрана, майка изорвана в клочья, на шее и груди следы когтей. Поймав ее взгляд, Данте запахнул куртку.
- Все нормально, - заверил он Кэт. – Идем? Я жрать хочу, - не дожидаясь ее ответа, Данте зашагал вниз по улице. Кэт побежала за ним.
Она чувствовала, что что-то не так, но не могла пока сказать, что именно. Спрашивать Данте Кэт не решалась. Он бы все равно не ответил или как всегда отшутился.
Кэт догнала Данте только возле киоска с хот-догами и то потому, что он остановился, привлеченный запахом сосисок. Кэт приятнее было думать, что он остановился все-таки из-за нее, а не из-за еды. Продавец мрачно поглядывал на него все время, пока Данте изучал вывеску.
- А эти хот-доги раньше гавкали или мяукали? – спросил Данте. Прежде, чем продавец успел ответить, Кэт ухватила Данте за рукав и потащила дальше. Ткань плаща оказалась неприятно липкой, а на пальцах остались красные следы, но Кэт даже не поморщилась.
- Найдем другое место, - предложила она.
О логове демонов под городским парком Кэт сообщил Лидер, а она в свою очередь передала задание Данте и отвела его в нужное место. Все как обычно, просто и понятно. Кэт нравилась такая система. Данте, кажется, тоже все устраивало - в конце концов, Орден платил ему, и жаловаться было не на что. Этого Кэт понять не могла: Данте пострадал от демонов как никто другой в Ордене, но все равно отказывался работать за идею. Так что конверт с причитавшимися ему деньгами сейчас лежал в сумке Кэт, и девушка, воспользовавшись моментом, вытащила его и придвинула по столу к Данте. Тот, не отрываясь от меню, убрал конверт во внутренний карман.
- Тебя никогда не интересовало, кто финансирует Орден? – Данте на секунду отвлекся от закатанной в пластик карты напитков. Вопрос застал Кэт врасплох. Она никогда не задумывалась над подобными вещами, принимая их как данность. Деньги просто были, а уж откуда они брались, знал только Лидер.
- Нет, - честно ответила она. – А разве это важно?
- Наверно... Ладно, фигня, - к их столику подошла официантка, и Данте, сразу потерявший интерес к разговору, продиктовал ей свой заказ: двойной чизбургер с картошкой и пиво. Кэт ограничилась молочным коктейлем.
Они сидели в небольшой закусочной, обставленной в стиле пятидесятых – обитые красным винилом сиденья, клетчатый линолеум на полу. Данте в одиночку занял все сиденье, Кэт устроилась в уголке, положив на колени тубус и сумку с баллончиками краски. Когда ей принесли коктейль, Данте, не спрашивая разрешения, утащил у нее вишенку и съел.
- Не хочешь умыться? – робко спросила Кэт. Данте вытащил изо рта завязанный узелком черенок от вишни и положил его на стол.
- Я тебя смущаю?
- У тебя кровь на лице.
Данте не успел ответить, поскольку как раз в этот момент принесли его заказ. Кэт потягивала через соломинку коктейль и смотрела, как Данте жадно уплетал еду. Утолив голод, он откинулся на спинку сиденья и довольно зажмурился. Жуткая корка у него на лице постепенно рассасывалась, открывая гладкую здоровую кожу. Раны на шее почти затянулись, на их месте остались только розоватые полосы.
- Я просто думаю, странно как-то, - Данте подобрал с тарелки ломтик картошки и макнул его в кетчуп. – Для подпольщиков у Ордена многовато денег. Картошку будешь? – предложил он и пододвинул тарелку поближе к Кэт. Кэт из вежливости взяла пару ломтиков, хотя есть ей не хотелось.
- Давай не будем говорить об этом здесь, - попросила она. – Ты же знаешь, нас могут услышать, - Кэт посмотрела в окно на соседнее здание. Перед ним был припаркован фургон с эмблемой «Строительной компании Райдера», и деловитые мужчины в комбинезонах и защитных касках крепили на фасад здания видеокамеру. По городу уже были установлены сотни таких камер.
- Угу, - Данте тоже посмотрел в ту сторону и нахмурился. – Пойдем-ка отсюда.
Кэт с готовностью подхватила сумку и тубус и вылезла из-за стола. Уходя, Данте оставил на столе пару купюр, придавив их стаканом из-под пива.
Данте увязался за Кэт до самого ее дома в Креольском квартале, заявив, что девушке опасно гулять одной по улицам, особенно в такое время, что было совершенно на него не похоже. Кэт подозревала, что он просто хочет продолжить тот разговор, и оказалась права.
- Тебя волнуют деньги? – спросила она, стоило Данте только открыть рот. – Если ты думаешь, что тебе недостаточно платят, тебе стоит поговорить об этом с самим Лидером. Я уверена, что он…
- Да не в этом дело, - Данте пнул подвернувшийся ему под ноги камешек.
- Тогда в чем? Я не понимаю тебя, Данте.
- Во всем. Деньги, оборудование, информация. Откуда все это берется? - Данте неопределенно махнул рукой.
- У Лидера везде глаза и уши.
- Ну да. А ты уверена, что Лидеру можно верить?
- Данте! – от неожиданности Кэт остановилась. Ей вдруг показалось, что земля уходит у нее из-под ног.
- Ты хоть раз видела его без маски? – тихо спросил Данте. – С чего бы ему скрывать лицо от своих же сторонников? Боится, что его предадут?
- А ты бы не боялся?
- Ты уходишь от ответа.
Кэт беспомощно огляделась. Вопросы Данте загоняли ее в тупик. С чего вдруг он вообще стал их задавать? Демоны, с которыми он сражался, как-то повлияли на его разум? А может быть, все дело в том, что он сам – наполовину демон?
- Я не ухожу от ответа, - медленно проговорила Кэт. – Данте, я просто не знаю. Я не знаю, что тебе ответить.
Он помолчал немного. Потом полез в карман за сигаретами. Кэт настороженно следила за ним. После пары затяжек Данте выдохнул облако дыма и улыбнулся.
- Наверно, я слишком заморачиваюсь.
Кэт неуверенно улыбнулась в ответ.
Она отклонила все предложения Данте выпить кофе, потому что прекрасно знала, чем все это закончится: конечно, сначала кофе, потом «эй, а можно мне у тебя помыться?», а потом дефиле по квартире в голом виде и «что-то мне лень домой тащиться», а потом «Кэтти, это несправедливо, у тебя в диване пружины торчат!». Из окна гостиной Кэт наблюдала, как он пересек улицу и исчез за поворотом.
Кофе она все-таки приготовила и долго сидела за столом, держа в ладонях кружку и глядя на экран ноутбука. На темном экране ее отражение выглядело белесым и мутным. Кофе потихоньку остывал. Наконец Кэт отставила кружку в сторону и включила ноутбук.
Поступает ли она правильно? В отличие от вопросов, которые ей задавал Данте, ответ на этот она знала. Экран мигнул, и на нем появилось изображение, напоминающее искаженную маску Гая Фокса. Кэт включила веб-камеру и кликнула по маске.
- Лидер?
- Кэт.
- Я должна поговорить с вами о Данте.
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Мистер Ирбис )
Бета: fandom Devil May Cry 2012
Размер: мини, 1229 слова
Пейринг/Персонажи: Данте (DmC), Кэт
Категория: джен
Жанр: one-shot
Рейтинг: G
Краткое содержание: Данте задает вопросы, на которые Кэт не может найти ответа. Или она просто не хочет отвечать?
Тот, кого ждала Кэт, действительно опаздывал.
- Ну где же ты? – пробормотала Кэт. Она взглянула сначала на наручные часы, потом – на огромный циферблат часовой башни. Данте должен был появиться еще двадцать минут назад.
Неужели что-то случилось? Кэт закусила губу, раздумывая. Она могла бы попробовать поискать его, но в этом случае заметили бы ее. Кэт не могла позволить себе такой риск. Она развернулась на каблуках и тут же налетела на Данте, вышедшего из-за куста рододендрона прямо за ее спиной.
- Полегче, Кэтти, - Данте легко поймал ее за плечи. Кэт привычным движением стряхнула его руки, и он – вот неожиданность – на этот раз не стал притворяться обиженным.
- Ты опоздал, - проговорила Кэт, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно и спокойно.
- Пришлось задержаться, - Данте неопределенно пожал плечами. Кэт отошла на шаг и окинула его внимательным взглядом: правая сторона лица то ли обожжена, то ли содрана, майка изорвана в клочья, на шее и груди следы когтей. Поймав ее взгляд, Данте запахнул куртку.
- Все нормально, - заверил он Кэт. – Идем? Я жрать хочу, - не дожидаясь ее ответа, Данте зашагал вниз по улице. Кэт побежала за ним.
Она чувствовала, что что-то не так, но не могла пока сказать, что именно. Спрашивать Данте Кэт не решалась. Он бы все равно не ответил или как всегда отшутился.
Кэт догнала Данте только возле киоска с хот-догами и то потому, что он остановился, привлеченный запахом сосисок. Кэт приятнее было думать, что он остановился все-таки из-за нее, а не из-за еды. Продавец мрачно поглядывал на него все время, пока Данте изучал вывеску.
- А эти хот-доги раньше гавкали или мяукали? – спросил Данте. Прежде, чем продавец успел ответить, Кэт ухватила Данте за рукав и потащила дальше. Ткань плаща оказалась неприятно липкой, а на пальцах остались красные следы, но Кэт даже не поморщилась.
- Найдем другое место, - предложила она.
О логове демонов под городским парком Кэт сообщил Лидер, а она в свою очередь передала задание Данте и отвела его в нужное место. Все как обычно, просто и понятно. Кэт нравилась такая система. Данте, кажется, тоже все устраивало - в конце концов, Орден платил ему, и жаловаться было не на что. Этого Кэт понять не могла: Данте пострадал от демонов как никто другой в Ордене, но все равно отказывался работать за идею. Так что конверт с причитавшимися ему деньгами сейчас лежал в сумке Кэт, и девушка, воспользовавшись моментом, вытащила его и придвинула по столу к Данте. Тот, не отрываясь от меню, убрал конверт во внутренний карман.
- Тебя никогда не интересовало, кто финансирует Орден? – Данте на секунду отвлекся от закатанной в пластик карты напитков. Вопрос застал Кэт врасплох. Она никогда не задумывалась над подобными вещами, принимая их как данность. Деньги просто были, а уж откуда они брались, знал только Лидер.
- Нет, - честно ответила она. – А разве это важно?
- Наверно... Ладно, фигня, - к их столику подошла официантка, и Данте, сразу потерявший интерес к разговору, продиктовал ей свой заказ: двойной чизбургер с картошкой и пиво. Кэт ограничилась молочным коктейлем.
Они сидели в небольшой закусочной, обставленной в стиле пятидесятых – обитые красным винилом сиденья, клетчатый линолеум на полу. Данте в одиночку занял все сиденье, Кэт устроилась в уголке, положив на колени тубус и сумку с баллончиками краски. Когда ей принесли коктейль, Данте, не спрашивая разрешения, утащил у нее вишенку и съел.
- Не хочешь умыться? – робко спросила Кэт. Данте вытащил изо рта завязанный узелком черенок от вишни и положил его на стол.
- Я тебя смущаю?
- У тебя кровь на лице.
Данте не успел ответить, поскольку как раз в этот момент принесли его заказ. Кэт потягивала через соломинку коктейль и смотрела, как Данте жадно уплетал еду. Утолив голод, он откинулся на спинку сиденья и довольно зажмурился. Жуткая корка у него на лице постепенно рассасывалась, открывая гладкую здоровую кожу. Раны на шее почти затянулись, на их месте остались только розоватые полосы.
- Я просто думаю, странно как-то, - Данте подобрал с тарелки ломтик картошки и макнул его в кетчуп. – Для подпольщиков у Ордена многовато денег. Картошку будешь? – предложил он и пододвинул тарелку поближе к Кэт. Кэт из вежливости взяла пару ломтиков, хотя есть ей не хотелось.
- Давай не будем говорить об этом здесь, - попросила она. – Ты же знаешь, нас могут услышать, - Кэт посмотрела в окно на соседнее здание. Перед ним был припаркован фургон с эмблемой «Строительной компании Райдера», и деловитые мужчины в комбинезонах и защитных касках крепили на фасад здания видеокамеру. По городу уже были установлены сотни таких камер.
- Угу, - Данте тоже посмотрел в ту сторону и нахмурился. – Пойдем-ка отсюда.
Кэт с готовностью подхватила сумку и тубус и вылезла из-за стола. Уходя, Данте оставил на столе пару купюр, придавив их стаканом из-под пива.
Данте увязался за Кэт до самого ее дома в Креольском квартале, заявив, что девушке опасно гулять одной по улицам, особенно в такое время, что было совершенно на него не похоже. Кэт подозревала, что он просто хочет продолжить тот разговор, и оказалась права.
- Тебя волнуют деньги? – спросила она, стоило Данте только открыть рот. – Если ты думаешь, что тебе недостаточно платят, тебе стоит поговорить об этом с самим Лидером. Я уверена, что он…
- Да не в этом дело, - Данте пнул подвернувшийся ему под ноги камешек.
- Тогда в чем? Я не понимаю тебя, Данте.
- Во всем. Деньги, оборудование, информация. Откуда все это берется? - Данте неопределенно махнул рукой.
- У Лидера везде глаза и уши.
- Ну да. А ты уверена, что Лидеру можно верить?
- Данте! – от неожиданности Кэт остановилась. Ей вдруг показалось, что земля уходит у нее из-под ног.
- Ты хоть раз видела его без маски? – тихо спросил Данте. – С чего бы ему скрывать лицо от своих же сторонников? Боится, что его предадут?
- А ты бы не боялся?
- Ты уходишь от ответа.
Кэт беспомощно огляделась. Вопросы Данте загоняли ее в тупик. С чего вдруг он вообще стал их задавать? Демоны, с которыми он сражался, как-то повлияли на его разум? А может быть, все дело в том, что он сам – наполовину демон?
- Я не ухожу от ответа, - медленно проговорила Кэт. – Данте, я просто не знаю. Я не знаю, что тебе ответить.
Он помолчал немного. Потом полез в карман за сигаретами. Кэт настороженно следила за ним. После пары затяжек Данте выдохнул облако дыма и улыбнулся.
- Наверно, я слишком заморачиваюсь.
Кэт неуверенно улыбнулась в ответ.
Она отклонила все предложения Данте выпить кофе, потому что прекрасно знала, чем все это закончится: конечно, сначала кофе, потом «эй, а можно мне у тебя помыться?», а потом дефиле по квартире в голом виде и «что-то мне лень домой тащиться», а потом «Кэтти, это несправедливо, у тебя в диване пружины торчат!». Из окна гостиной Кэт наблюдала, как он пересек улицу и исчез за поворотом.
Кофе она все-таки приготовила и долго сидела за столом, держа в ладонях кружку и глядя на экран ноутбука. На темном экране ее отражение выглядело белесым и мутным. Кофе потихоньку остывал. Наконец Кэт отставила кружку в сторону и включила ноутбук.
Поступает ли она правильно? В отличие от вопросов, которые ей задавал Данте, ответ на этот она знала. Экран мигнул, и на нем появилось изображение, напоминающее искаженную маску Гая Фокса. Кэт включила веб-камеру и кликнула по маске.
- Лидер?
- Кэт.
- Я должна поговорить с вами о Данте.
@темы: Беккет, мини, авторский текст, Кэт, ФБ 2012, джен, DmC Devil May Cry, Данте (DmC), G
Название: Chez Dante *
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (автор пожелал остаться анонимным)
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Белый демон)
Размер: мини, 1 286 слово
Пейринг/Персонажи: Данте/?, Неро/Кири
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: Неро и Кири уезжают из Фортуны, и Данте предлагает им временно пожить у него. Первая ночь на новом месте.
Примечание: * сhez Dante (фр.) - "дома у Данте".
Поначалу идея с переездом в Портленд пугала Кири. Ей, всю сознательную жизнь прожившей в тихой патриархальной Фортуне, этот город казался монстром, готовым поглотить любого приезжего. Да и что бы она там делала? Сидела бы постоянно дома и ждала Неро? Дом, кстати, еще и надо найти... Впрочем, когда Неро сказал ей, что мистер Данте предложил им некоторое время пожить у него, Кири вздохнула с облегчением.
Неро заранее предупредил ее, что дом мистера Данте – довольно странное место. Сейчас, рассматривая развешанные по стенам головы демонов вкупе с устрашающего вида мечами и кинжалами, Кири чувствовала себя так, будто попала в музей. Один из кинжалов, напоминающий по виду птичью голову с длинным клювом, показался ей знакомым, и она подошла ближе, чтобы снять его со стены и получше рассмотреть. Кажется, такой был когда-то у Глории…
- Осторожно, не порежься.
Кири испуганно отдернула руку и обернулась. Она и не заметила, как Неро и Данте спустились со второго этажа.
Данте разительно изменился с тех пор, как Кири видела его в последний раз. Он заметно похудел и осунулся, побледнел и выглядел так, будто только оправился от тяжелой болезни.
- Добро пожаловать chez Dante, - полудемон улыбнулся. Кири робко улыбнулась в ответ:
- Спасибо вам, что разрешили нам пожить здесь некоторое время.
- Да не за что, - Данте небрежно махнул рукой. - Пойдём, я покажу тебе дом.
Кири отказываться не стала. Неро, уже осмотревший помещение, увязался следом. Ревновал, чего-то опасался?.. А кто его знает. Но девушке тут же стало как-то спокойнее.
- Думаю, на первом этаже ты уже успела всё осмотреть, - заметил Данте, подходя к металлической лестнице, ведущей на второй этаж. Кири кивнула и поднялась вслед за полудемоном. Неро шёл рядом.
- Ванная и туалет, - Данте поочерёдно указал на две двери и отправился дальше. – Здесь кухня. Ну и за нехваткой места – одновременно столовая. Надеюсь, ты умеешь готовить?
- Да, конечно, - ответила Кири, с интересом осматривая кухню-столовую, в которой, как девушка чувствовала, она будет проводить большую часть времени. Помещение было небольшим, но для холостяцкой кухни выглядело довольно уютно и на удивление чисто.
- Продолжим экскурсию, - Данте вывел гостей в коридор. - Вот здесь, - он указал на неприметную дверь, - кладовка. Рядом гостевая. Вещи можете там оставить, но спальное место только одно. Так что, ребятки, будете кантоваться на диване внизу.
Кири активно закивала, показывая, что поняла, и перевела взгляд на другую дверь, ожидая пояснений.
- Спальня. Моя, - Данте хмыкнул, - так и быть, буду временами уступать вам кровать.
Кири густо покраснела и опустила взгляд.
- Я же понимаю, - полудемон подмигнул, - дело молодое, горячее… Или все прилично и меч между вами? Могу Ребеллион одолжить…
Неро замахнулся на него лапой, но Данте ловко увернулся, и кулак Неро впечатался в стену. Кири лишь покачала головой и задумалась о том, стоит ли извиняться за горячность своего молодого человека.
- Не кипиши, мелкий. Ты бы лучше чемоданы в комнату отнес... Я, что ли, за тебя все делать должен?
Вторая попытка сломать нахалу нос тоже оказалась неудачной, и Данте, галантно подхватив Кири под локоток, повел девушку вниз.
Теперь, после осмотра дома, нужно было разобрать вещи и оттащить чемоданы в уголок, чтобы никому не мешали. Их у пары было целых две штуки – один с нужными Неро тряпочками, запчастями и жидкостью для полировки, а второй с общими вещами.
- Вы тут пока устраивайтесь, а я закажу нам еду, - Данте взгромоздился на стол и потянулся к телефону. - Надеюсь, вы у нас оливки не любите, хм?
Пицца оказалась довольно вкусной, хотя на взгляд Кири туда можно было положить и поменьше этих острых колбасок. Девушка с удовлетворенным вздохом отодвинула свою тарелку с недоеденным куском и откинулась на спинку стула, вполуха слушая, о чем говорят Данте и Неро.
- …так что без дел сидеть не придется. Можешь пока работать вместе со мной. Не то что бы мне был нужен напарник, но ты хоть опыта наберешься.
- А деньги? – Неро слегка смутился. Данте махнул рукой.
- Двадцать процентов от общего гонорара тебя устроит? На конфеты вам вполне хватит, а если будешь откладывать, то быстро накопишь на свою квартиру. Заодно сделаешь себе имя, обзаведешься своей клиентурой. Что скажешь, мелкий?
Неро задумчиво потер переносицу, потом взглянул на Кири и наконец ответил:
- Ладно, я согласен…, - обозвать Данте «дедулей» в присутствии Кири у него не повернулся язык. – Согласен.
- Вот и хорошо, - Данте довольно улыбнулся. – Кстати, твоя девушка вот-вот заснет…
- Я не сплю, - пробормотала Кири и тут же зевнула.
Остаток вечера прошел для нее в сонной дымке: сначала Данте выдал им простыню, одеяло и подушку – «ничего, что одна на двоих?», - потом показал, как разбирать диван. Пока Неро возился с постелью, Кири закрылась в ванной, чтобы помыться и переодеться, а заодно разложить их с Неро банные принадлежности.
Для полотенец нашлись свободные крючки рядом с душевой кабинкой, и рядом с ней же была полочка, на которую Кири поставила бутылку с шампунем и мыльницу. На другой полочке, над раковиной, нашелся стакан, в котором стояли две зубные щетки, оранжевая и красная. Туда же девушка поставила свою щетку и щетку Неро, решив, что хозяин не будет особо возражать. Щетка для волос отправилась в шкафчик за зеркалом, где уже лежала чья-то расческа. Кири чувствовала себя немного неловко, рассматривая содержимое шкафчика: баллончик с пеной для бритья, белый флакон с лосьоном, какие-то лекарства на отдельной полке, та же расческа… Чувствуя, как щеки заливает краска смущения, девушка поставила в дальний уголок пачку гигиенических салфеток.
Закончив раскладывать вещи, Кири включила душ, разделась и встала под горячую воду. Сонливость тут же как рукой сняло. Некоторое время Кири просто стояла, разглядывая трещины на кафельной плитке, которой были выложены стены. Трещины выглядели как-то странно, как будто их кто-то процарапал когтями. Кири медленно обвела их пальцем и покачала головой.
Из ванной она вышла в ночной рубашке и халате. Неро уже разобрал диван и расстелил постель, так что Кири юркнула под одеяло, после некоторого раздумья оставив халат в сложенном виде на подлокотнике.
Как это с ней часто бывало, Кири проснулась посреди ночи и какое-то время просто лежала, глядя в потолок и пытаясь понять, где она находится. Рядом с ней мирно похрапывал Неро. Демоническая рука тускло светилась, реагируя на присутствие в доме Данте. Кири, повозившись, мягко убрала руку Неро со своей талии и поднялась с дивана. Щурясь в темноте, она осторожно пошла к лестнице, ей хотелось дойти до кухни и попить воды.
Кири не стала включать свет. Она осторожно нащупала рукой дверцу холодильника и достала бутылку с водой. Оставив дверцу открытой, Кири огляделась, взяла чашку с сушилки, налила туда немного воды и поставила бутылку обратно в холодильник. Ей хотелось выпить всю воду сразу, но вместо этого она сделала несколько маленьких глотков. Ополоснув чашку, Кири поставила её на место и хотела уже выйти из кухни, как вдруг на лестнице раздались шаги и тихие голоса. Кири невольно замерла, прижав руки к груди.
- У нас гости? – поинтересовался мужской голос, от звуков которого по спине Кири побежали мурашки.
- Племянник с невестой, - это уже был Данте. – Они пока поживут у нас.
- Ты мог бы меня предупредить заранее.
- А где бы я тебя искал? – Данте тихо рассмеялся. Шаги остановились совсем рядом. Кири закусила губу. В коридоре воцарилась тишина, в которой отчетливо было слышно чье-то прерывистое дыхание и звук… нет, не может быть. В стену что-то врезалось с глухим стуком, и кто-то тихонько застонал, но не от боли, а, кажется, совсем наоборот. Кири почувствовала, что заливается краской.
- Не здесь, - прошептал спутник Данте. – А то еще разбудим твоих гостей.
Кири дождалась, пока они пройдут дальше, и, как только скрипнула, закрываясь, дверь в спальню Данте, поспешила вниз. Она искренне надеялась, что ее не услышали и не почувствовали, иначе утром она просто не сможет смотреть в глаза Данте. Ведь он может решить, что она специально затаилась и подслушивала!
Неро по-прежнему спал. Юркнув под одеяло, Кири легонько толкнула его в бок и прижалась. Неро, недовольно засопев, завозился и закинул руку на Кири. Уткнувшись носом в его шею, Кири постепенно затихла, ощущая тяжесть руки на талии и прислушиваясь к ровному дыханию. Мысленно она велела себе спать и не думать о сцене, невольной свидетельницей которой она оказалась.
В конце концов, ее тоже сморил сон.
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (автор пожелал остаться анонимным)
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Белый демон)
Размер: мини, 1 286 слово
Пейринг/Персонажи: Данте/?, Неро/Кири
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: Неро и Кири уезжают из Фортуны, и Данте предлагает им временно пожить у него. Первая ночь на новом месте.
Примечание: * сhez Dante (фр.) - "дома у Данте".
Поначалу идея с переездом в Портленд пугала Кири. Ей, всю сознательную жизнь прожившей в тихой патриархальной Фортуне, этот город казался монстром, готовым поглотить любого приезжего. Да и что бы она там делала? Сидела бы постоянно дома и ждала Неро? Дом, кстати, еще и надо найти... Впрочем, когда Неро сказал ей, что мистер Данте предложил им некоторое время пожить у него, Кири вздохнула с облегчением.
Неро заранее предупредил ее, что дом мистера Данте – довольно странное место. Сейчас, рассматривая развешанные по стенам головы демонов вкупе с устрашающего вида мечами и кинжалами, Кири чувствовала себя так, будто попала в музей. Один из кинжалов, напоминающий по виду птичью голову с длинным клювом, показался ей знакомым, и она подошла ближе, чтобы снять его со стены и получше рассмотреть. Кажется, такой был когда-то у Глории…
- Осторожно, не порежься.
Кири испуганно отдернула руку и обернулась. Она и не заметила, как Неро и Данте спустились со второго этажа.
Данте разительно изменился с тех пор, как Кири видела его в последний раз. Он заметно похудел и осунулся, побледнел и выглядел так, будто только оправился от тяжелой болезни.
- Добро пожаловать chez Dante, - полудемон улыбнулся. Кири робко улыбнулась в ответ:
- Спасибо вам, что разрешили нам пожить здесь некоторое время.
- Да не за что, - Данте небрежно махнул рукой. - Пойдём, я покажу тебе дом.
Кири отказываться не стала. Неро, уже осмотревший помещение, увязался следом. Ревновал, чего-то опасался?.. А кто его знает. Но девушке тут же стало как-то спокойнее.
- Думаю, на первом этаже ты уже успела всё осмотреть, - заметил Данте, подходя к металлической лестнице, ведущей на второй этаж. Кири кивнула и поднялась вслед за полудемоном. Неро шёл рядом.
- Ванная и туалет, - Данте поочерёдно указал на две двери и отправился дальше. – Здесь кухня. Ну и за нехваткой места – одновременно столовая. Надеюсь, ты умеешь готовить?
- Да, конечно, - ответила Кири, с интересом осматривая кухню-столовую, в которой, как девушка чувствовала, она будет проводить большую часть времени. Помещение было небольшим, но для холостяцкой кухни выглядело довольно уютно и на удивление чисто.
- Продолжим экскурсию, - Данте вывел гостей в коридор. - Вот здесь, - он указал на неприметную дверь, - кладовка. Рядом гостевая. Вещи можете там оставить, но спальное место только одно. Так что, ребятки, будете кантоваться на диване внизу.
Кири активно закивала, показывая, что поняла, и перевела взгляд на другую дверь, ожидая пояснений.
- Спальня. Моя, - Данте хмыкнул, - так и быть, буду временами уступать вам кровать.
Кири густо покраснела и опустила взгляд.
- Я же понимаю, - полудемон подмигнул, - дело молодое, горячее… Или все прилично и меч между вами? Могу Ребеллион одолжить…
Неро замахнулся на него лапой, но Данте ловко увернулся, и кулак Неро впечатался в стену. Кири лишь покачала головой и задумалась о том, стоит ли извиняться за горячность своего молодого человека.
- Не кипиши, мелкий. Ты бы лучше чемоданы в комнату отнес... Я, что ли, за тебя все делать должен?
Вторая попытка сломать нахалу нос тоже оказалась неудачной, и Данте, галантно подхватив Кири под локоток, повел девушку вниз.
Теперь, после осмотра дома, нужно было разобрать вещи и оттащить чемоданы в уголок, чтобы никому не мешали. Их у пары было целых две штуки – один с нужными Неро тряпочками, запчастями и жидкостью для полировки, а второй с общими вещами.
- Вы тут пока устраивайтесь, а я закажу нам еду, - Данте взгромоздился на стол и потянулся к телефону. - Надеюсь, вы у нас оливки не любите, хм?
Пицца оказалась довольно вкусной, хотя на взгляд Кири туда можно было положить и поменьше этих острых колбасок. Девушка с удовлетворенным вздохом отодвинула свою тарелку с недоеденным куском и откинулась на спинку стула, вполуха слушая, о чем говорят Данте и Неро.
- …так что без дел сидеть не придется. Можешь пока работать вместе со мной. Не то что бы мне был нужен напарник, но ты хоть опыта наберешься.
- А деньги? – Неро слегка смутился. Данте махнул рукой.
- Двадцать процентов от общего гонорара тебя устроит? На конфеты вам вполне хватит, а если будешь откладывать, то быстро накопишь на свою квартиру. Заодно сделаешь себе имя, обзаведешься своей клиентурой. Что скажешь, мелкий?
Неро задумчиво потер переносицу, потом взглянул на Кири и наконец ответил:
- Ладно, я согласен…, - обозвать Данте «дедулей» в присутствии Кири у него не повернулся язык. – Согласен.
- Вот и хорошо, - Данте довольно улыбнулся. – Кстати, твоя девушка вот-вот заснет…
- Я не сплю, - пробормотала Кири и тут же зевнула.
Остаток вечера прошел для нее в сонной дымке: сначала Данте выдал им простыню, одеяло и подушку – «ничего, что одна на двоих?», - потом показал, как разбирать диван. Пока Неро возился с постелью, Кири закрылась в ванной, чтобы помыться и переодеться, а заодно разложить их с Неро банные принадлежности.
Для полотенец нашлись свободные крючки рядом с душевой кабинкой, и рядом с ней же была полочка, на которую Кири поставила бутылку с шампунем и мыльницу. На другой полочке, над раковиной, нашелся стакан, в котором стояли две зубные щетки, оранжевая и красная. Туда же девушка поставила свою щетку и щетку Неро, решив, что хозяин не будет особо возражать. Щетка для волос отправилась в шкафчик за зеркалом, где уже лежала чья-то расческа. Кири чувствовала себя немного неловко, рассматривая содержимое шкафчика: баллончик с пеной для бритья, белый флакон с лосьоном, какие-то лекарства на отдельной полке, та же расческа… Чувствуя, как щеки заливает краска смущения, девушка поставила в дальний уголок пачку гигиенических салфеток.
Закончив раскладывать вещи, Кири включила душ, разделась и встала под горячую воду. Сонливость тут же как рукой сняло. Некоторое время Кири просто стояла, разглядывая трещины на кафельной плитке, которой были выложены стены. Трещины выглядели как-то странно, как будто их кто-то процарапал когтями. Кири медленно обвела их пальцем и покачала головой.
Из ванной она вышла в ночной рубашке и халате. Неро уже разобрал диван и расстелил постель, так что Кири юркнула под одеяло, после некоторого раздумья оставив халат в сложенном виде на подлокотнике.
Как это с ней часто бывало, Кири проснулась посреди ночи и какое-то время просто лежала, глядя в потолок и пытаясь понять, где она находится. Рядом с ней мирно похрапывал Неро. Демоническая рука тускло светилась, реагируя на присутствие в доме Данте. Кири, повозившись, мягко убрала руку Неро со своей талии и поднялась с дивана. Щурясь в темноте, она осторожно пошла к лестнице, ей хотелось дойти до кухни и попить воды.
Кири не стала включать свет. Она осторожно нащупала рукой дверцу холодильника и достала бутылку с водой. Оставив дверцу открытой, Кири огляделась, взяла чашку с сушилки, налила туда немного воды и поставила бутылку обратно в холодильник. Ей хотелось выпить всю воду сразу, но вместо этого она сделала несколько маленьких глотков. Ополоснув чашку, Кири поставила её на место и хотела уже выйти из кухни, как вдруг на лестнице раздались шаги и тихие голоса. Кири невольно замерла, прижав руки к груди.
- У нас гости? – поинтересовался мужской голос, от звуков которого по спине Кири побежали мурашки.
- Племянник с невестой, - это уже был Данте. – Они пока поживут у нас.
- Ты мог бы меня предупредить заранее.
- А где бы я тебя искал? – Данте тихо рассмеялся. Шаги остановились совсем рядом. Кири закусила губу. В коридоре воцарилась тишина, в которой отчетливо было слышно чье-то прерывистое дыхание и звук… нет, не может быть. В стену что-то врезалось с глухим стуком, и кто-то тихонько застонал, но не от боли, а, кажется, совсем наоборот. Кири почувствовала, что заливается краской.
- Не здесь, - прошептал спутник Данте. – А то еще разбудим твоих гостей.
Кири дождалась, пока они пройдут дальше, и, как только скрипнула, закрываясь, дверь в спальню Данте, поспешила вниз. Она искренне надеялась, что ее не услышали и не почувствовали, иначе утром она просто не сможет смотреть в глаза Данте. Ведь он может решить, что она специально затаилась и подслушивала!
Неро по-прежнему спал. Юркнув под одеяло, Кири легонько толкнула его в бок и прижалась. Неро, недовольно засопев, завозился и закинул руку на Кири. Уткнувшись носом в его шею, Кири постепенно затихла, ощущая тяжесть руки на талии и прислушиваясь к ровному дыханию. Мысленно она велела себе спать и не думать о сцене, невольной свидетельницей которой она оказалась.
В конце концов, ее тоже сморил сон.
@темы: Данте, Неро/Кирие, мини, гет, авторский текст, Неро, ФБ 2012, джен, оригинальная Devil May Cry, Данте 4, Кирие, G
Название: Сonfrontation
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Lomendeon)
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Белый демон)
Размер: мини, 1143 слова
Пейринг/Персонажи: Спарда, Аластор
Категория: джен
Жанр: экшен
Рейтинг: от G до PG-13
Для голосования: #. fandom Devil May Cry 2012 - мини "Сonfrontation"
Жители острова Дюмари возвращались в свои дома сразу, как только начинало темнеть. А темнело рано. Глубокие тени легли на улицы, с моря потянуло сыростью. Какое—то время в окнах ещё горел свет, но очень скоро люди покинули стоявшие наверху дома и спустились под землю. Остров погрузился в темноту.
На поверхности не осталось никого, кто мог заметить одинокого прохожего, который быстрым уверенным шагом направлялся к пристани. А если бы кто из людей и увидел его случайно, то сразу бы убежал. Ночь – время демонов, и жители острова прекрасно это знали. Только демоны даже в самой кромешной тьме обладают уверенностью и силой. Раньше тварей из ада было очень много, они держали в страхе весь остров. Ходили слухи, что демоны обитали здесь, чтобы охранять врата в свой мир.
Мужчина дошёл до пристани и несколько минут наблюдал, как прячутся за водной гладью последние солнечные лучи. Небо у самого горизонта окрасилось багровым, зловещим светом. Воздух наполнился совсем другими звуками и запахами, нежели днём: чуткий слух улавливал шепотки и крадущиеся шаги за спиной. Мужчина усмехнулся, обнажив клыки. С тех пор, как он появился здесь, демонов притягивало к острову как магнитом – и все они мечтали о расправе.
— Спаааардааааа! – завывали голоса в ночи. Высший демон отвернулся от моря, алые глаза внимательно изучили берег. Пляж казался пустым, но Рыцарь чувствовал чужое присутствие. Воздух пропитался ненавистью и жаждой крови.
Неожиданно раздался треск, резко запахло озоном. Шёпот сразу же прекратился. Спарда почувствовал, как демоны стремительно – в панике? – покидают остров. Рыцарь не винил их. Тот, кто сейчас приближался к берегу, был силён, опасен – и взбешён.
Ещё одна фиолетовая молния расколола воздух, и в метрах двадцати от Спарды возник мужчина в чёрных одеждах. Его тёмные с проседью волосы стояли дыбом, глаза горели яростью. На кончиках пальцев демона плясали электрические искры.
— Аластор, — Спарда позволил себе небрежный тон, но сам внимательно следил за каждым движением демона перед собой. – Я совсем не ожидал увидеть тебя здесь.
Демон электричества глухо зарычал. Несмотря на облик, в нём сейчас не было ничего человеческого: он был воплощением ненависти и ярости, которые не могли заглушить никакие доводы разума. Спарда едва не упустил миг, когда демон швырнул в него разряд. Молния угодила в песок, туда, где мгновением раньше стоял Рыцарь.
— А ты не потерял хватку, — Спарда не сводил взгляда с противника.
— Зато ты расслабился! – прорычал демон. В следующее мгновение Аластор оказался совсем близко, его когти сверкнули перед глазами. Рука Рыцаря покрылась бронёй и перехватила запястье, громко хрустнула кость: звук, болезненный для проигравшего, приятный для победителя. Спарда слышал, как разочарованно взвыли оставшиеся на острове тени – самые сильные и самые безрассудные. Они все мечтали только об одном – напиться горячей крови высших демонов, которые сейчас готовы были поубивать друг друга, мечтали растерзать бездыханное тело Рыцаря и снова открыть Врата. Они жаждали победы Аластора.
А демон электричества не унимался, с его рук срывались разряды, стремясь дотянуться до Спарды. Рыцарь уклонился, нанёс удар, вонзив когти свободной руки в предплечье противника, чёрная ткань мгновенно пропиталась кровью и несколько крупных капель упали на песок. Аластор оскалился, черты его лица исказились. Град молний обрушился на Рыцаря, одна из них опалила плечо, оставив дымящуюся дыру в камзоле. Боль вонзилась в нервы, пробежала по всей руке и заставила Спарду ослабить хватку. В тот же миг Аластор исчез и появился уже в двух метрах от противника. Демоны замерли, не сводя друг с друга горящих глаз. Ночь затаила дыхание.
— Ты стал слабее, — прохрипел демон электричества. – Стал безрассуднее.
— Не тебе меня судить, — отрезал Спарда.
Рыцарь ждал, что Аластор снова бросится в заранее обречённую атаку, но тот уже успел прийти в себя. Спарда вдохнул запах чужой ненависти, облизал пересохшие губы. Соблазн перейти в демоническую форму был велик – человеческое тело не справлялось с нагрузкой и слишком быстро уставало, мышцы дрожали от перенапряжения. Рука, в которую угодила молния, онемела и почти не слушалась своего хозяина.
— Ты слабеешь, — горько заметил Аластор, наблюдая за Рыцарем. – Этот мир вытягивает из тебя твои силы, убивает бдительность, отравляет тёмную кровь. Сколько ты уже здесь, Спарда? Больше двух веков. И я тоже, — при этих словах глаза демона снова вспыхнули, но Аластор совладал с собой. – По твоей вине.
— О чём ты? – Спарда и сам не заметил, как его тело начало меняться. Минута – и на месте беловолосого мужчины стоял демон в доспехах паладина. Тёмные пластины отражали лунный свет, алый камень силы на шлеме лихорадочно вспыхивал, восстанавливаясь. Аластор одобрительно оскалил клыки.
— Стена, Спарда. Твой проклятый барьер не пускает меня в преисподнюю, — объяснил он. – Ты обрёк на заточение не только себя, но и сотни других демонов!
Тени во мраке одобрительно зашипели, осмелев. Спарда чувствовал, как они приближаются, скользят по ледяному песку, иногда он даже видел направленные прямо на него взгляды: глаза демонов горели в темноте. Твари упивались чувством собственной правоты, их было много, они жаждали крови и вседозволенности. Спарда не мог этого допустить – не на этом острове, который он так долго защищал от мелких демонов. Только не на той земле, на которой умерла Ева.
— И чего ты теперь от меня хочешь? – голос Рыцаря стал ниже и глубже, наполнился глухим рычанием. Вокруг Спарды сгустилась тьма ещё более непроглядная, чем ночь вокруг, сквозь неё ослепительным светом сиял камень силы. Земля дрогнула, море за спиной паладина взбунтовалось, огромные волны накатывали на берег. Аластор отступил на несколько шагов, слыша, как в панике разбежались мелкие демоны, избавив остров от своего присутствия. Он остался один на один с Тёмным Рыцарем.
— Я хочу вернуться, — ответил Аластор, глядя прямо в алые глаза. – Я ненавижу этот мир.
Спарда расхохотался, его хриплый смех отразился от скал и усилился эхом.
— Можешь попытаться убить меня, если так сильно этого хочешь, — произнёс Рыцарь, отсмеявшись. – Убить меня – вот самый лёгкий и быстрый способ разрушить Стену. Посмотрим, что у тебя получится… Аластор!
Вместо ответа демон электричества поднял над головой руки, между ладоней ослепительно вспыхнула молния. Спарда усмехнулся, глядя, как электрический шар увеличивается в размерах, и приготовился вызвать меч, чтобы отразить очередной удар. Он больше не собирался убегать: если Аластор хочет смертельной битвы, он её получит.
Но шар потух. Аластор бессильно опустил руки, с ненавистью и презрением глядя на противника.
— В чём дело? – насмешливо поинтересовался Спарда. Рыцарь всё-таки призвал меч, и теперь нежно и призывно поглаживал рукоять. – Ты уже не хочешь вернуться?
Демон электричества оскалился, но всё же сдержал очередной порыв. Спарда видел, каких усилий стоит демону контролировать свою ярость.
— Ты сильнее, — процедил Аластор сквозь зубы. – Но я вернусь, Спарда. Обязательно вернусь. Когда этот мир выпьет все твои силы, ты погибнешь от моей руки, и проклятый барьер между мирами падёт.
С этими словами демон исчез, оставив после себя сильный запах озона в воздухе.
Рыцарь отослал оружие и подошёл к самому берегу. С тихим шелестом опала броня, ослабевший ветер развевал полы потрёпанного камзола. Притихшие волны лизали подошвы сапог и с шипением ускользали обратно в море.
— Я снова защитил этот остров, — сообщил пустоте Спарда. Рыцарь хотел было добавить, что он сделал это в память о Еве, но передумал: вспомнились слова Аластора. Возможно, демон электричества был прав, и этот мир и правда отравляет тёмную кровь своей «человечностью». Спарде ещё только предстояло это выяснить.
С первым лучом солнца Тёмный Рыцарь покинул остров.
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Lomendeon)
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Белый демон)
Размер: мини, 1143 слова
Пейринг/Персонажи: Спарда, Аластор
Категория: джен
Жанр: экшен
Рейтинг: от G до PG-13
Для голосования: #. fandom Devil May Cry 2012 - мини "Сonfrontation"
На поверхности не осталось никого, кто мог заметить одинокого прохожего, который быстрым уверенным шагом направлялся к пристани. А если бы кто из людей и увидел его случайно, то сразу бы убежал. Ночь – время демонов, и жители острова прекрасно это знали. Только демоны даже в самой кромешной тьме обладают уверенностью и силой. Раньше тварей из ада было очень много, они держали в страхе весь остров. Ходили слухи, что демоны обитали здесь, чтобы охранять врата в свой мир.
Мужчина дошёл до пристани и несколько минут наблюдал, как прячутся за водной гладью последние солнечные лучи. Небо у самого горизонта окрасилось багровым, зловещим светом. Воздух наполнился совсем другими звуками и запахами, нежели днём: чуткий слух улавливал шепотки и крадущиеся шаги за спиной. Мужчина усмехнулся, обнажив клыки. С тех пор, как он появился здесь, демонов притягивало к острову как магнитом – и все они мечтали о расправе.
— Спаааардааааа! – завывали голоса в ночи. Высший демон отвернулся от моря, алые глаза внимательно изучили берег. Пляж казался пустым, но Рыцарь чувствовал чужое присутствие. Воздух пропитался ненавистью и жаждой крови.
Неожиданно раздался треск, резко запахло озоном. Шёпот сразу же прекратился. Спарда почувствовал, как демоны стремительно – в панике? – покидают остров. Рыцарь не винил их. Тот, кто сейчас приближался к берегу, был силён, опасен – и взбешён.
Ещё одна фиолетовая молния расколола воздух, и в метрах двадцати от Спарды возник мужчина в чёрных одеждах. Его тёмные с проседью волосы стояли дыбом, глаза горели яростью. На кончиках пальцев демона плясали электрические искры.
— Аластор, — Спарда позволил себе небрежный тон, но сам внимательно следил за каждым движением демона перед собой. – Я совсем не ожидал увидеть тебя здесь.
Демон электричества глухо зарычал. Несмотря на облик, в нём сейчас не было ничего человеческого: он был воплощением ненависти и ярости, которые не могли заглушить никакие доводы разума. Спарда едва не упустил миг, когда демон швырнул в него разряд. Молния угодила в песок, туда, где мгновением раньше стоял Рыцарь.
— А ты не потерял хватку, — Спарда не сводил взгляда с противника.
— Зато ты расслабился! – прорычал демон. В следующее мгновение Аластор оказался совсем близко, его когти сверкнули перед глазами. Рука Рыцаря покрылась бронёй и перехватила запястье, громко хрустнула кость: звук, болезненный для проигравшего, приятный для победителя. Спарда слышал, как разочарованно взвыли оставшиеся на острове тени – самые сильные и самые безрассудные. Они все мечтали только об одном – напиться горячей крови высших демонов, которые сейчас готовы были поубивать друг друга, мечтали растерзать бездыханное тело Рыцаря и снова открыть Врата. Они жаждали победы Аластора.
А демон электричества не унимался, с его рук срывались разряды, стремясь дотянуться до Спарды. Рыцарь уклонился, нанёс удар, вонзив когти свободной руки в предплечье противника, чёрная ткань мгновенно пропиталась кровью и несколько крупных капель упали на песок. Аластор оскалился, черты его лица исказились. Град молний обрушился на Рыцаря, одна из них опалила плечо, оставив дымящуюся дыру в камзоле. Боль вонзилась в нервы, пробежала по всей руке и заставила Спарду ослабить хватку. В тот же миг Аластор исчез и появился уже в двух метрах от противника. Демоны замерли, не сводя друг с друга горящих глаз. Ночь затаила дыхание.
— Ты стал слабее, — прохрипел демон электричества. – Стал безрассуднее.
— Не тебе меня судить, — отрезал Спарда.
Рыцарь ждал, что Аластор снова бросится в заранее обречённую атаку, но тот уже успел прийти в себя. Спарда вдохнул запах чужой ненависти, облизал пересохшие губы. Соблазн перейти в демоническую форму был велик – человеческое тело не справлялось с нагрузкой и слишком быстро уставало, мышцы дрожали от перенапряжения. Рука, в которую угодила молния, онемела и почти не слушалась своего хозяина.
— Ты слабеешь, — горько заметил Аластор, наблюдая за Рыцарем. – Этот мир вытягивает из тебя твои силы, убивает бдительность, отравляет тёмную кровь. Сколько ты уже здесь, Спарда? Больше двух веков. И я тоже, — при этих словах глаза демона снова вспыхнули, но Аластор совладал с собой. – По твоей вине.
— О чём ты? – Спарда и сам не заметил, как его тело начало меняться. Минута – и на месте беловолосого мужчины стоял демон в доспехах паладина. Тёмные пластины отражали лунный свет, алый камень силы на шлеме лихорадочно вспыхивал, восстанавливаясь. Аластор одобрительно оскалил клыки.
— Стена, Спарда. Твой проклятый барьер не пускает меня в преисподнюю, — объяснил он. – Ты обрёк на заточение не только себя, но и сотни других демонов!
Тени во мраке одобрительно зашипели, осмелев. Спарда чувствовал, как они приближаются, скользят по ледяному песку, иногда он даже видел направленные прямо на него взгляды: глаза демонов горели в темноте. Твари упивались чувством собственной правоты, их было много, они жаждали крови и вседозволенности. Спарда не мог этого допустить – не на этом острове, который он так долго защищал от мелких демонов. Только не на той земле, на которой умерла Ева.
— И чего ты теперь от меня хочешь? – голос Рыцаря стал ниже и глубже, наполнился глухим рычанием. Вокруг Спарды сгустилась тьма ещё более непроглядная, чем ночь вокруг, сквозь неё ослепительным светом сиял камень силы. Земля дрогнула, море за спиной паладина взбунтовалось, огромные волны накатывали на берег. Аластор отступил на несколько шагов, слыша, как в панике разбежались мелкие демоны, избавив остров от своего присутствия. Он остался один на один с Тёмным Рыцарем.
— Я хочу вернуться, — ответил Аластор, глядя прямо в алые глаза. – Я ненавижу этот мир.
Спарда расхохотался, его хриплый смех отразился от скал и усилился эхом.
— Можешь попытаться убить меня, если так сильно этого хочешь, — произнёс Рыцарь, отсмеявшись. – Убить меня – вот самый лёгкий и быстрый способ разрушить Стену. Посмотрим, что у тебя получится… Аластор!
Вместо ответа демон электричества поднял над головой руки, между ладоней ослепительно вспыхнула молния. Спарда усмехнулся, глядя, как электрический шар увеличивается в размерах, и приготовился вызвать меч, чтобы отразить очередной удар. Он больше не собирался убегать: если Аластор хочет смертельной битвы, он её получит.
Но шар потух. Аластор бессильно опустил руки, с ненавистью и презрением глядя на противника.
— В чём дело? – насмешливо поинтересовался Спарда. Рыцарь всё-таки призвал меч, и теперь нежно и призывно поглаживал рукоять. – Ты уже не хочешь вернуться?
Демон электричества оскалился, но всё же сдержал очередной порыв. Спарда видел, каких усилий стоит демону контролировать свою ярость.
— Ты сильнее, — процедил Аластор сквозь зубы. – Но я вернусь, Спарда. Обязательно вернусь. Когда этот мир выпьет все твои силы, ты погибнешь от моей руки, и проклятый барьер между мирами падёт.
С этими словами демон исчез, оставив после себя сильный запах озона в воздухе.
Рыцарь отослал оружие и подошёл к самому берегу. С тихим шелестом опала броня, ослабевший ветер развевал полы потрёпанного камзола. Притихшие волны лизали подошвы сапог и с шипением ускользали обратно в море.
— Я снова защитил этот остров, — сообщил пустоте Спарда. Рыцарь хотел было добавить, что он сделал это в память о Еве, но передумал: вспомнились слова Аластора. Возможно, демон электричества был прав, и этот мир и правда отравляет тёмную кровь своей «человечностью». Спарде ещё только предстояло это выяснить.
С первым лучом солнца Тёмный Рыцарь покинул остров.
@темы: мини, авторский текст, ФБ 2012, джен, Lomendeon, оригинальная Devil May Cry, Спарда, Аластор, PG-13
Название: Ненависть, любовь и мечта
Автор: fandom Devil May Cry 2012 ([L]Кореец с песцами[/L])
Бета: анонимный доброжелатель
Размер: драббл (407 слов)
Пейринг/Персонажи: Кредо
Категория: джен
Жанр: ангст, POV, дэсфик
Рейтинг: от G до PG-13
Примечание: таймлайн DMC4
Смирение, покорность и долг – вот что я чтил всю свою жизнь, как и полагалось по нашим законам. Я вступил в Орден, зная об этом. Сделал выбор и никогда ни о чём не сожалел. Искал дом для себя и для своей семьи. Нашёл, выбрал и всегда следовал по этому пути.
Так где же я ошибся? Где и когда совершил промах? Какой из моих шагов привёл вот к этому результату?
Всегда и во всём винил Неро, подозревал его, сомневался. Так легко… Почему? Очевидных-то причин как раз и не было. Предубеждение и ревность? Возможно. Мальчишка вечно крутился вокруг единственного человека, который имел для меня значение.
Нет, не так. Неро был близок с единственным дорогим для меня человеком. И тогда мне пришлось познать боль и яд ревности. Даже просто думать, что он ей нужен, оказалось невыносимо.
Братство, кровные узы и единство – этим я дорожил с того самого дня, как Кириэ появилась на свет. Кроме неё у меня ничего нет, не было и уже точно не будет. Лишь в ней одной сосредоточился смысл моей жизни, лишь ради неё я шёл по выбранному пути, чтобы защищать, оберегать и хранить.
И позволить ей познать счастье.
Я жил только ради этого. Тогда почему же всё вышло именно так? Как получилось, что именно она оказалась в итоге в опасности? Только ли по вине Неро? Только ли по моей вине?
Запутался, я совсем запутался. Ведь я же никогда не ошибался, выбирал правильные пути и никогда сестрой и её желаниями не пренебрегал. Так почему?
Или это действительно знак? И Неро всё же был прав, когда назвал меня обычным демоном? Я отрёкся от человеческой сущности и потерял право быть рядом с тем, кто мне дорог?
Но разве власти я искал, могущества или добивался высокого положения? Разве ради себя всё это делал? Всё, чего действительно хотел, – стать достойным Кириэ братом и отцом.
Не понимаю и не принимаю… Кровь на белом словно воплощение греха и раскаяния, но я не понимаю. Произношу слова торопливо, чтобы их услышал и запомнил этот странный беловолосый охотник на демонов, который и сам демон. Но какое сейчас значение имеют любые слова? Никакого.
Слишком поздно и слишком больно. Поздно не для жизни, а для смерти; больно не от ран, а от понимания и нежелания понимать. И, рассыпаясь, как настоящий демон, тающими в воздухе белыми искрами, не могу убежать от горькой истины: даже на верном пути люди ошибаются.
Даже если этот путь…
Как же я хотел бы сейчас услышать твой голос, сестра.
Всего одно слово.
…ненависть, любовь и мечта.
Автор: fandom Devil May Cry 2012 ([L]Кореец с песцами[/L])
Бета: анонимный доброжелатель
Размер: драббл (407 слов)
Пейринг/Персонажи: Кредо
Категория: джен
Жанр: ангст, POV, дэсфик
Рейтинг: от G до PG-13
Примечание: таймлайн DMC4
Смирение, покорность и долг – вот что я чтил всю свою жизнь, как и полагалось по нашим законам. Я вступил в Орден, зная об этом. Сделал выбор и никогда ни о чём не сожалел. Искал дом для себя и для своей семьи. Нашёл, выбрал и всегда следовал по этому пути.
Так где же я ошибся? Где и когда совершил промах? Какой из моих шагов привёл вот к этому результату?
Всегда и во всём винил Неро, подозревал его, сомневался. Так легко… Почему? Очевидных-то причин как раз и не было. Предубеждение и ревность? Возможно. Мальчишка вечно крутился вокруг единственного человека, который имел для меня значение.
Нет, не так. Неро был близок с единственным дорогим для меня человеком. И тогда мне пришлось познать боль и яд ревности. Даже просто думать, что он ей нужен, оказалось невыносимо.
Братство, кровные узы и единство – этим я дорожил с того самого дня, как Кириэ появилась на свет. Кроме неё у меня ничего нет, не было и уже точно не будет. Лишь в ней одной сосредоточился смысл моей жизни, лишь ради неё я шёл по выбранному пути, чтобы защищать, оберегать и хранить.
И позволить ей познать счастье.
Я жил только ради этого. Тогда почему же всё вышло именно так? Как получилось, что именно она оказалась в итоге в опасности? Только ли по вине Неро? Только ли по моей вине?
Запутался, я совсем запутался. Ведь я же никогда не ошибался, выбирал правильные пути и никогда сестрой и её желаниями не пренебрегал. Так почему?
Или это действительно знак? И Неро всё же был прав, когда назвал меня обычным демоном? Я отрёкся от человеческой сущности и потерял право быть рядом с тем, кто мне дорог?
Но разве власти я искал, могущества или добивался высокого положения? Разве ради себя всё это делал? Всё, чего действительно хотел, – стать достойным Кириэ братом и отцом.
Не понимаю и не принимаю… Кровь на белом словно воплощение греха и раскаяния, но я не понимаю. Произношу слова торопливо, чтобы их услышал и запомнил этот странный беловолосый охотник на демонов, который и сам демон. Но какое сейчас значение имеют любые слова? Никакого.
Слишком поздно и слишком больно. Поздно не для жизни, а для смерти; больно не от ран, а от понимания и нежелания понимать. И, рассыпаясь, как настоящий демон, тающими в воздухе белыми искрами, не могу убежать от горькой истины: даже на верном пути люди ошибаются.
Даже если этот путь…
Как же я хотел бы сейчас услышать твой голос, сестра.
Всего одно слово.
…ненависть, любовь и мечта.
@темы: драбблы, Кредо, авторский текст, ФБ 2012, джен, Кореец с песцами, оригинальная Devil May Cry, PG-13
Название: Без названия
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Рысь Киммерийская)
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Белый демон)
Размер: драббл, 437 слов
Пейринг/Персонажи: Вергилий, Данте
Категория: джен
Жанр: повседневность, экшен
Рейтинг: от G до PG-13
Примечание: AU-преканон к 3-й игре, написано по заявке на этот арт
Силы равны. Приемы владения оружием различны, но одинаково эффективны. И никто не желает уступать.
Результат закономерен. Доигрались...
Я понимаю это, когда от боли перехватывает дыхание и земля уходит из-под ног. Прижимаю руку к груди, но кровь просачивается сквозь пальцы.
Голос брата доносится словно издалека:
- Вердж... ты что... почему...
Потому что я слишком устал. Это замедляет регенерацию. Притом очень существенно.
Данте пытается поднять меня на ноги, но, не сумев удержать, опускается на землю рядом.
- А, черт, как больно!
Я тоже успел его задеть. Надеюсь, ничего серьезного.
- Ничего... все в порядке... Давай попробуем встать, а?
Не успеваю сказать: «подожди», Данте уже тащит меня к дому, прижав к себе так, что почти невозможно дышать.
- Вердж, ну еще пару шагов... Только не падай! У меня рука болит, я не смогу тебя поднять.
Окончательно прихожу в себя уже сидя на кровати. Мой младший не умеет ничего делать тихо. Все его действия легко отследить по доносящимся звукам. Дверь ванной, дверца настенного шкафчика, что-то шелестит, что-то со стеклянным звоном падает. Торопливые шаги. Данте на пороге с большой коробкой.
Да, как это ни смешно, у нас есть аптечка. Именно для таких случаев.
- Я сейчас... Потерпи, ладно?
Данте роется в коробке правой рукой, разбрасывая и переворачивая все, что в ней находится, левую он старается держать в стороне, чтобы кровь не заливала постель. Мой последний удар был направлен в горло, а брат не придумал ничего лучше, чем прикрыться рукой. В результате – небольшой порез на подбородке и пробитая насквозь ладонь. Хотя могло быть и хуже.
Я помогаю ему размотать марлю и разделить лейкопластырь на полоски. Одной рукой с этим не справиться. А кровь продолжает капать на паркет. Мы сегодня явно перестарались. По себе чувствую.
- Данте, дай руку, перевяжу. Подними ее... нет, выше! Так кровь быстрее остановится.
- Но Верджил! Твоя рана серьезнее!
- Это не повод паниковать. Видишь, кровотечение уже прекратилось.
Когда с перевязками закончено, долго пытаюсь выбрать положение, при котором можно расслабиться и надеяться, что боль скоро утихнет. Проклятье, почему я до сих пор не научился ее переносить?
Брат тоже морщится, осторожно ощупывая руку сквозь повязку:
- Да что ж это такое? Ладонь болит, а пальцев я не чувствую! И согнуть их не могу...
- Сможешь, когда рана полностью заживет. Сухожилия и нервы должны восстановиться. Иди, отдыхай. К утру все будет в норме.
- Вердж... Можно, я останусь? Я тебе мешать не буду, просто лягу рядом, а?
Смысл его просьбы мне понятен. Он по-прежнему боится, что я могу исчезнуть. Как это случилось десять лет назад.
- Хорошо, как хочешь.
Места на кровати хватит для нас обоих. Но подозреваю, к середине ночи мне придется потесниться. А также подбирать скинутое на пол одеяло...
Автор: fandom Devil May Cry 2012 (Рысь Киммерийская)
Бета: fandom Devil May Cry 2012 (Белый демон)
Размер: драббл, 437 слов
Пейринг/Персонажи: Вергилий, Данте
Категория: джен
Жанр: повседневность, экшен
Рейтинг: от G до PG-13
Примечание: AU-преканон к 3-й игре, написано по заявке на этот арт
Силы равны. Приемы владения оружием различны, но одинаково эффективны. И никто не желает уступать.
Результат закономерен. Доигрались...
Я понимаю это, когда от боли перехватывает дыхание и земля уходит из-под ног. Прижимаю руку к груди, но кровь просачивается сквозь пальцы.
Голос брата доносится словно издалека:
- Вердж... ты что... почему...
Потому что я слишком устал. Это замедляет регенерацию. Притом очень существенно.
Данте пытается поднять меня на ноги, но, не сумев удержать, опускается на землю рядом.
- А, черт, как больно!
Я тоже успел его задеть. Надеюсь, ничего серьезного.
- Ничего... все в порядке... Давай попробуем встать, а?
Не успеваю сказать: «подожди», Данте уже тащит меня к дому, прижав к себе так, что почти невозможно дышать.
- Вердж, ну еще пару шагов... Только не падай! У меня рука болит, я не смогу тебя поднять.
Окончательно прихожу в себя уже сидя на кровати. Мой младший не умеет ничего делать тихо. Все его действия легко отследить по доносящимся звукам. Дверь ванной, дверца настенного шкафчика, что-то шелестит, что-то со стеклянным звоном падает. Торопливые шаги. Данте на пороге с большой коробкой.
Да, как это ни смешно, у нас есть аптечка. Именно для таких случаев.
- Я сейчас... Потерпи, ладно?
Данте роется в коробке правой рукой, разбрасывая и переворачивая все, что в ней находится, левую он старается держать в стороне, чтобы кровь не заливала постель. Мой последний удар был направлен в горло, а брат не придумал ничего лучше, чем прикрыться рукой. В результате – небольшой порез на подбородке и пробитая насквозь ладонь. Хотя могло быть и хуже.
Я помогаю ему размотать марлю и разделить лейкопластырь на полоски. Одной рукой с этим не справиться. А кровь продолжает капать на паркет. Мы сегодня явно перестарались. По себе чувствую.
- Данте, дай руку, перевяжу. Подними ее... нет, выше! Так кровь быстрее остановится.
- Но Верджил! Твоя рана серьезнее!
- Это не повод паниковать. Видишь, кровотечение уже прекратилось.
Когда с перевязками закончено, долго пытаюсь выбрать положение, при котором можно расслабиться и надеяться, что боль скоро утихнет. Проклятье, почему я до сих пор не научился ее переносить?
Брат тоже морщится, осторожно ощупывая руку сквозь повязку:
- Да что ж это такое? Ладонь болит, а пальцев я не чувствую! И согнуть их не могу...
- Сможешь, когда рана полностью заживет. Сухожилия и нервы должны восстановиться. Иди, отдыхай. К утру все будет в норме.
- Вердж... Можно, я останусь? Я тебе мешать не буду, просто лягу рядом, а?
Смысл его просьбы мне понятен. Он по-прежнему боится, что я могу исчезнуть. Как это случилось десять лет назад.
- Хорошо, как хочешь.
Места на кровати хватит для нас обоих. Но подозреваю, к середине ночи мне придется потесниться. А также подбирать скинутое на пол одеяло...
@темы: Данте, драбблы, авторский текст, ФБ 2012, джен, Рысь Киммерийская, оригинальная Devil May Cry, Данте 3, Вергилий|Нело Анжело, PG-13
Архив DMC-фанфикшена
Авторизация
Главное меню